Как истинно горячий демон, Асмодей не любил зимние переезды. Даже сотни лет таскания бренной тушки по землям Янтаря не позволили ему смириться с холодом и промозглостью, которые несут тёмные месяца. Потому он искренне не понимал, как сестрица может так долго и упорно пробивать себе дорогу через, хоть и неглубокий, но все же мокры и противный снег. Впрочем, он не осуждал, а лишь молча следил за тем, чтобы лошадь не поскользнулась на слегка идущим вверх пути.

- Сложно сказать, сколько нам еще, - в голосе Искусителя не было привычной хитрой доброжелательности — она вся испарилась от многочасового пути, осталась только легкая усталость, - здесь должна быть проторённая дорога, но, судя по тому, как её занесло, по ней не ездили уже много месяцев. Либо жители нашли другую дорогу, либо..., - демон на пару секунду замолчал, вспоминая сияние мраморных шариков, после чего продолжил, уже с пробившейся сквозь утомление хищностью в голосе, - ...либо что-то помешало им уйти из этой деревни в принципе, -.

На слова об отстойной вечеринке Асми только кинул косой взгляд и, как ни в чем не бывало, продолжил всматриваться в сияющую белизну вдали. По правде говоря, ему и самому было сложно сказать, что их там может ожидать. Мощный пожар, эксперимент алхимика, поднявший все дома разом в воздух? Особенно мощный разлом? Последнее было маловероятным, ведь тогда вряд ли хотя бы единая душа осталась в его Безделушках. Демоны ведь народ такой — в особливо голодном состоянии учуют душу даже через многие километры. Будь она даже спрятана в неприглядном монокле или треснутом кувшине. Однако одно он мог сказать точно — вряд ли ситуация, в которой себя обнаружило поселение, была обычной.
От раздумий его отвлек восклик девушки, на этот раз несший хоть какую-то важность — из-за холма, возносившегося над лесом огромным сугробом, действительно выглядывала деревенька, застенчиво приглашая путников пройти и узнавать, что же с ней произошло. Однако, уже отсюда Асмодей смог распознать, что-то здесь не так.

- Да, оно самое. Деревня та, только вот... Странное дело — даже ворота мне уже намекают на то, что здесь что-то не так. Я думал, что, если что-то тут и произошло, то ворота будут первым знаком, чего нам придется ожидать. При нападении врата сносят, при пожаре они обгорают, и так далее. Они же..., - Асмодей прищурился, всматриваясь сквозь больно режущий глаз сияние снега, -... выглядят просто старыми? Необычно старыми, безусловно, будто за ними года не ухаживали, и все же. Тарти, не беги без меня, не нравится мне всё это, - если последние слова он то ли бубнил себе под нос, то ли всё же говорил своей спутнице, то последнюю фразу он проговорил так, чтобы его было слышно. Слегка отклонившись назад, он скользнул в приоткрытую форточку за сидением кучера и оказался сначала торсом, а затем и ногами в прихожей повозки. Сделав стойку на руках, Асмодей сделал кульбит, дававшийся с особой легкостью пожилому только цифрами, но ни телом, ни душой существу, и сделал лишь пару шагов, чтобы оказаться напротив своей излюбленной карты Янтаря. Сотни, если не тысячи маленьких шариков, разной расцветки, усеивали её, создавая прекрасный узор его собственной работы. Это был храм, посвященный его силе, его главная гордость. Однако, сейчас было не время тешить эго. Демон взял пять шариков, сбившихся кучкой над изображением маленькой деревушки, все окрашенные бордово-красным, издающие слегка пугающее сияние, и положил их в карман накидки. Сделав еще несколько слегка утомленных шагов, перед самой дверью, он подхватил свою верную трость и повесил на руку.

- Не знаю, Бенихиме, понадобишься ли ты мне сегодня, но будь наготове, - полушепотом проговорил парень, слегка нагнув голову к трости. Из щели у рукояти моментарно просочилось бело-сиреневое свечение и Асмодей, ухмыльнувшись, кивнул и настежь открыл дверь повозки.

- Как «что я там забыл»? Я же тебе уже рассказывал, или Шабли из моей коллекции нстолько хорошо настоялось, ожидая твоей компании, что память уже совсем отшибло? - ощущение близости дела заставляло более яркую сторону персоны Искусителя возвращаться, и он начал отшучиваться, приправляя фразочкой коронной расслабленной улыбкой, - мы здесь за десертом — моими излюбленными Безделушками, а то давненько они тут лежат, пора и собрать урожай! -.

Стоило только Асми приблизиться к Тарти, как та решила сигануть вперед состава, будто в укор тому, что ей совсем недавно сказал демон. Недовольно закатив глаза, он сначала захотел было повыпендриваться и на полной скорости сигануть к воротам, обогнав и затем отчитав молодуху за то, что не любит слушать старших, однако, зная её, вряд ли это возымеет хоть какой-то эффект, да и нужно было беречь силы на всякий пожарный. Поэтому он просто медленно доковылял, пробираясь сквозь противную белую полужижу, полупорошок, опираясь где нужно на трость, отряхивая ноги как только под сандалину снова забивался снежок.

Преодолев Пожиратель знает как еще держащиеся ворота, Асмодей смог как следует рассмотреть деревню. Ни единого движения, и при этом — никаких знаков разрушения. Как будто все просто снялись с места и ушли, а сама деревня попала во временную аномалию и переживала года за недели — только так можно объяснить ужасное состояние, в котором пребывала буквально каждая постройка. Покосившиеся, полугнилые, с выбитыми окнами дома никак не состыковывались с рассказами из соседних деревень о том, что контакты с этой станицей пропали без малого три месяца назад. Как такая разруха могла произойти в столь малое время?...

- А вот чтобы я тебе это рассказал, тебе придется перестать от меня сматывать! - пробормотал демон, давая девушке насладиться ароматами из колодца с явно сгнившей водой, затем легонько разворачивая её за плечо и кладя в руку два шарика, - если ты меня плохо слушала и тогда, когда я рассказывал тебе об этом, то рассказываю: это — шарики, напрямую связанные с их Безделушками. На карте они мне помогают отслеживать их перемещения по миру. В оторванном состоянии — помогут тебе найти связанные с ними предметы. Как почуешь жжение от шарика — ты где-то близко. Впрочем, судя по их цвету, это может даже не пригодиться, - Асмодей поднял один из мраморных «маячков» с руки Астарты и, прищурив один глаз, посмотрел сквозь него на зимнее, пробивавшееся сквозь легкие облака солнце, - все до одного шары здесь такого же ярко-красного цвета, да еще и издают свечение. Это значит, что внутри каждого из них не менее пятидесятидуш, - Асми постарался как можно яснее выделить цифру интонацией, после чего отдал камешек обратно демонессе, - пятьдесят, Тарти. Для таких предметов десять или пятнадцать — уже хороший улов, собирающийся годами, если не веками. Понимаешь, что это значит? - демон заглянул сптунице в глаза, - это значит, что тут творится какая-то околесица. Поэтому будь внимательной и, прошу, уж постарайся слушать, что я говорю. Я старый, а, значит, опытный. Не хочу я, чтобы твоя жопа оказалась подвешенной на чьем-нибудь пятиметровом копье, дорогая сестрица — ты мне еще пригодишься, - с доброжелательной улыбкой проговорил Искуситель, потрепав Тарти за щечку, и решил оглядеться еще раз.

Боковым взглядом он видел, как спутница направилась к ближайшему дому, и её язык тела сказал за неё то, что она проговорила мгновением позже. Впрочем, демон уже был рядом, с мечом наголо. Лезвием отодвинув девушку за себя, Асмодей прошел внутрь дома, делая медленные, выверенные шаги, не веря ни единой половице.

- Трупы выглядят вполне естественно, на взгляд никаких признаков магии или других манипуляций, - Искуситель говорил так, будто записывает фразы в походный журнал для того, чтобы потом отчитаться начальству, - лежат так, будто просто делали свои рутинные дела, затем увидели... что-то, и сразу двинули копыта. Что же этой массы.., - Асмодей перевел взгляд на скопление красной массы и протянул клинок к чему-то, напоминавшему мышечную ткань. На каждый легкий укол материя реагировала, сжимаясь и волнуясь, будто стараясь отогнать неприятный раздражитель.

- Я даже не возьмусь сказать, что это именно такое, я подобного еще ни разу не видел, - демон сделал пару шагов вбок, перемещаясь к чему-то, больше напоминающему плотно натянутую кожу или соединительную ткань, под которой, булькая, перетекала вязкая жидкость по типу лимфы, - будто кто-то начал создавать живое существо, но остановился на..., - под сандалю предательски попала какая-то стальная брошка и заставила демона оступиться. Клинок, все так же настороженно выставленный вперед, воткнулся в натянутый пузырь, вонзился прямо в центр ткани, и из раны прыснула плотной струей мерзотная желто-зеленая жижа, поливая демона и его убранство, попадая на тело и даже во все еще открытый рот. Дом, и до того пахнувший на самым приятным образом, наполнил аромат гнили, разлагающихся трупов и древесной трухи. Парень даже не успел понять, что произошло, как его организм проняло яростным отторжением как отвратительного запаха, так и ужасного вкуса, и к горлу подкатила желчь, смешанная с завтраком. Все, что он успел сделать — так это на полной скорости схватить Астарту и вынести ее из дома, после чего он сделал несколько шагов в сторону пожухлого деревца и, упав на колени, испражнил накатившее. На секунду ему показалось, что прямо так он и умрет — задохнувшись в собственных соках вперемешку с жидкостью некоего организма, настолько отвратно было всё это действо.

- Я уже был готов... Уверовать в богов... Лишь бы эта гадость закончилась, - спустя пару минут, когда шок-бурлеск закончилось с усмешкой сказал демон, набивая рот чистым снегом и сразу же сплевывая его, - лишь бы избавиться от отвратительного привкуса, что несильно помогало. Смирившись с тем, что сегодня вечером придется чистить зубки особенно плотно, Искуситель медленно поднялся с колен и отряхнул их, ободрительно кивнув девушке. Однако же её взгляд был прикован к чему-то другому. Проследив за ним, он понял, что её так привлекло.
Метрах в двадцати от них, посреди небольшой площади, увенчанной прудом, парило восемь девушек. Все, как одна, в ночнушках, с длинными волосами, перекинутыми через голову, так, чтобы лицо было закрыто. Не к чему не привязанные, они не издавали никаких звуков, не перемещались — просто левитировали над землей.

- Ты... То есть ты тоже это видишь? - несмотря на то, что Асмодей видал виды, даже такое зрелище, одно за другим, заставляло его чувствовать себя неловко. Вместе с этим, голову начинало сдавливать странное, но при том знакомое чувство... Ощущение, будто кто-то через ухо запустил деловитого хорька, и тот активно устраивает в мозге норку. Будто кто-то... копается в голове.

Знаете это ощущение, когда ребенок, не поддававшийся никаким увещеваниям и зовам логики, возвращается к вам с травмами, ушибами и царапинами, и с полупаническим видом пытается спросить совета и помощи с разрешении ситуации? И вроде как хочется сказать «я же тебе говорил/а», но взрослая самосознательность не позволяет уничижать и без того получившего урок ребенка... Так вот, эта самая «сознательность» у Асмодея отключилась примерно в тот момент, когда деревня наполнилась гулом ожившей армии мертвецов.

Ещё в тот момент, когда в руке Тарти мелькнул снежок, когда он только соскользнул с её пальцев и отправился в казавшимся вечным полёт в сторону парящих дам, Асми только и успел прикрикнуть «Стоять!», прежде чем белый снаряд разбился о черные волосы банши, и они все, как одна, медленно направились в сторону горе-путников. Всё ещё стоявший на коленях демон, уже и знать забывший о недавнем отвратительном самоощущении, только и мог, что погрузить своё лицо в грузный фейспалм, однако пожалел об этом движении сразу же, как услышал звук рассекающей воздух массы, и понял, что пропустил тот момент, когда его спутница решила устремиться вслед за кинутым снежком, и, на секунду сама превратившись в снаряд, кинулась прямо на неизвестные сущности. Следующие события происходили одно за другим, словно кадры в фильме: девушка влетает в одну из дам и, впечатывая в землю, умерщвляет, казалось бы напряжением единого мускула, Асмодей успевает выкрикнуть только разгоряченное «Астарта, мать твою, куда ты...», однако его ор перебивается истошным воплем банши, прибивающим к земле девушку, и, что самое главное, пробуждающим коренное, хоть и «модифицированное», население деревушки.

Не было желания ни читать нотаций, ни строить из себя диктатора. Хотелось просто, сквозь тысячу вопросов, начинавшихся с разных видов «почему?», размазать нахальную девицу, чья целесообразность приглашения на миссию теперь ставилась под огромный вопрос, об камень, прекрасно понимая, что та, аки слайм, соберется в кучку и регенерирует — такие они, атакующие демоны.

Дом, из которого так недавно Асмодей пулей вылетел с желанием вывернуть свой желудок наизнанку, теперь будто ожил — половицы внутри скрипели и трещали, стены начали ходить ходуном, обнажая пульсирующую красную массу, расплывшуюся под основанием бревен и, судя по всему, уходящую куда-то в землю, и мертвая парочка начала подавать звуки имитации жизни, потихоньку выбираясь из хаты на плач обиженных девушек. С трудом борящаяся с давлением вопля банши Астарта через силу пыталась сказать и показать Искусителю, что теперь вокруг есть целая охапка живности, а Асмодею ничего не осталось, как развести руками, и глазами раздраженно показать эмоцию а-ля «да что ты говоришь?», потряхивая плечами и всем телом от слабо сдерживаемой злости. Хруст снега, на мгновение пробившийся сквозь пронзительный гул вопля, дал понять, что жители домишки уже за его спиной, и демон, провернувшись вокруг своей оси на колене, сделал пару взмахов, предсказывая, где могут быть среднестатистические пояс и колени, а после на инерции крепко встал во весь рост и, сквозь разваливающееся тело одного мертвеца оценив, где находится второй, слегка сжался и, спружинив, сделал один точный рывок и снял с плеч головёшку ходячего покойника. Астарта не заставила себя долго ждать и, путем затраты большого количества внутренней энергии высвободившись из-под влияния банши, вернулась на исходную позицию, попутно проламывая башку выползшему из соседнего дома мертвецу. А навыползало их как следует — единственная улица селения становилась хуже рынка Веллехорта в час-пик, и все посетители имели только одну цель — разорвать на куски чужеземцев. Даже уже отработанные местные спешили вновь присоединиться к празднику жизни — одно из обезглавленных тел смогло встать на ноги и снова направилось к Асмодею. «Видимо, подход с перерубанием торса и конечностей придется практиковать с каждым из них», подумал демон, вырабатывая всё более точную и выверенную последовательность нанесения ударов.

Увидев небольшое окно в толпе нежити, Асмодей схватил за шкирку девушку, и, крикнув «За мной!», ринулся в сторону дома на противоположной стороне улочки, где монстров почти не было, попутно оставляя без рук и ног нескольких из них, не давая времени на реакцию. Оказавшись на достаточном удалении из толпы, Искуситель развернул девушку к себе лицом и, еле сдерживая свой пыл, отвесил Тарти пощечину, настолько смачную, что звон от нее был слышен даже сквозь мерзкий хор стонов гулей.

- Тебе жить что ли, блять, надоело? Я на суицид через съедение не подписывался! Говорю тебе в последний раз: действуем спланированно и осторожно, никакой самодеятельности! Мы в душе не ебём, с чем имеем дело, может, в следующий раз ты не сможешь выбраться из говна даже с помощью своей внутренней мощи! - закончив разъярённую тираду, демон прочистил горло и, схватив Тарти за моську, посмотрел ей прямо в глаза, - Мы. Работаем. В команде. Иначе оба умрем. Усекла? - не дожидаясь ответа, Искуситель кинул взгляд на приближающуюся орду и, жестом указав следовать за собой, ринулся вокруг дома, во двор, где начал движение вдоль ряда хат, протянувшихся вдоль основной улицы.

- План такой: видишь вон то дерево? - демон клинком указал на иссохший дуб, свисавший с холма через семь домов, немного дальше площади, над которой были банши, - я заметил кое-что, пока ты обменивалась любезностями с девочками — только одна из них по-настоящему смотрит, остальные то ли на слух ориентируются, то ли у них какая-то телепатическая связь. В общем, как мне кажется, у главной дамочки проблема с тем, чтобы смотреть вверх. К тому же, сейчас по бежим по дворам, и они наверняка потеряли нас из виду. Забираемся на то дерево, подманиваем их поближе к себе и разделываемся с ними в пикировании. А с остальной шелухой проблем быть не должно, - из окна одного из проплывающих мимо домов высунулось тело, когда-то бывшее женщиной, теперь наполовину покрытое мускулистой тканью, по типу той, что была в первой хате. Стоило ей открыть рот, чтобы подать сигнал остальной братии, как один восходящий взмах клинка оставил тело без головы, а второй удар разрубил трухлявое тело напополам, аккурат по линии окна.

Из раскрытых дворовых дверей домов и сараев открывались ужасающие зрелища, на любование которыми, по счастью, у демонов не было больше мгновения, одни из них походили на психоделический кошмар, другие же — на эротический сон мясоруба. Из одного выломанного окна было видно, как застывшее кальцифицированное тело матери наблюдало за разорванным напополам, но все еще живым телом младенца, полностью обернутого в вездесущую красную субстанцию; в следующем дворе, парящее сантиметрах в десяти над землей обезглавленное тело застряло в бесконечном цикле бега на месте, незнамо куда или от кого, не реагируя ни на что; еще на одних базах почти все животные слились в отвратительную амальгамацию, с торчащими куриными головами и собачьими лапами, неспособные даже двинуться с места из-за своей нелепости и уродливости. Чем больше кадавров замечал Асмодей, тем сильнее что-то давило на голову, словно все плотнее затягивая пресс на висках. На фоне начал слышаться гул, словно сто раз отраженное эхо... чего-то, или кого-то. И если то была ментальная магия, то настолько вездесущая и пространная, что демон не мог и подозревать о существовании оной.

Похоже, здесь нам придется лезть через крышу — холм слишком крутой — когда между демонами и деревом оставался всего один дом, Асмодей на секунду затормозил, думая, как лучше всего будет добраться до заветной цели, - я уверен, ты сможешь запрыгнуть, подхватив меня с собой, да вот только мы так излишне нашумим, а поэтому сначала на крышу, а оттуда я уже и сам смогу допрыгнуть, лады? - парень протянул большой палец, пытаясь как-то сгладить ситуацию и свой предыдущий пыл, а затем, сжавшись в клубок, как пантера перед прыжком, сиганул наверх, где подождал свою спутницу, балансируя на кончике выпирающего сруба. Крыша, покрытая снегом, не вызывала никаких подозрений в собственной устойчивости, и потому, когда спутница приземлилась рядом, демон сделал первые пару шагов по скату, пригибаясь и крадясь, чтобы лишние глаза мертвецов их, не дай Пожиратель, не приметили.

Что же произошло дальше — демон мог объяснить себе только опуская свои базовые познания о реальности. Крыша, которая только что твёрдо была под его ногами, будто расступилась, приглашая пару в темноту неизвестности, и, как только бойцы провалились в дом, снова материализовалась над их головой. Ровно в тот момент, когда твердь досок ушла из-под ног, и гравитация потянула к земле, гул в ушах усилился до невозможности, и сквозь отражения сотен эхо, Асмодей различил голос ребенка, звучавший отовсюду и из ниоткуда, сказавший одно слово:

- Привет, -.

Отредактировано Асмодей (2022-10-17 04:33:55)

Иногда Асмодей не понимал — намеренно ли пытается Асти его уязвить, или это происходит само собой, просто как непременная часть её существования, приложение к самой демонессе и её пачке боевых талантов? Или одно попросту диктовало другое, и её кажущиеся безграничными неуязвимость и сила давали столь невероятный бонус к уверенности, что она начинает бить ключом изо всех щелей, превращаясь в насмешку, невольно выказываемую всему миру с подтекстом «да, я такая, и что вы мне сможете сделать?».

Увы, Янтарь — место далеко не радуги и безграничного веселья для детей Пожирателя, по крайней мере, не столь безграничного, как того хотелось бы. И те демоны, которые не успели этого понять вовремя, заканчивали, как правило, нашпигованными клинками Храмовников, умерщвлёнными более разумными или могущественными сородичами, или прихлопнутыми другими дикими, первородными силами этого мира. Асмодей видел этого слишком много за свою жизнь — сколько братьев и сестер кануло в Лету, жертвы собственной самоуверенности? Конечно, Астарта будет посильнее многих из них, однако на любую неостановимую силу рано или поздно находится непреодолимое препятствие, и в таких ситуациях лучше будет, если сила обогнет препятствие, а не сломает об него все зубы.

Поглощенный мыслями о своей спутнице, а также ошарашенный внезапно зазвеневшим в сознании детским голосом, демон не успел каким-либо образом среагировать ни на ушедшие из-под ног доски крыши, ни на тот факт, что пара вновь оказалась окруженная нечистью, а крыша как ни в чем не бывало снова зиждилась над ними. Это переставало делать хоть какой-либо смысл — слишком много аномалий на квадратную милю, слишком много кадавров в минуту, при статистической норме-то равной твердому и четкому нулю.

Пока Асмодей поднимался на ноги, Астарта уже снова вошла в свою стихию, превращая очередную порцию ворожбы в красно-коричневую изморось. Что ни говори, но её приятно было видеть за работой, битва была для неё слишком естественной формой существования — будто демонессу создали уже в стойке удара ногой в полёте. Для противников — пугающее зрелище, для Искусителя — услада для глаз. Может, и не стоит напрягать её такими концептами, как «тактика» и «планирование», а просто направлять её силу, быть рельсами для всеразрушающего локомотива?...

На этот раз демон не дал мыслям отвлечь себя от происходящего, и, дав Астарте использовать себя в качестве опоры для хлесткого удара, сделал выпад из сидячего положения в сторону вспухшего от гниения и прочих естественных трупных процессов тела, оказавшегося сразу же за превращенным демонессой в труху зомби, и выверенным движением уничтожил все, что у трупа оставалось от левого колена, а после, не теряя инерции от рывка, развернулся на 180 и снёс наполовину иссохшую голову.

В те же несколько секунд демонесса успела соорудить следующий шаг в своей голове и, не думая о последствиях, сразу принялась за его осуществление, и через мгновение Асмодей, без возможности уточнения собственной воли, оказался снарядом, заряженным в самодельную демоническую катапульту. Момент, равный взмаху крыла бабочки, на то, чтобы прикинуть, насколько безумным может оказаться очередная идея спутницы. Все же, в случае чего, всегда можно в последнее мгновение отпрыгнуть в сторону и отвесить очередную оплеуху за самодеятельность, в этот раз уже ногой и с разворота, чтобы хоть сколько-нибудь проняло через бронированную кожу. Однако, вместо этого, демон только слегка улыбнулся и, кивнув, одной рукой убрал меч и схватился за панамку, а другой опёрся о плечо Астарты. Так или иначе, надо выбираться из этого дома, а уже созданный шум как от битвы, так и от снесенной стены вскоре привлечет к себе внимание летучих мразей, а за ними приплетется и остальная армада.

В мире много вещей, которые, пока не опробуешь сам, - не узнаешь. И самокатапультирование — определенно одна из них. Свободное падение не заменит ощущения одновременного полного контроля ситуацией и баланса в воздухе и полного отсутствия понимания, как любое дуновение ветра в критический момент может повлиять на твоё положение в воздухе. В один момент, когда пик дуги полёта был преодолён, естественные силы физики начали выносить пятую точку демона вперёд, и Асмодей, поддавшись тяге, сделал сальто вперёд, как раз вовремя для того, чтобы приземлиться на ноги и ещё пару метров проскользить по снегу, останавливаясь рядом с на удивление хорошо сохранившейся деревянной тележкой. Асти не заставила себя долго ждать, приземляясь неподалёку от Искусителя, буквально сопровождаемая остатками потасовки с ходячими мертвецами, оставляя после себя кровавый след в воздухе и на девственном снегу.

- Вот уж никогда не подумал бы, что тебя будет так заботить одежда. Женское начало всегда впереди демонического, или они существуют внутри тебя в симбиозе? - демон поднял на рапире скинутую куртку, самостоятельно убеждаясь в серьезности понесенного урона, - в качестве компенсации, как отсюда выберемся, я тебе таких хоть полдюжину куплю. Да хоть ателье подарю, которое их клепает, - кинув взгляд на Асти, демон усмехнулся и скинул куртку обратно в снег. Вряд ли его спутнице есть дело до производства кожаных изделий или получения заработка с предприятия, по крайней мере, Асмодей бы очень удивился, если бы она проявила к его полу-шуточному предложению хоть какой-нибудь интерес.

С холма открывался прекрасный вид на деревню целиком, и впервые с момента своего нахождения Асми выпала возможность немного перевести дух и оценить то, в какой же заднице они на самом деле оказались. После их гранд-сатуса, поселение будто обрело собственную волю к движению — жизнью это было бы назвать богохульственным даже для демона. Дома косились и рушились под пульсацией венозных щупалец и открывающихся прямо в земле зубастых пастей по типу огромных миног. Толпы восставших мертвецов постепенно начали разбавляться невесть откуда берущихся существами гораздо более странной и отвратной формы — словно насмешка над человеческим формами, они были набором подобия конечностей, телес и голов, выросших в случайных местах и облаченных в голые кровоточащие мышцы. И они были явно настроены на гораздо более активный бой, нежели простые еле двигающиеся гули.

- Ты спрашивала про общий разум, кажется? Присмотрись поближе, вон они — мои доказательства, медленно плывут к нам по воздуху как мотыльки на свет, - Искуситель указал концом трости на летающую кодлу, томными зиг-загами преодолевающую расстояние от края деревни обратно к площади, над которой сейчас внимательно зиждились две пары демонячьих глаз, - обрати внимание, как их группа двигается. Методично, словно ищут след, и каждый раз что-то находят, но недостаточно, чтобы окончательно напасть на запах и спустить собак... мертвых, полуразвалившихся, но собак, - Асмодей кинул взгляд через плечо на спутницу, - они чуют нас, так как двигаются в целом в верном направлении, но не понимают, где мы, а значит — не видят, до сих пор, что было бы очень просто для любого существа с возможностью поднять голову. А теперь присмотрись, как именно двигается вся их группа, - клинок демона сделал небольшой круг, очерчивая парящий шабаш, - шесть дамочек по кругу, одна, причем всегда та же, посередине. И посмотри — только центральная вращает головой, остальные же будто марионетки, оставленные хозяином висеть, ждущие приказаний от мастера. И у них есть задержка, хоть и в пару мгновений, но все же они действуют не совсем в унисон. Главная делает движение, подсознательно сообщает остальным, а они уже корректируют свои действия, - рассекая взмахом меча воздух, демон убрал его в ножны и, повернушись к Асти, продолжил говорить уже не столь серьезным тоном, - я обратил на это внимание, когда они пытались превратить тебя в лепешку своими волшебными сопрано, ключевое слово - «пытались». Только у главной вообще видно глаза, даже когда они орут и, казалось бы, нужно направлять свои атаки согласно видимой цели, но нет, - одна командует, остальные делают, - хрустнув снегом под сандалей, Асмодей положил руку на плечо Асти и уверенно ухмыльнулся, - потому её я доверю тебе, ты сможешь её отключить буквально при первом контакте, в это время я буду вырезать другим их связки, чтобы они больше не смогли нам докучать, даже если в отсутствие своей командирши они впадут в панику а начнут орать на все подряд, - взгляд демона устремился вверх, к вершине полумертвого дерева, и кивнул в сторону ветки помощнее, - заберемся вон туда, чтобы иметь больше разгону, так у них будет меньше времени на то, чтобы отреагировать на нашу атаку, -.

Асмодей поправил панамку и, показав спутнице большой палец, разбежался и сиганул к самой нижней ветке. Да, его прыжки были не столь впечатляющими, как у мощной Астарты, но ему оно и не было нужно — два-три метра за раз, отталкиваясь от веток скорее для того, чтобы задать новый вектор парящему телу, демон старался вкладывать как можно меньше сил в свои движения, делая их мягкими и плавными, как огибающая камень вода. Однако, против природы не попрешь, и от без того повышенной массы Асмодея некоторые ветки ломались и отлетали в сторону. Присев на желанную жёрдочку, Искуситель почувствовал, как та прогнулась под ним, всеми возможными способами намекая на то, что даже если на неёё сядет хотя бы воробей — беды не миновать. А учитывая то, что спустя мгновение приземлилась на неё птичка далеко не малого калибра, ветви ничего не оставалось сделать, кроме как сдаться и резко, без предвещающего треска, лопнуть у основания и отпустить парочку в свободный полет, причем в заметно разнящейся от нужной для прибытия в стан банши траекторией.

Знаете эти моменты испытания большого стресса, когда весь мир вокруг будто резко замедляется, и мозг осознает все гораздо ярче, чётче, позволяя думать в режиме невероятного ускорения? Для Асмодея это было более-менее нормальным делом, когда он решал вложиться в бой полностью, и сейчас настал тот самый момент. В сознании мысли проносились отрывками, соединяясь только Искусителю известными способами, аки четырёхмерный паззл: «главная банши... Астарта... тележка... холм... разгон...». Не теряя ни секунды, Асмодей дотянулся рукой до падающей Астарты, с криком «Теперь моя очередь, сестричка!» провернул её в воздухе вокруг себя и, вложив все силы до предела, швырнул её в группу летающих кошмариков, тем самым меняя свою траекторию на прямо противположную заданной девушке. Чудом не врезавшись в уже знакомую тележку, Асми использовал трость в качестве тормоза и сразу же после приземления рванул к транспорту и в считанные мгновения подвез к краю холма. Все происходило очень быстро, ибо времени на вторичные реакции не оставалось. Толкая тележку со склона и прыгая в неё, Асми видел, как демонесса влетает в только-только обратившую на неё внимание центральную банши, как начинает превращать её в фарш. Заданная инерция и гравитация задали тележке нужную скорость для того, чтобы с достаточной силой влететь в груду бревен, расположенную почти сразу под злополучным холмом. Всё, что оставалось Асми, - это в нужный момент перенести вес на переднюю часть одноразовой повозки и использовать её как рычаг для запуска себя в повторный полёт.

«Если сегодня не день магии воздуха, то я не знаю, почему провожу так много времени вне контакта с чем-то твердым,» - успело проскочить в голове демона ровно за мгновение до того, как тот влетел в первую банши, которая уже раскрыла рот для рефлекторной атаки Астарты. Взмах клинком — и меч сначала оказался погруженным в удивительно мягкое горло, а затем вышел через мыщцы шеи, оставив голову болтаться на уцелевшей части. Ещё мгновение — ещё одна поражённая банши. Проблемой для Асмодея было только добраться до них, а перемещаться между парящими барышнями для него не составляло труда, всего лишь и нужно использовать инерцию толчков от их поражённых тел и собственную нечеловеческую скорость для поддержания темпа.

Совершил приземление демон уже верхом на последнем бездыханном теле дамочки. Поднявшись из сгруппированной позиции и поправив всклоченную накидку, Асми сделал пару шагов к также оправившейся от приземления Асти и с усмешкой протянул её кулачок.

- Именно это я и подразумевал под командной работой - что твоя катапультация меня из дома, что эта импровизация! - Асми довольно обнажил все свои тридцать два. Даже несмотря на свою нелюбовь к физическому труду, он не мог не отметить, что совместно молотить врагов время от времени — это довольно занимательно.

Удар кулачка демонессы чувствовался скорее как прикосновение оголённого провода или шамана, только помолившегося духу гроз. Глупо было отрицать — энергии её было не занимать, и из только закончившей бой Астарты она буквально сочилась. Возможно, будь Асмодей более одарённым в магической стезе — он бы мог заметить какое-нибудь красивое свечение или устрашающую ауру вокруг неё. Но торгашу такие знания недоступны, да и, ко всему прочему, малополезны. Вместо магических причуд он видит силу, и то, как эту силу можно направить, в удовольствие обоим сторонам. И разряд неконтролируемой силы, проскочивший между партнёрами, был не чем-то большим, чем подтверждением той мощи, которой обладала Крушительница.

- Вряд ли это призыв. Тогда бы здесь всё было пропитано Пустотой, и мы бы с тобой это за милю почувствовали. Учитывая мощь того, кто сотворил такое с этой деревней, храмовники бы тоже примчались на следующий же день с антимагами наперевес, - сказал Асмодей и тут же сам задумался над тем, что сказал. Ведь действительно, деревня наверняка далеко не первый месяц в таком состоянии, судя по степени и серьезности разрушений... Как же так вышло, что венценосные стражи порядка до сих пор не добрались до этого места? Вряд ли у них бы не хватило ресурсов на то, чтобы устранить подобное богохульство... могут ли они действительно не знать о том, что тут происходит? Или знать, но почему-то закрывать глаза?

Из сиюминутных размышлений демона вытащил вид Асти, упорно пытающейся чего-то добиться от мраморного шарика, будто он был живой и говорящий.

- Нет, подруга, ты так от него ничего не добьешься, - усмехнулся демон, нащупывая в кармане оставшиеся у себя шарики, - они сами тебе подскажут, когда их пара будет рядом. Ты это почувствуешь, не шебурши, - ловя момент затишья, Асмодей задрал голову и, придерживая головной убор, устремил свой взор в небо. Глубокий вдох пустил в подёрнутое неестественной серостью небо клубы пара, и те полупрозрачными щупальцами потянулись навстречу зачинающемуся снегу, мокрому и мерзкому, как и всё их окружавшее в этой отвратной деревне.

- Да, ты права, мой бронетанк, я тоже заметил эту церковь, - не опуская головы проговорил Асмодей с прикрытыми глазами, - и нам точно надо её проверить. Я не ощущаю присутствия своих безделушек где-либо поблизости. А это значит, что, скорее всего, они где в одном месте. Вполне возможно, что наши враги знают о силе этих, и, может, даже использовали их ради того, чтобы сделать это всё, - опустив голову, демон кинул взгляд в сторону девушки, - и, если это так, то ответственность на себя брать не буду. Когда я создавал их, я не собирался устраивать рай мясника и локальный апокалипсис в одном флаконе! - одна мысль о том, что его творения, его накопленные души могут использовать для чего-то столь отвратного заставляла в его голосе проявляться оттенкам досады и злости, - моё творение, мои души должны быть только моими, и тех, кому я позволю ими питаться. И даже если пускать их на то, чтобы устраивать хаос и разруху... То ну не так же! Можно было и покрасивее, я бы, может, был бы и не против! - демон самостоятельно оборвал свою внезапно отчаянную речь и, вздохнув, помассировал глаза. Это место явно на него начинало действовать психологически, и не только потому, что виды здесь были далеко не райские. Сама аура этой проклятой деревни будто имела какое-то ментальное воздействие, и оно потихоньку действовало на Асми, то атакуя, как тогда с детским шёпотом, то отплывая, при этом продолжая напускать свои невидимые психические щупальца.

- Ладно, надо действительно шлёпать. Нужно пользоваться затишьем, пока эти твари нам его дают, - пробормотал Асми и устремился вслед за Астартой по тропинке. Чем ближе они подходили к церкви, тем менее изуродованными казались дома. Те кадавры, будто попавшие в изломы реальности, которых пара наблюдала в прошлых домах, отсутствовали здесь, и дома выглядели просто пришедшими в запустение, но не более. То есть не вся деревня попала под действие этой порчи? Или люди отсюда успели спастись?

Видеть Астарту за работой всегда было сущим удовольствием, даже когда эта работа подразумевала разнос в щепки старой, но прочной двери. Пока демонесса выясняла отношения в церковными замками, Искуситель посматривал, не услышали ли её старания какие-то новые упыри. Кого им стоило ожидать увидеть тут — амальгамацию из нескольких крестьян? Или, может, какие-то новые жизнеформы, например, мутировавшую корову с щупалами вместо сосков?

Открылась дверь, а вместе с ней из здания хлынул запах затхлости.

- Да уж, божественная... Божественно тухлая. Так не пахнет несколько месяцев запустения. Ароматы будто я снова спустился в склеп какого-нибудь барона Первой Эпохи..., - если Крушительница гнала аромат на себя, то Искуситель вовсю работал веером, чтобы избавить свой сморщившийся нос от слишком знакомого запаха, - я всё меньше понимаю, что здесь на самом деле произошло. С одной стороны, мы знаем, что от деревни не было слуху с конца осени. С другой, буквально всё указывает на то, что разруха здесь царит далеко не первый год... Есть мысли? - увы, спрашивать было больше некого, даже если этот «кто-то» не блистал умом и сообразительностью. Впрочем, любая перспектива в проигрышном деле может быть полезной.

Все эти трупы людей, явно пытавшихся найти своё убежище тут, но нашедшие какую-то другую участь... Они отличались от тех, что были снаружи. Их явно не пытались возрождать или использовать как-либо. Это были просто скелеты, истлевавшие и свободные от плоти. Асми слегка пнул черепушку завалившегося рядом со скамейкой скелета, принадлежавшего ребёнку, и та без усилий отсоединилась от шейных позвонков и покатилась вдоль холла, издавая лишь тихие постукивания да оставляя за собой след из выпавших зубов.

- Скорее всего, это как раз те люди, которые жили рядом с церковью, - бормотал демон то ли себе, то ли подруге, - они успели забежать сюда, чтобы спастись от чего-то снаружи — поэтому в домах рядом нет особого разрушения или этих стрёмных мутантов. Но тут их ждало что-то... другое, -.

Стоило Асмодею это сказать вслух, как всё помещение наполнилось резким гулом, будто сама земля под церковью начала стонать и выть, вымещая ужасающую боль на барабанных перепонках посетителей. Демон поспешил как можно быстрее зажать уши, дабы не потерять слух, и глазами начал искать подругу, которая, благо, не успел далеко отойти.

По всему периметру стен начали трескаться и ломаться половицы, и из-под пола здания начало появляться... нечто. Масса мыщц, сухожилий и других тканей, похожая на то, что демоны видели в первом доме, но сейчас будто с невероятной скоростью нарастающая сама на себя, прорывалась из пола, заполняя собой пространство вокруг стен, закрывая окна и начав тянуться к дверям.

- На выход, сейчас же! - крикнул демон и тут же ринулся к выходу. Однако существо было быстрее, и как только Асмодей устремился к двери, у выхода половицы также взорвались, давая дорогу потоку мышечной массы. Перекрыв дорогу, она извилась у потолка и устремилась потоком из десятков маленьких щупалец вниз, к демонам. Асми утянул спутницу в сторону от удара видя, что Асти была уже готова начать боксировать с убийственным нечто.

- Давай не лезть на рожон. Я так думаю, что все эти мертвые люди — рук дело вот этого нечто, чем бы оно ни было, - демон кивнул в сторону валяющихся скелетов, - кто знает, что оно умеет, давай немного выждем, - фразы приходилось быстро выпаливать на ходу, попутно следя, не пытается ли масса их атаковать. Однако сейчас она делала что-то странное, а именно — распространяла себя по стенам церкви, огибая окна и другие источники света, при этом создавая вокруг них непонятные шипастые наросты, будто для того, чтобы предостеречь непрошенных гостей от попыток сбежать сквозь них. Однако основная масса нарастала у иконостаса, прямо напротив центра основной залы. Миллионы маленьких мыщц, окутанные постоянно извивающейся сетью вен, росли одна из другой со скоростью, сложной для осознания, будто это были не живые ткани, а зараза, разрастающаяся по незанятым участкам тела, слизень, поглощающий свою пищу... Что угодно, но не что-то, принадлежащее, как правило, живому мыслящему организму, а не исчадию, которое даже Преисподня не смогла бы сочинить.

Самый центр сгустка массы, нависший прямо над кафедрой священника, немного подался вперед и раскрылся напополам, обнажая некий полупрозрачный покрытый слизью и пленкой орган, в котором среди чего-то, похожего на лимфу, что-то плавало. В кармане Асми зажгло, впрочем, ему не нужна была помощь шариков, чтобы понять, что это такое. Глаза демона загорелись фиолетовым, но не от того, что он был готов выпускать ментальные атаки. Внутри него начала закипать первовродная злость.

- Асти, а вот и ответ на наши поиски, - не отрывая взгляда от странного органа проговорил Искуситель, продавливая голос сквозь скользкие звуки постоянно двигающихся соединений, указывая подрагивающим от эмоций пальцем на показавшийся отросток, - эта мразота вон там держит часть артефактов. Она питается ими. Жрет души внутри них. Мои души, - рука невольно потянулась к рукояти клинка, дабы одним быстрым рывком освободить безделушки от плена монстра, по пути раскромсав ему все желваки, однако последние нити сознательности, удерживавшие гнев, подсказывали, что эта тварь не зря показывает ему это, да и в лоб атаковать — плохая идея.

- Асти, план такой — я его отвлекаю ложной атакой, ты тем временем..., - демону не дали договорить, и всё помещение наполнилось звериным рокотом, исходившим от этого существа. Это был тот же звук, что и до его появления, только гораздо более отчётливый, глубокий и громкий. Это был скрежет двух ледников, столкнувшихся в море, песнь трущихся тектонических плит, готовящихся к землетрясению — нечто колоссальное по своей мощи. Даже несмотря на закрытые ладонями уши, Асмодей был готов к тому, что сейчас оглохнет. Сквозь сжимающие ушные раковины пальцы просочилась кровь. Демон сам не заметил, как мир пошёл кругом, и он оказался на коленях.

Мир вокруг стал отдавать красным. Пульсация в голове как будто начала с ним говорить, он начал слышать тошновторный голос внутри самого себя. Оно проникало к нему сознание через этот звук, пыталось что-то найти, и Искуситель понимал, что не может сопротивляться. У него в мозге роется деловитый хорёк, наводя свой порядок, а у него нет оружия, чтобы его выгнать. Демон попытался отмахнуться от противного ощущения и, еле дыша, с трудом поставил одну ногу с колена, как вдруг его стелящийся по полу взгляд увидел пару подходящих ног. Две слишком знакомые туфли, как те, которые он увидел тогда на ярмарке, почти засыпая в ожидании хоть каких-нибудь простофиль... Взгляд ринулся вверх, минуя тело, сразу к лицу, дабы сразу откинуть все подозрения.

Но они только подтвердились.

Ярко-голубые глаза и рыжие волосы, унаследованные их дочерью. Подёрнутая веснушками кожа и та самая непринуждённая улыбка, из-за которой Асмодей впервые смог себе признаться, что почувствовал, что такое любовь. Та, ради кого он был готов поступиться бессмертием. Вот она, вновь была перед ним, как ни в чём не бывало стояла посреди хаоса, который резко отступил на второй план. Тяжесть в конечностях и голове резко исчезла, и Асмодей медленно поднялся с колена, боясь отвести взгляд, не желая, чтобы она вдруг исчезла.

- Привет, мой изумрудик. Прости, что так давно не виделись, - мой изумрудик... так она его называла из-за постоянно носимой зеленой накидки, неужели это всё не какое-то видение? - но теперь я здесь, я вернулась, -.

- Ты... вернулась? - на глазах чёрствого, надменного демона начали наворачиваться слёзы. Ноги, не слушая хозяина, сами начали делать короткие шаги к той, ради которой он был готов обезглавливать королей, - но... как это возможно? Как ты... смогла? - мысли были неспособны сформироваться к нечто единое, болтаясь первичным супом в голове, давая дорогу только чистым эмоциям. Она улыбнулась, меча глазами лучики солнца.

- Ой, не спрашивай меня то, в чём я даже близко не разбираюсь. Колдовство, магия, сверхъестественное — это же ты у нас по этому эксперт? Вот ты мне потом и расскажешь, как оно там вышло, - она засмеялась, так звонко, так по-родному, и он усмехнулся в ответ, машинально. Он хотел смеяться вместе с ней, он желал это сделать снова столько мучительных лет... И вот, его желания словно восставали из снов, которые он давно убрал в долгий ящик, выбросив ключ в Кадавр своего разума, - лучше расскажи-ка мне, как там Шанни? Как там поживает наша с тобой Радость? -

- Шанни? Радость? Ах, наша девочка, ты не представляешь, как она подросла за эти годы, - сквозь смех и слезы бормотал Асми, вспоминая, как снова обрёл свою дочь, как встретил её, уже взрослую, на рынке, как о многом им нужно было в тот день поговорить, и как он... залез в её голову.

Асмодея как оборвало.

Он вспомнил. Сквозь пелену эйфории пробились тёмные воспоминания, всё это время стучавшие в завесу забвения.

- Тебя не может быть здесь, - он вспоминал, как тогда кричала Шанни, испуганная, среди ночи бежавшая из спальни, - это невозможно, я знаю точно, - он вспоминал Пожирателя внутри своей головы, заставляющего исполнять приказы, - и, может, боги играют со мной злую шутку, но я уверен, что это не так, - он вспоминал её отчаянный взгляд, когда он занёс над ней клинок, и сделал один-единственный взмах.

- Ты мертва. Я сам тебя убил той ночью, -.

Её кукла пару секунд стояла в полном ступоре. За это время Асми смог заметить, как от её фигуры тянется масса мышц, сотнями проводов соединяя её с основной тварью, прилипшей к сводам церкви. Так вот, значит, что он так активно искал в его голове — самое яркое воспоминание демона. Самое сильное оружие против любого существа.

Наконец её копия начала реагировать, расплываясь в неестественной улыбке, ведь не было больше смысла играть человечность. Однако до того, как она успела сделать хоть одно движение, взмах рапиры расчертил её лицо, вдоль её дьявольской ухмылки. Взмах — и она ослепла. Взмах — и рука отлетела в сторону, в мгновение превращаясь в груду извивающегося как свежеубитая змея мяса. Взмах — и оно стоит на обрубках ног.

- Паскуда, - рапира тряслась в руках демона, орошаемая кровью монстра и скатывающимися слезами. Но только были слёзы не радости, но отчаяния. И дикой ярости. Последний взмах — и голова покатилась кубарем, пугающе лёгкая в отсечении. Будто внутри никогда и не было костей. Только мясо.

Асмодей наконец очнулся от наложенного на него забвения, но сказать, что он вновь обрёл сознание, было бы неправдой. В его глазах, поднявшихся вновь к тому месту твари, где дразняще висели его безделушки, горел закрываемый слезами огонь ярости. Не было больше нитей сознательностей, сдерживавших его. Было только желание раскромсать эту мразоту на мелкие куски.

- НЕНАВИЖУ! - истошный вопль, какой ещё демон не издавал доселе, прокатился по всей церкви, на секунду заглушая все остальные звуки. Демон торпедой сорвался с места, желая единым прыжком добраться до единственного кажущегося доступным уязвимого органа, и начать с него уничтожать эту тварь, чем бы она ни была.

Этого монстр и ждал.

Из места отрубленной головы вырвались четыре щупальца с быстро сформировавшимися на них костяными иглами. И, как бы быстр в своей ярости не был Асмодей, тварь оказалась быстрее. Если бы он не был поглощён эмоциями, может, он бы смог их отбить, не не в этот раз. Его нанизало на иглы в нескольких местах. Костяные отростки пробили левое и правое плечо, бок прямо над печенью и правую икру. Он повис в воздухе остановленной марионеткой, всего лишь в нескольких метрах от заветного органа. Он мог четко рассмотреть, как плавают его безделушки в желтоватой жиже. Но не мог дотянуться. Эта тварь дразнила его, точно так, как издевалась куклой его жены. Только теперь он был пойман. Он чувствовал, как через иглы из него выкачивают жизненные силы, наверное, по тому же принципу, как выкачивали души из артефактов. Единственное что он мог — это повернуть голову, и, протянув руку, прохрипеть:

- Астарта, помоги, -.

Отредактировано Асмодей (2022-11-30 18:51:52)