Синлаю не везло в последние месяцы. Страшно, невероятно не везло, его словно преследовали неудачи. Бывают такие моменты, когда жизнь идёт сплошной чёрной полосой.
Сначала затопило во время летнего ливня его убежище и дроу пришлось ретироваться. Затем спину простудил так, что не мог нормально разогнуться пару недель. Затем подвернул ногу до хруста, по-дурацки споткнувшись о корень дерева, и потом хромал пару недель. Потом треклятые пчёлы, чтоб им пусто было, искусали так, что пятнистый чуть не подох. Благо, на него наткнулся странствующий доктор, по совместительству некромант по совместительству - мертвец. Однако, самый хороший и приятный живой мертвец из всех, что ему когда-либо встречались, дроу был готов с рук есть у спасшего его жизнь, Иллитира.
Эту встречу можно было назвать сияющим белым просветом среди неудач Хла'Вала.
А потом он, направляясь на их с Рейстлином, стоянку, дабы рассказать ему о расчудесном коллеге и неожиданном спасении, напоролся на очень, очень голодного, раненного и отчаянного лютоволка. Здесь. В Ларне. Где этих тварей отродясь не водилось.
Но, видимо, какой-то всё-таки забрёл сюда с севера.
Схватка была быстрой, но очень жестокой. И Синлай чуть не лишился левой руки, в которую вцепился уже издыхающий зверь. Благо, на руке у него была броня, усиленная стальной вставкой, приявшей на себя основной урон. Но - запястье у дроу было изорвано острыми клыками и, кажется, сломано. Опять.
Интересно, сколько еще раз он сломает левую руку?..
Раненный, хромающий и вымотанный, Синлай забился в первую подвернувшуюся ему, пещеру, выпустив из рюкзака Шри и попросив паучиху подлатать его раны своей дивной паутиной. И лишь потом, пока подруга работала над его рукой, заметил в глубине пещеры тело.
Не может быть.
Дроу. Женщина... хотя... скорее девушка. Изящная и длинная, словно тростиночка, с длинными-предлинными волосами. Грязная и тощая, как Рейстлин во время их первой встречи. От воспоминаний и ассоциаций в груди защемило. Или это сломанные рёбра разнылись?.. А кто их знает.
Пятнистый фыркнул шумно и тихо поинтересовался у Шри на родном языке - не спит ли он. Паучиха выразительно уставилась на тёмного, на пару секунд перестав латать его раны на руке. Затем помахала лапами, сказав этим, что дроу очень глупый, и снова вернулась к работе. Что ж, заслуженно.
Но, всё-же...
Тёмного словно захлестнули воспоминания. Жаркая схватка, а затем - очень похожий грязный и тощий найдёныш. Именно поэтому, когда Шри закончила его "перевязывать", подошедший к бессознательной девушке Синлай не воткнул ей кинжал между рёбер, а облил её затылок и шею сзади холодной водой из фляги, заставляя прийти в себя. И навис над незнакомкой, протянув ей флягу угрюмо. Пусть воды попьёт перед тем, как будет говорить - кто такая и откуда тут вообще взялась.
Помнится, Рейстлин, когда его рожу увидел, первым делом тоже водички попросил...

Отредактировано Синлай (2021-09-12 02:16:32)

Если бы Синлай был философом и вообще занимал бы свою голову непрактичными мыслями о теориях устройства бытия, то он бы сейчас решил для себя, что всё в жизни - циклично и повторяется, как смена сезонов, либо дня и ночи.
Но философом дроу уж точно не был. Да и на великого мыслителя не тянул. Однако, сходство возникшей и уже пережитой, ситуаций, вызвало у него определённые, слабые и едва теплящиеся, эмоции. Хорошие эмоции, приятные. Даже раны стали меньше болеть от них, а правый уголок рта дёрнулся лишь на миг в подобии мимолётной улыбки.
Когда девушка вернула ему флягу, тёмный двумя большими глотками допил оставшуюся в ней, воду. А затем, цикая о боли, стал медленно расстёгивать на себе кожаную броню. Нужно снять её и туго перевязать сломанные рёбра, чтобы не срослись криво. И эта незнакомка ему в этом поможет. Снятый, порванный и погнутый наруч, залитый спёкшейся кровью, как и второй - целый, уже валялись неподалёку, так что бледная дроу могла разглядеть как сильно отличаются по цвету ладони и лицо Синлая. Если кожа на лице была тёмно-серой, почти графитной, то ладошки были молочно-белые, словно в перчатках, рваных по краю и переходящих в белый, неровной формы и размера, белесый крап, заканчивающийся примерно у локтей. У лошадей такие белые пятна, вроде-бы, называли "чулками". Странствуя по поверхности, Синлай видел пегих лошадей и заметил внешнее с ними, сходство. Спросил у людей - не болезнь ли это, но нет. Оказалось, просто масть, видимо, просто очень редко встречающаяся у дроу и людей. Вот такой вот он экзот редкой, пегой масти. Пятнистый, как его метко окрестил наставник, чтоб ему, скотине, икалось в загробном мире вечно и мучительно.
Чёрные глаза не сводили с эльфийки внимательного, хищного взгляда. Так, теперь самое сложное. Надо вспомнить родной язык и сказать на нём нужное словами через рот.   
- Я Синлай. - пятнистый тяжело выдохнул, возясь с застёжками и изучая беглянку. От девушки едко пахло немытым телом, страхом и землёй. А еще она здесь, на поверхности, одетая в изодранные лохмотья. Удивительно, как не погибла по пути и вообще нашла путь наверх. Это напрягало Хла'Вала. Эта девушка наверняка не так проста, как кажется.
Еще одна причина, по которой убийца не стал делиться с ней маной. Первой причиной было то, что он не знал эту дамочку, в отличие от того же Рейстлина. А значит понятия не имел - чего от неё ожидать. Хотя, всё-таки имел. С таким тщедушным тельцем она точно - не боец. Значит - маг. А магов надо опасаться. Рейстлин вон, возмужав, подучившись и окрепнув за время их совместных скитаний, мог легко надрать Синлаю задницу, даже не двигаясь с места, а просто колданув что-то эдакое. Скорей бы увидеть его снова. Убийца поймал себя на мысли, что сильно скучает и даже тоскует по этому ворчливому, вредному магу. Рейстлин попал в крайне немногочисленный список тех существ, которых черствый, хладнокровный убийца любил. Любил совершенно искренне и очень нежно, насколько вообще способно любить кого-то живое существо, выросшее в столь дерьмовых условиях, как Хла'Вал.
А это очень, очень дорогого стоило. 
Треклятая застёжка никак не хотела поддаваться пальцам и тёмный выдохнул с рычанием раздраженно, чуть скаля ровные белые зубы с крупными клыками и хмуря белые брови.
- Помоги снять. Нужно... - запнулся, забыв слово.
- ... сделать повязку. Рёбра сломаны. Ты мне поможешь. А я - отведу тебя в безопасное место. Будешь хорошо себя вести - научим выживать тут. Будешь плохо - умрёшь. - Синлай облегченно вздохнул, покривившись и заложив уши раздраженно. Разродился, наконец-то, слава богам. Как же тяжело разговаривать, ему, явно, нужно больше практики. Пусть они с Рейстлином и общались в то время, что проводили вместе, но стоило Хла'Валу самому отправиться на разведку или "прогулку" в дикие земли, и он словно забывал как пользоваться речью. Особенно, на родном языке. Право, он, кажется, уже намного лучше говорит на Всеобщем, чем на родном.
Но видения не обманывали юную прорицательницу. Она, точно, не умрёт ни сегодня, ни завтра. Она была нужна Синлаю. Не меньше, чем он нужен ей.
Выживать всегда сподручней вместе.

Рей? Даже имя созвучное с Рейстлином, боги...
Тёмный дёрнул ушами и кивнул коротко, давая эльфийке знать, что услышал её. А после проводил эту осторожно крадущуюся к нему, стройную девицу, подозрительным и угрюмым взглядом черных глазищ. Но та и не думала выкинуть какую-то глупость, а вела себя как очень хорошая девочка. Помогла снять бронированный нагрудник и рубашку под ним. И спросила про бинты. Тёмный уже хотел кивнуть в сторону своего рюкзака, но дошел сам. Выпустил оттуда верную Шри, ссадив паучиху на стену, а после, как обычно, вытащил из рюкзака её гнездо, положив рядом. Покосился на Рей.
- Шри. Мой друг. Шри - это Рей. Она помогает. - выдохнул Синлай тяжело - из-за сломанных рёбер было тяжело дышать. Порылся самую малость в рюкзаке здоровой, правой рукой, и извлёк на свет несколько широких, длинных мотков бинтов, сделанных из паучьего шелка Шри. Да протянул белоснежные рулоны Рей, став рядом с ней и позволяя себя бинтовать. Перевязка далась тщедушной (боги, почему они с Рейстлином так похожи?!), дроу не так легко.
- Сильнее. Еще сильнее... туже! - пришлось покомандовать и порычать на то-ли жалеющую его, то-ли слишком слабую, чтоб наложить повязку нормально, девчонку. В конце-концов она справилась и разгоряченный схваткой тёмный фыркнул удовлетворённо.
- Хорошо. Идём. - кивнул к выходу из пещеры, прихватив с собой доспехи, тряпку, мыло, своё страшненькое полотенце, чистую рубаху со штанами и пузырёк с маслом из рюкзака. Большую часть этого барахла, завернутого в полотенце, как в свёрток, было поручено тащить Рей.
Которую, приведя к чистому, холодному, быстро текущему горному ручью, Синлай отправил мыться и переодеваться в чистую одежду. А сам, вымыв броню ниже по течению, поднялся выше, старательно не глядя на девушку, как та и попросила, и наполнил флягу, прикрывая большим пальцем горлышко, чтоб в неё случайно не набралось песка. 
Напился из ручья еще раз, черпая воду пригоршней, а после принялся старательно отчищать свои доспехи от крови и грязи, напоследок обработав стальные элементы маслом, чтоб не поржавели.
И, достав из ножен на сапоге длинный узкий нож... направился к уже вымытой Рей.
Правда, не по её душу. Фыркнул с реакции девушки, чуть дёрнул ушами и обошел её, сказав идти в пещеру и развести рядом костёр и погреться. Кремень и кресало были у тёмного в заплечном мешке.
Сам же Синлай направился к трупу лютоволка, оставленному там, где дроу его прикончил.
И, спустя где-то минут десять, вернулся к эльфийке, греющейся в пламени крохотного, еле бздящего, костерка, собранного из мелких сырых веточек. Вздохнул тяжко, бросив огромную волчью голову, которую тащил в правой руке, прямо на землю, и, развернувшись, ушел в лес.
Вернулся спустя пару минут с охапкой сухого хвороста и кинул его в костёр. Сходил к ручью и вымыл руки от крови. Забрал оттуда свою броню, уже обсохшую на камнях. Не стал пока надевать, а оставил её в пещере подле Шри. Покопался у себя в заплечном мешке.
Извлёк на свет два больших бумажных, немного помятых, свертка и, сев рядом с Рей у костра, сунул один ей в руки. А второй - раскрыл и принялся неторопливо есть огромную булку с маком, накинув себе на голову капюшон теневого плаща, чтобы свет костра не раздражал его чувствительные к свету, глаза.
У эльфийки в свертке оказалась точно такая же, пышная и ароматная, булка, или скорей целый рулет со сладким маком. Видно, что испечена относительно недавно - еще даже заветреться не успела.
Синлай ел совершенно молча и неторопливо, тяжело дыша, чтоб не тревожить ран и мерно двигая челюстью, невидимой сейчас в густой магической тени капюшона.
Когда булки были съедены, а оба дроу немного отдохнули после злоключений, Хла'Вал первый поднялся на ноги и жестом поманил Рей за собой. Попросил её помочь ему надеть броню и рюкзак. Накинул сверху теневой плащ, чтобы спрятать лицо. Подумал, достал из рюкзака туго скрученный плед, тряхнул его пару раз, чтоб расправить, и накинул Рей на плечи, как тёплую шаль. Стояло промозглое сентябрьское утро и девчушке наверняка будет холодно без этого дополнительного утепления. Заболеет и помрёт еще. Этого Синлаю было не нужно. А еще так ей будет чем прикрыть глаза, накинув плед себе на голову на подобие капюшона.
Наконец, когда все приготовления были проведены, а костёр - засыпан землёй, тёмный направился прямиком через лес - к дороге.
Обычно Синлай не пользовался дорогами, но сейчас с ним была Рей, которая постоянно спотыкалась, цеплялась за ветки и просто постоянно отставала. Так что дроу вышли к людской тропе, которая быстро перешла в дорогу - эти места пятнистый знал хорошо.
А потому они быстро вышли к довольно крупной деревне, раскинувшейся в долине у подножия северо-восточного Зеленогорья. Синлая там знали, и уже давненько. А потому - приняли весьма тепло. Быстро нашли лекаря, заплатили за голову лютоволка и накормили охотника и его спутницу. Местные женщины всё крутились вокруг Рей - в уплату за голову твари пятнистый попросил подобрать для девчушки несколько пар хорошей обуви, разной сменной одежды и свой заплечный мешок. А еще купил всего по мелочи, что было нужно домой. Пришлось доплатить, но ничего не поделаешь. 
Рей была из разряда крайне непредвиденных расходов.
Уф, Рейстлин будет в ярости... хотя, может и обрадуется находке. Синлай лично не видел причины не радоваться послушной миленькой девушке. В быту, всяко, пригодится.     
Тёмный арендовал для всего купленного конную повозку вместе с возницей, дабы отвёз их, куда скажут.
С лошадьми у тёмного не клеилось. Он никак не мог и не хотел приучать себя скакать верхом, предпочитая ходить, а не отбивать себе промежность в седле.
К тому-же, обычно дроу перемещался такими дремучими кущами, горами и дорогами, что любая лошадь ноги переломает. 
В общем, брать транспорт в аренду было выгодней.

Они ехали долго, до глубокой ночи. Вымотанная эльфийка задремала в поскрипывающей повозке, Синлай же - бодрствовал. И в какой-то момент сказал вознице остановиться на совсем непримечательном участке дороги посреди дремучего горного леса. Разбудил Рей аккуратно и сказал ей слезать, стаскивая с повозки мешки и тюки рядом на дорогу.
Когда же телега опустела и возница укатил в темноту, тёмный, подождав, пока цокот копыт затихнет, прокашлялся тихо. И, отпив немного воды из фляги, приложил ладони рупором ко рту и завыл волком. Протяжно, долго, низко и хрипло, вой разносило эхом очень далеко.
Выждал десять секунд и опять завыл. Затем, с тем-же интервалом, еще раз.
И, вздохнув, аккуратно обхватил Рей правой рукой и прижал к себе, частично спрятав девчушку под плащом.
- Не бойся. Они... свои. - выдохнул Синлай. К дороге же вскоре начали сходиться ожившие скелеты, страшно поскрипывая суставами и клацая челюстями.
Хорошо. Значит Рейстлин его услышал.
Нежить, привычно похватав тюки с покупками, потащила их вглубь леса.
Синлай же, продолжая держать Рей прижатой к себе - пошел за ними.
Они долго петляли по тёмному лесу, пока, наконец, не вышли к стоящему на опушке, большому двухэтажному дому из деревянного сруба, который ранее принадлежал местным жителям, но был заброшен из-за разорённого некромантом лет двадцать назад неподалёку, склепа. Крыша поросла мхом, но всё-еще была крепкой, стены увивал плющ. А в окнах горел свет.
Тёмный медленно, с явным наслаждением вздохнул. И улыбнулся.
Дом, милый дом.

На всякий случай Рейстлин поплотнее прикрыл дверь в подвал. И именно сегодня к уже имеющимся двум замкам пристегнул на цепи третий. К сожалению, не все эксперименты, проводимые в самодельной лаборатории, увенчивались успехом. Это был тот самый случай, когда все пошло не по плану. Темный случайно заснул за рабочим столом, а тело, которое не должно было подняться так скоро, поднялось. Бывшее при жизни весьма мирным – некромант собрал его из вполне мирных частей – после воскрешения оказалось весьма агрессивным и зверски голодным. Эльфу повезло, что его мантия была пошита из плотного слоя крепкой ткани, иначе мертвец откусил бы ему руку. А потом и голову. Ну а так они всего лишь поборолись какое-то время, Рейстлин, проворно скрывшись за столом, пытался там спрятаться, а труп – его оттуда достать. И когда маг уже порывался использовать колдовство, чтобы утихомирить активизировавшееся тело, ходячий полез на стол, в порыве доставания треснулся белеющей черепушкой о книжную полку и свалил на пол вместе с книгами несколько склянок с реагентами и эликсирами.

Громыхнуло и сверкнуло так, что остроухий на несколько долгих секунд ослеп и оглох. Мертвец рассыпался рядом с ним на составные части от ударной волны, от которой колдун инстинктивно успел закрыться руками и барьером где-то в районе пола.

Когда свет перестал слепить глаза, а взметнувшаяся в воздух вековая пыль улеглась, Рейстлин нервно выдохнул и осмотрелся. Череп лежал рядом, смирный и на вид не опасный. Повинуясь какой-то своей идиотской идее, чародей протянул к нему палец, на что челюсти тут же распахнулись и заклацали в его направлении, ритмично стуча костяшками по полу и приближаясь. Где-то в противоположной стороне зашуршали оторванные ноги и заскрябали руки, волоча на раздавшийся звук приделанное к ним тело.

Темный резво подорвался на ноги, приподнял подол мантии и, аккуратно переступая через стопки книг, перевернутый стул и ползающие конечности, быстро ретировался наверх. Сделав пометку, что следующим вечером нужно будет проверить, как тут дела. Но пока – хватит с него и этих приключений.

На первом этаже дома атмосфера царила совершенно иная. Здесь было тепло, несмотря на очень просторную гостиную, занимавшую практически весь этаж, горел камин и даже было уютно. Рейстлин не сильно заботился о порядке, но Синлайн, когда некромант привел его сюда, кое-что все же привел в божеский вид. За что маг в своей привычной молчаливой манере был ему благодарен. У него самого руки дошли бы не скоро. Или вообще не дошли. Давно забыв свой родной, настоящий дом, ему была абсолютна безразлична окружающая обстановка.

Здешняя обитель досталась эльфу случайно и совершенно бесплатно. Вместе с пятнистым он забрел сюда по наводке в поисках наживы. Брошенный дом какого-то несчастного лесника, которого одолел некромант и местные трупы, шарящиеся в соседних руинах. В эти руины, впрочем, колдун уже успел наведаться, прибрал себе к рукам с десяток послушных не-мертвых слуг и со всей свой страстью к магическому искусству принялся изучать то, что оказалось заброшенным уже десятки лет. Несколько книг и свитков из старинного склепа хранилось сейчас у него на полках. Рейстлин не позволял к ним даже приближаться.

Время давно перевалило за полночь, и дроу собирался отправиться в спальню, что находилась в одной из комнат второго этажа, как до тонкого эльфийского слуха донесся знакомый волчий вой. Ровно три раза. Темный отнюдь не был гостеприимным хозяином, и если бы он уже успел подняться наверх, то уже точно не спустился бы. Но сейчас, занеся одну ногу над ступенью, он все же решил остаться. Встретить нежданного гостя. Где-то в глубине души даже мелькнула радость. Где-то очень глубоко.

Подойдя к порогу, он откинул с двери тяжелый засов и распахнул ее настежь. В теплоту дома ворвалась ночная прохлада, окутала мага, а он тем временем всмотрелся в темноту леса. Довольно скоро из-за деревьев показалась нежить, нагруженная какими-то вещами. Рейстлин нахмурился – Синлай что, ограбил целую деревню? Затем прикрыл глаза, мысленно завладевая сначала одним мертвецом, затем следующим и так пока не достиг искомого: фигуры собрата в глубине леса. Сердце пропустило удар.

Синлай был не один.

От неожиданности некромант даже пришел в себя, оставив тело несчастного трупа в покое. Как это возможно?! Колдун машинально щелкнул пальцами, примеряя свою иллюзорную личину. Видеть здесь кого-то еще, кроме друга, не входило в его планы. Синлаю придется очень постараться, чтобы объяснить свою… выходку.

Рейстлин смотрел на подлетевшую девчонку с легким прищуром. И внутренне усмехался – пугать ее ему определенно понравилось. И то ли от страха, то ли от того, что она, быть может, плоховато знала общий язык, Рей мучительно выдавила из себя слова. Злой… Да, злой. Он не станет переубеждать ее, пусть лучше боится. Тем не менее, для одинокой испуганной беженки, еще и таким грубым образом поднятой из постели среди ночи, эльфийка оказалась на удивление сообразительной. Поняла, что маг пришел за ответами. Хорошо. Их диалог прямо сейчас состоялся бы, если бы дверь в спальню вдруг не распахнулась с ужасающим грохотом. Они, наверное, одновременно вздрогнули и повернули головы на шум.

Синлай. В своем репертуаре. Темный озадаченно выгнул бровь, переводя взгляд с его обнаженной фигуры на взволнованное, и вместе с тем, изможденное лицо. Неужели он хлопнул на-столь-ко громко? Не сразу поддавшись на уговоры друга, Рейстлин остался стоять там, где стоял. Он колебался, не понимая, в какую сторону податься: допытать девушку или внять голосу чужого разума и действительно оставить все на утро. Что важнее – состояние пятнистого или собственный интерес? Но Синлай, оказалось, и тут решил все за него, позвал в сторону выхода и… рухнул прямо в коридоре.

- Синлай!!! – колдун рванул к нему мгновенно, с грохотом падая на колени рядом с телом. Такого раньше никогда не случалось! – Синлай…
Рейст понимал, что дозваться скорее всего не получится, но все равно словно в бреду шептал имя, в глазах его застыл ужас, пока он лихорадочно пытался привести друга в чувство, отчаянно хлопая по щекам. Не сработало, и маг зарычал от накатившей на него злости и паники.

- Ты! – он метнул яростный взгляд на Рей. – Быстро за полотенцем и холодной водой!

Все из-за чертовой девчонки! Прибить ее мало! То, что он сам, по сути, спровоцировал ситуацию, эльф волшебным образом не подумал. В его мире всегда был виноват кто-то другой.

Кое-как просунув руки под колени и спину друга, Рейстлин сделал глубокий вдох, стиснул зубы и медленно, очень медленно поднял Синлая с пола. Тот оказался охренительно тяжелым, но мгновенный огромный вплеск адреналина в кровь все же позволил некроманту удержаться на ногах. Он издал полухрип-полустон, делая несколько шагов в направлении своей спальни. Путь до нее казался непреодолимой вечностью, а тело в руках становилось тяжелее с каждой секундой и просто горело огнем, готовое опалить и мага тоже, несмотря на то, что он весь похолодел и покрылся противным ледяным потом. Каким-то чудом не уронив пятнистого по дороге, темный внес его в комнату и неимоверно напряг все свои силы, чтобы просто не бросить того на кровать, а аккуратно, бережно уложить в полусидячее положение. Прикрыть до пояса тонким одеялом.
Рей оказалась рядом почти сразу же, принеся с собой мокрое кухонное полотенце.

- У него дикий жар, - они вместе положили полотенце Синлаю на взмокший лоб, чтобы хоть сколько-то остудить его. – Будь рядом. Я сейчас вернусь. Помогу перевязать и… - дроу отстранился от друга и двинулся в сторону порога, желая поскорее добраться до своего подвала со всеми необходимыми снадобьями.

Но не дошел. Слабость и дрожащие после таких усилий колени заставили его ненадолго опереться о дверной косяк. Чертова порча! За что он такой слабак? «Слабак, слабак» - эхом пронеслось в мыслях голосом сестры, и Рейстлин разозлился еще больше. Теперь уже на себя. Зыркнув на девчонку из-за плеча, он очень угрожающе прошипел:

- Если он умрет возле тебя, будешь следующей.

И покинул спальню.

Как хорошо, что агрессивных конечностей в подвале больше не было. Синлай как в воду глядел. Быстро разобравшись в коллекции своих склянок с настойками и мазями, колдун прихватил с собой пару бутылей анальгетика, мазь для заживления и ненужную тряпицу, из которой можно будет сделать новую повязку, и вернулся наверх. Убийца выглядел откровенно паршиво. Сердце пропустило удар, когда Рейст присел рядом и всмотрелся в спокойное, будто слепленное из воска, лицо друга. Еще дышит?..

— Синлай!!! .... Синлай.... Синлай... - голос доносился до сознания, словно сквозь толстый, плотный слой войлока. А потом тёмный ощутил, как его тело отрывается от земли и он... летит?..
Он умер?... 
Синлая никогда не носили на руках. Таскали за волосы, за шиворот, руки, на поводке, на цепи, пинали ногами, но - никогда не отрывали дроу от земли вот так - мягко и нежно. Разве только в младенчестве, но те времена тёмный давно забыл.
Дроу пришел в себя уже в постели, медленно приоткрыв черные глаза. Всеми силами заставляя себя не спать, как говорил Иллитир, когда он умирал совсем недавно. Состояние было паршивое. Просто ужасное. Его лихорадило, в голове звенело от чужого, раздражающего голоса.
— в Тзари, когда мужчина женщине... Хм..  Уг-ро-жает....- на этот моменте кровь у тёмного вскипела, получив выплеск норадреналина, а взгляд сфокусировался на Рей. На лицо медленно наполз злой, звериный оскал.
— ...его накажут. Ты рад, что мы не там...  Ты не можешь любить дроу. Люди не-на-видят дроу. Почему?... - на этом моменте Синлай беззвучно вытащил из-под подушки стилет в ножнах. Содрал их с узкого оружия, предназначенного для убийства, глядя на Рей, наверное, самым страшным взглядом, на какой вообще был способен. Учитывая перекошенное в гримасе злости и боли лицо... зря она вообще открыла рот. А еще этот шальной, наполненный голодом, взгляд, рука на плече Рейстлина и облизывание губ украдкой... на этом моменте тёмный низко, глухо, очень страшно зарычал, привлекая к себе внимание. Как хищное животное, глухой, низкий звук зарождался где-то глубоко в груди, поднимался вверх к глотке и там обретал более скрежущие, рокочущие нотки. По подбородку потекла слюна, а нож в руке был направлен точно Рей в живот. Она не успеет ни увернуться, ни дёрнуться, казалось, Хла'Вал разорвёт её прямо здесь. По сути ему, чтобы убить эту хрупкую девушку, даже не нужен был нож. Он просто сомнёт её, с треском ломая тонкие кости и заставляя лопаться нежные внутренности. Не нужно было обладать даже крупицей разума, чтобы это понять - хватало и чистых инстинктов. Сейчас в опасной близости от неё был раненный и очень разозлённый зверь, а не мужчина-дроу, привыкший слушаться женщин и потакать их желаниям. Тзари осталась там - глубоко внизу. Здесь же царили другие законы.   
- Заткнись нахерррр, женщина. Отойди от Рррейстлина и жди пррриказов.-  удивительно, как он вспомнил слова на родном языке. Видимо, от стресса и боли. Но произнесено это было невероятно четко. Синлай очень, очень редко ругался и вообще предпочитал словам действия. Но сейчас опасался, что не рассчитает силу и прикончит эту зарвавшуюся засранку на месте. Почему люди не любят дроу? Да потому что она сейчас ярко показывала поведение представителя своего вида, облизываясь на Рейстлина, как только подвернулся момент. Дроу не любили, потому что те были коварными, жестокими хищниками, готовыми вцепиться в руку, которая их кормит. Таковы нравы Тзари. Либо ты, либо тебя. Но сейчас не нужно было быть большого ума, чтобы понять - если Рей хотя бы попробует что-то вякнуть, хоть как-то воспротивиться словам пятнистого - её будут бить. Сильно. Возможно - ногами. И, возможно - насмерть. У Синлая не было настроения играть доброго папочку, и по нему было видно - если девчонка будет доставлять больше проблем, чем пользы, он просто прикончит её, затем, может быть, трахнет труп, пока еще тёплый и отдаст Рейстлину в качестве рабочего материала.
Рыкнув на дурную малолетку, дроу, продолжая скалиться, лязгнул зубами со страшным, металлическим звуком. Даже дыхание давалось ему с сильной болью, пятнистый тяжело толкал воздух брюшной стенкой, чтоб не тревожить рёбра. Но хуже всего была рука. Она зудела, палила огнём, словно тёмный сунул её в пчелиный улей. А еще - воняла даже сквозь бинты. Нехорошо... в рану попала грязь из волчьей пасти. 
- Больно... рука... - Синлай зарычал глухо. И, занеся над запястьем, окутанным паучьим шелком Шри, нож, полоснул, разрезая повязку и кожу под ней. По руке и острому лезвию потёк противный желтый гной с алыми прожилками крови. Его было много. Очень много. Дроу, тем временем, не переставая рычать, дрожащей рукой полосовал повязку, а затем отложил стилет (так, чтоб Рей не дотянулась) и принялся сдирать с руки повязку прямо вместе с кусками прилипшей к ней, кожи, чтобы открыть Рейстлину доступ к ране и дать её очистить. Он знал, что друг может это сделать, что поможет и спасёт его руку.

Отредактировано Синлай (2021-09-17 22:36:28)

Навалившаяся после тяжелого длинного и эмоционального вечера усталость сделала свое дело: маг всего лишь моргнул и не заметил, как задремал. Не почувствовал чужого вторжения в свою голову. А может быть оно просто было слишком аккуратным и невесомым. В коротком сне он заново прожил мгновения в подвале, затем услышал женский вопль, топот босых пяток в коридоре и по лестнице, метания на первом этаже. Что ж… У темного не было сил, чтобы спасать сейчас еще и Рей. Главное, что подвал надежно заперт. Подняв голову на шевеления Синлая рядом, Рейстлин с трудом поднялся, залез к нему и, примостившись возле, уснул теперь уже до утра.

Ближе к полудню, когда сквозь занавески пробился тусклый дневной свет, дроу открыл глаза. Под одеялом было тепло и уютно, приятно грел чужой бок, и он бы с радостью остался вот так еще ненадолго, но состояние Синлая требовало внимания. Убрав с его живота руку, колдун приподнялся на локте. Он чувствовал себя на редкость разбитым, что в пору было самому принять что-нибудь из давних настоек. С этими мыслями эльф аккуратно спустил с постели ноги, потянулся за одеждой, мельком увидел в зеркале свое помятое лицо в обрамлении золотых волос и с ужасом вспомнил – девушка! Крик, бегство… Взгляд, пока он наскоро одевался, зацепился за разбросанные на полу грязные тряпки. Значит, ночью она не возвращалась. И Шри нигде не было видно. Может, Рей уже сидит где-нибудь, прикованная паутиной к стулу?

Однако, прежде чем покинуть комнату, Рейстлин обошел постель, склонился над Синлаем, приложил к его лбу холодную ладонь. Все еще горит. Плохо.

Молча выйдя из спальни и прикрыв за собой дверь, маг поспешил вниз. Готовый увидеть там разруху. Мало ли, что могло прийти в голову перепуганной девице? Но в гостиной, на удивление, не было видно следов борьбы: ни разбитых окон, ни взломанных замков, даже вещи все остались нетронутыми. Эльфийку он увидел практически сразу, возле арки у самой кухни. В темноте, голодная, холодная, такая маленькая и беспомощная. Уже не надменная хозяйка положения. Он шагнул к ней, но остановился, когда сапог случайно задел незамеченную на полу выпечку. Устало вздохнув, маг поднял ее и, отправив в ведро, повернулся к Рей.

- Ты провела так всю ночь? Можешь замерзнуть. И заболеть, - он сказал это без всякой угрозы, но в голосе все равно сквозило что-то неуловимо опасное.

Пройдя в кухню, Рейстлин разжег очаг, потратив на это какую-то секунду, очертив в воздухе простой узор.

- Ты можешь уйти, если хочешь. Можешь остаться и помочь мне, - колдун быстро прикинул в уме, насколько теперь у него прибавится хлопот, пока Синлай не поправится. А четыре руки в доме определенно лучше двух. Так они скорее поставят друга на ноги.

Похозяйничав в шкафах, дроу достал ковш, зачерпнул в него воды и поставил греться на плоскую поверхность печи. Затем снова развернулся к девушке и приблизился, загораживая собой свет и глядя на нее сверху вниз.

- А я – помогу тебе. Ты согласна? – по губам мага поползла усмешка, он протянул Рей руку.

Ту самую, за которую эльфийка так неосторожно схватилась этой ночью. Он проверял ее сейчас, играл с ней в каком-то смысле. Дергал за ниточки, желая убедиться в ее истинных намерениях. Протянутая рука – простой жест помощи, она либо примет его, либо воспользуется ситуацией в своих интересах.

- Так заманчиво, правда? – Рейстлин сощурился, поддразнивая ее, голос его стал обманчиво мягким и низким: - Я знаю эту жажду. Я видел ее в твоих глазах.

Синлай пробуждался медленно и болезненно. В голове гудело, а еще тёмному было нестерпимо жарко. И, как и при прошлом пробуждении - рядом не оказалось Рейстлина.
Хотя, учитывая то, что снизу из-под плотных, тяжелых портьер пробивался яркий дневной свет - наверное, он уже проснулся.
Дроу, запыхтев, медленно сел на кровати, стараясь не тревожить сломанные рёбра. Не получилось - в боку всё-равно противно заныло, но пятнистый лишь поморщился, потянувшись за кувшином с водой. Выпил больше половины. И, поставив его обратно, медленно поднялся с кровати, зашлёпав босыми ногами по дощатому полу, гладко отполированному за их годы жизни здесь. Открыл шкаф, достал оттуда простые матерчатые штаны и сорочку, с трудом натянул их на себя. И, в таком виде, неторопливо направился вниз, придерживаясь правой, здоровой рукой за стену. Голова кружилась от температуры и тёмный чуть не оступился на лестнице, пока спускался вниз.
Чуткие уши уловили потрескивание дров в очаге и тихие звуки чужого голоса.
-... Если хочешь убить меня, то быстро. Не больно! По-жа-луйста... - и затем - тихий плач и всхлипы. Мужчина нахмурился и выдохнул тяжело.
- Рейстлин... - позвал тихо и очень хрипло спросонья, Синлай, продолжая осторожно спускаться вниз. Наконец, лестница, которую он обычно легко пробегал за пару секунд, не замечая, кончилась. Пятнистый же прислонился правым боком к стене, прикрыв глаза и тяжело дыша.
У него совсем не было сил - сильная боль, лихорадка и воспаление словно высосали всю энергию из сильного тела тёмного, до капли. Ноги дрожали, грозясь подломиться, а сердце билось прерывисто и учащенно, отдаваясь стуком в ушах. Отвратительное чувство.
Но, всё-же, Синлай заставил себя медленно дойти до кухни. Ему казалось, что он умирает - так паршиво дроу себя чувствовал. 
- Рейстлин... помоги. Больно... жарко. - выдохнул пятнистый сбивчиво, тяжело хватая воздух. В доме вовсе не было жарко, напротив - после дождя тут было особенно промозгло, так как они вчера слишком устали и не додумались растопить печь.
Просто Синлай бредил от тяжелой лихорадки. Ему нужны были лекарства. И отдых.

Принеся из комнаты все необходимое для сооружения временной лежанки Синлаю и уложив его, Рейстлин почти успел развернуться обратно в сторону кухни, но горячая рука не дала ему сделать и шага. Друг просил его остаться, побыть немного рядом, и столько мольбы было в тихом голосе, столько нежности в простых, но таких ласковых движениях, что маг невольно сощурился, глядя на пятнистого. Под ребрами вмиг защемило от внезапной нахлынувшей тоски. Сколько же времени-то прошло?.. Он долго смотрит на Синлая, как зачарованный, пока тот трется об его ладонь, и золотистый взгляд постепенно подергивается поволокой. Рука приходит в движение, и вот уже темный с той же нежностью гладит лицо эльфа: скулы, глаза, нос, губы, подбородок, шею… Все, до чего может дотронуться. Кончиками пальцев чуть проникает в приоткрытый рот, оттопыривая нижнюю губу, чтобы увидеть ровный ряд заостренных белоснежных зубов, и, чувствуя обжигающее дыхание, облизывает собственный пересохший рот. Ему так нестерпимо хочется прямо сейчас отбросить самоконтроль и благоразумие, поддаться захлестнувшим эмоциям. От разлившегося по телу внезапного шального желания Рейстлина почти что качает, и он с покорной готовностью склоняется вперед, почти падает, выставляя руки и упираясь ладонями по обе стороны от головы Синлая, закрывает глаза, чтобы совершить задуманное, но со стороны лестницы слышится шорох. Это Рей спускается обратно в комнату.

Застигнутый врасплох, колдун резко отшатывается от дивана, так, что даже в глазах успевает потемнеть на мгновение. Он сбивчиво и тяжело дышит, лихорадочно блестящий взгляд цепляется за эльфийку. Темный пытается дышать более ровно, убирает упавшие на глаза волосы и отворачивается от обоих. И идет в кухню – оттуда доносится шипение. Оставленная на очаге вода в ковше давно закипела. Да, он же собирался позавтракать. Но теперь, после утренних происшествий аппетита совсем нет, и дроу заваривает себе только горячую травяную настойку, и то, скорее по привычке. Из еды у них особо ничего нет, он собирался заняться этим сегодня, если бы не внезапные гости.

- Кухня в твоем распоряжении, - кивком головы Рейстлин указывает девушке на шкафы позади себя и кладовую. – Бери, что найдешь.

Внявшая его наставлениям, Рей выглядит явно посвежевшей. И больше так не шарахается от него, хотя исходящий от девчонки страх некромант все еще чувствует. Забрав с собой кружку, он в задумчивости возвращается в гостиную и занимает там кресло напротив камина. Синлай лежит на диванчике рядом, и, кажется, спит. Пламя пляшет на потрескивающих поленьях в глубине очага, отражается в золотых глазах мага, которые тот сосредоточил на единственной точке где-то перед собой. Когда-то он проводил вот так дни и ночи напролет, с книгой в руках. Так что кресло стало своеобразным кусочком личного пространства, в котором Рейст ощущал себя в безопасности, спокойно и умиротворенно. Несколько дочитываемых им на кануне книг все еще лежало на мягком ковре возле.

В них, к сожалению, не было написано ни слова о том, сколь долго могла длиться та стадия заражения, в которой эльф сейчас находился. Страницы пестрели только разнообразием заметок, составленных очевидцами и несколькими лекарями, наблюдавшими пациентов с похожими симптомами. Течение болезни было сугубо индивидуально. Кто-то умирал быстро, кто-то мучился десятилетиями. Одни становились безумцами, забывшими не только себя, но и как в принципе жить в этом мире, другие перерождались в ужасных тварей. Темный непроизвольно потер висок и отпил из кружки, заглушая ментоловой настойкой подступившую тошноту. Ему хотелось знать, что будет дальше. Мысли вернулись к темной эльфийке. Как она там сказала – ви-де-ла? Интересно, насколько далеко в прошлое, а может быть, в будущее, она способна заглянуть? Этот полезный навык, определенно, можно использовать для своих целей. План в голове Рейстлина созрел почти мгновенно. Он даже мысленно похвалил себя за проницательность – что дал девчонке не концентрированную эссенцию маны, а лишь ее разбавленную часть. Значит, Рей скоро придет за добавкой. Колдун улыбнулся.

И взглянул на лежащего на диване Синлая. Потянулся к нему, осторожно взял за руку и, несильно сжав пальцы, тихо произнес, прислушиваясь – спит ли, слышит?..

- Тот лекарь, что спас тебя в лесу. Расскажи мне о нем еще.

Синлай улыбается и льнёт к гладящим его рукам, целует мага в тонкие, изящные пальцы и прикрывает глаза, чуть ли не мурлыча. Он сомневается, что его хватит на большее - лекарство уже начинает действовать и туманит голову, однако, тёмный ластится, тянется к Рейстлину, норовя поцеловать его... однако тот вдруг отшатывается, отчего дроу опускает кончики ушей.
Что случилось?.. А.
Одно из серых ушей пятнистого дёргается и он выдыхает чуть раздраженно. Рей спустилась. Понятно, почему маг отшатнулся - он стеснительный, ему неведома та непосредственность и дикость, с которой относится к жизни и проживает её Хла'Вал. Ох уж эти приличия...
  Синлай фыркает шумно и потягивается сладко.
- Рейстлин, там твои скелеты... покупки... принеслиииэээх... - дроу зевает, моргает и проваливается в сладкое забытье, обмякнув на диванчике. Слишком устал, да и лекарство действует, даруя тёмному сладкие мгновения дремоты.
Дроу спит чутко - он то и дело вздрагивает, подёргивает ушами, слыша шуршание Рей на кухне, как ходит рядом любимый маг, тихо-тихо шелестя одеждой.
Ощутив прикосновение Хла'Вал вздрагивает, вдыхает шумно и распахивает черные глаза, уставившись на мага осовело. Проходит несколько секунд прежде, чем Синлай понимает суть заданного вопроса.
- А... м... - мысли упорно не хотят собираться в кучку и тёмный тянется потереть глаза забинтованной рукой. Тревожит рану, цикает от боли и вздрагивает.
- Угф... м... Его зовут Иллитир. Он показал мне свою карту... ммм... Сейчас он должен был дойти до Калландора... как-то так, да. Я уже говорил. Он нежить. Высшая. Но очень добрый и умный... сказал, что может посмотреть твою.. м.. - Синлай косится на подошедшую Рей, не уверенный, что при девочке стоит говорить о страшной болезни мага. Что Рейстлину это не понравится, что девчушку напугает, это точно. Поэтому тёмный не озвучивает - что именно посмотреть Иллитир. Рейстлин итак всё поймёт, он умный.
Вид хлеба с мёдом заставляет пятнистого облизнуться. И, придвинувшись ближе, потянуться за едой здоровой рукой, взяв себе один бутерброд. Его горячо любимому другу прекрасно известно - как сильно Хла'Вал любит мёд. Иронично, что его делают те маленькие жужжащие твари, что чуть не отправили пятнистого на тот свет.
Откусив большой кусок хлеба с мёдом, убийца энергично жуёт и наблюдает за тем, как Рей благодарит Рейстлина, возвращая ему какую-то тонкую склянку. Как её там... пробирку.
Хмыкает тихо, прожевав и проглотив.
- Спасибо, Рей... ты.. я всё объясню. Потом. Когда мне будет лучше... Или Рейстлин объяснит, если захочет. Не бойся его. Он хороший... самый лучший. - лежащий на диване, тёмный, снова принимается за свой хлеб, глядя на мага самым тёплым взглядом, на который вообще способен. Затем косится на девчушку, сидящую в его кресле, словно птица на ветке. Нахохлилась. Наверняка ей не комфортно в чужом месте, наедине с двумя мужчинами, которые не пресмыкаются перед ней.
Доев хлеб, пятнистый с аппетитом облизывает пальцы и снова зевает. Температура спала благодаря лекарству, и его клонит в сон. Мысли путаются, поэтому рассказ про Иллитира получился таким сбивчивым и коротким. Синлаю и в обычном-то состоянии тяжело вести долгие, сложные беседы.
- Рейстлин, я посплю, ладно?.. И.. там покупки на веранде. Где их обычно складывают. Разберите. Отсыреют же... там всё в мешках, не должно было, но надо занести в дом... там дождь... сырость... - тёмный, продолжая говорить, постепенно закрывает глаза и снова отключается, тихо засопев на подушке - лекарство всё-таки заставляет этого здоровяка заснуть. Как минимум полчаса Синлай теперь будет сопеть и пускать слюни на подушку из приоткрытого рта.

Отредактировано Синлай (2021-09-26 06:36:19)