[indent] В Вайроне и Эльмноте охота при помощи звероловных ям запрещена в связи с их опасностью для людей. Но прожжённых, а порой отчаянных, охотников законодательство останавливает далеко не всегда. Посему обычно рядом с ловушками ставят опознавательные знаки, мол, здесь опасно. Не лезь, убьёт. Но бывает и такое, что знаки отсутствуют. Такие ловушки предоставляют самую большую угрозу. Особенно, если располагаются на тракте или в месте, где часто проходят люди.

[indent] Это не совпадение, что Кадуин вырыл яму прямиком на тропе, и не постарался каким-либо образом её обозначить. Наоборот, ловушка была отлично замаскирована и нацелена не на поимку животных, но людей. И так уж получилось, что людцы попались. Не один, а целых два, да не простых, а золотых. Ну, или, по крайней мере, позолоченных. Но не цвет одёжки жертв сейчас волновал Кадуина.

[indent] Злодей уже минуту стоит над ямой и чешет свою репу. Он раз пять крикнул на громких и глупых имбецилов, не желающих умолкать. Помимо того, почему придурки (а именно так мысленно он их называл) орут, его заботило, как в яму попало двое, раз убитая лошадь всего одна. Не катались же они вместе на одной кобыле. Или катались? В любом случае, было очевидно несколько вещей: перед ним дворяне, скакуна они закололи, дабы не мучался, валяются они там уже добрые несколько часов да, видимо, один из них что-то себе сломал. Ногу, наверное.

- Ты, блядь, заткнёшься уже наконец, внебрачный сын мандрагоры? Я сейчас камнями тебя закидаю.

[indent] Угроза подействовала частично. По крайней мере, звать на помощь раненый прекратил. Но жалобно сопеть - нет. Тот валялся на дне ямы, прижавшись спиной к стене, да исподлобья поглядывал на "охотника", словившего свою добычу. Вместо него беседу вёл второй. Разговор получался таким себе. Видать, пойманные ещё не до конца осознавали ситуацию, в которую влипли, да старались донести до Кадуина мысль о том, что тот последний понедельник живёт, что у них в казне дяди работают, что их отец - наследный барон, и так далее, и тому подобное. Но без ответных угроз не обходилось. На любую колкость злодей находил ответную, и так продолжалось достаточно долго. Ему было забавно ощущать власть над чужими жизнями, и своим моментом он упивался. Упивался всласть, громко и довольно... ровно до того момента, как Святой меч не дал о себе знать.

[indent] Словами не описать, как Кадуин замучался слушать трёп Светоча. Спорить, конечно, интересно что с людьми, что с неживым куском металла, но этот кусок действует тому на нервы. Светится, привлекает внимание, учит правильно жить, всё такое. Праведный весь. Тьфу. А ещё из-за Светоча дворяне ещё сильнее воспылали, и заткнуть их точно не являлось возможным. Кадуин по очереди шыкал то на меч, который теперь держал в руках, то на жертв, стараясь убедить всех троих в том, что дворянам недолго осталось. Однажды даже камень вниз метнул, но промазал. Лох.