- Как же так меня постоянно тянет что-то таскать из церквей именно в отвратную погоду? - недовольно бормотал демон, тихим шагом подбираясь к храму, стараясь не хрустеть тонким слоем выпавшего снега. Асмодей, несмотря на кажущуюся неприхотливость расы, предпочитал слякости и темноте условия курортные — с сияющим солнышком, легким ветерком и красивой девушкой с винным бокалом между грудей. Однако зов долга заставлял шляться по разным отшибам, в том числе и по северным округам ненавистного Искусителю Вайрона. И непонятно, что было в этой ситуации глупее — что этот самый «долг», по зову которого демон оказывался в некомфортных местах, был самовозложенный, или что он исходил не из эмоций гедонизма и самоудовлетворения, противореча всему теоретическому естеству Асмодея.

В одном ему повезло на этот раз — пункт назначения оказался на самой границе и без того малонаселенного городка, а значит, можно было не беспокоиться о том, чтобы не выглядеть подозрительным в глазах неспящих полуночников. И тем не менее, повозка осталась ждать хозяина в небольшой лощине, в десяти минутах ходьбы, - все исключительно для дополнительной осторожности. Старый деревянный дилижанс имеет неприятный побочный эффект скрипа, хруста снега и цокания копыт лошади, а демону хотелось, чтобы всё прошло максимально тихо и незаметно, хоть шансов на это было не так много, как хотелось бы.

Тень в панамке неслышно мелькала в рощице рядом с дорогой, медленно, но верно приближаясь к каменным стенам храма. С каждым шагом демону становилось все более не по себе — так или иначе, несмотря на нынешнюю заброшенность, это место раньше было эдаким центром местного паломничества работяг местного региона, а потому намоленность этих строений, этой земли даже сейчас, спустя пару сотен лет после того, как храм закрыли для посещения обычных людей, нашатырем отдавали в сознание Искусителя, заставляя фокусу разума то и дело сбиваться, будто испытывая миниатюрные сотрясения.

Приблизившись к стенам, которые должны теоретически выполнять функцию оборонительных строений, однако с их запущенностью и повсеместной осыпанностью больше походившие на декорацию руин, демон легким рывком сблизился с небольшой грудой камней прямо перед большой дырой в вызывающей то ли смех, то ли жалость фортифицикации и, присев на колено, прислонился к куче и аккуратно глянул внутрь открывшегося через разрушение двора. Естественно, молебен здесь все так же держали время от времени, но это больше перешло на плечи проезжих паломников да местных монахов, поэтому свежая сила света тут тоже витала, однако к ней Асмодей за сотни лет успел привык и мог по большей части игнорировать. Однако, что не удавалось пропустить мимо сознания демона — так это полное отсутствие стражи. Ни единого звука мерных шагов полусонной охраны, никакой приглушенной болтовни, никакого потрескивания костра, вокруг которого должны виться замерзающие в такую ночную погоду блюстители порядка — ни-че-го. Для любителя это имело бы смысл — храм заброшенный, внутри живут только религиозные странники да местные служители, что там охранять? Однако, зная то, что должны хранить внутри эти стены, демон отказывался верить, что это место просто взяли и оставили без защиты.

- Неужели меня надули, и наводки неверны? - Асмодей притупил глаза, после пары секунд раздумий неторопливо достал из-за пазухи небольшой сверток и, слегка выставив руки под лунный свет, сверился с написанным на нем, - нет, все равно, храм точно этот, да это я и сам знаю. Если это действительно правда, и тогда церковь закрыли на самом деле из-за этого, то храмовники не решились бы вытащить реликвию куда-либо в другое место, а, скорее всего, действительно спрятали бы её внутри самого комплекса зданий, - на старом пергаменте, лежавшего в руках Искусителя, была схематично набросанная карта храма с несколькими крестами на ней, показывающими расположения нескольких разбросанных по периметру тайников, и под каждой из отметок было небольшое описание того, как эти тайники открыть. Такие карты на каждом углу Эльмнота не продаются, и Асмодею пришлось изрядно попотеть, чтобы её достать, и очень бы не хотелось, чтобы хороший знакомый, помогший в приобретении этой редкости, на деле оказался жадной до наживы крысой, ведь тогда придется мало того, что отказаться от авантюры, так еще потом и нанести визит нерадивому знакомцу.

Всего на карте было четыре креста — один внутри самого храма, один в стоящем рядом здании кельи, один внутри склепа какого-то местного святоши, и еще один, казалось бы, в открытом поле прямо за основным строением — скорее всего, либо в подсобном строении, либо на общем кладбище. Скорее всего, попытка сделать верный выбор у демона была только одна — такие тайники, как правило, открываютя довольно шумно, и тогда местным жителям не нужно будет много времени, чтобы обнаружить нарушителя и в дальнейшем либо закидать святой водой, либо наколдовать какой-нибудь противной магии света, тем самым подписывая горе-вору смертный приговор, подлежащий обжалованию только на ковре в чертогах у Отца.

Вариант с основным зданием точно отбрасывался, просто потому, что он самый очевидный для любого воровайки-любителя. Неудивительно, если этот схрон изначально ложный, и вместо награды попытавшегося туда зайти ждут какие-нибудь механизмы смерти по типу особо тяжелого камня или шипов. Опцию сразу за храмом тоже странно рассматривать, так как в подобных секретных местах обычно хранили какой-нибудь особо ценный алкоголь, настаивающийся чуть ли не с момента основания монастыря. Конечно, это не самый плохой резон, чтобы по пути заглянуть и туда, но это не более, чем безосновательные мечтания. Склеп, хоть и выглядит как логичный выбор, если бы святоши решили что-то спрятать в стоящее в самой дальней части комплекса строение, они бы точно выставили охрану по кругу. Поэтому кельи делали больше всего смысла — в случае несанкционированного проникновения в тайник явно хоть кто-нибудь это услышит и успеет поднять тревогу, и тогда усиленная охрана будет не нужна.

Найти лаз в здание оказалось несложно — местные монахи очень не любят закрыть окна на кухне, чем демон любезно воспользовался. Несколько минут плутания по коридорам — и Искуситель оказался напротив заветной описанной в свертке стены с неестественно выбивающимися из кладки камнями. Это место, хоть и в самом краю здания, было на первом этаже, непосредственно под кельями, которые, как правило, выделяют паломникам, а, значит, действовать с момента активации тайника нужно будет быстро. Как и стоило ожидать, исходя из инструкции на пергаменте, выступающие камни подозрительно легко утапливались в стене. После правильной комбинации погружения кладки на законное место, на стеной будто что-то упало, и каменья, грузно царапая пол, медленно расступились перед Асмодеем, обнажая ведущую в темное нечто лестницу и бочку со сложенными факелами.

С каждым шагом вниз ощущение дискомфорта только усиливалось — явный знак большой, при этом неактивной священной силы. Погружение вниз, на удачу демона, не заняло много времени, и перед ним, после поворота в небольшую арку сразу после конца спуска, оказалась небольшая комната, почти полностью забитая всякими бочками и коробами — святоши не стеснялись складывать свои пожитки даже в две большие ниши по бокам комнаты, в которых, судя по всему, когда-то стояли статуи, но что-то пошло не так. В противоположном конце комнаты Асмодея ждала витиеватая железная дверь, украшенная различными вензелями и выковкой. Несмотря на всю кажущуюся красоту, демону это творение отнюдь не нравилось — в пергаменте речи про подобное не было. Неодобрение очень быстро сменилось на откровенную злость, стоило Искусителю попробовать эту дверь открыть — ладонь сразу обуяло невероятное жжение, а ручка засияла белым светом. Единственное, что спасало от глубоких ожегов — это плотная перчатка, надиктованная погодой. Резко одернув руку, Асми собрал в еще не раненный кулак всю свою волю, дабы не выразить в одном протяжном крике все, что он думал о том, кто установил сюда эту дверь. Было ясно, почему про нее не было упоминания на карте — раньше это было просто разделением между комнатами. Теперь же на ней висела печать, причем относительно свежая не больше пятидесяти лет — еще не поддалась эрозии резкость действия и изначальная мощь. Раздосадованный вор в раздумиях о том, как преодолеть это внезапное препятствие, слегка пнул дверь, и печать, не заставив себя долго ждать, вернула вложенную силу, только на этот раз зачем-то умноженную вдесятеро — белый шар вылетел в прямо в носок и что было сил взорвался, отправляя Искусителя в несколькометровый полет головой вниз и заставляя несколько коробок в комнате упасть. Приземлившись после сальто назад на спину, демон уже хотел было что-нибудь сломать от накатывающей ярости, однако вся спесь тут же исчезла, как только уши уловили последний звук, который хотелось слышать — тихие стук обуви о камень ступенек.

Мгновенно сгруппировавшись, демон метнулся в одну из ниш, протискиваясь между коробок, держа обоими руками трость-меч, готовясь к худшему.