Убийство. О чём ещё думать – в начале весны, когда сходит первая зимняя капель, обнажая ростки молодых, зеленых побегов? Конечно же о жестоком убийстве целой семьи. Ни первые пробивающиеся лучи солнца через прозрачное стекло, ни щебетание радостных птиц за окном, ничто не заставит переменить течение мыслей. Разве только... 
Хан подкурил свою трубку, выдыхая клубы густого дыма из лёгких, что тянулись облаками куда-то ввысь. Дым почти сразу рассеивался, но вдруг – закружился в быстром вихре, создавая образы, силуэты, рисуя свои художественные произведения и... послышался смех, музыка, а призрачные образы обрели форму. Вокруг мага плясали красавицы в тонких шелковых нарядах, не скрывающих практически ничего от любопытного взора. Они играли на инструментах и пели чарующими голосами. Лишь иллюзорные образы, но они услаждали взгляд, а сердце полнилось радостью.
— Прелестно. — улыбнулся маг, выдыхая очередную порцию дыма, что превратился в тигра, грозно зарычав и немного потоптавшись на месте, лёг близ ног хозяина. Да, такое зрелище отвлекало от чувства неудовлетворения. Но это лишь иллюзии.
Совсем недавно к герцогине Каллендора пришли заключать торговую сделку, как оказалось, – не слишком выгодную. А всё почему? Потому что у них имелся документ, особый компромат на его госпожу, секрет о тайном сотрудничестве о котором знали... да никто не должен был знать. И Хан не смог пресечь это, удивившись происходящему не меньше. Утечки информации быть никак не должно, он проверил всё тщательно и несколько раз. Однако доказательства были неоспоримые. Кто-то их предал? Или он сам был не осторожен?  Что из этого? Торговая сделка была через посредников, в их разуме он покопался, но большим запасом информации они не владели. Лишь имя семьи на какую работают и приказ к исполнению, с копией документа о тайной сделке. Всё, больше ничего. 
И это жутко раздражало. Как тогда в Башне Цейна, где он пребывал в заключении, среди тонны книг и не знал ничего. Пускай пыльные страницы и рассказывали о многом: историю мира, как он устроен, кто где проживает. Можно было сотворить сотни иллюзий по увиденным картинкам, однако всё это была ложь. Вокруг лишь каменные стены и никакая иллюзия этого не изменит. Поэтому когда он сделал первый глоток свободы, вслушиваясь в звуки леса – то забыл, насколько правда прекраснее лжи. Хотя магия иллюзий не то что убивала правду, но делала её действительно краше, убирая мелкие изъяны.
Хан долго думал: а как ему поступить в данной ситуации? Одно дело заключение невыгодного торгового договора, допустим, не очень и страшно. Проиграл в этой политической уловке – выиграет в следующей. Но жадность людская не знает границ, им всегда будет мало всего. Дай им в голод кусок хлеба и они отблагодарят тебя; но дай им в более сытое время так же кусок хлеба и они смерят тебя взглядом презрения. Этот шантаж только начало, опухоль которая заражает все соседние клетки. Прознали одни – прознают и другие. Значит нужно рубить под корень эти ростки предательства. 
Маг планирует навестить семью лично, чтоб с помощью магии разума покопаться в их голове и узнать всю цепочку событий, которую он недоглядел. А тогда уже... мужчина вновь выдохнул дым, задумчиво созерцая танец прелестных дев в объятьях змеящейся лент ткани. А потом наёмник выполнит свою работу так, чтоб и всем другим был урок. Лучше ведь один раз показать, чтоб сразу всё стало понятно.
Резкий стук в дверь, как гром среди ясного неба, заставил вздрогнуть и вынырнуть из пучины раздумий. Хан повернул голову и посмотрел в окно – светлый день, солнце высоко над горизонтом, зима постепенно отступает. Казалось бы нет печали на земле, но здесь, в кабинете придворного мага, атмосфера была тяжёлая.
— Войдите. — коротко сообщает он, после нескольких секунд молчания и, на очередном выдохе, убирает прочь иллюзию. Незачем наёмнику знать его специализацию, всему своё время. 
Застать Хана можно будет сидящего за массивным дубовым столом, где покоится пару стопок книг, перья для письма, чернильница, бумага, какие-то магические свитки. За спиной мага и по бокам – широкие арочные окна от пола до потолка, что впускают довольно большое количество света и чуть прикрыты алыми плотными шторами. Перед столом два ажурных кресла с подушками, специально для гостей. На полу тканый ковёр с причудливым узором, пару шкафов с небольшим диванчиком по периметру. Карты и картины на стенах. В целом в интерьере превалируют красные, тёмно-коричневый и цвета слоновой кости (в основном стены и потолок.)
— Добро пожаловать. Как добрались? — маг встанет со своего места, озарив визит гостя светлой улыбкой. Как бы то ни было, а он лжец и должен создавать впечатление, что рад абсолютно всем. Ведь ласковым словом, наигранным счастьем, можно добиться большего, чем враждебностью. Да и самому магу интересно: как быстро наёмник разгадает весь его лживый образ? Про само задание мало сообщили, лишь указали плату, а она не малая, время прибытия и некоторые детали (здесь на ваше усмотрение что вы будете знать и на что вообще могли согласиться), но не сказали всех тонкостей.

Дверь отворилась впуская наёмника, маг лишь расслабленным взглядом скользнул по фигуре, по оружию, и улыбнулся. Охранникам всё же не удалось забрать оружие у мужчины, значит он умеет приводить убедительные аргументы. Слова ведь могут быть острее любого кинжала, а умелый златоуст и все губителен для общества. Отравит толпу сладкими речами и начинаются всякие бунты, восстания и прочие интересные дела. Поэтому Хан лишь одобрительно кивнул, приветствуя мужчину. Что же, пришло время узнать с кем он имеет дело. А разговор, пускай и непринуждённый, способен стать ключом к разгадке многих тайн. 
— Хах, действительно хорошо что безумцев мало. Но кролики... — маг на секунду растерялся, казалось бы просто удачное сравнение, но оно ему напомнило об очень интересной истории. — Знавал я одного безумного кролика, что нападал на волков, в желании погубить себя. Да, он хотел чтоб его загрызли особо жестоким способом, чтоб почувствовать себя живым. Вот только кролик был столь безумен, что сам губил волков, загрызая их, когда они не дарили ему желаемое. И не было соперника достойного его. А потом – кролик и правда умер, правда... хах, от любви к волку. Какая нелепая смерть. — покачал маг головой, коснувшись губами курительной трубки и выдыхая клубящийся дым, в задумчивом молчании. Он знавал несколько таких невинных пушистиков. Его госпожа была таким же слабым кроликом, живущая с волком, что оттягивал момент её смерти пытками. Конечно своих когтей и зубов у неё не было, поэтому она нашла мага, коим оказался Хан, погубивший хищника. Пришлось. Поэтому не любил мужчина этих милых и слабых существ, уж больно они хорошо умеют притворяться, да и разум колдуют не хуже мага. По волку хоть сразу видно, что он опасен, а здесь и не поймёшь.
Хан уже было потянулся к документам, собираясь ввести наёмника в курс дела, ведь знает: как они любят коротко и по делу, пренебрегая долгими и сладкими речами, которые так пьянят аристократов.
Но к удивлению мага, наёмник сам раскрыл все козырные карты, а ещё умудрился парочку накинуть сверху. Хан даже присел, удовлетворительно кивнув.
— Приятно иметь дело с умными людьми. Всё верно, так и есть. Присаживайтесь, в ногах правды нет. — Хан кивнул на тонкую стопку документов, завёрнутые в кожанку обложку. Внутри обнаружатся рукописные желтоватые листы с информацией о членах семьи. План особняка и прилегающих территорий. — Вы мыслите в верном ключе, но есть маленькая загвоздка: я не знаю что за вещь мне нужна и где она. Нужен документ, примерно предполагаю какое там может быть содержание, но не факт, что всё сформулировано именно так. А может там даже больше информации. — тяжело выдохнул маг. Конечно он не знает всего, это и раздражает – нет никакой конкретики.
— В папке план особняка и информация о семье Абенберг. Приблизительное расписание дня, впрочем, у всех аристократов оно похожее. Общая информация о внешнем виде и характере. Имеем дело с династией торговцев. — маг заметно поморщился на последнем слове. — В основном занимаются экспортом специй, имеют обширные связи и врагов, естественно, тоже. Ричард Абенберг – глава семейства, мужчина лет сорока, темноволосый, по характеру вспыльчивый; Патриция Абенберг его жена, младше на десять лет, светловолосая, весьма спокойная и рассудительная женщина; да и две дочери Роуз и Тюльери – близнецы, девочкам лет пятнадцать, обе русые. По характеру они больше в отца, причём не с лучшими качествами. Роуз собирается обручиться с одной из знатных семей, не буду вдаваться в подробности, но явно с теми с кем невыгодно нам. — Хан сделал ещё одну затяжку, тяжело выдыхая серый дым.
— Теперь перейдём к сути: кто-то из них прознал о некоторой важной детали и давит на нас этим. Но вот кто именно – это вопрос. Или глава семьи сам что-то разнюхал, а может и подкупил кого-то верного нашей стороне. Или же это проделки семьи, куда войдёт одна из дочерей. Слишком много вовлеченных получается, мне нужно знать истоки этого ручья предательства. — кивнул маг, серьёзно взглянув на наемника. Чуть наклонившись и понизив голос до шёпота. — Да, мне нужен документ. И гибель соцветий бурьяна, что мешают расти и цвести культурным растениям. Гибель должна быть красивой, чтоб другие восхитились и больше никому не хотелось приобщиться к чему-то настолько прекрасному. Конечно я бы пожелал проникнуть в особняк с вашей помощью и узнать где конкретно нужное мне. Но я не знаю как вы работаете и возможен ли такой вариант. Возможно вы б смогли б мне выкрасть одного из членов семьи и привести ко мне для допроса. Или.... — Хан вновь отклонился на спинку стула, уже более расслабленно, с вернувшейся тёплой улыбкой. —... вы обладаете уникальными способностями проницательности и сами поймёте что мне нужно, уже в самом особняке? Как знать. — пожал плечами мужчина, его вполне устраивал любой исход.
— И напоследок: что нужно вам? Вы можете просить многое в награду по завершению, а также просить не малое для исполнения. Поспособствую всему. А ещё... — лишь короткая секундная пауза и пронзительный взгляд, сами за себя всё сказали. — Никто не должен знать и мы никогда не были знакомы, а вы никогда не переступали порог моего кабинета. Лучше познакомиться вновь, чем знать друг друга и после. Если нужно уточнить что-то ещё, я внимательно слушаю.

Когда имеешь дело с аристократией – большинство слов не стоит воспринимать буквально. Ведь слог настолько изящен, а интонация речи может быть так сладка, что и не сразу поймёшь – какой яд скрывается за витиеватыми речами. Как и смертельная угроза может быть сказана так обыденно, словно пожелание доброй ночи перед сном. Хан никогда не был искусен в таких тонкостях речи, ему во всём нравилась проста и честность. Но годы проведённые в башне, среди пыльных книг, что так и пестрят такими высказываниями, невольно заставили изменить манеру речи. А поскольку маг уже нагляделся на таких вот кроликов – то как раз внешний вид наёмника ничуть не удивил. Ведь всему есть мера и вес. Коль не в тело ушло – так разум стал острее. Потому с первых секунд маг обрадовался наёмнику, ещё когда заметил, что у него не забрали оружие. Острый язык тоже является прекрасным средством самообороны.
— Охо, это я просто так рассказал, вспомнилось, но если эта история смогла найти отголоски морали – я даже рад. Жаль,  — тяжело выдохнул мужчина. — себе оставаться верным бывает очень не просто, когда ты должен быть кем-то другим. Так, ну это неважно, кхем. — мотнув головой, будто прогоняя наваждение и скопившуюся печаль в голосе, маг продолжил дальнейший разговор, не возвращаясь к судьбе кролика. И как знать, не погиб бы кролик от волка – погиб бы от чего-то другого. А так он хоть любил, пускай и недолго.
Конечно Хан замечает, что наёмник готов рваться в бой, как хищник углядевший добычу, но она пока ещё далеко и хищнику нужно собраться с силами. А потому придётся слушать монотонное уханье совы на ветке. Что поделаешь. Маг рассказывал всего понемногу в общих деталях, он конкретно не знал, какие знания нужны наёмнику: кто-то просит план местности, кто-то всю подноготную, некоторые спрашивают за цвет глаз жертвы. Конечно сам он нечасто прибегает к помощи наёмников, но посредником выступал не раз. Поэтому все важные для наёмника детали уточняются в процессе.
— Нет, — покачал головой маг, отложив свою трубку и облокотившись об стол. — это не странно, а как раз нормально. В этом и сложность политических игр, мы можем знать об оппоненте всё, даже какие инициалы у него вышиты на внутренней части носового платка. Но, по сути, это мелочи. Горы информации ни что, пока нет хоть одной песчаной крупинки, которой можно шантажировать. А так все про всех знают, но ничего сделать не могут. Вот такая ужасная обыденность. — развел руками мужчина, а и правда здесь ничего не попишешь. — Мм, да не особо и радикальных. Мне нравится решать всё мирным путём. Просто там ситуация такая, что если ничего не предпринять – может начаться...  — мужчина сделал шумный вдох, на секунду уставившись на наёмника и не моргая. Дальнейшей информацией не стоило делиться, для блага всех. А потом стал нервно барабанить пальцами по поверхности стола. — Нет времени. Будь его больше, я б сам лично всё разузнал. Но дело не только в этом. Они допустили непростительную ошибку. Одно дело строить предательство за спиной, но другое – действовать открыто. А на копья прыгают либо безумцы, либо те у кого хорошая защита. Сильный враг нам сейчас ни к чему и пока он не обрёл мощь – приходится прекращать следовать нормам этики и морали.
Хан же, в свою очередь, относился к наёмникам настороженно. Что поделаешь, но те кто выполняет грязные дела аристократии не слишком радовали, хоть и сам он был, по сути, перечислен к таким же запятнавшим себя. Ведь если бы все наемники разом отказались от своего промысла – сами бы аристократы руки не марали, а от некоторых авантюрных идей и вовсе отказались бы. Хотя изощрённые ядовитые ловушки никто не отменял, а потому смерть в любом случае нашла бы своего клиента.
— Как знать, смотря что назвать насилием. — улыбнулся маг и вновь коснулся своей курительной трубки, медленно поднес её к губам, откидываясь на спинку стула. Продолжая слушать наёмника, изредка кивая. — Ну у них много противников, они не сразу поймут, что это именно мы. А в остальном полностью согласен. Даже некоторые варианты я не учёл. Всегда приятно услышать мнение со стороны. — мужчина быстро поймал свободной рукой перо и обмакнул его в чернила, что-то записывая на листе бумаги. Похоже рассуждения наёмника достойны документации в некоторых аспектах. А на пренебрежительный тон, маг только на секунду поднял глаза, сощурившись и вглядываясь в мужчину, но никак ничего не прокомментировал. А продолжит писать.
— Хорошо. В папке есть приблизительная и беглая информация об этом, точно мы не знаем. Около десяти человек по периметру. Но иногда их меньше. Стоит опасаться начальника охраны. Он бравый воин закалённый битвами. Его то ли из рабства на арене смертельных битв выкупили, то ли ещё что. Слишком размытая информация. Вот он стоит десятерых. По ночам патрулируют только пятеро, снаружи и внутри, также сменщики их поджидают. А достойная плата вам будет, даже с вершком, если всё пройдёт гладко. — кивнул маг, записав всё необходимое и отложил перо, вновь сделав затяжку и выдыхая серый дым. Поскольку Хан любит честность – то и заплатит он честно, будет у наёмника желаемый дом. Всегда хочется иметь место, куда можно будет вернуться, да и лишний стимул полить одинокую петунью на окне, чтоб не зачахла.
А вот на вопрос маг ответил не сразу, а некоторое время молчал. О чем-то раздумывая.
— Дело не в том что я хочу, а в том, что это нужно. И... — маг хитро улыбнулся, выдерживая паузу. —...вы говорили о жертвах. Скажем так, если мне удастся пойти с вами, можно избежать смерти невинных, они на нас не среагируют, даже если мы будем перед их носом. Это сложно, но возможно. Да и обставить можно будет всё хитрее, скажем, муж в приступе ревности убил всю свою семью. А стражникам приказал молчать об этом. Я могу сделать и такое, но мне нужна помощь. И вот я спрашиваю: возможна ли такая помощь с вашей стороны? — мягкость голоса, доверительный и тёплый взгляд, будто прося не об убийстве, а предлагают в дар некую ценную вещь. Вот только стоит ли принимать такой дар?

Рыба выброшенная на берег – так и было, он всегда себя так ощущал. Вот только рыбу выбрасывает воля судьбы, а губит жестокая реальность рыхлого песка под брюхом. Он же ощутил более вероломное вмешательство: его поймали сетью в самый мирный день и поселили в аквариум, где, вроде как, есть жизнь, но он задыхается от нехватки воздуха. И вечно царапает себе чешуйчатый бок, разбивая его в кровь об стеклянные стенки. Да и сам маг насмотрелся на аристократию сполна, их правила справедливы для них и ты будешь прекрасным человеком пока им угадаешь во всём. Наступая себе на горло ломая свою сущность им в угоду. Вот только стоит совершить хоть один неправильный жест мизинцем и будешь умолять о смерти. За этим было ужасно наблюдать, приходилось просто закрывать глаза, в одиночестве героем быть не получится, а разум диктует лишь одно правило – спасай себя, твоя жизнь у тебя одна. И он задыхался от этой несправедливости, где отличие лишь в условиях проживания – делало аристократов выше над людьми, а иногда, по их мнению, даже богами. Потому сейчас Хану нужна помощь, листья хитрость и изворотливость чтоб не просто сохранить свою жизнь, а и не попасть в очередные удушающие цепи. Да и он не уточнил всех деталей наемнику, была ещё одна загвоздка из-за которой маг решился действовать радикально. Но эту загадку придётся разгадать в процессе.
Брови мужчины чуть взметнулись вверх, он задумчиво посмотрел на наёмника с лёгкой полуулыбкой. И в удивлении произнёс:
— Ох, так вот какие различия, вы довольно доступно объяснили. Я поверхностно знаком с военной стратегией, лишь навыки охоты мне присущи. А когда не ведёшь вот такие агрессивные переговоры – то все книжные знания выветриваются, к сожалению. Без практики невозможно что-то закрепить наверняка. — тихо вздохнул маг, он то мальчишкой хотел бегать со здоровенным топором против бандитов, но... решилось всё иначе. 
Конечно и сам Хан не исключал возможности ловушки. Он даже уже подумывал, что сама госпожа могла устроить что-то подобное, дабы проверить как он научился здраво размышлять. Но много было в этой истории белых пятен. Да и сама семья не была похожа на слишком находчивых стратегов, особенно вспыльчивый нрав главы семьи мешал этому. Или это всё маска характера? Ведь каждый аристократ в своём арсенале имел тысячу таких масок и менял их за долю секунды. А настоящего себя давно забывал. У Хана сложилось мнение, что эта семья – марионетки. Кто-то явно более опытный управляет ими, вот только не имеет их связей и влияния. Это тоже было бы неплохо выяснить. Да и сам Хан мог иметь свои личные мотивы и действовать как против госпожи, так и подставить наёмника, заманив его в ловушку и повесив всех собак. Однако лишь рассвет, после долгой ночи таинств, прольёт истину на происходящее. 
— А их деградации мы ждать не можем, поэтому ускорим её своими... руками так сказать. — кивнул маг. Конечно он далёк от войны, но владеет даром к магии, где вторгаться в чужой разум уже считается насилием, хоть это незримое касание, оно всё равно есть. И когда приходится совершать такое насилие, чтоб изменить разум мучителя и спасти его жертву – разве будет оно считаться таковым? Возможно и будет, но тогда оно хотя бы оправданное. Правда, как принято в кругах аристократии, смотря как это всё преподнести. И кровавую резню можно назвать актом милосердия, если подобрать правильные слова.
— Так и есть. Их господин, благодаря своим связям, одел их достаточно качественно, чтоб покрасоваться латными рыцарями. — тихо вздохнул мужчина и покачал головой, всё-таки в желании покрасоваться броню могли исказить лишь для красоты, что лишало удобства и функциональности. — Эффект неожиданности всегда бесценен. А когда ты расслаблен – даже одно слово может стать смертельным, так погиб один аристократ, от неожиданной трагичной новости. Да и в охоте на медведя тоже всегда используют ловушки, только безумцы чтят чистоту и честность боя. Сражение есть сражение – выжил, победил, значит прав, остальное детали. Правда говорят самая приятная битва – самая подлая. Ведь тогда получаешь удовольствие от сражения, когда не можешь разгадать действий противника, а приходится ухитриться выжить и не погибнуть. Именно в такие моменты сердце бьётся как бешеное и ощущаешь свободу, сам вкус жизни. — маг с упоением сделал ещё одну затяжку вдыхая ароматный дым, что обжигал лёгкие, так мечтательно, словно и правда чувствовал этот вкус. Физическую битву он оценить не мог, но в битвах интриг участвовал, жутко выматывает, но радость победы – поистине бесценна.
Хан улыбнулся, а потом внимательно посмотрел наемнику в глаза.
— Именно так, влияние на разум, иллюзии и ментальное воздействие, поэтому если что-то ночью упадёт, я смогу его поймать не касаясь. Или приблизить что-то нужное на расстоянии. Брошенный кинжал всегда попадёт в цель, если им управлять ментально. — серьёзно кивнул мужчина. — Ахах, это аристократия у них везде нечистые дела, пойди разгадай что и как случилось. Потому и прекрасна наша жертва своей вспыльчивостью, недавно он крупно повздорил со своим конкурентом. Как знать, что у них там произошло, глядишь и довели друг друга. — маг пожал плечами, ведь и правда мог быть это кто угодно, обвинить можно и без доказательств, если знать точки давления. — Хмм, это интересный вопрос. В том и дело, что всё у них слишком гладко: на встречу пришли посредники, две женщины, для обсуждения договора. Как полагается, даже если желаешь ответить «нет», гостей нужно принять, а уже потом мягко отказать. Вот только во время обсуждения они вытащили бумажки, с точной копией текста нашего союза с другой семьёй. И просто попросили подписать тот договор, который нужен им. Мило улыбаясь, любезничая, и вообще не уточняя никаких деталей, просто подпись и больше ничего. На вопросы не отвечали, ничего. — мужчина сощурился в задумчивости. И уже тише добавил. — Но раньше эта семья так не действовала, а теперь почему-то вот так. Неплохо бы выяснить, распутать клубок лжи, примерно... этой ночью вам может присниться сон о нашем путешествии. Как думаете? Или сон придёт другой ночью? — как бы невзначай спросил мужчина, он прекрасно понимал, что наёмнику нужно всё обдумать и подготовиться. Приказывать он не будет, когда наёмник действует как ему удобно – вероятность успеха выше, а он желает именно этого.

Аристократия с лёгкой руки рубит судьбы людей, не задумываясь о последствиях. Сегодня твоя семья в безопасности, ей воздают почести, а завтра – лишь вкус сырой земли на языке и глубокая могила. Хан и сам удивлялся насколько любезно он мог говорить о смерти живых существ, с которыми буквально сегодня говорил за завтраком. Фальшь, иллюзия, сотворение образа доброжелательности, когда твою душу раздирают когти демонов. Приходилось лгать постоянно, что несколько изматывало, ведь мозг должен запоминать мелкие детали картины, которая нарисована красками лжи, и не проколоться после нигде. Потому честность – являлась такой же редкой валютой для мага, как и ощущение свободы. А проживая жизнь во лжи, нередко аристократы сходили с ума, не выдерживая этого давления. Или вкушали плод безумия, начиная верить в свою красивую ложь.
— Эх, форму я бы предпочёл поддерживать иным способом, а репутация... хм, я никогда подумать не мог, что эта валюта окажется ценнее любых драгоценностей. Даже разорённый аристократ на мели – стоит большего, чем богатейший, но без должной репутации. — мужчина покачал головой. Он сам был свидетелем таких случаев, когда связи решали всё, хоть и выгоднее было задействовать кого-то другого. Но не все поймут, ещё и странным назовут, что обратился не к тому. А потом будут стрелять взглядом, как ножами, и шептаться по углам. Казалась бы, какая разница? Вот только белых ворон не любит никто. Или будь как все, или терпи такое отношение. Слишком сложная эта аристократия. — Даже маленький пруд не превратиться в болото, при самом малом течении. Враги должны быть всегда, верно, но в доступной степени, чтоб с ними можно было справляться. А нет врагов только у мертвецов. — задумчиво проговорил мужчина. Это у него в прошлой и мирной жизни не было врагов, а сейчас куда не ступи, а их как блох на кошке. С некоторыми образуется великолепная враждебная связь, когда восхищаешься своим противником и даже ждёшь с замиранием сердца новой подлянки, чтоб ответить ему чем-то изощрённым.
— Вот и я всегда любил удобство. Но ради красоты на что только знать не идёт. Пьёт настойки каких-то темных колдунов, впрыскивают яд под кожу. Одна так совершила ритуал и на свет выходила молодой красавицей, а ночью ничем не отличалась от старухи.  Вот только она не учла, что детей, ей при такой трансформации не выносить. Губить себя ради мимолётного восхищения публики? Возможно я просто не понимаю этого. Проще вырастить щенка с лаской и заботой и этого восхищения от того что его просто гладят будет с лихвой. Поэтому мне сложно понять зачем носить такую броню, но нам это только на руку. — кивнул мужчина. Преимущество у них явно есть, всё-таки и поворачиваться в такой броне может быть проблематично, да и нагрузка отличается от привычной, что портит баланс, который так важен в бою.
— Или не запустят. Разум, — Хан коснулся пальцем своего лба, указывая на предмет разговора. — всё, что касается его области – в этом я могу подсобить. А именно: зрение, слух, нюх, вкус, тактильное восприятие – это всё я могу навеять. Если касаюсь человека, могу внушить ему что я друг, или что он меня не видел и всё спокойно. Если он не обладает даром к магическому сопротивлению конечно. Также я могу создать фантом охранника, правда он сможет лишь стоять и коснуться его не получится –  а вот выиграть время вполне.
Манипуляции с разумом и иллюзии не просто безобидная пустышка. Всё-таки именно разум контролирует всё тело, а когда разум слабеет – то тело ему не пощник, а лишь средство пропитания. Внушить можно сытость, даровать ощущение, что находишься на пышном пиру и вкушаешь редкие лакомства, будто сон наяву, вот только и горечь разочарования после весьма ранит сердце. Также Хан мог выведать страх человека или существа, а потом давить на это чувство, создавая ужасные видения. Или в разум помещалась идея, точно семечко, что со временем росло, полностью сгубив волю человека. Именно так он погубил герцога Калландора, а власть перешла его госпоже – сложный и долгий заказ, но чего не сделаешь ради свободы.
— Да, риск есть в любом случает, не помню чтоб было иначе, но даже если это ловушка – всегда можно использовать её на выгоду себе. Пока не знаю как, но все же. Чем и интересна аристократия – даже если проиграл, будь изворотливым, всё вполне окупится.
Хан конечно давал время на нужную подготовку, но скорее была возможность собраться морально, обдумать всё. Чтоб не просто выполнялся данный приказ, а наёмник сам смог себя настроить на нужную ему волну. И когда исчезает фактов давления – можно увидеть чарующую битву не только холодной стали, но и острого разума. Ему важен конечный результат, а в остальном у наёмника полная свобода действий. Он не будет лезть под руку приказывая делать по его, наёмник купается в морях битвы дольше, а значит сам разбирается во всём лучше, что и доказал в сегодняшнем разговоре.
— Прекрасно. — с улыбкой изрёк маг, — Да, поскольку я могу посылать магические волны и влиять на разум, я также могу и заглушать другие волны. Звук ведь тоже волна, а значит я могу сделать свои шаги тише. Магия иллюзий помогает создать завесу, что поможет сливаться нам с окружением, из-за чего мы как бы незримы и неслышимы для этого мира. Но лишь до того момента, как попытаемся чего-то коснуться – чары сразу развеются. — маг отложил курительную трубку, несколько нахмурившись. — Пора... где мы встретимся? Конечно я сделаю вид, что остался здесь и очень занят. Сам же, тайными ходами, выйду в лес, где меня сложнее будет обнаружить. А уже оттуда доберусь до места назначения на лошади. Но как мне найти вас? Условный сигнал, жест?