Размеренное покачивание в седле уже порядком утомило, было решительно нечем заниматься кроме как смотреть перед собой, или по сторонам, подмечая перемены в пейзаже и настроении окружающей природы. Этим утром деревенский врач с большей радостью перетирал бы высушенные травы в порошок, смешивая их с жиром или воском, пополняя запасы мазей и компрессов, порядком оскудевшие за зиму из-за частых ушибов, растяжений и переломов. Его руки лежали на собственных бёдрах, ладонями вверх, полураскрытые, в то время как узда была намотала на рожок седла и едва натягивалась, когда мерин под седаком сильно опускал голову.
Серрано не мечтал о приключениях, несчастных случаях или избытке работы, просто не хотел быть наедине с собой, в тишине и безделье начинали заводиться мысли. Даже почитать в дороге было невозможно, слишком трясло, единственный глаз быстро уставал. К тому же это было опасно.
Временные неудобства окупятся, как только он доберётся до столицы. Благо дорога прямая, ухоженная, погода располагает к спокойному путешествию. Предсказуемый пейзаж за плавным поворотом приобрёл ярко выделяющаяся деталь, фургончик остановившийся на дороге. С минуту, пока Серрано приближался к фургончику, было тихо, мерин под ним был всё так же спокоен.
Сначала сдавленный крик, за тем плеск воды. Серрано взялся за поводья и потянул на себя, коснулся пятками гладких боков животного, командуя остановиться. Отвязав узду и спешившись, деревенский врач пошёл в направлении фургончика, крик и плеск воды были где-то совсем рядом. Мельком кинув взгляд на незнакомую лошадь, врач сосредоточился на поиске того, кому принадлежал голос. Не стоило опрометчиво бросаться на помощь, бандиты бывают весьма изобретательны в ловушках. Спустившись к насыпи, стоя на краю склоня, Серрано посмотрел вниз, сквозь редкие заросли. Это не было похоже на ловушку, просто несчастный случай, немного неудачи, с кем такое не случается в самый неподходящий момент.
- Вы в порядке? - громко и чётко задал риторический вопрос врач, обозначая своё присутствие и снимая широкополую старую шляпу, тем самым позволяя незнакомке увидеть лицо человека, который к ней обращается. Оценив обстановку, возможное развитие событий предшествующее крику, опрокинутое ведёрко, врач вновь подал голос,  - Одну минуту, я сейчас спущусь к вам.
Вернувшись к мерину Серрано снял свою увесистую поклажу с коня, оставил шляпу на рожке и быстрым шагом направился обратно, через насыпь к склону. По камням и траве было легко скользить вниз, получив несколько ушибов и возможно закрытый перелом, а вот пройти было задачей менее тривиальной, тем более не в самый сухой сезон. С трудом балансируя, почти что в полуприсяде, деревенский врач спускался к ручью, используя свободную руку, для того чтобы хвататься за что угодно, что могло бы подстраховать его в процессе спуска, крупный камень, траву, ветвящиеся стволики низких кустарников.
Добравшись до берега ручья, Серрано кое-как принял устойчивое положение напротив молодой женщины, учитывая незавидное положение незнакомки, он опустился на одно колено, не выражая никакой угрозы и сохраняя дистанцию, внимательно окинул взглядом сидящую в овраге на берегу ручья с головы до ног. - Позвольте помочь, - с этими словами Серрано протянул руку, кинул короткий, но пристальный взгляд на лодыжку, за которой держалась незнакомка, к тому же, от пристального взгляда врача не ускользнуло, что ботинок промок. Не велико удовольствие намочить ногу, да ещё и повредить, в такое морозное утро.
Пугать догадками деревенский врач не стал, придвинулся ближе и немного ниже, чем была незнакомка, сохраняя позу и не переживая за то, что колено в грязи и его плащ краем ушёл в холодную воду. - Вам должно быть и так и не жарко, но ноге нужен холодный компресс, и мокрый ботинок на эту роль не годится. Чтобы я мог помочь вам, вы должно немного помочь мне. Попробуем немного поднять ногу, я поддержу, постарайтесь положить её икрой мне на колено. Понимаю, вам больно, милая, но может быть больней.
Серрано обычно держал своё слово и в этот раз не собирался его нарушать, предоставляя девушке опору для травмированной ноги и более высокое положение, что также должно было помочь справиться с возможным отёком.
Прежде всего надо было освободить ногу, от всего, чтобы свободно взаимодействовать с конечностью и провести осмотр методом ощупывания. - Был хруст, или щелчок? Можете двигать ногой? - с ходу решил подтвердить или исключить худшие из возможных вариантов Серрано, аккуратно ставя рядом с собой мокрую обувь девушки и снимая со своей шеи нагретый от тела шарф. Ещё не хватало, чтобы оголённая и мокрая нога стыла и мёрзла. Аккуратно обтерев и накрыв сухой тёплой частью пальцы ноги и ступню, Серрано потянулся к своей поклаже, открывая её и копаясь внутри в поиске чего-то, что на деле оказалось тонким и прохладным компрессом, набитым песком, благодаря простым чарам песок был холодным, но не, таким как ледяная крошка, или цельный кусок льда, после которого остаётся ожог. Приложив компресс к коже девушки Серрано прижал его, так что края его почти полностью сомкнулись на тонкой женской лодыжке, - Вы можете сами держать его, если так вам будет удобнее. Когда станет очень холодно, скажите, я уберу компресс и зафиксирую лодыжку тугой повязкой. - Серрано сохранял спокойствие, но не ледяное, как и всегда, врач был мягок, обходителен, заботлив и небезразличен. - Моё имя Теофилус, кстати говоря. А ваше?

Отредактировано Теофилус Кассий Серрано (2022-10-08 23:30:19)

Серрано только кивнул незнакомке, в голове у него уже созрели мысли о том, что он должен сделать, в каком порядке, как помочь совершенно незнакомому человеку с непредсказуемой реакцией, чего можно ожидать. Одно утешало, незнакомка вроде, как и сама осознавала своё положении и была не прочь принять помощь незнакомца. Серрано на её месте самого себя на расстояние полёта стрелы не подпустил. Больно уж удачно, вовремя, да и вид у него ещё тот, мало того что пол морды нет, ещё и суетливый какой-то.
Очень забавный и неловкий юмор Серрано оценил, подняв на мгновение взгляд единственного ясного серого глаза и едва улыбнувшись, так что в уголке губ едва проступили морщинки, чего не сказать про уголок глаза, там их было больше, но они не были старческими, скорее он улыбался глазами, слабым прищуром, более выразительно и часто, нежели губами.
- А так хотелось. - Подыграл деревенский врач. - Раз так, то теперь придётся спасать ногу. - Попытался пошутить в том же духе Серрано, хоть и не был сторонником врачебного юмора, точно не при тех кому оказываешь помощь.
- Никто в здравом уме не хотел бы оказаться на вашем месте, в одиночестве, но теперь всё будет хорошо, по крайней мере я сделаю для вас всё что в моих силах. Даже если человек знает что делать в такой ситуации, выход из неё требует волевого усилия, у вас хватило волевого усилия попросить о помощи. Это похвально. - Стараясь приумножить уверенность в своих собственных словах и как-то приободрить незнакомку Серрано улыбнулся чуть шире, улыбка стала немного кривой, скрытая под бинтами часть лица с трудом тянулась, не слушалась его.
- Хруста нет. Очень хорошо. - Врач успел ощутить под своими пальцами беззвучность сустава, чистоту, никакого щёлканья, ткань препятствовала более детальной пальпации, не позволяла более детально исследовать состояние конечности, состояние мышц и связок во всей красе, если они конечно были целы, но в текущей ситуации это было даже не первостепенно, к тому же крайне болезненно. - Конечно. - Повернув голову Серрано посмотрел на склон, здесь, внизу, спуск к реке выглядел круче и даже опаснее чем сверху. Но если найти хорошую крепкую палку, подъём станет намного проще. В идеале, просто найти другой путь. Когда шуршание и возня вне поля его зрения закончили и незнакомка подала голос, врач решил что уже можно повернуть голову обратно.
- Поздравляю, у вас растяжение, возможно небольшой разрыв связки. Отложите все свои планы на ближайшие дни, они вам больше не понадобятся. - Заворчал в мыслях Серрано, складывая пазл из слов молодой девушки и своих профессиональных ощущений. Врач убрал руки когда девушка сама взялась за компресс, попытался пересесть немного удобнее. Гладкий камень под коленкой это всё ещё камень. Бровь склонилась к переносице, Серрано едва поморщился. Очень уж быстро его собственная нога начала затекать.
- Хорошая новость, это просто растяжение. Да, приятного очень мало и ногу придётся поберечь и когда я говорю поберечь, то имею в виду, что идеален был бы постельный режим на денёк. Но в текущей ситуации будет неплохо просто не наступать на ногу, не использовать её в качестве опоры, даже если очень захочется. Повязка это временная мера и не лечение, когда доберётесь до города, вам нужно будет обратиться к алхимику или зельевару, скажите что с растяжением, они подберут вам мазь или зелье из своего ассортимента. Может быть и то и другое, но я бы ограничился чем-то одним, этой мой совет, но вы вольны поступать на своё усмотрение. Если боль будет усиливаться, холодный компресс ваш верный друг и товарищ. Не засыпать с компрессом. На ночь тугую повязку надо снять. Если через пару дней боль не стихнет, то следует обратиться к врачевателю и не терпеть, надеясь что всё само пройдёт. Может пройти, может нет, рисковать своим здоровьем не стоит. Будет очень обидно если столь приятная особа оберёт лёгкую хромоту. Кто-то может даже найти это очаровательным, но ваша жизнь проще и слаще не станет. - Выдохнув, Серрано наконец-то мог успокоиться, переключиться с врача на просто человека, который смотрит на другого как на полноценную личность, без попыток зашориться от чужих чувств и эмоций. - Приятно познакомиться, Эрида, хоть и не при самых приятных обстоятельствах. - Серрано вновь улыбнулся, прищурился, сложил руки на коленке, закинув одну на другую. - Приятно, что вы оценили мои познания в травмах. Сожалению, вам пришлось их оценить. - Ухмыльнулся врач, ухмылка эта была беззлобной и даже немного мальчишеской, озорной и лёгкой. - Но позвольте полюбопытствовать, Эрида, как до такого дошло. Я так понимаю, на дороге стоит ваш фургончик? Добраться до него теперь будет не так уж просто, если здесь не найдётся дороги попроще или палки покрепче. - Серрано посмотрел на сиротливый чулок, на мокрый одинокий ботинок, на опрокинутое ведро. Взяв чулок, Серрано аккуратно убедился, что его не надо выжимать, сыроват, но не более, после чего свернул его, спрятал в горлышко мокрой обуви. Обувь как раз поместится в ведро и всё это будет легко унести в одной руке. - Вещи придётся хорошо просушить, надеюсь сухая и тёплая замена у вас найдётся. - Отложив ведёрко с вещами в сторону, Серрано решил сменить коленку, дав уже порядком потерявшей чувствительность отдохнуть. - Как вы чувствуете себя, Эрида, ничего больше не беспокоит? - Только сейчас мужчина заметил смущение, бегающий взгляд девушки. Возможно она не хотела пересекаться с ним взглядом, да он такой вариант спокойно принимал, или её что-то ещё тревожило. Пристальный, внимательный взгляд Серрано осматривал Эриду, всё больше замечая в ней личность и к тому же женщину. Короткая, аккуратная стрижка, за такой не спрятать приятного лица, золотистые глаза, светлая кожа человека которому не приходится работать в поле с утра и до обеда. Если бы он был более внимателен проходя мимо фургончика, то мог бы сделать какие-то выводы, попробовать угадать, чем она занимается. Молодая, складная, опрятная, дома её наверняка очень ждут. По крайней мере, ему хотелось так думать, что её кто-то очень ждёт, в доме, где тепло, безопасно и уютно.
- Если что-то беспокоит и я не только о физической боли, или я вас пугаю, об этом лучше сказать сразу. Я не настаиваю, нет, ни в коем случае, но разговор это тоже своего рода помощь, иногда самому себе. -

Отредактировано Теофилус Кассий Серрано (2022-10-12 16:55:27)

- Совсем кобыла не бережёт свою хозяйку. Так можно остаться и без воды и без хозяйки. - Подыграл врач, прекрасно понимая, что лошадь со склона свою хозяйку не толкала, но если немного надо на кого-то побурчать, то пускай это будет лошадь, тем более, что её ушей тут нет и интонации до неё донесутся очень слабым эхом.
Жесты которые Эрида использовала осознанно или нет не остались незамеченным и взгляд его ненадолго, но был прикован к её рукам. Когда она показала свои ладони, у Серрано возник порыв взять эти ладони в свои и внимательно осмотреть их, не осталось ли на этой нежной светлой коже ссадин, но он удержал себя в руках, остался неподвижен. - Очень хорошо, мне очень приятно это слышать. - Глаз мужчины вновь прищурился, веки прикрылись, так что взгляд его приобрёл обманчивую хитрость в своём выражении.
- Могли бы, конечно. Если вы доверяете моему плечу. - Непроизвольно Серрано повёл плечами, расправляя их и словно бы проверяя их целостность и способность вынести на себе чужой вес. Если Эриде так будет спокойнее, людям порой очень важно иметь свободу выбора и контроль над ситуацией, то он был готов уступить. - Сейчас найдём какую-нибудь палку. - С этими словами мужчина выпрямился, придерживаясь за собственное колено и огляделся. Выбор был богатый, но ломать то что растёт врачу совершенно не хотелось, брать трухлявые и размокшие палки у ручья - тоже не вариант.
Не самая лёгкая прогулка вдоль ручья, по мокрым камням, между которыми однако было очень удобно вставлять один конец палки и проверять в меру своих сил, выдержит древесина или нет. Спустя несколько сломанных палок, бывших по большей степени уже просто иссохшими, Серрано смог найти довольно свежую, не покрытую грубой корой, за которую было бы неприятно браться голой рукой. Гладкая, без сучков и надломов, немного кривая.
- Нашёл. Красивая палка, для красивой девушки. - Обозначил своё возвращение не самой удачно то ли шуткой, то на полном серьёзе брошенной фразой, врач. В его вполне расслабленной позе, лице, взгляде, не было ничего, что указывало бы на насмешку. Только спокойная искренность. Нелепость, неуместность некоторых слов порой осознаёшь слишком поздно, а слова извинений, оправдания за мальчишество, просто не складываются в предложения.
- Полагаю, самое время для повязки. И всё же, я настаиваю на том, чтобы вы не опирались на ногу, если на то не будет крайней необходимости. - Вновь припав на колено и передав палку Эриде, которой она теперь и будет служить, Серрано достал из собственной поклажи широкую и плотную полосу ткани, отложил в сторону компресс и начал туго затягивать лодыжку в повязку, не забыв при этом обвязать свой платок поверх всего этого великолепия на манер носка, вполне себе простолюдинский вариант защиты ног от холода и трения. - Ещё не передумали? Мне это напоминает одну игру и я просто не могу не поделиться ей. Правда тогда все участники уже были глубоко пьяны, а я лишь наблюдал за тем, чтобы свадьба не превратилась в похороны. Правую и левую ногу партнёров по игре связывали и в таком состоянии им приходилось скакать по ровной поверхности до условной точки и обратно. Будем считать, что у нас с вами тоже своего рода игра. И чтобы не проиграть, надо прислушиваться друг к другу и нащупать некий ритм, чтобы я вас не тянул вверх, а вы меня вниз. Пожалуй, я закончил. - Проверив повязку, и импровизированный носок, Серрано поднялся и подал Эриде руку, одну, но вторая тоже была на голове, немного протянута в её сторону и напряжена, готовая ловить если одной руки и палки окажется недостаточно.
- Куда мне лучше положить руку? Где вас лучше придержать? - Сам бы он конечно выбрал вариант под лопатками, очень уважительно и не должно никого смущать, ни Эриду, ни его самого. Обычно женщины вопят от боли, когда он прикасается к их талии. Справедливости ради, здоровые женщины к нему просто не ходили и за талию подержать не предлагали.

Отредактировано Теофилус Кассий Серрано (2022-10-17 17:48:07)

Комментировать пожелание удачи Серрано не стал, но в голове крутил мысль о том, что из своего положения Эрида на самом деле могла сделать многое. По крайней ему Эрида не показалась глупой, или беспомощной, иногда обстоятельства просто забирают у тебя всякую способность контролировать происходящее и выбивают почву из-под ног. Мысль была даже слишком буквально. Была у врача и другая мысль, что Эрида и без его помощи смогла бы выбраться из затруднительного положения, просто не сразу, ей бы понадобилось больше времени, но смогла. Не похоже, что ей нравится сидеть здесь и ждать каких-то решений и расторопности от постороннего человека. Пожалуй, он и сам таким был, любителем контролировать ситуацию.
Занимаясь своим делом, деревенский врач мог немного отдохнуть, перевести дыхание после ломания палок и набраться сил перед подъёмом, пока руки делают своё дело, привычными жестами, заученными движениями, с разницей только в обстановке и хрупкой лодыжке вокруг которой ложится очередной моток ткани. Повязки обычно не добавляют очарования, но в данном случае можно было сказать, что белая ткань обхватившая голень и стопу подчеркнула её изящество. Думать о таком можно было, говорить - ни в коем случае. Сейчас это возможно выглядит даже слишком красиво, чтобы касаться земли не только по причинам телесных повреждений.
- Если так подумать, почти любая игра похожа на издевательство или на его попытку, пока не попробуешь. - Вот уж тут деревенский врач не удержался от комментария, при это слегка склонив голову к правому плечу. Будучи не самым большим любителем игр, так как видел в них риск и ещё чаще последствия, всё равно отдавал себе отчёт в том, что человек просто жить не может без мелкого безрассудства лишённого всякой логики.
Деревенский врач не торопил новую знакомую и замер в стойке, не самой удобной в долгой перспективе, но её останавливающий жест понял и был готов ждать, наблюдать, не без удовольствия и удивления. Она производила приятное впечатление, демонстрировала свою самодостаточность, способность совладать с ситуацией и болью, но ему всё равно хотелось проявить заботу. С этим было ничего не поделать. Забота о других держала его на плаву, как финансово, так и эмоционально.
Когда Эрида покачнулась Серрано вздрогнул, немного подался вперёд, не сделал шаг, но пятку от земли оторвал, готовый переставить ногу. Поддерживая и давая опору в виде своей руки, деревенский врач слегка сжал пальцы Эриды, сцепив их со своими в своего рода замок.
Убедившись, что новая знакомая уверенно стоит на своей одной, деревенский врач ослабил свою хватку, аккуратно подходя боком, пока плечи не соприкоснулись друг с другом. Серрано оценивающе посмотрел на фигуру Эриды, прикинув, насколько ей будет больно если он попытается поймать ей при положении руки ниже лопаток. Ему совсем не хотелось впиться пальцами ей в рёбра или в подмышку.
- Обещаю, что не буду тянуть вас за волосы, мне должно быть стыдно от одной мысли. К тому же у вас замечательная... симметрия. - Чтобы это не значило. Значило это, что даже здесь и сейчас волосы Эриды выглядят аккуратно, красиво, даже забавно обрамляют её лицо прядями.
- Не посмею её нарушать. К тому же, у вас будет прекрасная возможность отплатить мне той же монетой. - С этими словами Серрано вытащил из-за воротника хвост собранный атласной лентой, до этого он спокойно покоился где-то там, под одеждой, свисая почти до лопаток. Теперь же, врач держал его за самую кисточку прилегающих друг к другу тёмных волос с седыми прядями. Было похоже на то, что он попытается пощекотать Эриду этой импровизированной кисточкой, которую слегка закрутил между пальцев в жгут, тихо хрустящий от трения прядей. Лицо его на мгновение вновь озарила улыбка и послышался глухой смешок из-за сомкнутых губ. Но Серрано аккуратно положил свой хвост на плечо, так чтобы Эрида не тянула его за волосы и чтобы не щекотать девушку в процессе непростого подъёма.
Рука деревенского врача легла на талию Эриды, едва касаясь её. - Если надо будет остановиться, отдохнуть, или боль усилится, дайте знать. Обхватите меня как вам будет удобнее, только прошу, крепко держитесь. -
Оставалось самое сложное, начать действовать вместе, слаженно, понимать сигналы друг друга и лучше без слов, не сбивая дыхания. Первые шаг был особенно неуверенным, да и врач совсем потерял контроль над своим лицом, что приобрело выражение крайне сосредоточенное, бровь сдвинулась к переносице, губы поджаты. Поставив ногу на склон, он слегка сжал руку на талии Эриды, побуждая её двигаться, пока вторая его нога внизу и он удерживает девушку от падения. Так он и будет продолжать, побуждая её двигаться, шаг за шагом, но не только языком тела. - Этот склон уже не такой страшный и крутой, вы молодец, Эрида. Для вас не составит труда покорить его. - Приятно вот так просто подбодрить, от этого даже на душе становилось чуть теплей и не так страшно показаться глупым, если это вызывает улыбку у человека которому она так идёт.

Неожиданно для себя врач обнаружил, что был сосредоточен на там, что обычно делал не задумываясь, это утомляло, неровный склон утомлял ещё больше, но причина и цель придавали сил, уверенности. Необдуманный шаг мог не просто вернуть его и Эриду к самому началу, но и иметь последствия, что усложнят новую попытку.
Он и сам смолкал время от времени, когда дыхание начинало сбиваться, подводить его и под сердцем становилось тяжело, лёгкие сжимались от нехватки кислорода, который так нужен был сухому телу, чтобы продолжать идти по поднимающейся тропе усыпанной скользкой травой, камнями и припрятанными кореньями.
Когда склон сменили ровная и твёрдая почва, поросшая сорняками обочина тракта, Серрано ликовал где-то глубоко внутри, это было тихое, но очень приятное чувство. На миг ему даже показалось, что у него открылось так называемое дыхание и до столицы можно было дойти пешком, но это было просто мимолётное помутнение из-за переполняющей мужчину радости. По крайней мере эта радость сняла с его спины усталость, вызванную неожиданным весом и изменением в осанке вызванным весом Эриды и положением которое ему приходилось принимать для её комфорта.
- Никак? Это просто нигде не записанный закон, или правило, помогать попавшим в беду не дороге. Если люди возьмут за правило помогать друг другу и не просить с этого... у меня станет меньше работы. - Как же тут не пошутить. Работы в любом случае меньше не станет, люди продолжать калечить друг друга по пустякам. - Не стоит благодарности. - Плечо Серрано слегка дёрнулось вверх, но тут же опало, ему явно хотелось сопроводить свои слова привычным жестом. - Но если вам очень надо как-то отплатить, можете улыбнуться, я это приму в качестве благодарности. Хорошее настроение тоже своего рода награда. Да и неловко мне с вас что-то брать. - Может только обещание больше не травмироваться, но в этом нет смысла, оно просто невыполнимо.
- Верно. На север, в столицу. - С лёгким кивком головы подтвердил догадку Эриды врачеватель. Как ему не хотелось думать о конкретно этой поездке, о её целях. Это не было частью основной работы, не было обязанностью. Но как можно отказать старому другу в исполнении его экстравагантной идеи. На сколько Серрано мог судить, она тоже двигалась в столицу. В самом деле, не толкала ведь лошадь вагончик задом.
- Это очень щедрое предложение с вашей стороны, Эрида. - Слегка повернув в сторону девушки, и склонив голову к плечу, ответил врач, на его лице вновь была лёгкая улыбка. Серрано не очень рассчитал расстояние между собой и Эридой, его и так почти не осталось. Его висок едва коснулся головы девушки и тут же отпрянул.
- Честно? Я с радость его приму. - Спокойно, позволив себе лёгкую усталость и приглушённость отозвался врач.
- Поездки верхом не для меня, или я для них слишком костляв, к тому же, до города кто-то должен присмотреть за вами. Не будете же вы по любой нужде или из-за каприза лошади скакать вокруг вагончика на одной ноге. - Теперь, когда Эрида не так нуждалась в его поддержке и знаках, что надо идти, Серрано был не более чем сопровождающим, небольшой поддержкой, подстраховывал девушку, что по его мнению прыгала на одной ноге очень даже бодро. Рука деревенского врача всё ещё лежала на талии Эриды, но была совершенно расслаблена.
Когда же Эрида нашла себе новую опору и плечо врача было свободно, рука соскользнула прочь, свободно упав вдоль его тела. В перчатке было некомфортно, совершенно. Пергаментная, порченая кожа не была нормальной и не соответствовала понятию нормальности, но сейчас, кажется его ладонь вспотела и прилипла к материалу которым была обита перчатка изнутри.
- Ведро осталось внизу. - Напомнил врач. - Как ваш чулок, ботинок, и весь мой инвентарь. - Дополнил ответ данный несколькими секундами ранее Серрано, уже прикидывая в уме, сколько раз ему придётся сходить туда и обратно.
- На сколько я помню, кобылка отказывалась продолжать путь с сухим горлом? Поправьте меня, милая, если я не прав. - Слегка склонив голову вниз, подбородком к груди, Серрано оценивающе посмотрел на ту самую кобылу. - Едва ли её мнение успело измениться. Так что, я вернусь за вещами и водой. Можете пока попробовать забраться на козлы, но я бы рекомендовал сначала перевести дух. - Мягко улыбнувшись, Серрано сделал маленький шаг назад, прежде чем развернуться и пройти проделанный ими путь ещё пару раз. С каждым разом это путь становилось труднее, не только из-за усталости, но и из-за собственных следов, из-за грунта и камней, что расшатались и поползли вниз.
Вернувшись в первый раз, Серрано принёс несчастное ведёрко, часть воды к сожалению уже перелилась через край в процессе подъёма, оставшаяся, плескалась внутри, расходилась волнами от края до края, раскачивая ведро в руке.
Осторожно, цокая языком, Серрано постарался привлечь к себе внимание кобылы, приближаясь к её морде, без резких движений и протягивая вперёд ведро, от которого веяло столь желанной влагой. - У меня для тебя кое-что есть, так что давай договоримся. Ты меня не кусаешь, а я даю тебе попить свежей и вкусной воды. Имя у неё есть? - Серрано перехватил ведро за край, вторую руку подставив под дно, придерживая его, на случай если лошадь решит не просто погрузить в него свою морду, но достать до самого дна и может быть, помотать головой, фыркая из-за попавшей в ноздри воды.
Поездка в телеге или вагончике не была чем-то новым для Серрано, но ему всё равно потребовалось время, чтобы отыскать тот самый крюк, на котором должно болтаться ведро. Остатки воды отправились на обочину, в траву, а пустое ведро на своё законное место.
Второй раз Серрано задержался, чтобы снять перчатки и ополоснуть руки в реке, внимательно осмотрев ту, что начала потеть. Она слишком редко вела себя как нормальная рука, да и вторая тоже. Не всегда кровоточила от порезов, не всегда давала верные и своевременные ощущения.
С пергаментной кожей это не только ощущалось странно, но и выглядело мягко говоря так себе. Мысль о том, что перчатка уже всё равно пропиталась и в ней ещё придётся ходить, доставляла дискомфорт, а сменной пары у него под рукой не было.
Вернувшись, Серрано положил на козлы ботинок Эриды и чулок уложенный внутрь ботинка. - Вот и ваша хрустальная туфелька. - Освободившейся рукой, деревенский врач провёл по лбу и волосам, убирая с лица мелкую испарину и короткие волосы, выбившиеся из прядей. Убеждаясь вместе с тем, что все эти телодвижения, спуски и подъёмы, никак не повлияли на повязки скрывающие часть лица.
Свою ношу врач вернул на вьюк, что покоился за потёртым седлом на спине мерина, что лениво перетирал зубами траву с обочины. Тот же крюк, на котором весело ведро, вполне подошёл для того, чтобы накинуть на него пару петель узды. Можно было не беспокоиться о том, что мерин потеряется где-нибудь по дороге. Благо длинны узды более чем хватало и мерин мог отстраниться от вагончика, или уйти немного в бок, если скрип и стук начнут пугать его. - Теперь точно всё. Готовы продолжить путь? -

Отредактировано Теофилус Кассий Серрано (2022-10-24 19:53:30)

Серрано мог бы сдержаться, но в таком случае слова про очаровательного целителя так бы и повисли в воздухе, оставшись без ответа, хотя бы без реакции, даже будь она негативной, это могло принести пользу. К своей внешности врач уже привык и относился здравомысляще, эта мозоль давно не болела и он мог посмеяться над ней. Речь возможно шла про характер, но как казалось самому Серрано, его внешность запоминается и бросается в глаза куда больше, чем качества и недостатки личности, тем более при первой встрече.
Смех мужчины тем не менее был очень глухим и тихим, похожим на басовитое уханье старой совы. От части он был таким, потому что Серрано сдерживался, и ещё из-за того, что поводов для смеха в жизни было мало, надо было вспомнить как это делается и не напугать новую знакомую. 
- Почему нет? - Выдохнув задал риторический врач, тоном более весёлым и бодрым, чем до этого. Раньше улыбка была скорее вежливой, располагающей, что не делало её менее искренней. Серрано явно оживился, можно сказать, что он засиял изнутри, ему стало тепло от того, что было так неловко сказано и могло перерасти в шутку, над которой можно будет посмеяться, раз, другой, может даже третий. 
- Насчёт очарования это вы конечно дали маху, моя милая, от такого очарования пациенты валятся как лес, со скрипом и замертво, но я просто не могу отказать вам в помощи, какая бы не потребовалась. Но я был бы счастлив, если бы меньше всего вам нужна была профессиональная помощь. - И хотя большую часть из этого он говорил в шутку, несерьёзно, сам того не осознавая Серрано старался отмахнуться от комплемента, если это был именно он. Но на душе всё равно было тепло и приятно, это чувство врач мог бы описать как щекотливое, может быть даже поглаживающее, и благо у него было время насладиться им. Задушить такое ощущение было непросто, да и не хотелось. Сам собой конец зимы стал теплее, солнце начало греть, и прекратило резать и раздражать единственный глаз. И вода в ручье была... красивой? Чистой, с серебристым отливом на волнах и порогах, она почти искрились, поднимая в воздух холодные брызги. Это было совершенно не логично. Он видел всё это уже очень много раз, но сейчас он это замечал особенно остро, наличие в мире красоты.
- Пшеничка, славное имя для славной кобылы. Надеюсь ты не часто так свою хозяйку гоняешь по кручам? - Гладить особо крупное животное желания у Серрано не возникало совсем, это может не понравиться животному, а последствия не понравятся уже самому мужчине. Но он всё равно был мягок и обходителен, словно лошадь что-то может понять. Не может, не в том смысле в котором хотелось бы достичь понимания. Но от ласкового тона она может быть сжалится над своей хозяйкой, и не будет вести себя как упрямый ишак.
Без промедлений и проблем Серрано забрался на козлы, устроился, стараясь сохранить между собой и Эридой дистанцию, которую считал приличной, при этом, ему очень не нравилось быть на краю, его пугала сама возможность свалиться прямиком под колесо и от того он искал решение этой проблемы, как казалось самому врачу, он едва заметно ёрзал, сокращая дистанцию между собой и Эридой, при том словно пытаясь всё ещё держаться на почтительном расстоянии, отклоняясь торсом и сидя не совсем прямо, к тому же уперев руки в мягкую обивку козлов. 
- Честно говоря, я больше привык трястись рядом с грузом. - Хмыкнул мужчина, выискивая оправдание собственному дискомфорту и тревожному поведению. Ждать он умел и потому просто кивнул, всматриваясь в дорогу, лежащую впереди. Во рту было как-то сухо.
- Вы так думаете? Я бы не стал делать ставку на себя, всему виной освежающая вода из ручья. - Серрано хмыкнул, слегка запрокинул голову, так Эрида была просто размытым, но очень ярким силуэтом, почти на самом краю его поля зрения. При всём желании так он не мог сфокусироваться на ней, но и не замечать не мог.
- Мы с вами уже своего рода в расчёте, но Пшеничка явно в проигрыше. С меня полагается награда за её нелёгкий труд. Яблоки? Я ничего не понимаю в содержании лошадей и в самих лошадях, но слышал, что они любят яблоки. - Опустив голову в нормальное положение, Серрано мельком глянул на Эриду. Она была приятной? Образ девушки был довольно холодным, даже строгим, только это никак не мешало Серрано находить Эриду весьма тёплой, уютной и располагающей к себе.
Не то чтобы Серрано испытывал неудобство перед людьми, обычно он просто не хотел с ними просто говорить. Несколько часов в компании друг друга могут пройти в неловком молчании, а могут пройти за разговорами и молчанием как антрактом, передышкой, после которой последует новая сцена спектакля двух актёров и одной лошади.
- И так, вы уже догадались, что я лекарь. Но кто же вы, Эрида? Можете дать ответ сразу, или посмотреть как я мучаюсь выстраивая логические цепочки. Возможно вас это позабавит. Я весьма забавно корчу лицо пока думаю. - Быть собой и быть лекарем для Серрано было почти одним и тем же. Между вопросами выходящими за рамками вежливости и мнения о погоде, поздней зиме Эльмнота и его ранней, явно торопившейся наступить весне, следовали вопросы более личные.
- Вы в Алваде проездом или уже домой? Часто вы так путешествуете, моя дорогая? Это нелегко, даже когда налегке. - Эрида не выглядела как обитатель Утопья или Предела, слишком чистая и не подозрительная, на жительницу Алвады она тоже не тянула, слишком светленькая и тонкая. - Значит она либо из Эльмнота, либо из Вайрона. - Если первая его догадка была ошибочной, значит за плечами у девушки был долгий путь, к тому же не самый безопасный и не в непростое время года. Это было удивительно?
У него было ещё много вопросов, ворох вопросов ни о чём, который позволяли слышать приятный голос собеседницы и смотреть на неё единственным глазом, улыбаться ей, шутливо хмуриться, и даже задумчиво смолкать, хмыкая себе под нос.

Отредактировано Теофилус Кассий Серрано (2022-11-04 15:47:57)

Хотелось бы ему продлить эту шутку, про ручей и про яблоки, но в голове просто не было ни одной хорошей идеи и ему оставалось только принять то, что есть. Не без улыбки слегка склонить голову, немного опустить плечи, разве что рук не поднял как сдающийся в плен. - В этом, милая Эрида, вы правы. Вы меня раскрыли, читаете как открытую книгу. Едва ли я самый добрый, отзывчивый и очаровательный человек, но что мешает мне пытаться быть таковым. - Серрано вновь коротко и глухо засмеялся, но уже скорее от смущения. Добрым и заботливым его чаще называли дети, или совсем сухие старушки, но никак не молодые девушки.
Шрамы, было бы хорошо, будь это просто шрамы, которые при желании можно немного поправить. Серрано невероятно хотелось поправить Эриду и вместе с тем, он не хотел заводить этот разговор с той стороны, что мог напугать её. Людей пугает упоминание порчи, даже в прошедшем времени. Можно было просто подыграть ей, уклониться от этой темы, но в этом не было никакого смысла. Если будут ещё вопросы, он ответит, но зайдёт издалека.
- Можно сказать, что шрамы. Шрамами ведь называют практически всё, что меняет облик человека не в лучшую сторону. - Взгляд мужчины ушёл немного вверх и в сторону, выдавая задумчивость и полную его увлечённость мыслями. Мумификация? О да, именно то слово, которое нужно использовать в разговоре если хочешь напугать. - Я неожиданно понял, что это очень сложно описать простыми словами. Проще показать, но тогда нам вновь нужна будет вода. Чтобы приводить вас в чувства, Эрида. К тому же, вам едва ли это интересно. - Отпустив козлы, Серрано сопроводил свои слова коротким пожатием плечами и приподнятыми руками, с ладонями смотрящими внутренней стороной вверх. Этот жест, поза, словно говорили, “какая жалость, что мне вас не напугать, а так хотелось”, в шутливой манере.
- Надо ведь как-то скоротать время. Иного выхода я не вижу. Будь у вас свободны руки, я бы предложил сыграть. Всегда можно спеть назойливую песню, или помолчать. Всё что я делаю, так это стараюсь быть не самым ужасным попутчиком в вашей жизни, Эрида. - Постепенно Серрано и сам расслаблялся, уже не хотелось так яростно цепляться за козлы и опасаться случайных прикосновений. Спина распрямилась, появилась хоть и слабая, но открытая и плавная жестикуляция, задействующая в основном кисти рук, без широких махов локтями, чреватых болезненными тычками в рёбра.
Мужчина внимательно слушал и не менее внимательно смотрел на Эриду, она была единственным осязаемым, имеющим очертания, границы, целостность и от того наиболее реальным образом, на фоне меняющегося однообразного пейзажа, размытого, как в только собирающемся узоре калейдоскопа или пыльном витраже. Серрано не стал спрашивать, понравилось ли Эриде чавканье Утопья, завывания не стихающие даже днём и светлые лица его жителей.
- Вы не были в Алваде? Если бы я мог знать об этом заранее, то прихватил с собой пишмание, или джезерье. Это не перенесёт вас в Алваду в прямом смысле, но гастрономическое путешествие это тоже путешествие. - Едва ли эти странные названия о чём-то говорили Эриде. - Вам надо это просто попробовать. - В Серрано вселился почти юношеский восторг, единственный глаз широко распахнулся, взгляд сделался изумлённым. Не то чтобы сладости могли свести его с ума, просто это были единственные сладости которые он ел в молодости и конечно же, они запомнились ему на всю жизнь. Не предлагать ведь девушке знакомиться с Алвадой через кальянокурения. В Алваде это весьма обыденное занятие, кальян курят мужчины, женщины, дети постарше, дома и на улице, рассевшись в тени. Но для жителей Эльмнота или Вайрона это может быть слишком непривычно, а вот про сладости знают все.
Надо было вернуть разговор в прежнее русло, и лучше как можно быстрее, пока не выложил все карты на стол и не рассказ про опыт жизни в Алваде. Оглянувшись на вагончик, Серрано вновь задумался, только на этот раз у него ещё морщинка на носу сложилась, почти на уровне глаз. И почти точно такая же, но тоньше, над уголком брови. - Но разве торговля это не работа для компании, или что-то вроде семейного дела, Эрида? Поправьте меня, если я не прав. - Его интересовало ещё кое-что, и он не мог не спросить. - Почему вы занимаетесь этим делом одна, Эрида? Почему вы в принципе занимаетесь торговлей. Дело исключительно в выгоде, или вас что-то привлекает и тянет? - 
Мужчину определённо привлекал образ собеседницы, тем более, что она создавала впечатление одной из тех, что делает всё сама. Такие девушки довольно проблемные, кто-то даже скажет, что с ними проблем не оберёшься и порядком хлебнёшь горя, но у всего этого была причина. Едва ли Эрида родилась такой. Дело ведь в жизненном опыте и выученных уроках. 
И его тянуло послушать её голос ещё немного, но для этого надо было прекратить самому трещать как старая ветошь. Рука в перчатке сама потянулась к руке собеседницы, пальцы аккуратно накрыли её кисть сжимающую поводья, простое и очень открытое прикосновение, накрывающее, или укрывающее от чего бы ни было.
Она и сама наверняка знала, что путешествовать одной, даже по проверенному и патрулируемому тракту, это не безопасно и едва ли Эрида хотела слушать его нотации, наставления, а у него просто не складывались слова, чтобы выразить чувство, вызванное тем, что она одна и ей нелегко.

Отредактировано Теофилус Кассий Серрано (2022-11-10 18:55:09)

Теперь мужчина мог расслабиться, и даже немного податься назад, так чтобы стена вагончика послужила его спине опорой, совершенно неудобной, но это не имело никакого значения по сравнению с самим этим жестом со стороны мужчины, позой в которой был покой, умиротворение, доверие к собеседнице, что управляет их движением.
Мужчине было тяжело представить Эриду за прилавком, в любую погоду, в любой день, даже в самый праздничный. Намного легче и приятнее воображению было рисовать Эриду в тепле, в небольшой лавочке на первом этаже, захламлённой самыми разными вещами, о существовании некоторых или об их применении Серрано ничего не знал, для него они причуды, и от того эта фантазия становится только волшебнее и любопытней, но у мужчины не хватает опыта для того, чтобы эта картина была полной и яркой. Неизменна только Эрида, которая приветливо улыбается и крутить какую-нибудь маленькую вещь в своих тонких и нежных женских руках. Пусть эта вещь будет похожа на компас, подложка которого зачарованный рисунок. Глубокая, почти гипнотическая, синева с белыми пушистыми пылинками, на которой зажигаются и гаснут созвездья, что ведут путников домой. Стрелка покажет на юг, вспыхнет самая яркая звезда юга, за ней остальные, пока звёздный узор не замкнётся и не завершит силуэт. 
Стрелка компаса вращается, иногда замирает, делает несколько тиковых движений, как сломанная стрелка часов, после чего вновь приходит в движение, она мечется в поисках дома, но находит человека и человек этот Эрида, указывает на неё. Девушка может положить предмет, попытаться изменить своё положение относительно сторон света, но стрелка будет упрямо следовать за ней. Какой бы ни была реакция настоящей Эриды на такое поведение волшебной вещицы, Серрано нашёл бы её эмоциональность не лишённой очарования.
Можно обойти хоть весь свет, открыть множество новых мест, полных чудес, но так и не найти того места, что можно было назвать домом. Потому что всё это будет пустое. Можно заполнить дом вещами, но это не оживит его и не сделает родней. Можно наполнить дом покорным огнём, но это не сделает его теплей. Это всё ещё будут просто стены. Нужен человек, или люди, близкие и понимающие, создающие общие воспоминания, окружающие и оберегающие от тех тревог, что им по силам. Серрано большую часть своей жизни прожил в стенах, потом, они начали становиться домом. Когда по началу чужой голос, ещё довольно детский, изгнал привычную мужчине тишину, заполнив пустоту вопросами, а жизнь новыми воспоминаниями, вызывающими одновременно приятные, светлые эмоции и тоску. Иногда родителям хочется, чтобы их дети, даже не родные, не торопились взрослеть и покидать дом, оставляя за собой просто стены.
После небольшого камня под колесом Серрано всё же отлип от стены вагончика и ненадолго согнулся, так что без наклона головы мог видеть своё колено и носок сапога. Рука в перчатке потянулась к шее, потёрла светлую кожу скользящим движением. Шея была совсем не тем местом, которым он ощутил этот камень на дороге, но так он скорее успокаивал себя и просил тело просто перетерпеть. Не время и не место было для того, чтобы ворчать на маленькую и короткую вспышку боли и пытаться дотянуться до той единственной точки, где-то между лопаток, чтобы успокаивающе помассировать её.
- Я бы с удовольствием послушал про диковинки и странности которые вам довелось увидеть. - Под конец своих слов деревенский врач вновь улыбался, его единственный глаз прикрылся, расслабленно, как под действием укачивания, тянущего за собой лёгкую, приятную сонливость.
Серрано не ожидал такой прыти и решительности в вопросе шрамов, он был почти загнан в угол, одно неверное слово и тупик. Он не был готов к такому потенциально сложному и личному разговору прямо сейчас, в такой ситуации. Воображение ему рисовало, как Эрида осеняет себя защитным знаком Цейна и спрыгивает с козлов, оставляя Серрано наедине с вагончиком и лошадью по имени Пшеничка, которая едва ли оценит резкую смену управления. Или новая знакомая пытается вытолкать его прочь, может даже на ходу, а он пытается выдать что-то вразумительное, что-то не лишённое смысла. 
- Дорога не самое подходящее место для демонстрации, милая Эрида. Но я хотел бы удовлетворить ваше любопытство. Потом, в другом месте, не таком открытом. - Это было уже как-то слишком лично, надо было срочно соскочить с темы, или отшутиться, найти ещё какой-то предлог, что смазал бы впечатления, что могли возникнуть у собеседницы. Впечатления личного интереса, заинтересованность в продолжении общения с новой, совершенно непохожей на него личностью.
- К тому же, как хороший врач, я должен убедиться, что с вами всё хорошо и в моих услугах вы больше не нуждаетесь. После того как я закончу свою работу в Аслейве, я весь ваш. - Попытаться дистанцироваться, чтобы с треском провалиться в следующую минуту.
- Странно, я слышал, что женщинам нравятся цветы, сладкое и детёныши животных. Боги, как посредственны и однобоки мои знания. - С долей театральности в жестикуляции пошутил Серрано, приложив тыльную сторону ладони ко лбу и смотря вверх, словно выискивая тех самых богов в небе и ожидая просветления, либо кары за такие шуточки.

Серрано не мог остаться равнодушен, беспристрастен, Эрида улыбалась и он улыбался ей в ответ, как доброму другу, открыто, тепло, его мимику сковывала только почти неподвижная кожа на другой половине лица. Он улыбался так, как улыбаются счастливые здесь и сейчас люди. Этим ощущением хотелось делиться и разделять.
Его тело отдалилось словно в ответ на её движение, но поза мужчины была расслабленная, плавная и правильная, так отдаляются, когда хотят рассмотреть собеседника получше, запомнить, схватить за плечи, прежде чем заключить в объятиях.
Он согласно кивал на её слова, смотря на девушку как подмастерье смотрит на мастера. Глаза вроде умные, а сказать ничего не может, по крайней мере не сразу.
- Да, вы невероятно правы, Эрида. В перевязке мне нет равных, по крайней мере на самом себе. - Ему было совершенно не зазорно подыграть ей, это не требовало от него притворства. Рука мужчины легла на ткань перевязки и та не торопилась сыпаться, сползать, свидетельствуя о качестве проделанной им работы.
- Зачарование, прекрасное ремесло. Думаю, что люди владеющие им весьма интересны, они что-то вроде музыкантов, или художников в магическом сообществе. Другие дисциплины простят сухие формулы и отсутствие воображения, но зачарование, оно немного другое. Мне остаётся только восхищаться. Умом я это постичь могу, но душой - нет. - Серрано немного лукавил. На деле у него все магические дисциплины были плохи, он их фактически завалил. Все, кроме одной. Теперь ему надо было как-то успокоить себя, не думать о других своих талантах. Уйти от магии доступной только одарённым людям к той, к которой может прибегнуть любой человек. 
Было несколько поздно и с лица сошла улыбка, короткие мгновения были полны весьма мрачной задумчивости, но вместо мыслей как таковых был просто шум, какие-то невнятные отзвуки, обрывки слов и образов.
Пожалуй, сейчас было самое время вытащить козырь из рукава. Сначала, тонкая нить чего-то объединяющего, потом щепотка откровений и на десерт капля светлых воспоминаний о чём-то очень приятном. - По правде говоря, мой отец тоже был торговцем. Но совсем не таким как вы, вы намного лучше, Эрида, по ряду причин. - По ряду причин о которых взрослому Тео было неудобно говорить. - Но в ту пору я был ещё ребёнком и мне было намного интереснее проводить время в саду, с матушкой, в её мире и компании всё было просто и понятно. Помню как помогал ей ухаживать за растениями. Наблюдал за жуками. Живые существа, даже такие многоногие и пугающе причудливые, были интереснее чем торговля и методы её ведения. То что матушка делала в саду было волшебно, потому что почва Предела мертвее мёртвого, но смешанная в определённых пропорциях с другими почвами она всё же давала жизнь и эта жизнь притягивала к себе. Кажется, у нашего дома даже перелётные птицы задерживались дольше и охотнее. - Как жаль, что он всё сгубил собственными руками и принципами.
- И всё-таки, сходите к лекарю, не прямо сейчас, например завтра вечером, пока понаблюдайте за своими ощущениями. Не лишним будет убедиться, что с ногой всё в порядке. В Аслейве я бы рекомендовал вам в Модеуса Маре. У него есть своя лечебница в северо-восточной части города. - Надо было как-то подкрепить эти слова, а то пока получается, что он посылает её куда-то к кому-то совершенно незнакомому, хоть и по вполне себе важному делу. - Надеюсь, что буду достаточно свободен от дел и идей Модеуса, чтобы принять вас лично. -
Здесь, у ворот шумного и кипящего жизнью города, чей шум накатывал волнами, на самом въезде с широко распахнутыми воротами, обманчиво гостеприимными, Тео должен бы попрощаться с Эридой. Ему было даже жаль, что вагончик должен остановиться, он должен спрыгнуть и идти своей дорогой. Бесконечно жаль, что это очаровательное совместное приключение было столь коротким.
Пребывание в стенах города ещё не было гарантией безопасности, здесь, как и везде, были хорошие и плохие люди, Серрано знал как мыслят вторые, как они выискивают жертву. Эрида была в весьма уязвимом положении из-за ноги. Он мог сделать ещё кое-что для неё. Создать видимость, иллюзию, ввести в заблуждение. Ему хотелось верить, что на страже порядка стоят добрые люди, но маленькая предосторожность не будет лишней.
- До скорой встречи, милая Эрида. - Рука Серрано уже упёрлась в козлы, между ним и Эридой, по логике вещей, он должен был оттолкнуться и встать, но вместо этого подался вперёд, обнял её за плечи, так чтобы с девушкой контактировала здоровая часть его лица, а другим зрителям, были видны по большей части повязки. Он старался не налегать, касаться легко, не цепляясь за плечи девушки и не давя на лопатки, но обволакивая, замыкая в круг весьма свободный и потому безопасный для неё. Она могла выскользнуть, в любой момент, если желала того. Лицо мужчины было чуть выше, щеки касались мягкие, щекочущие волосы цвета чистого весеннего неба. Раньше он этого не заметил, или не предал значения, но запах Эриды был приятным, как и прикосновение к ней. У него не возникло острого желания прервать этот контакт как можно скорей. Или пустоты на том месте, где должны быть чувства, эмоции, отклик, который люди жаждут получить через такие жесты. 
- Берегите себя. - И если слова свидетельствующие о том, что дороги их расходятся, были сказаны весьма громко и чётко, следующие, были только для ушей Эриды. Руки Серрано отпустили Эриду, за тем, он и сам отпустил девушку в самостоятельный путь, спрыгнув с козлов и обойдя вагончик, чтобы отвязать своего коня и повести его под уздцы к подступающей страже в цветах города и с оружием на поясах, подкрепляющем всю строгость закона и авторитет этих мужей.
Деревенский врач говорил со стражей легко, без стеснения демонстрировал свою скромную поклажу и документы, даже если у стражника были проблемы с чтением, вид печатей, цвет бумаг должны были быть говорящими. Короткий обмен любезностями, благодарность, пожелание хорошего дня и вот он уже мог шагнуть вперёд, раствориться в городской толпе, затеряться среди лиц куда более ярких, оставив всё позади, но ему хотелось посмотреть на Эриду ещё раз, едва повернув голову, и улыбнуться.

Отредактировано Теофилус Кассий Серрано (2022-11-21 12:18:09)