Иногда клятвы дают больше свободы, чем имелось до этого.
[indent]
Нет, Сол, конечно, понимал, что дело отнюдь не в них. Свободу и возможности дают не заслуги и клятвы, лишь статус. Вот и бытность рыцаря герцогской дружины была куда проще, чем офицера регулярных пограничных войск. Дивиться приходилось иному - тому, насколько легко и быстро удалось привыкнуть к новому статусу. И, разумеется, весь букет новообретённых привилегий маг посвятил единственной амбиции, которой был озабочен последние несколько лет - возвращению былого могущества.
[indent]
Даже отвоеванного хватило на то, чтобы украсить ворот знаком полной луны. Рыцарский титул был хорошим подспорьем для оного. Но и это был не предел, Сол знал это. Как гончая, выслеживал методы. Границы ортодоксальных путей освоены годы назад, и теперь он стремился к познанию без стыдливой оглядки к заветам храмовников. Он всё ещё чтил их... по-своему. Но иавелтская дочь научила смотреть на вопрос, как полагалось военному - зная "врага" в лицо, не боясь его. Вот и он не боялся более.
[indent]
И всё же природа знаний о демоническом не была тем, что можно найти на поверхности, и рыцарь, куда больше посвятивший лет на благо короны, чем Ордена, не был тем, кого пустят к внутренним залам закрытых библиотек, по крайней мере, сейчас. Сейчас он был сам по себе. Но повод ли то терять время?
[indent]
Нет. Ему было, где искать дальше. Аслейв - чудеснейший город, венец Королевства. Прекрасное место, чтобы начать поиск чего угодно, потратив своё до последней нитки и оставшись ни с чем. К счастью, Сол имел достаточно знаний, чтобы отличать зёрна от плевел, хоть и заплатил за то куда больше, чем мог потерять сейчас, - он сам прикоснулся к порче. Касание, подобно любви той единственной, навсегда изменило жизнь. Теперь он не боялся не только "врага", но и света высшего общества - света не худшего, чем любой другой, чтобы озарить путь. К тому же, не так уж много дворянских библиотек закрыли бы двери пред рыцарем-магом, пусть даже таким как он.
[indent]
И хотя Кейл искал нечто неопределённое, он не искал вслепую. Ему было где собрать слухи за пару звонких монет. Недавняя смерть эксцентричного дворянского коллекционера магических писем и редкостей мимо него не прошла, и в частном зале почившего он оказался отнюдь не случайно. И даже быстро нашёл нечто похожее на искомое - управительница юных лет оказала услугу. Беглый осмотр дневников некоего демонического культиста был... любопытен. Тот явно жил тем, о чём пишет. Чего не скажешь об академических комментариях и трактовках, дополнявших текст манускрипта. Кажется, высокопарные тексты сто лет как почившего умника накидывали цену талмуду.
[indent]
Впрочем, не то что бы Сол имел выбор. На самом деле он даже был в какой-то мере рад контрасту содержания проповедей, ибо знал, что должен идти где-то между. Но что было сюрпризом - так это предложение приобрести артефакт, имевший отношение к исходному автору рукописей...
[indent]
В любом случае, предстояло вернуться с большей суммой монет, и потому томный одинокий марш солдатских сапог давил тонкий снежный покров полупустых богатых районов Аслейва сегодня - таким же настойчивым ритмом, каким бороздил их вчера. Здесь не было так оживлённо, как в рыночных кварталах столицы, казалось, здесь вечно царило раннее утро. Лишь отдалённое эхо городского гула напоминало о том, что каменная кладка под ногами в столице местами не стынет даже зимой. Ну а здесь и не в каждом окне были распахнуты шторы... включая окна искомой библиотеки.
[indent]
Странно.
[indent]
Вчера картина была иной.
[indent]
Настойчивый стук беспокоит неведомую тишь за дверью. Никто не спешит отворить. Сол тоже никуда не спешит. Дверной молоток стучит снова.
[indent]
- Мы закрыты, - неучтиво отзывается голос с другой стороны.
[indent]
- Я договорился о встрече, - маг говорит спокойно, но чувствует, как тянутся струны тревоги. Нечто в нотах тона слов собеседника вызывает смутно знакомый отклик. Давняя боевая подруга неразборчивым шепотом чувств велит сжать рукоять над ножнами... После всех этих лет интуиция врала не то что бы часто, - Не иначе как на сегодня. - голос званного гостя неумолимо твёрд.
[indent]
- Боюсь, вам - раздражённое, выплюнутое вам - придётся прийти в другой раз. Хозяйке очень плохо, она не готова принимать гостей.
[indent]
- Тогда вам тем более стоит меня впустить! Я целитель, - ложь не трогает ни единый мускул лица, лишь больше погружает взгляд в мертвенный холод - И не позволю моей леди сорвать нашу сделку из-за какой-то неуместной хвори! Я не для того тащил половину своего состояния через всё Королевство! - раздражённо восклицает лжец, словно бы невзначай ударяя в кошель на поясе. Звон бьющихся друг о друга монет ненадолго оставляет после себя тишину.
[indent]
- О, значит, вы целитель? Какое счастье! - маг аккуратно снимает ножны с пояса, чтобы спрятать те под плечом - Сейчас открою! - в едва скрываемом ехидстве чувствуется спровоцированная жадность. Железо дверного механизма замка неловко гремит, словно привратник точно не знает, как он работает. Стальной наконечник ножен уплывает под плащ, подобно хищному змею.
[indent]
Дверь отворяется.
[indent]
За ней исполняет фальшивый поклон собеседник Сола. Выглядит точно таким, каким представлял его рыцарь. Головорез. Таких он прирезал немало. Гость отвечает лёгким поклоном, мысленно подмечая занесённую за спину руку. Другая рука "дворецкого" жестом приглашает внутрь. Топот сбивают снег с солдатских сапог.
[indent]
- Проходите, - лишь увеличенные зрачки мага могут выдать его настороженность, пока он идёт мимо "привратника", прижимая гарду к груди. За спиной снова слышится мельтешение с металлом замка.
[indent]
Секунды уходят на то, чтобы привыкнуть к полумраку библиотечного зала. Здесь царила воистину библиотечная тишина. Вскоре в тиши проясняются облики ещё трёх людей - двое из них и не прятали обнаженных мечей. Третий, в богатых одеждах с хмурым взглядом выходит с другой секции зала на эту странную встречу. Губы новоприбывшего гостя неритмично смыкаются, размыкаясь снова и снова, производя неслышимый шёпот. Его взгляд скользит к кровавому беспорядку у гостевого стола. На полу мертвенно лежит знакомая девушка со сложенными на животе руками. Кровавые пятна под ней наглядно повествуют о содеянном в зале. "Привратник" ему не соврал - хозяйке действительно "плохо"...
[indent]
Натянутая до струн настороженность точится скрежетом нарастающей злобы. Шёпот заклинания едва заметно становится громче. До предела закаляет стук шагов за спиной.
[indent]
- Не бойтесь, я "проведу" вас к леди... - ехидничает "привратник".
[indent]
Гулкий скрип от прыжка разбивает гнетущую тишь, и Сол рвётся навстречу, колом выставляя клинок в повороте. Манёвр застаёт привратника врасплох - его кинжал режет мимо, лишь вскользь скребя по плечу. Стальной наконечник ножен врезается в живот с громким выдохом, знаменовавшим завершение заклятья.
[indent]
Словно овеянные ветром свечи, источники света гаснут во всём помещении под неосязаемым магическим гнётом. Даже солнечный свет перестал пробиваться сквозь плотную ткань завешанных окон, и не осталось ничего, что разглядел бы глаз человека.
[indent]
- Какого...
[indent]
- Чёрт! Это блядский колдун! Пеша, шторы! Не погасит же он чёртово солнце! - раздаётся со стороны "богача" с плохо скрываемой паникой в голосе. В ответ на его слова громила у окна в спешке щупает окружение - маг видит это. Смутные образы движений, "огня" чужой жизни, глубокое чувство стихии в жилах других. Большое "пламя" Пешы испуганно поворачивается на лязг обнажённой стали, но не видит, от чего защищаться. Впрочем, и Сол лишь смутно проглядывает, куда вбивать клин.
[indent]
Меч вонзается чуть ниже, чем следует, и рыцарь тут же отходит обратно, едва уворачиваясь от слепого удара наотмашь, сопровождаемого болезненным криком.
[indent]
- Пеша!
[indent]
- Ублюдок, в-р-р-а... он меня пырнул! Хра-а..крх! - глухой толчок выдаёт попытку опереться на стену. Спустя три бесконечно долгих секунды его муки озаряет магический свет. Световой шар, преломляясь, борется с окружающей тьмой, пытаясь взрасти от руки "богача" - базовое заклятье почти всех начинающих магов...
[indent]
Как глупо.
[indent]
Нож, бывший секунду назад на поясном ремне Сола, врезается в тощее тело главаря шайки, и с болезненным всхлипом тот падает обратно в объятья кромешной тьмы. Но маг не оставляет коллегу так просто - уверенный бег настигает раненного "богача" сквозь беспокойную тишь. Обречённый кричит лишь секунду, пока сталь не обрывает мощь его связок. Убивать магов первыми - закон всех военных уставов.
[indent]
Лишь один из троих поспешил помочь боссу, бросаясь на оборванный крик, но рыцарь не изволил встречать его честно - лишь плащ был брошен навстречу. Несчастный не смог его сбросить сразу, второго же шанса не дали - клинок вонзился насквозь. Дорогой, алый плащ со знаменем Эмфорта... Большая честь - умереть им покрытым.
[indent]
С последним хрипом умершего снова началось мельтешение в другом краю зала. То был первый знакомый Сола - он так и не сдвинулся далеко от входной двери после первой попытки убийства. Знакомый скрежет металлического механизма замка выдал успехи привратника, и лучи солнца линией коснулись его искажённого отчаянием лица, но тяжелая дверь не двинулась дальше. Привратник погиб на посту.
[indent]
В спину колоть всего проще.
[indent]
Маг оттянул тело назад, прежде чем сбросить на пол. Свет от едва приоткрытой двери, казалось, стал рассеивать тьму библиотечного зала, но на деле сам Сол дал волю природе. Магии больше не нужно - последний из четверых не стоил заклятий. Бессильно прижавшись к стене, он почти не сдвинулся с места. Даже меч уже явно дрожал в руке, хоть он всё ещё держал его поднятым. Рыцарь шёл к нему медленным, уверенным шагом, не сводя наполненный жестокостью взгляд. Лишь царапина на плече после бойни осталась на серой тунике.
[indent]
- Тебе повезло, - произнёс маг, скрывая взвинченный до предела раж битвы - Я дам тебе время помолиться богам перед смертью.
[indent]
- Нет... нет! Кр-х... Не убивай! - мольбы тучного громилы нелепо контрастировали с его попытками закрыться мечом от возможных ударов - Во имя богов, пощади... Х-ру! - ноги подкосили головореза, заставив того съехать на пол. Силы вытекали из него вместе с кровью из торса, и только мечу удавалось держаться в руках на весу.
[indent]
- Во имя богов вы не стали щадить эту леди, не так ли? - Сол не сдержал злобы в голосе. Смерть молодых девушек не была тем, о чём он мог рассуждать безучастно. Всё ещё не мог - И ты расскажешь мне, почему.
[indent]
- Ты... м-хр.. не убьешь меня?
[indent]
...
[indent]
- Во всяком случае, не сейчас. - поразмыслив, ответил рыцарь.
[indent]
Но облегчение на лице Пешы прояснилось лишь на мгновение, пока тяжёлый сапог не прижал опустившийся к полу меч. Второй прилетел ему в челюсть.
[indent]
Головорез снова погрузился во тьму.

Лишь с последним упавшим телом врага маг с облегчением выдохнул. Медленно отбивавший свое место свет в помещении, казалось, наполнял до сих пор мертвые предметы декора жизнью, но на деле то было лишь следствием сброшенных оков концентрации разума. Вершившаяся до сих пор бойня в созданном Кейлом магическом омуте сделало его внимание тонким как лезвие — способным видеть только врага перед ним. И каково же было его удивление, когда после всех свершенных убийств он все же услышал движение за спиной...
[indent]
Рука болезненно сжала рукоять меча до того, как он повернулся.
[indent]
—... Леди Каллиста? — обретший хрипоту голос явно выдавал готовность мужчины отдать душу Хилиату в неверии. Мертвая дева, до того недвижимо скрюченная в луже собственной крови и ставшая причиной его холодной ярости, шла в сторону рыцаря, как ни в чем не бывало. Лишь пятна крови на одежде и теле, а также её нездоровая бледнота выдавали некую условную связь с предыдущей картиной. Но звеневшая в ушах живость голоса, походка, обаятельная ясность выражения лица... — Вы живы. — в ступоре подытожил Кейл.
[indent]
Праздный, будничный тон собеседницы, отвечавшей на его незаданный вопрос так, будто было странным чему-то здесь удивляться, держал его в недоумении еще несколько долгих мгновений, пока отточенный магический инстинкт не уловил оттенки чужого листа. Взгляд мага опустился на грудь хозяйки библиотеки, а следом к ее животу, где в раме разорванной кровавой ткани красовалась гладкая девичья кожа. Ни следа порчи или проклятых искусств  — лишь до безумия безупречный магический талант целителя.
[indent]
— Ваш дар, не сказать иначе, ужасает... — уже почти спокойно и даже приветливо бросил Кейл, когда наконец осмыслил произошедшее, но дама в беде, казалось, уже не обращала на него внимания, отдавшись бытовой суете — уже закрыла дверь и с деловитым видом топала обратно к окну с явным намерением исправить созданный бардак в помещении — Похоже, что вы в порядке, — неуверенно прокомментировал Сол — Что ж, хорошо...
[indent]
Последовав примеру воскресшей красавицы, он тоже не стал терять времени зря, устало потупив к трупу у стола. Старательно игнорируя порез на плече и желание попросить о помощи открывшую себя с новой стороны, но явно немного обессиленную знакомую, он держал на уме первоочередную проблему — захваченного пленного. Привычно избегая взгляда на мертвые лица и не думая ни о чем лишнем, маг обезоружил и избавил от поясных ремней уже два тела, когда до него донеслись деловитые рассуждения леди о трупах, заставившие рыцаря нервно проглотить слюну. Желание первым делом избавиться от тел не было свойственно благочестивым порядочным леди.
[indent]
Итак, безмерно талантливая волшебница, проблемы с головорезами и грязная теневая работенка...
[indent]
Блять.
[indent]
Оборудовав себя двумя поясными ремнями и на ходу отогнав в мыслях неприятное ощущение дежавю, он уже успел вернуться к своему последнему выжившему подопечному, когда хозяйка библиотеки снова снизошла до него своим вниманием. Прагматичный тон ее благодарного предложения продолжал шевелить неприятные ассоциации разума.
[indent]
— Я думаю, мы успеем это обсудить в более комфортной обстановке. — тяжело вздохнув ответил Сол, мысленно сетуя о том, что он, пожалуй, является единственным нормальным и простым человеком среди всего волшебного ковена Эльмнота. Эта мысль застегнулась на замке поясного ремня вокруг шеи его пленника.
[indent]
И все же, от девушки в кои-то веки донесся простой человеческий вопрос. Несмотря на то, что тот мог бы задеть гордость рыцаря в ином случае, с учетом всех событий он был рад услышать что-то... более бытовое, чем рассуждения о трупах и вознаграждении. Тем же временем леди Каллиста стала выказывать признаки побеждающей усталости голосом и жестами тела, что даже казалось, будто та вот-вот отключится. Это обстоятельство ещё больше успокаивало разыгравшиеся нервы Сола, который наконец получил хоть какие-то свидетельства о том, что имеет дело с человеком. Вместе с тем, впрочем, росло беспокойство о действительном состоянии этого самого человека.
[indent]
— Кейл. — коротко ответил маг, на этот раз без излишнего и горделивого "Сир" — Но если вам тяжело запомнить имя, можете звать меня "Эй, дяденька-рыцарь"... Ну или просто "Эй", почему бы и нет. —  с улыбкой закончил он представляться, попутно дорисовав руны на стянутом вокруг шеи пленника ремне.
[indent]
Еще два поясных ремня: один с трупа, другой — с раненного, прослужили прицепом к настенному металлическому подсвечнику. Тучное тело головореза легко оторвало бы тот от стены, но вместе с тем порвется и рунический рисунок на шее. Смерть от огня будет страшной.
[indent]
Разобравшись с ремнями и рунами, Сол срезал с чужой туники длинный лоскут ткани, тут же обработав его содержимым одного из маленьких поясных походных бутыльков и наспех перевязав себе руку. К счастью, порез был горизонтальным, так что не возникло проблем с перевязкой. Спешно закончив возиться с плечом, он тут же направился к хозяйке библиотеки, выудив из миниатюрного подсумка еще два бутылька — с синеватой и алой жидкостями. Одной рукой пододвинув чайный столик поближе к Каллисте, он одновременно с тем избавил сосуды от пробок за один ловкий укус, тут же сплюнув те в освободившуюся руку, чтобы аккуратно сложить на стол вместе с зельями.
[indent]
— Я не доктор, но рекомендую. Красное от кровопотери, синяя — мана. Оба зелья до жути паршивые, но вы и сами сейчас выглядите не очень. — на самом деле мисс Петра все еще выглядела весьма прелестно как для той, кого недавно проткнули мечом, и все же ей явно не далось это просто. Наблюдая за накатившем на девушку бессилием, Сол начал искренне переживать о том, что в библиотеке скоро снова окажется четыре трупа — Вчера с вами была прислуга. Где они сейчас? Оставлять вас одну после покушения совесть мне не позволит, но все же нужно заказать повозку до вашего дома. И доктора.
[indent]
Взгляд упал на очередное тело чуть поодаль за спиной девушки. Мысли снова обратились к безжалостному насущному. Последовал тяжелый вздох.
[indent]
— И лопату...

Зелья на удивление быстро привели его собеседницу в чувство. Видимо, недостаток маны не был ее проблемой... и теперь она страдала из-за переизбытка? Вопрос растворился в мыслях вместе с попытками рассуждать об эффекте алой смеси. Кажется, опыт Кейла был тут не очень уместен — все-таки он сам и его товарищи употребляли подобные снадобья лишь со вспоротыми мышцами и животами.
[indent]
Но провожающий леди взгляд был полон беспокойства иного рода — как бы она в своем приливе сил и любопытства не спровоцировала заклятья на пленнике. В этот миг она и правда походила на простодушного ребенка, и ее слова об удочерении теперь шуткой уже не казались. Даже вопрос был какой-то ребяческий, мол, не умрет ли птичка... Сол лишь пожал плечами  — не очень жалко, если издохнет. Поэтому и предупреждение о рунах он все же оставил при себе. Похоже, небольшой ожог ей будет не страшен.
[indent]
Но ребячество леди Каллисты заставляет его интересоваться местоположением слуг. Не только из-за искреннего беспокойства за ее безопасность, откровенно говоря, он попросту предпочел бы иметь дело с кем-то, чья реакция будет больше соответствовать обстановке. Может быть, они смогли бы помочь ему разобраться со всем происходящим... Взгляд в очередной раз очерчивает тучные тела мертвецов. Помощь явно будет не лишней.
[indent]
Мисс Петра будто бы реагирует на его мысли, переключаясь с пленника на "героя". Кейл даже довольно быстро понимает, почему. Это его забавляет: он не думал о себе, когда говорил про доктора. Но все равно не мог отказать себе в удовольствии, чтобы принять заботу прелестной красавицы, и потому легко снял повязку на ее просьбу. Щекотливое чувство срастающихся на плече тканей кожи хорошо дополнило впечатление от сменяющихся на девичьем лице выражений лиц — в них были какие-то мало знакомые ему оттенки любопытства. Нечто похожее на... желание?
[indent]
Кровавый оттенок ее глаз вызвал рябь еще свежих воспоминаний. Алые цвета Эмфорта он стал носить лишь недавно... но нет, интуиция не реагировала на так и не родившуюся догадку.
[indent]
Утонув мыслями и взглядом в прелестях женского лица, Кейл не заметил, как боль покинула тело. Последнее касание девушки отдавалась на коже лишь приятным теплом и благодарной улыбкой на его устах.
[indent]
— Ох, спасибо. Хотя будет обидно остаться без шрама на память о нашей встрече... — голос был полон веселой наигранности. А после слов девушки маг и вовсе не смог сдержать доброй усмешки. "Непростой тип" был воспринят как комплимент.
[indent]
Но с вопроса о трупах он явно быстро помрачнел. В ее словах он снова ощущал неуместную ребяческую непосредственность, словно леди Каллиста не знала, что такое хорошо, а что такое плохо. Она рассуждала о телах мертвых, словно об игрушках, которые пора было выбросить.
[indent]
Рыцарь не смог сдержать болезненного вздоха.
[indent]
— Не стóит столь буднично спрашивать о подобных вещах. Даже если они подонки, теперь они принадлежат Хилиату. Проявите почтение к смерти. — серьезно ответил Кейл. И все же, его терзали сомнения, что она проникнется праведному наставлению. Последовал еще один тяжелый вздох — Лучше просто скажите, есть ли у вас здесь кабинет, который можно было бы оставить с окнами нараспашку?
[indent]
Выбрав целью указанную дверь, он обернул первого из мертвых бандитов в уличный плащ и резво поднял сверток на плечо, понеся тело внутрь нужного зала. На выходе из кабинета Сол явно слегка просветлел, разминая исцеленную руку — было приятно ощущать себя в полном здравии, словно ни в чем не бывало. Рана была всего лишь хлопотной, не более того, и все же без нее на душе было немножечко легче. Особенно учитывая, что на очереди его ждали еще двое подопечных. С одного из них он аккуратно стянул собственный плащ со знаменем герцогства, повесив тот у входной двери библиотеки.
[indent]
Как и грозился, окно в кабинете рыцарь оставил нараспашку, но дверь, выходя, закрыл, заперев за ней все три тела. По крайне мере, смрад смерти теперь не станет неизводимым проклятьем этой библиотеки.
[indent]
— Я разберусь телами, когда сопровожу вас домой. — вновь обратился он к девушке, не выказывая никаких признаков усталости в голосе, — Похоже, что вы уже в порядке, так что нам следует нанять кучера.
[indent]
Хозяйка библиотеки, впрочем, имела иное виденье. Что ж, маг был не против пойти пешком. Кажется, продышаться было уместно для них обоих. Он выразил согласие легким кивком. Очередной брошенный невзначай комплимент был встречен вновь заигравшей на лице усмешкой.
[indent]
— О, вы мне льстите. Мой меч служит Королевству всего лишь жалкий десяток лет. В самом деле, что я могу уметь? — горделивое ехидство явно пестрело в тонах его риторического вопроса. Кейл не смог бы признать, что злость проступила лишь на почве чужого легкомысленного и простодушного поведения. Сохранять хладнокровие перед смертельным врагом порой было проще, чем держать лицо перед юными инфантильными красотками в рваных платьях.
[indent]
Благо, мисс Петру, кажется, это ничуть не смутило. Либо она вовсе пропустила его слова мимо ушей, сосредоточившись на своих тщедушных кулачках. Во всяком случае, она ничуть не изменила себе в своей странной манере выбирать неуместный тон для неловких вопросов. Устраиваясь на гостевом кресле, Сол без особого удовольствия для себя отметил, что начал к этому привыкать.
[indent]
А еще, кажется, у кресла косило ножку.
[indent]
— Если вы готовы работать с городской стражей, то к чему вообще беспокоиться о телах и допросах? — озадачено спросил маг, — Но знаете, для вашего же блага будет лучше, чтобы виновник был наказан без их участия. Если кто-то считает допустимым прирезать вас в собственной библиотеке, то вряд ли он боится внимания стражи... — собственные слова дергали болезненные струнки нервов. Не то что бы он боялся столичных авторитетов и подпольных деятелей. Напротив. Он лишь сетовал на беспомощность тех сил, службе которым посвятил долгие годы на окраинах Королевства. — Следовало бы подать другой повод для страха вашим недоброжелателям...  — привычно жестокие мысли тяжким грузом тянули настроение вниз.
[indent]
Сол не сразу заметил, как девушка в раздумьях удалилась в другой кабинет, вернувшись оттуда с шубой. Новая улыбка и тон ее голоса пестрели уже куда как более знакомым настроением. Рыцарь тоже ответил ей улыбкой.
[indent]
— С удовольствием. — подхватив шубу и подойдя к леди со спины, он привычным движением вытянул один рукав чуть вперед, поймав в нее тонкую женскую руку, аккуратно и быстро повторив действие с другой стороны. Полный дорогих воспоминаний жест захватывал разум, напоминая о том, что когда-то давно одну недолгую зиму он был чьим-то мужем. Наконец он предстал перед Каллистой лицом к лицу, застегнув пуговицы на шее и на груди. Чтобы добраться до нижних, пришлось встать на одно колено. Кровавое пятно на платье скрывало последние очертания прямо на его глазах.
[indent]
Закончив с застежками и вновь выпрямившись, он аккуратным движением вытянул волосы леди вперед, чтобы ничто не мешало надеть капюшон. Даже это действие он выполнил сам, лишь после задумавшись — а не много ли он себе позволяет? Все-таки не с подружкой играется...
[indent]
— Перед тем как мы пойдем, не могли вы тоже мне помочь? — явно посерьезнев спросил Кейл. Не особенно много удовольствия было в том, чтобы возвращаться к насущному,  — Было бы очень кстати исцелить рану этого тучного ублюдка. Хотя бы так, чтобы он смог ходить, не откинув копыта. С мертвых спросу мало.
[indent]
Рыцарь ждал рядом, в любой момент готовый в очередной раз зарядить головорезу с ноги, чтобы не дергался. Но это не потребовалось. Пинать его пришлось лишь для того, чтобы очнулся. Кейл не дал пришедшему в себя в агонии пленнику вытянуться вперед в приступе боли, схватив того за волосы — сорванный с подсвечника ошейник стал бы большой проблемой.
[indent]
— Три правила. Не разевай рот, пока не спросят. Не дергайся и не делай резких движений. Сделаешь что-то, что мне не понравится — умрешь в муках. — маг демонстративно щелкнул пальцами, после чего руны на ошейнике слегка засияли. Кожа поясного ремня на шее очень резко стала горячей, словно нагретый на костре металл. Бандит попытался было оттолкнуть рыцаря и сдернуть с себя ремень, но Сол перебил всего его движения резким ударом головы бандита о стену. — Не советую срывать ошейник. Разорвешь руны — сгоришь заживо. А теперь вставай, — угрожающе выговорил маг, отстегивая ремень от подсвечника на стене. После чего еще раз пнул растерявшегося бандита в бок, — Живо. И топай открывать дверь. Мы выходим.
[indent]
Пока головорез суетливо пытался разобраться в обстановке и выполнить приказ, Сол уже повернулся к Петре, стерев угрозу с лица.
[indent]
— Ну что, миледи, идем?

Колкость леди встречает лишь плохо читаемая улыбка. Где-то в уголках памяти всплывают подростковые драки с орденскими учениками, повсеместно считавшими себя выше религиозных предубеждений, и лишь маленький культ будущих боевых магов под присмотром профессора Ритена железно отстаивал неприкосновенность авторитета богов. И даже их еще щенячьего гонора была вполне достаточно, чтобы всем молодым и гениальным умникам хватало причин не разевать широко свой рот в стенах замка.
[indent]
Татуировка длани Цейна напомнила о себе легким онемением на коже, подобно старому шраму. С тех по утекло много воды...
[indent]
— Что ж, тогда хорошо, что я угрожаю не Хилиату, — ответил Сол примирительной шуткой, сопровождаемой шумом неловкой возни с замком от входной двери. Пленник явно нервничал, выполняя чужую команду, да и незакрытая до конца рана едва ли помогала ему хорошо соображать, — А вот если будете слишком увлеченно рассуждать о Лайис, я подумаю, что вы предлагаете мне сделать ребенка, — сказал он еще одну шутку вдогонку, уже искренне повеселев, — Так что давайте не будем зря рассуждать о богах, леди Каллиста. После вас, — закончил маг, указав вежливым жестом теперь уже на открытую дверь.
[indent]
Царившая на вечерней улице зима быстро взяла мужчину в пьянящие и одновременно отрезвляющие объятья. Особенно трепетными они были оттого, что окровавленный плащ оставался в руке, предоставляя холодному воздуху тело. Сол лишь недолго позволил холоду себя терзать, прежде чем начал согревать себя собственной маной. Вскоре тающая влага стала оседать на краях серой туники каплями льда, но Кейл не обращал на это внимание, увлекшись видом заметно просветлевшей хозяйки библиотеки. Хотя слушал он ее лишь вполуха, его трогала картина живой прогулки девушки, которую он уже успел увидеть будто бы мертвой.
[indent]
Наблюдая за ней, он думал о том, что было бы очень здорово, умей и другие девушки также...
[indent]
Неудавшаяся попытка Каллисты поскользнуться вывела Сола из транса. Он попытался было ее поддержать, но напрасно — та с ловкостью озорного мальчишки проехала по льду дальше, даже не обратив внимание на случившееся. Рыцарь лишь неловко улыбнулся зря протянутой к ее талии руке. По крайней мере, это заставило его более внимательно относиться к тому, что она говорила, благодаря чему он начал замечать, что Петра имела непривычный для столичной знати говор. Точнее, для знати вообще.
[indent]
Да и ловкость ее была... несвойственна праздным особам.
[indent]
— Как родственники, говорите... Что ж, тогда ваше гостеприимство к малознакомым мужчинам обойдется вам хлопотами, — с улыбкой ответил на ее рассуждение Сол после того, как дал пленнику магический стимул для послушания. Покраснение кожи на шее несчастного явно проявилось не от зимнего зноя. — Мои товарищи в Эстене частенько называли дворецких домовыми ду́хами. Всегда мечтал на них посмотреть... — протянул рыцарь ребяческим тоном после очередных слов собеседницы об ее домочадцах.
[indent]
Наконец, они оказались на месте. Сол окинул дом в богатом ряду таких же больших поместий, стараясь не выдавать зависти в своем взгляде. Когда-нибудь он сможет построить такой же в сеньории своего сюзерена. Оно не потребует большого состояния там. А пока можно утешиться и непрямым приглашением провести ночь среди чужой роскоши.
[indent]
— В таком случае я буду признателен очагу вашего дома. Кажется, мы не сможем разобраться с нашим делом за один вечер. — ответил Кейл, наспех раскопав в памяти пыльные уроки этикета и вежливости. Возможность сэкономить на съеме комнаты в пристоличном постоялом дворе лишней для него не была. Жаль только, что при городском поместье его новой знакомой не было конюшен...
[indent]
Внутреннее убранство дома было для мага непривычным. Он ведал лишь крайности небогатых жилищ и перенасыщенных магическими диковинками поместий аристократов магического Ордена. Гармония умеренного комфорта и роскоши, царившая в доме Каллисты, была для незнакомой, но гость быстро с ней свыкся, переключив внимание на статного мужчину, вышедшего к ним на встречу. В каждом его шаге и движении мускул лица ощущалась какая-то нечеловеческая элегантность, давшая Солу понять, что это, видимо, и был тот самый настоящий дворецкий. Хозяйка дома резво устремилась к тому навстречу, оставив "героя" и "злодея" зря топтаться у двери.
[indent]
— Смотри в пол и не озирайся. — дежурно скомандовал Кейл, держа своего "приятеля" в тонусе. С рунами на чужой шее не приходилось разъяснять, что будет при непослушании.
[indent]
Хозяйка и ее дворецкий общались чуть поодаль на пониженных тонах, так что было трудно разобрать, о чем велась речь. Но когда оба собеседника обернулись к нему, он не преминул изобразить поклон и улыбку.
[indent]
— Кейл Бадо из Кели. Рад знакомству, — маг получил в ответ лишь уверенный и строгий кивок, прежде чем Каллиста снова отвлекла своего дворецкого. Мужчина с удивительной стойкостью пережил необходимость предпочесть верность вежливости, не дрогнув ни единым мускулом лица. Лишь через несколько секунд, когда они закончили шептаться, тот произвел ответное приветствие, представившись Дживсом и пригласив гостя за собой. Присутствие пленника он полностью игнорировал, словно тот был не более чем предметом декора, так что еще одно "вежливое приглашение" осталось за Кейлом. Уже слегка рассеянный от усталости рыцарь едва заметил, как Каллиста скрылась из виду под обеспокоенное щебетание ее служанки.
[indent]
Голос неизвестной девушки эхом отдавался в сознании Сола, пытаясь заполнить излишне навязчивую тишину. Уже было привыкший к присутствию говорливой девицы, он чувствовал себя некомфортно, оставшись наедине лишь с неритмичным стуком шагов в коридорах чужого поместья. Тишина была развеяна лишь когда дворецкий привел гостей к тяжелой двери перед еще одним коридором. Остановка потребовалось для того, чтобы первый слуга своей леди мог зажечь ручную лампу.
[indent]
— Леди не склонна к лишним беспокойствам, не так ли? — сочувственно ответил Сол Дживсу. — Слава Цейну, что на этот раз все закончилось хорошо, не правда ли, а, "приятель"? — в направленной к пленнику усмешке мага не было веселья. Голос был полон лишь злой угрозы. Головорез так и не поднял взгляда, но явно напряг свой оскал.
[indent]
Следующий коридор вел вниз по ступеням. Вскоре их стал преследовать еще один суетливый шум шагов. Хозяйка дома настигла их уже в новом платье, заставив Сола подивиться удивительной скорости ее преображения. В народных кругах часто шутили о том, как светские дамы тратят часы на переодевание. Вскоре, впрочем, рыцарь заметил несколько вольно висящих шнуров на разных участках платья, из-за чего не смог сдержать веселой улыбки. Какая все-таки суетливая леди...
[indent]
Дворецкий вошел первым, оставив лампу на столе, пока маг одним кивком и толчком усаживал пленника в центре комнаты. Помещение не было похоже ни на склад, ни на зал для пыток — немногочисленная мебель здесь была самого обычного толка. Однако большое количество свободного пространства и будто бы стертые следы отрывков неизвестных рисунков на полу и стенах, едва ли угадываемые под тусклым светом, давали свои намеки. Маг присел на кресло неподалеку от пленника, но расслабиться в нем не смог — он знал, что предстоит дальше. Хотелось просто связать головореза и оставить тут валятся до утра, но Сол понимал, что откладывать дело бессмысленно. Это будет долгий вечер.
[indent]
Тем временем леди с дворецким закончили шептаться, и последний удалился, закрыв за собой дверь. Каллиста же стала зажигать свечи, наполняя тишь комнаты бессильным светом. В царящем молчании под огнями свечей и в сливающемся с тенями комнаты черном платье она выглядела особенно таинственно. Красота этой картины вызывала в душе незнакомые ноты тревоги. Сол отвернул взгляд, пытаясь уйти от странного наваждения, и тут же заметил, что является не единственным зрителем тревожной и вместе с тем дивной картины. Пленник дерзнул поднять взгляд, удивительно... Удивительней, впрочем, было то, что он еще и решился раскрыть свой рот.
[indent]
Улыбка Каллисты производит новое, не самое приятно впечатление, но по-прежнему живой и веселый голос вторит злому удивлению Кейла.
[indent]
— Вы правы. Не разрешал. — лишенные эмоций слова подобны заклятью. Кожа пленника вздымается маленькими пузырям под одной из рун, заставляя того упасть на пол под собственный панический визг.
[indent]
Слышать крик чужой агонии неприятно, но маг не подает виду, и только отстегивает ножны с мечом от пояса, чтобы сложить оные на колени. Просто на всякий случай, ибо люди на грани ужаса способны на многое...
[indent]
Впрочем, вряд ли дойдет до этого. Бандит был на редкость труслив. Когда крик стихает до болезненного скулежа, Кейл обращается к леди.
[indent]
— Уверены, что хотите на это смотреть? — в голосе чувствуется болезненная нотка. Он сам бы смотреть не хотел. Но леди отвечает утвердительно. Что ж, так тому и быть...
[indent]
Первый вопрос.
[indent]
— Как тебя зовут.
[indent]
— Что? — голос головореза дрожит от непонимания. Он неуверенно поднимает взгляд на своего мучителя, но не видит в том ни тени эмоций. За того изъясняется руна по другую сторону шеи — жаркой и доходчивой речью  — П-пеша! Меня зовут Пеша!  —  в панике кричит пленник, и руна замолкает под его крик.
[indent]
Бандит сказал правду. Кейл вспомнил, как к тому обращался один из покойников в пылу вершившейся им бойни.
[indent]
— Кто среди вас был главный.
[indent]
— Рик... т-то есть Патрик. Он тоже был магом. — Сол сразу понял, о ком речь. Убивать магов первыми  — так гласили уставы, — Он-н знал, как отличить эту... как ее... п-про... — на ошейнике вновь засветилась руна, помогая вспомнить — Протею! — снова закричал Пеша — Протея! Так он ее называл! Старый ублюдок держал ее у себя, пока не издох!
[indent]
В комнате воцарилось молчание. Маг продолжал держать взгляд на пленнике, но внимание было обращено в сторону леди Каллисты. Он прокручивал в голове вопросы, отслеживая боковым зрением реакцию девушки. Кейл понятия не имел, о чем идет речь, лишь смутно догадывался, что у непростой леди был очень непростой покровитель.
[indent]
Значит, вечер будет действительно долгим...

Протея.
[indent]
Это слово не отзывалось в памяти ничем. Ни содержанием записей из полузабытых фолиантов, ни молитвами проповедников Цейна, ни еретическими теоретизированиями иавелтской баронессы... даже цветка такого Кейл не знал. Однако леди Каллиста, видимо, что-то знала. По крайней мере, это слово заставило ее сделать несколько шагов к измученному головорезу.
[indent]
Слишком много шагов.
[indent]
Сол не среагировал сразу. Остановил себя непривычной мыслью. Эта девушка легко пережила лезвие в собственном животе. С ее-то способностями, что безоружный пленник может ей сделать? Свернуть шею, проломить череп, выколоть глаза — знавшему грани жестокости разуму ответ пришел очень быстро. Беспокойство прервало дыхание. Когда Каллиста опустилась к допрашиваемому, Кейл поднялся из кресла, крепко сжав ножны меча.
[indent]
— Миледи... — хрипота сдержала эмоции приглушенного голоса. Маг сделал шаг, но второй оборвал, не закончив. Тишина, воцарившаяся вокруг Каллисты и бандита с именем Пеша, заставила рыцаря застыть в неуверенности. В этой тишине ощущалось нечто смутно знакомое, едва угадываемое лишь интуицией. Внушение? Религиозный трепет?
[indent]
Ни одно движение мускулов пленника не источало угрозы... он смиренно принимал касания женских рук, поднимая взгляд, полный неуместной надежды на избавление. Пальцы девушки и правда касаются его стигмы, словно бы стирая чужую боль по самому краю... но не полностью. До Кейла доносятся отзвуки шепота, но он не разбирает слов. Лишь видит, как надежда на лице Пеши сменяется ужасом. Ужасом бóльшим, чем тот имел до прикосновений Каллисты.
[indent]
Она поднимается, пренебрежительно вытирая руки, поворачивается к магу. Ее взгляд вызывает смятение, а шаги путают мысли. Он невольно задается вопросом, кого же в действительности он защищает... женская рука тянет за воротник. Способно ли ее касание вызвать и у него тот же трепет и ужас?
[indent]
Будто бы ведомый этим любопытством, Сол опускает голову, но ощущает лишь тепло чужого дыхания. Оно доносит до него слова. Слова, которые снова ничего проясняют  — лишь дают новые вопросы, ответы на которые он должен вытянуть из пленника сам. Что ж, он и не планировал ничего другого — допрос прервала хозяйка поместья, не он. Маг даже не понимал, что она сделала... или хотела сделать.
[indent]
Но леди дала понять, что больше в разговор не вмешается, и Кейл сдержал при себе недовольство, лишь кивнув на ее слова. Взгляд вновь обратился к пленнику. Тот так и сидел, скрючившись на коленях, не зная, куда ему деться.
[indent]
Деваться ему было и правда некуда.
[indent]
— Эта... Протея. Её многие хотят, не правда ли. — произнес Сол, подойдя на два угрожающих шага. Пеша проглотил слова в нервном вздохе, сумев лишь кивнуть в ответ, — У многих есть имена, не так ли?  — сразу к сути.
[indent]
Пленник потупил взгляд под грузом преступных кредо, но жар на шее быстро напомнил ему причину содействовать. Первое имя он чуть ли не выкрикнул и с каждым новым тепло отступало от его шеи. Всего он назвал три имени. Каждое из них маг несколько раз повторил в уме, будто смакуя. Одно из них было эльфийским.
[indent]
— Кто из них заплатил.  — в ровном голосе едва проявила себя злая азартная нотка. Маг сделал ставку.
[indent]
— Ил... Иллидий, Р-рик заключил контракт с ним...
[indent]
Ставка оказалась верной, но на лице Кейла не прояснилось ни тени радости. Теперь, с именами врага на руках, нужно было разбираться с судьбой их пешки. Имя головореза было под стать. Но пока маг продолжил спрашивать. Место, условия, сумма оплаты, охрана нанимателя — он вытянул все обрывочные знания из головы Пешы, пока не стало ясно, что спрашивать у того больше нечего. Ненадолго воцарилось молчание.
[indent]
Прикосновение привлекло внимание мага, отвлекая от жестоких мыслей, но неуверенный, вопрошающий голос немедленно вернул его к ним. Изувечить и отпустить? Эта безумная помесь милосердия и жестокости, вертевшаяся на уме девушки, едва ли была понятна Солу. Он мыслил в ином ключе.
[indent]
— Хотите отпустить того, кто знает о ваших способностях, чтобы в следующий раз вам отрубили голову? — в его голосе слышится явный укор. Он ничуть не стесняется пленника, говоря во весь голос.
[indent]
— Н-нет... не надо. Я-я никому ничего не скажу! П-пожалуйста, не надо...
[indent]
Жалость к пленнику звенит в ушах. Магу тяжело смотреть в лицо Пеше. Беспомощный ужас обреченного рвет ему грудь, но клинок все равно выскальзывает из ножен.
[indent]
— У меня к тебе последний вопрос. — голос снова отдает хрипотой под грузом эмоций. Он не хочет убивать, — Зачем вы решили убить леди Каллисту.
[indent]
— Нет-нет... не надо, я не хотел, я бы не стал... — даже жар на коже не сразу развязал ему язык. Кейл отбросил ножны и пошел к обреченному — Пожалуйста, н-не надо! Это Иллидий! Он за-заплатил! Я бы не стал, это н-не я... Нет-нет-нет... НЕТ!
[indent]
Пленник сорвался с места в сторону от своего мучителя. Его рука потянулась к подсвечнику на столе, но успела тот лишь схватить. Клинок вышел из груди, а на подсвечнике тут же погасли свечи, после чего он выпал из руки умирающего.
[indent]
Рыцарь был рад, что головорез от него отвернулся. В спину колоть всего проще.
[indent]
— Упокой Хилиат твою грешную душу, Пеша. — произнес маг, прикрыв ладонью глаза задыхающегося кровью преступника.
[indent]
Когда жизнь наконец ушла из тела пленника, он вытянул из него и клинок, положив убитого на спину. Но уважительное обращение с мертвым на том и закончилось, Сол не побрезговал вытереть с лезвия кровь тканью чужой туники.
[indent]
После свершенного убийства в горле чувствовалось онемение. Маг знал, что ему снова будут сниться кошмары.
[indent]
Он поднял взгляд на Каллисту. Не следовало делать подобного при ней...
[indent]
Девушка обратилась к нему со словами благодарности, но в таких обстоятельствах рыцарь просто не мог их искренне принять. Трудно чувствовать себя героем, верша убийства людей. Его рассеянное внимание не могла собрать даже обворожительная, но до одури неуместная улыбка хозяйки поместья, красующаяся в полумраке.
[indent]
— Я просто делаю то, что считаю правильным, миледи, вам не за что просить прощения. Однако ваша признательность будет уместна... Только... — Сол снова вздохнул, поднимаясь с колен от тела убитого, — Давайте об этом позже. Нужно разобраться с телами и отдохнуть. И мне, и вам.
[indent]
Долгий вечер, увы, еще отнюдь не закончился.

Сол подбирает ножны и прячет лезвие в них. Ему нелегко дается скрыть чувство облегчения после сказанных девушкой слов. Легкость, вызванная снятой с него ответственности за уборку тел, отзывается тихим стыдом в уголке сознания, но накопленная усталость полностью глушит позывы рыцарской доблести. В конце концов, ее слова значили, что видеть убитых ему теперь предстояло только во снах...
[indent]
И даже эта мрачная мысль тонула под грузом желания опереть уставшую спину на что-нибудь твердое и просто что-нибудь съесть. Маг слишком долго колдовал, не давая себе отдохнуть, и даже зелье для подобных случаев отдал своей новой знакомой. К счастью, она действительно была ему за это признательна. Впрочем, вряд ли именно за это.
[indent]
— Это будет для меня очень кстати, благодарю. — кивает Кейл на предложение девушки остаться переночевать. На подобающие этикету слова благодарности сил действительно уже не осталось, да и Каллиста, как успел понять маг, не то что бы была ценительницей чего-то подобного.
[indent]
Силы, впрочем, стали возвращаться к Солу, стоило ему услышать о мясе. Хозяйка поместья делала одно уместное предложение за другим так, что рыцарь почти забывал о всей пролитой за сегодня крови с каждым шагом по ступеням наверх.
[indent]
— Не прибедняйтесь перед крестьянским сыном, миледи. Мне любое мясо — деликатес. — в его словах было не то что бы много лукавства. Голодному всякое блюдо шедевр, холодное оно там или нет. И даже в худшем случае — он все еще огненный маг.
[indent]
Замечтавшись о ярких вкусовых ощущениях животного мяса, он чуть было не пропустил мимо ушей в очередной раз поднятую собеседницей тему об оплате его услуг. Сказать честно, это начинало его порядком раздражать. Усталому разуму претил бартер любого рода, хотелось простого и человеческого отдыха...
[indent]
Девушка обернулась к магу, бросив тому заговорщическую улыбку. Предложение о поцелуе прекрасной девы на контрасте с предыдущими рассуждениями отозвалось искренним удовольствием на лице мужчины. Пожалуй, он готов был уже согласиться на ее шуточное или не очень предложение, лишь бы больше не слушать о том, как его зверства распределяются по пунктам списка ценового листа.
[indent]
Не говоря уже о том, что Каллиста действительно была редкой красавицей...
[indent]
— А вы весьма жестоки. У меня же теперь разорвется сердце, если я попытаюсь предпочесть что-либо вашему поцелую, — произнес Сол, ответив на улыбку улыбкой. Хотя сделать ее столь же бесподобно манящей он был, увы, не способен.
[indent]
За дверью по ту сторону лестницы их ожидала служанка. К её тихому разговору с хозяйкой гость приглашен не был, и потому ему оставалось лишь вежливо ожидать, пока те закончат. Благо, ожидание было недолгим. На указание Петры не засыпать маг ответил послушным кивком, проводив взглядом ее исчезновение в темноте коридора.
[indent]
Что ж, он и сам хотел бы сегодня не спать. Сон отнюдь не обещал ему радостных картин.
[indent]
Служанка вела его в тишине. Обыкновенно легкий на разговор Сол на этот раз не нашел в себе сил на то, чтобы побороть неловкую тишину — лишь вежливо благодарил в ответ на ее должностную заботу. Сначала она привела его в одноместную-комнату, явно прибранную этой же ночью. Вероятно, ранее помещение принадлежало кому-то из слуг. На столике стоял приготовленный умывальный таз с водой, коим гость тут же и воспользовался, лишь сложив на полке свой меч — было не слишком-то вежливо бродить по чужому дому с оружием. Особенно пахнущим кровью.
[indent]
Вместе со смытым с рук и лица пóтом, казалось, сходили с кожи и вязкие ощущения от касаний со смертью. И хотя маг понимал, что это едва ли надолго, но теперь у него хватило сил улыбнуться даже своей новой сопровождающей, когда та очень кстати подала ему полотенце. После очередной его явно оживленной благодарности она повела его к другой, куда более богато обставленной комнате этажа.
[indent]
Кейл с огромным удовольствием устроился в одном из кресел напротив камина и облегченно вздохнул, ощутив, как мягкая спинка берет на себя нагрузку уставшего тела. На столике рядом уже стояла бутылка вина и бокалы. Суетливая служанка тут же исчезла, предупредив, что скоро сюда придет леди, после чего маг молча утонул взглядом в огне камина, фокусируясь в своих мыслях.
[indent]
Сначала, впрочем, вернулась сама служанка, внеся в зал мясо на большом подносе с двумя пустыми тарелками. Даже холодным оно источало привлекательный аромат, целиком захватывая внимание гостя. В нетерпении он даже слегка подался вперед, чем, видимо, смутил девушку, которая чуть было не уронила столовые приборы. Чуть было не разбитый бокал и вино на столе были спасены уже гостем.
[indent]
— Дальше я справлюсь, спасибо, — поспешил успокоить служанку Кейл, наблюдая за тем, с какой неловкостью ей тут же стали даваться до селе привычные действия. После его слов, она тут же поспешила удалиться, исполнив неловкий реверанс.
[indent]
Подхватив два столовых прибора, маг поднялся с кресла, принявшись делить мясо с общего блюда по двум тарелкам, оставляя при этом нетронутой зелень, явно добавленную к блюду лишь для контрастного вида. Со своей тарелки он тут же отрезал небольшой кусочек, немедленно положив его в рот, будто боялся, что кто-нибудь застанет его за этим преступлением.
[indent]
Чуть потупив в приступе неловкого удовольствия, он выдернул корковую пробку из бутылки, разлив содержимое по двум расставленным бокалам. Когда из коридора послышался неловкий смех, он с деловитым видом устроился обратно, словно бы до сих пор и не вставал вовсе.
[indent]
Большой расслабляющий глоток вина, и леди Каллиста уже оказывается в комнате, все еще весело переговариваясь со служанкой. Сол снова в роли отстраненного наблюдателя — настолько к ней привыкает, что сохраняет молчание, даже когда хозяйка закрывает за собой дверь гостиной.
[indent]
Она проходит вглубь помещения, задерживаясь у камина. Ее бледная кожа и черные локоны играют контрастом, отражая свет пламени, и заставляют мага слегка забыться в этой картине. Раздразненный аппетит, впрочем, приводит его в чувства до того, как на него обращает внимание девушка, а потому он подносит еще один отрезанный ломоть ко рту, успевая оценить, насколько удачно представленному взгляду портрету подходит вкус холодного мяса.
[indent]
Но слова девушки вскоре развеивают эту странную мысль.
[indent]
— Пожалуй, что так. — ответил маг, после чего сделал очередной глоток из бокала, словно надеясь, что оттуда к нему вернутся развеянные до этого мысли. Но нет, приходится еще немного выдержать паузу в размышлениях, — Меня все еще интересует наша прежняя договоренность. Я хочу изучить дневники Имара Прóклятого. И если мне не придется расставаться ради них с круглой суммой монет, это значительно облегчит мою жизнь, — закончил Сол произнесенной ранее репликой собеседницы, изобразив за это виноватую улыбку, после чего отставил бокал и принялся отрезать очередной ломоть от мяса, — Признаться, я хотел бы задержаться у вас на несколько дней, чтобы не откладывать работу. В таком случае ваша коллекция останется в первозданном виде, когда я закончу.
[indent]
Вилка снова оказывается у его губ, создавая естественную паузу в речи. Твердость охладевшего мяса не позволяет продолжить немедленно и тем самым помогает сфокусировать мысль.
[indent]
— Кроме того, я бы не хотел оставлять вас без защиты, не убедившись, что вы в безопасности. И если за это время в вашей коллекции найдутся другие практичные исследования влияния порчи на тело, это было бы очень здорово. Я даже готов буду остаться за них в долгу.
[indent]
Еще один глоток вина. Уставшее тело, пожалуй, слишком жадно схватывало дурман сладковатого горячительного напитка, из-за чего очарование от красоты леди напротив него становилось все более ощутимым. Он уже не замечал, как неосознанно отвечает на каждую ее улыбку своей. Мысли потихоньку становились все более путанными и все менее благородными.
[indent]
— Собственно, это все, что мне нужно. Но если вы настаиваете на том, что услуги было оказано две, то, боюсь, ничем, кроме поцелуя прекрасной девы, вы меня больше не удовлетворите. — смелое заявление сопроводил игривый прищур, но веселый взгляд удержался на девушке лишь ненадолго, вскоре снова упав на бокал. Было трудно долго держать праздный настрой, даже в такой компании.
[indent]
Пожалуй, единственное, что ему сейчас действительно было нужно — это как можно позже уснуть.
[indent]
Мертвым тяжелее добраться до него на рассвете.

С очередным глотком из бокала Сол словно бы перестает ощущать сладость напитка. Каллиста отвечает на его шутку лишь очередной плохо читаемой для него улыбкой, пока в душе тает уверенность в том, действительно ли он шутит. Мужчина знал лишь один способ разгадать загадку, которую смутно чувствует за живым рисунком девичьих губ... Это наваждение стало слишком навязчивым всего за один бокал.
[indent]
Поднявшись, он наполняет второй. Сначала даме, и потом лишь — себе. Делает очередной глоток, бросая еще один веселый взгляд своей собеседнице, и ощущает, как на шее обретают тяжесть бусы его покойной жены. Эта тяжесть кажется ему бессмысленной — он все еще одинок в своем наваждении, во всяком случае, так ему казалось... А леди перед ним уже предпочитала больше говорить про вино, чем пить. Почему-то это вызывало досаду, которую можно было приглушить, лишь снова пригубив вино.
[indent]
Он садится обратно в кресло под чужой монолог. Слова пренебрежения о вкусе и запахе напитка воспринимаются, словно укор, хотя это едва ли могло бы его тронуть, если бы слова были сказаны в другой обстановке.
[indent]
— Не думаю, что ценность вина кроется в его запахе или вкусе, миледи. В конечном итоге все мы пьем лишь для того, чтобы на уме вертелось поменьше сложных вещей, — будто бы стремясь проверить справедливость собственных слов, он снова тянет сосуд к губам.
[indent]
Перед глазами темнеет. Отнюдь не от напитка — тень падала на него от изящной фигуры, окутанной в черное платье. Каллиста оградила его от тепла камина, но даже касание с ее тенью вызывало в нем странное удовольствие. Все еще достаточно трезвый разум требовал ограничиться этим, но неожиданная близость, на которую пошла сама девушка, заставила мужчину вмиг опьянеть. Последний глоток из бокала был уже лишь строго формальным — просто жест, позволяющий вернуть посуду на стол.
[indent]
— Надеюсь, вы не хотите меня зарезать, пока я не смотрю... — шутку сопровождает собственный же игривый смешок, и маг неспешно откидывается на спинку кресла, медленно закрывая глаза, как ему и было велено.
[indent]
Секунды темной тишины кажутся слишком долгими, еще больше растягиваясь после того, как на столике раздается звон поставленного сосуда. Тело напрягается в предвкушении от касаний подола платья, а мгновения спустя Сол задерживает дыхание, чувствуя, как кресло берет на себя вес двоих. Губы слегка размыкаются в полуулыбке, но замирают в этом положении, остановленные женским пальцем.
[indent]
Через это касание он отчетливо чувствует движение ее тела — неожиданно и неуместно резкое для их положения. От этой инерции по коже проносится холодок.
[indent]
Ему требуется слишком много времени, чтобы понять, что этот холод несется по телу от его шеи. В то же время он чувствует, как девушка оседает на его ноги, но пробудившееся беспокойство не позволяет в полной мере насладиться осязанием чужого тела. Осознание же приходит в тот миг, когда холод на шее сменяется кусачим и острым ожогом словно бы от глубокой, но ровной царапины. Когда палец Каллисты оставляет его губы, он открывает глаза в удивлении, но не встречает чужого взгляда — девушка уже у его шеи.
[indent]
Спустя мгновение боль становится сильно ярче — и это чувство уже отнюдь ему не знакомо, словно бы что-то тянуло из него жизнь. Маг нервно сглатывает, вздрагивая руками и телом, не в силах немедленно решиться действовать — инстинкт опасности схлестнулся с другим, не менее древним, оставив мужчину беспомощным. И горячее влажное ощущение языка на шее делало этот бой все менее равным...
[indent]
Разбежавшиеся мысли терялись в тумане, выискивая дорогу к ответам о происходящем и рождая смутные догадки. Острое восприятие природы магического дало ему ощутить вторжение чужой маны в его организм, но это воздействие не было хоть сколько-нибудь серьезным. Последний оживший в голове образ был посвящен проклятью Лливелина, но и он развеялся, сменившись вернувшимся ощущением холода на шее.
[indent]
На этот раз оно было навеяно влагой, оставленной без тепла чужого дыхания. Он больше не чувствовал боли, а оставленный словно на память прохладный холодок на коже помогал ему успокоиться.
[indent]
И даже казалось, что не только ему...
[indent]
Знакомая улыбка Каллисты сменила предшествующее выражение странного, не ясного ему возбуждения, но сладко распеваемая ей чушь все еще ярко диссонировала с прежней картиной ее поведения. Словно пойманный ребенок, на ходу фантазирующий оправдания своим проказам...
[indent]
Ребенком, однако, она не была.
[indent]
Охладевший взгляд гостя скользил по притягательно женственным чертам ее лица, а ноги до сих пор чувствовали на себе вес ее вполне себе взрослого тела, и каждым углом своих мыслей Сол упирался в то, что имеет дело с обворожительной и явно взрослой леди. Как ее ни крути, а той придется нести ответственность за свои действия.
[indent]
Взгляд опустился на маленький нож в ее ладони. Вслед за взглядом опустилась рука, аккуратно отнимая острый предмет у хозяйки. Вторая рука касается талии девушки и скользит по ней к спине.
[indent]
— Ох, миледи... вы же не думаете, что я позволю Вам творить со мной все, что вздумается, по крайней мере, не ответив вам тем же... — Кейл дарит Каллисте мягкую улыбку, сопровождаемую твердым взглядом, пока орудие недавнего преступления над ним падает на пол, а отнявшая его рука ложится на чужое тонкое плечо, подтягивая за него все тело.
[indent]
Он тянет девушку к себе обеими руками — нежно, но настойчиво, не оставляя шанса помыслить, что сопротивление будет хоть сколько-нибудь уместно. Когда она становится достаточно близко, чтобы маг мог вновь ощутить ее дыхание, ладонь отпускает плечо, ложась уже на лицо. Видеть свою грубую кисть на ее бледной щеке оказывается пьяняще приятно.
[indent]
— Закройте глаза, — шепчет он требовательно, подражая тону самой Каллисты.
[indent]
Но свои он не закрывает, подаваясь вперед навстречу. Он мягко прикасается к ее губам своими, и лишь слегка размыкая их, отпускает, чтобы соприкоснуться вновь. Теплое дыхания девушки постепенно наполняет разум туманом, и забываясь в этом ощущении, Кейл наконец и сам прикрывает глаза.
[indent]
Он не чувствует и оттенка вкуса собственной крови, даже когда касание становится более пылким, но он все равно воспроизводит этот вкус в своих мыслях. Ему хотелось остаться на ее языке... Даже подобная безумная и странная близость сейчас вызывала в нем трепет.
[indent]
Сол прижимает Каллисту к себе за талию, а губами скользит по щеке чуть ниже и дальше, оказываясь почти у шеи. Поцелуй становится шире от улыбки, когда он вспоминает ее слова.
[indent]
— А ведь вы точно правы, миледи... Без проверки ничего не получится, — голос срывается с шепота на очень веселой нотке. Он искренне наслаждается тем, как близко она может слышать его дыхание, — И мне тоже следует убедиться в сохранности тела, которое я буду беречь.
[indent]
Следом за сказанным до ее уха доносится касание губ, а ладонь на ее талии поднимается выше, к шнурам на спине. Завязанные небрежно и наспех, они до смешного легко поддаются, отдавая свободу тканям. Лишь недолго посмаковав маленькую победу у чужой шеи, Кейл потянулся обратно к заветному теплу дыхания девушки, словно за новым глотком вина.
[indent]
Взгляд скользит по ее лицу с любопытством — закрыты ли глаза до сих пор?

Отредактировано Сол (2023-01-14 23:04:26)

На этот раз от шеи по всем телу льется не боль, а тепло тонких пальцев. Было непросто сдержать бурную реакцию от щекочущих касаний ногтей, но ему помог в этом легкий ступор удовольствия, взаимность которого наконец начала выказывать и леди. Гость искренне наслаждался ответными касаниями. Томное дыхание становилось сбивчивым от его собственных поцелуев и обилия приятных и непривычных запахов духов на ее волосах и коже, но ничто из этого, конечно, не сбивало ритм дыхания также, как вид ее приближающегося лица.
[indent]
Обвинив мужчину во лжи, леди вжала его поцелуем в спинку кресла, и касание губ на этот раз стало куда более влажным под действием смелой инициативы красавицы. Такую инициативу нельзя было не уступить... Но это отступление было лишь мнимым — ни одна из рук, скользящих по ткани ее платья, не отдала Каллисте действительной свободы.
[indent]
Лишь одна ладонь отпустила талию, поднявшись к лицу девушки, стоило ей отклониться назад после долгого поцелуя. Сол потянулся к ней непроизвольно, словно бы немедленно желая вернуть, но вовремя спохватился, дав руке лишь аккуратно погладить щеку, пока маг прикусывал губу, смакуя оставшийся на коже вкус. Странным образом тот становился слаще от убегающего в сторону взгляда девушки и неяркого оттенка алого на бледной коже ее лица, уже отчетливого видимого глазу даже в тени полумрака.
[indent]
Не менее увлекательный вкус имела и дрожь женского голоса, пытавшегося имитировать привычные ноты. Первая часть вопроса вызвала непроизвольную усмешку, тут же растаявшую во влюбленной улыбке. Та почти не померкла даже тогда, когда хозяйка сформулировала мысль более ясно.
[indent]
Каллиста действительно любила поговорить про контракты...
[indent]
— Сказать честно, я никогда подписывал каких-либо контрактов, миледи, но служил исполнителем для нескольких от имени Ордена. И все равно для меня это всего лишь бумажки, летающие между секретарями, торговцами и лордами... — маг с удовольствием следил за тем, как восседавшая на нем леди виртуозно обращается с бутылью и бокалом, не давая скользящим тканям упасть хоть чуточку ниже, сохраняя тем самым увлекательную интригу лишь чуть оголенных плеч, — Я же свой меч и сердце до сих пор вверял только клятвам. Но я не против заключить контракт, если вам так удобнее... — девушка вручает ему бокал, и с долей досады Сол освобождает одну из ладоней от талии девушки, чтобы принять его в руки, — Я в любом случае выполню все, что мы с вами оговорим.
[indent]
Взгляд еще раз пробежал по верхней линии плеч, поднявшись к губам, а следом и глазам девушки. Куда бы он не смотрел, Кейл готов был раствориться в этом портрете.
[indent]
— ... И, думаю, даже больше того, — приподняв уголки губ вместе с бокалом, Сол пригубил напиток, отметив, что вино скорее отрезвляло разгорячившейся разум, чем способствовало его опьянению. Ощущения от губ девушки давали куда более пьянящий эффект, который становился все более расплывчатым и желанным с каждым мгновением, когда они были отстранены друг от друга.
[indent]
Увы, девушка продолжала настойчиво использовать уста для вопросов. Теперь ее интересовал меч. Не первый раз, если вспомнить. Мысль обратилась к их разговору в библиотеке, а следом к маленькому ножу в ее ладони. Порез был достаточно уверенным и точным — маг даже не сразу понял, что был оцарапан металлом. Взгляд мужчины стал еще более трезвым, хоть он и продолжал держать улыбку.
[indent]
— Я оставил его в комнате, где вы меня устроили. Не думал, что вам захочется его видеть, — просто и честно ответил рыцарь, равнодушно пожав плечами. Разговоры начинали казаться ему все более утомительными.
[indent]
К счастью, Петра, словно бы прочитав мысли гостя, приблизилась, внимательно всмотревшись в его лицо. Эта смелось была весьма неожиданной для той, кто совсем недавно боялась его взгляда. Ее внимательное замечание о веснушках и последовавшее предложение на пару мгновений полностью сбили ход мыслей, нарисовав на лице мужчины румянец, который не красил его уже пару лет. Еще спустя мгновение он рассмеялся.
[indent]
Совсем ненадолго, но очень чувственно и искренне.
[indent]
— С удовольствием! — ставя бокал, сказал он, как только смог успокоиться. Освободившаяся рука заключила девушку в куда более крепкие, теперь же по-настоящему любовные объятья, пока губы прижимались к устам леди всей широтой счастливой улыбки.
[indent]
Но как бы крепко они не были прижаты друг к другу, это казалось совершенно недостаточным. Маг опустил ладони ниже талии девушки.
[indent]
— Схватитесь крепче, — чуть дрожащим от возбуждения голосом произнес он, едва отпрянув от ее губ.
[indent]
И встал, без особых усилий подняв на себе и Каллисту, прижимая ее к себе за бедра.
[indent]
— Пойдем. Я покажу вам свой меч... — ребячески хихикнув отчеканил Сол, направившись к двери. Открывая ручку, он удерживал хозяйку поместья уже одной рукой и именно в этом положении оказался застигнут служанкой за дверью. — Или не покажу... —  тихо произнес Сол, глядя на шокированное лицо знакомой прислуги.
[indent]
Лицо девушки удерживало выражения искреннего удивления, страха и стыда, но отнюдь не благоверного возмущения, чем и поспешил воспользоваться рыцарь, никогда не испытывавший недостатка наглости и находчивости в опасных и не очень ситуациях.
[indent]
— Кажется, миледи стало плохо от вина. Я отнесу госпожу в ее спальню. Подскажите нужную сторону.
[indent]
Служанка большими усилиями выбралась из ступора, подняв указательный палец в направлении коридора, лестница которого вела наверх.
[indent]
— С..с-самя большая дверь в конце...
[indent]
Гость ответил лишь вежливым благодарным кивком, немедленно двинувшись в указанном направлении. На слова его не хватило —  все силы уходили на то, чтобы убрать с лица собственную же идиотскую улыбку. Лишь поднявшись на следующий этаж, он смог действительно расслабиться, дав глупой усмешке заиграть на губах.
[indent]
— Ну, раз вам стало плохо, то тело все же придется осмотреть... — весело произнес маг, как только они поднялись на другой этаж.
[indent]
Найти нужную дверь оказалось просто. Еще проще оказалось найти за ней кровать. Та была намного просторней, чем в вверенной ему комнате, а потому гость был искренне доволен произошедшим недоразумением.
[indent]
Укладывая девушку на кровать, Кейл, однако, совсем не спешил от нее удаляться. Он остался нависать сверху. Вид с нынешнего положения казался ему еще более соблазнительным, даже чем тот, который открывался ранее. Под ним Петра выглядела еще более беспомощной и тем самым провоцировала все еще любовное, но теперь уже куда более агрессивное вдохновение.
[indent]
Пальцы рук снова ласково легли на ее щеку, медленно скользя вниз.
[indent]
— Ну что же, миледи... — ладонь соскользнула на шею, аккуратно массируя кожу, — Обсудим теперь контракты, мечи или прелести вин?
[indent]
Кисть сомкнулась, удерживая Каллисту за подбородок и не девая леди и шанса отвернуть лицо.
[indent]
Сол забрал еще один ее поцелуй.

Чем больше Сол получал, тем большего ему хотелось. Близость губ, беспомощность рук, стыдливость взглядов Каллисты — такая прелестная в контрасте с прежним ее выражением лица. Одна и та же улыбка сопровождала вид трупов, пыток и казни, но совершенно другая встречала касания, ласку и поцелуи. Словно живая картина, каждым мгновением жизни которой хочется любоваться, но те продолжают сменяться одно за другим, не давая привыкнуть глазу. Даже целует он ее словно бы от беспомощности — чтобы лишить движения, удержать в минутах хотя бы вкус.
[indent]
В одежде жарко и тесно настолько, что было сложно слушать слова. Они словно назойливое напоминание, что он все еще человек, разумное существо, умеющее выявлять смысл в сочетаниях звуков. Помнить об этом отнюдь не хотелось. Тем более, что речь снова шла о мечах. Петра явно к ним неравнодушна, но Сол не стремится поощрить её интерес. Напротив, он затыкает ей рот поцелуем. Ее язык в его рту воспроизводит более приятные чувства, чем предоставленный собственной воле.
[indent]
И правда, стоит лишь чуть отпрянуть — как она снова начинает говорить. Теперь об исчезнувших туфлях. Но гость куда больше настроен на стоны, чем на слова.
[indent]
— Такая потеря... мы могли бы потерять и ваше платье, но увы, оно все еще здесь, — с хищной улыбкой молвит Сол, опускаясь вновь. На секунду она будто бы произносит то, что он хочет услышать, но осекается. Маг тоже останавливается, давая понять, что ей следует договорить. Ладонь скользит от шее к груди, уже почти лишенной укрытия ткани.
[indent]
Петра наконец говорит, но не то, что пыталась ранее. Стоило быстрее занять ее рот...
[indent]
Мечи, туфли и раны — вереница мыслей девушки складывалась в весьма странную, жестокую картину. Вернее в картины. Прямо из его памяти. Кровь на ее губах, кровь на доспехах тех, кто питался ею. Отчаянье перед неизбежной смертью, обещанной жаждущим взглядом, улыбка при при виде чужой смерти... и снова кровь на ее губах.
[indent]
Она тянет его за ворот, но ему трудно поверить, что она хочет лишь еще один его поцелуй. Мысли, которых он избегал вплоть до ее постели, уже не отпускают так просто. Каллиста хочет крови, хочет жестокости. Сол отвечает ей злой улыбкой, перехватывая ее маленькую ладонь.
[indent]
— В самом деле, давайте попробуем. — свободная рука быстро возвращается вверх и хватает Петру за волосы, оттягивая ее чуть назад. От этого обнажается шея — тонкая, нежная на оголенных плечах.
[indent]
Маг прижимается к коже сначала губами, но нежности в касании нет. Губы разводятся, обнажая зубы на тонкой мышце плеча. Взгляд мужчины полон странного вдохновения.
[indent]
Наконец, смыкается челюсть.
[indent]
Он сводит зубы медленно, но неумолимо, ощущая, как нарастает болезненная реакция женского тела. Зубы не колют и не режут  —  рвут ткани под кожей одной только силой. Самое прекрасное в ней было то, что от нее некуда была деваться, во всяком случае, не хрупкой девице, беспомощно вжатой в кровать значительно более весомым туловищем.
[indent]
Ни молебный болезненный стон, ни панически бьющееся чужое тело не заставляют его остановиться, а лишь будоражат, заставляя сжимать челюсть, пока стон по-настоящему не перерастает в крик. Лишь тогда он ее отпускает, чуть приподнявшись над ней. Встречает ее взгляд, ухмыляется, но быстро уводит тот к ее шее, наблюдая за тем, как яркий красный след от укуса растворяется в нежном покрове кожи.
[indent]
— Впечатляет,  — выговаривает рыцарь, стягивая с себя алые бусы. Он хочет отбросить их подальше, но останавливается, складывая рядом. Хищная ухмылка становится тоньше, — Но не думайте, что я сдамся так просто.
[indent]
Снизу вверх туника скользит по телу, обнажая торс, слегка влажный от пота. Достаточно всего одного ловкого движения рук, чтобы ткань перестала быть помехой, опав в стороне. Предназначенный Каллисте взгляд полон самодовольства — ему нравится, что его физическое превосходство можно оценить даже взглядом.
[indent]
Он снова поднимает бусы, но теперь для того, чтобы надеть их на девушку. Аккуратно выправляет волосы из под них, каждым движением источая чуткую нежность. Его лицо полнится странным удовлетворением — украшение действительно чудесно смотрелось на женских плечах.
[indent]
— Вы очаровательны, миледи, — любовно говорит Сол, потянув руку к ее ладони. Взяв ее, тянет в сторону, легко переворачивая Каллисту на бок. Еще одно усилие обеих рук открывает ему полуобнаженную спину. Бусы же смыкаются на шее, поднимая девушку вверх.
[indent]
Лишь после он подхватывает ее тело ладонью, обнимая девушку за живот.
[indent]
— Что ж, теперь попробуем так...
[indent]
Зубы снова сжимаются на коже у шеи, пока ладонь от живота опускается вниз.

Каллиста изворачивается из его рук, явно пытаясь избежать жестокой хватки зубов. Это настолько контрастирует с ее томной покорностью, что Сол тут же разводит руки, выпуская ее из своих объятий. Он провожает взглядом ее отступление, пока его сердце гложет беспокойство о том, не перешел ли он черту. Это был первый раз, когда он намеренно сделал девушке больно в странной и нелепой уверенности, что она сама желает подобного. Для него все еще было очень легко разувериться в своих странных суждениях — он сам не до конца понимал их истоков...
[indent]
То было чувство, подобное вдохновению. Стоило этой леди оказаться неприлично близко к нему, как мысль начала бродить по плохо знакомым тропам. Это было чем-то явно большим, чем возбуждение...
[indent]
Ладонь, до того стремившаяся под платье, стыдливо легла на собственное плечо — примерно туда же, где он кусал Петру. Сол чуть сдавливает кисть, словно бы в попытке представить, какую боль причинил, не отпуская взгляд от Каллисты. Она извиняется.
[indent]
— Ничего... — машинально отвечает он, не успев сдержать в голосе нотки собственной же вины. В подобной ситуации он сам предпочел бы просить прощения — понимает спустя секунду. Но его извинение выражает лишь взгляд, тоскливым прищуром утопающий в чужой красоте. Было крайне досадно упустить леди из своих объятий.
[indent]
Они впервые так отдалились друг от друга с тех пор, как она покусилась на его шею. С того момента, казалось, прошла уже целая вечность, за которую они оба словно бы стали совсем другими людьми. Она — безумно притягательной, стыдливо-покорной, играющей с жаром чужих намерений, а он... стал просто глазами, которые на нее смотрят, губами, которые хотят прикоснуться, и телом, стремящимся слиться с ней воедино.
[indent]
Казалось, будто осколки разбитого их первым поцелуем рассудка стали складываться обратно только теперь...
[indent]
Но те же осколки зазвенели по углам вновь, упав вместе с платьем Каллисты. Сверху на ней остались лишь алые бусы. На их фоне даже цвет смущения на женском лице казался почти что бледным, и осмелевшему выражению ее взгляда почти что хотелось верить. Сол улыбнулся в ответ на дерзкий прищур. Он совсем не двигался, и все же кровь разгонялась по телу сильнее с ее приближением.
[indent]
Петра кладет ладони на его обнаженные плечи, а его собственные скользят по ее голой спине, принимая девушку обратно в объятья. Но руки опускаются ниже, стоит ей вновь начать разговор — так он ее наказывает, сжимая кисти прямо поверх дорогой ткани кружева.
[indent]
— Мне нравится то, что по нраву вам, моя дорогая леди, — отвечает Сол, приподнимая девушку к себе за бедра — Поэтому, прошу, не корите меня за все, что я с вами сделаю... — закончил он речь, прижимаясь к ее губам.
[indent]
Сладкий дурман поцелуя снова затмевает сознание, не оставляя следа от рассудка. Тепло женского тела, ощущавшееся теперь куда более явно, наполняло его по всей поверхности торса — ничего лишнего между ними уже почти не осталось, но и этого, конечно, все еще было мало. Пробуждающаяся жадность мужчины целиком проявлялась в его поцелуе — слишком глубоком, чтобы можно было назвать его нежным.
[indent]
Женский стон, оставленный на губах, словно бы подводит черту невозврата. Теперь уже не осталось ничего, на что он не пойдет, лишь бы услышать тот вновь.
[indent]
Он снова кладет ее на постель, Каллиста — снова произносит слова. Для него в них все еще не было смысла, и все же он чувствует за ними бесформенную тягу намерений. Странных, кровавых желаний, что вновь и вновь проступают в жаре их близости сквозь беспомощное рвение её ногтей, царапины от которых исчезали быстрее, чем он успевал заметить.
[indent]
Картина крови на губах Петры опять проступает в памяти, и краски ее портрета расплываются по телу тяжестью.
[indent]
Но эта тяжесть уже была не от моральных волнений — то была всего лишь одежда, ставшая ему невыносимым бременем.
[indent]
Особенно сапоги.
[indent]
— Что ж, будь по-вашему... —  отвечает он девушке, сопроводив слова не в пример кротким и скромным поцелуем. Сол нехотя отстраняется против ее царапающей хватки и отворачивается, осев на краю кровати. Шнуры на застежках расходятся под силой грубых движений и ноги освобождаются от сапог одна за другой.
[indent]
Прошедших секунд оказывается достаточно, чтобы окинуть взглядом комнату. На стойке между кроватью и входом красуется меч.
[indent]
Клинок в женской спальне. Интерес леди к мечам отразился в оружии куда более отчетливо, чем можно было уловить лишь с одних ее слов. Маг поворачивается к Петре и одаривает ее странной улыбкой, но сохраняет молчание. Разговоры итак порядком его притомили.
[indent]
Кейл вскакивает с места, почти бесшумно добираясь до искомого меча. Он чувствует себя словно в танце — настолько легок был шаг босых ног. Пробует вес меча на руках — слишком легкий, больше похож на кинжал. Избавляет клинок от ножен, и вес орудия словно бы растворяется вовсе.
[indent]
Пальцы чуть скользят по лезвию и спустя секунду становится ясно, насколько оно остро. Уголки губ мужчины приподнимаются — это будет легче, чем он боялся. Он обращается взглядом к Каллисте, пока его ладонь нежно обхватывает клинок.
[indent]
— Что будет быстрее — я истеку кровью в бессилии или вы сможете меня исцелить, — любовно произносит рыцарь, сжимая кисть на металле так, как хотел бы взять за руку Петру — Этот спор — очень глупый предлог для того, чтобы попробовать мою кровь, не находите? — маг задерживает дыхание, и вторая рука медленная тянет за рукоять вниз, чуть вздрагивая от проступающей боли. Он закрывает глаза в попытке отстраниться от ощущений, настигающих его от рассеченной ткани по нервам.
[indent]
Наконец, клинок выскальзывает из кисти, уронив на пол несколько алых капель, и Кейл выдыхает. Но боль от этого не становится легче, напротив — ощущение нетерпимого дискомфорта в ладони оказывается все более неприятным. Сол поднимает лезвие к лицу, всматриваясь в скользящую по нему капельку крови, и слизывает ее, прислушиваясь к своим чувствам. Ничего особенного, обычный солоноватый привкус.
[indent]
Переводит взгляд на Каллисту.
[indent]
Ее таинственная озабоченность от исполненного им представления отдается в уме торжественным удовольствием. Это в какой-то мере даже помогает отвлечься от ноющей боли в коже ладони и пальцев. Мужчина складывает оголенный меч на чайный столик и медленным шагом возвращается к Петре, сжимая кисть по пути. Капельки крови падают от нее одна за другой согласно собственному завораживающему ритму, но долго тот не играет — кровавая ладонь размыкается над обнаженной девушкой, роняя очередную капельку уже на ее лицо, и ритм меняет свой ход.
[indent]
— Только не спешите, — нежно говорит гость ее дома, — Распробуйте хорошенько, потому как вам за нее придется расплатиться сполна...
[indent]
Произнесенные им же слова, казалось, помогли совершенно забыть о боли.

Отредактировано Сол (2023-02-14 05:50:57)

Теряемая дланью кровь отзывается легким ощущением слабости, из-за которой увлечение видом обнаженного тела и куда более завораживающей череды смущенных, ласковых, потерянных и жадных выражений лица Каллисты окончательно перестает встречать сопротивление здравого рассудка и лишних мыслей — словно бы силы на них вытекли вместе с кровью из раны. Мир оказался поделен на Петру и раздражители, которые лишь зря от нее отвлекают, как боль в его ладони...
[indent]
Но сладость момента крылась в том, что это раздражение также вело мыслями к ней — она впитывала в себя его внимание вместе с кровью. Он знал, что лишь в ее магии сможет найти избавление, и находил его с каждым влажным касанием ее языка. Боль от прикосновений к ране медленно сменялась щекочущим ощущением срастающихся краев тканей кожи, о недавней агонии которой могла напомнить лишь скользкая влага, оставленная девичьей лаской.
[indent]
Боль исчезала с кожи и на ней оставалась Петра. Взамен же внутри нее оставался Кейл — его кровь.
[indent]
Это казалось чем-то по-настоящему правильным, словно бы в этом взаимном обмене крылся смысл всей его жизни. Этот смысл скользил по запястью и поднимался обратно наверх, поочередно затягивая раны на фаланге его пальцев.
[indent]
Последние разорванные ткани стягиваются в ее рту. Боль исчезает, и больше ничто не стоит на пути помешательства Сола. Ладонь свободной руки ласково ложится на затылок Каллисты, а ее собственные руки опускаются вниз на постель. Это тоже кажется правильным... особенно то, что пальцы остаются внутри. Сжатые вокруг них губы сверкают завораживающими и неровными оттенками алого от следов его крови.
[indent]
Неспособная воспользоваться языком, леди красноречиво щебечет своим обворожительным взглядом, и Кейл с удовольствием ее слушает, соглашаясь со всем ею сказанным жадной улыбкой.
[indent]
Он почти расстраивается, когда она отстраняется от его пальцев, оставляя их холоду комнатного полумрака. Всем своим нутром Сол желает вернуться внутрь женского тела, но сдерживается, тешась вкусом ее влаги на своих пальцах.
[indent]
Сказанные ею слова впервые за долгое время не вызывают в нем раздражения. В них слышится притягательная покорность, принятие всего, что ей предстоит, и мужчина готов забрать все, что обещает ее томный взгляд — его намерение видно сквозь одежду. Он уже ни за что не позволил бы ей уйти, но Петра и не пытается — колени несут ее только навстречу, от него же требуется лишь подхватить ее, когда она тянется к нему, забыв о необходимости иметь под собой опору.
[indent]
Она продолжает говорить, и приятное впечатление от признания ее поражения постепенно рассеивается. Попытка превратить их близость в подобие торга вызывает в мужчине злобу. Ее риторика кажется особенно фальшивой и неуместной на фоне искренности языка ее тела: ее рук на его шее, ее позы перед ним на коленях.
[indent]
И в таком положении она смеет требовать назвать цену...
[indent]
Кейл чуть опускается к ней, приподнимая ее за подбородок.
[indent]
— Ваш рот. — холодно, с едва заметной ноткой угрозы отвечает Сол. Свободная рука ложится на застежку ремня, легким движением освобождая ткань от оков, цепляющих ее за тело, — Я уже очень давно хочу заткнуть его.
[indent]
И он затыкает — приподнимая девушку за горло к себе, встречает ее поцелуем, не позволяя следить за тем, как одежда сползает по его телу вниз. Он отстраняется лишь тогда, когда ноги наконец обретают свободу от давно уже ставших тесными тканей. Вместе с одеждой, казалось, на полу осталось лежать и вся его прежняя деликатность.
[indent]
Ладонь снова ложится на затылок леди, но в этой ладони теперь куда больше настойчивой силы. Вторая рука нежно выправляет прядь волос Петры назад, не оставляя ей ни малейшей возможности спрятать лицо хоть чем-то, кроме его собственной плоти. Кейл выпрямляется над девушкой, не сводя с нее одержимого взгляда.
[indent]
Прикосновение ее губ отзывается в нем торжественным волнением, и на секунду он прекращает дышать. Лишь снова ощутив телом мягкую прохладную влагу, он с удовольствием выдыхает, утопая мыслями в волнующем и покорном взгляде Каллисты, влюбляющим в себя все больше с каждым мгновением ее похвальных стараний.
[indent]
Сол непроизвольной выдает приглушенный стон, похожий на тяжелый вздох, его губы скрашивает улыбка, выдавая наслаждение, царящее в разуме. Это было ясно как день уже даже на пальцах, но теперь стало многим более очевидно — плоть во рту Петры была ей очень к лицу...

Странное помешательство на прикосновении к ее губам более бесстыдным образом, чем на той черте, которая давно была пройдена еще в гостиной, не было рождено одной только похотью — он устремлялся к Петре и тянул ее к себе словно бы для того, чтобы прямо столкнуться со всем, что могло им мешать: воспитанием, непониманием, стыдом и тем, как мало они друг о друге знали, — казалось, все это можно было свести на нет одним робким касанием ее рта к его плоти.
[indent]
Этот поцелуй ощущается им, словно данное обещание — клятва о том, что сегодня между ними не останется ни одного барьера. Жадный взгляд Каллисты полон решимости эту клятву исполнить, играя контрастом с ее нерешительным голосом. Она извиняется перед ним за неопытность.
[indent]
Он улыбается.
[indent]
— Это неважно. — его полушепот полон искренней нежности, которой вторит ладонь на ее сосредоточенном лице. Твердые пальцы плывут по коже вниз и обратно, собирая тепло с разгоряченных щек — Нет... на самом деле так даже лучше. Я рад.
[indent]
Больше Кейл не говорит ни слова, не может выразить чувств. Готовность девушки пойти ради него на то, в чем она не была уверена, заставляло млеть разум, а тело — твердеть еще больше. Ее признание сделало их близость по-настоящему личной, в ней становилось важным каждое касание ее языка и его плоти. Ее дыханием кажется прохладным — остается на коже, пока Петра движется дальше, ускоряя сердечный ритм закостенелого сердца одним лишь видом своего лица.
[indent]
В прелестях ее волнующих черт растворяется разум и тонет взгляд — они трогают куда как сильнее, чем даже прикосновение губ. Сол позволяет ей не спешить, наслаждаясь секундами, в коих постепенно наполняется страстной уверенностью взгляд ее алых глаз.
[indent]
Она поднимает их навстречу к нему напоследок — перед той самой чертой, когда он впервые окажется в ней как мужчина. Он не закрывает глаза вслед за Петрой — не смеет упустить ни мгновения. Напротив, гравирует в памяти миг, в который она приняла его внутрь. Сразу же хочет превратить его в вечность, и ладонь, пока еще очень нежно, но вторит тому желанию. Не толкает, но твердо лежит на ее волосах, не давая отступить далеко. Поощряет женскую смелость, когда та проявляет себя на новых глубинах ее устремлений.
[indent]
Страсть накаляется в пылу набирающей темп интенсивности стараний Каллисты. В них создается пронизанный мокрой и мягкой пошлостью шум — Кейл слышит практически все, что чувствует кожей. Эта влажная пошлость до безумия прекрасна в исполнении Петры: взявшая в свой рот мужчину, она казалась не просто красивой — она была бесподобной, словно бы именно для этого она была рождена.
[indent]
Бесподобно звучит ее сбивчивое дыхания, завораживающе скользит слюна с ее губ, ярко и слезно блестят глаза Каллисты, полные неподражаемой девичьей похоти, отдающей томным безумием, сводившим с ума и единственного зрителя этой картины, уже не способного мнить себя в отрыве от девушки, стремившейся все глубже в себя его проглотить. В какой-то момент кажется, будто она сдается — сжимает зубы, словно бы уже готовая взять в себя всего Кейла, пусть даже по частям, но размыкает их тут же, чтобы ощутить в своем рту еще более разбухшую плоть.
[indent]
Сол не удерживает на устах стона, и девушка отпускает его, словно бы наконец своего добившись. Разум мужчины молит о передышке, не в силах сконцентрироваться хоть в какую-то форму, и Петра, словно чувствуя его настроение, возвращается к нему медленно, постепенно собирая его внимание обратно в себя.
[indent]
Она движется к нему неспешно, но вскоре становится ясно, что услужливая настойчивость Каллисты попросту обрела иную прекрасную форму — во всей невозможной глубине ее ласки, добравшейся до самого корня его мужского начала. Это единение отдается щекочущей пульсацией в мышцах и отражается в женском теле, которое сводит притягательная дрожь.
[indent]
Единственное сожаление Сола — неспособность увидеть лица Каллисты в тот сладкий момент, когда дышать она могла лишь собственной страстью.
[indent]
Это мгновение не было вечным, но запомнилось таковым, отразившись на лице Кейла влюбленной улыбкой, сиявшей на лице от вида красавицы перед ним на коленях, дышавшей гораздо тяжелее него, ослепляющей блеском влаги на своих глазах и губах и кричавшей взглядом о том, что обожает все, что происходит с ней здесь и сейчас.
[indent]
Искаженный отыгранной прелюдией голос девушки ласкает уши мужчины, обещая лучшее и вторя мольбе в ее взгляде, просящего большего.
[indent]
Этот взгляд наполняет сердце любовной нежностью, которая на кроткий миг пересиливает животную похоть. Сол опускается к Петре, целует ее, обнимая за плечи.
[indent]
— Я знаю, — отвечает он, отпрянув, и вновь целует Каллисту, но уже в щеку. Затем поднимается выше, оставляя дыхание у ее уха — Ты покажешь мне это прямо сейчас. — молвит теперь уже шепотом.
[indent]
Он отстраняется назад, но вовсе не оставляет девушку, а тянет ее вслед за собой, приподнимая с кровати. Лишь на короткий миг он снова прижимает ее к себе и целует, но после опускает вниз на холодный пол. Тяжелая ладонь ложится ей на макушку, еще одна — на лицо. Но ни одним лишь этим заканчиваются касания. Он снова чувствует тепло ее губ.
[indent]
Лицо Петры открыто ему уже целиком, и та страсть, которой оно отзывается в чувствах, выдает себя в движениях тела навстречу к ее пьянящему взгляду. Сол следит за ней очень внимательно, угадывая оттенки страха перед чужой настойчивостью и удовольствия от дурманящего жара его присутствия внутри. Тепло женских рук на его теле отзывается трепетом в его едва сдерживаемой ярости — она больше не могла упереть их в постель, была вынуждена за него держаться.
[indent]
Уже знающий, на что способна Каллиста, Кейл устремляется внутрь смелее, удерживаясь лишь от той грани, когда беспомощная мольба на плачущем лице девушки грозилась смениться болью и отторжением. Он дает ей миг отдохнуть, нежно вытирая слезы, гладит волосы в немой похвале, чтобы сжать их, и снова устремить Петру к себе — иметь дело с его горячими чувствами.
[indent]
Чем грубее оказывается ласка, тем ближе девушка устремляется к нему, пока ее губы наконец не подбираются опять к основанию, навсегда определяя новую грань их близости — сладкий плод их взаимного помешательства.
[indent]
Именно на этой грани детородный орган стремится явить всю свою естественную сущность, но Сол тянет момент до последнего, пока дрожь в женском теле и мольба во взгляде не загоняют его в ловушку. Конечности сводит легкой судорогой, а ладони каменеют у девушки на волосах.
[indent]
...
[indent]
Пыл его страсти оседает семенем на губах Каллисты. Тяжелое и томное, полное неприкрытого удовольствия, его дыхание обращено к ней вместе с той нежностью, которая вновь целиком наполнила взгляд.
[indent]
Вернувшая прежнюю мягкость ладонь любовно скользит по ее щеке.
[indent]
— Ты была бесподобна... — выдает дрожащий голос мужчины. Его взгляд неустанно плывет по прелестям девичьего лица, цепляясь за непристойный блеск, оставленный им на ее коже. Даже сейчас она целиком воплощала собой само слово "желание", отзываясь голодными искрами на гранях сознания, чтобы заново разжечь в нем пожар. Кейл не может и не хочет удержать себя от того, чтобы еще раз к ней устремиться, — Нет. Ты все еще бесподобна...
[indent]
Он не нашел ничего умнее, чтобы сказать, прежде чем снова слиться с ней в поцелуе, забрав ее в свои объятья. Твердость вновь взялась наполнять собой ладони на ее спине. Сол поднимает девушку обратно наверх, но лишь для того, чтобы снова положить на постель.
[indent]
Эта ночь для них еще не закончилась...