«Фактам нет дела до оптимизма.» — Едва не обронил Танто, но вовремя удержался.
Что это он? Будет изображать из себя мудрого наставника? Даже Ворону это раздражало, хотя она и сдерживалась что есть мочи.
Вместо этого Танто — исключительно упражнения ради, дабы попутно очистить и сфокусировать умозрение, — представил, как можно убить Петру наиболее эффектно из текущего положения; желательно — мгновенно или близко к тому.
Сломать шею о перила — наиболее оптимальный вариант.
Для отвлечения глаз — открыто, чтобы обломанные кости, обагренные кровью, порвали кожу и мясо. В дополнение — следов борьбы, но это уже как полировка, чтобы казалось, будто кто-то имел личные мотивы, а Петра попыталась бороться. Результат печален — совершенно случайная неслучайная смерть.
Танто удовлетворённо кивнул картинке в голове — едва заметно повторив жест в реальности, — и опустил равнодушный взгляд на всё ещё живую Петру. Шея у неё была что надо.
— Думаю, ты любишь нарываться и делать поспешные выводы. — Танто говорил, точно бил ножом в артерию; целенаправленно, хладнокровно и со знанием дела. — Это если говорить о твоей личности. Ну, нет так нет.
И пожал плечами, всем своим видом ясно давая понять: комментарий про интимную жизнь и брёвна остался незамеченным.
Танто делает шаг вниз следом за хозяйкой библиотеки, всё равно надзирая за ней сверху.
Сейчас он слышит всё, хотя и не слышит ничего принципиально нового; он знал, например, что Петра не некромант, но теперь начал догадываться, что девушка и сама не знает, кто она такая. Стало быть, и не волшебница тоже? Дело тут несомненно в волшебстве, но колдует ли она так, как это делают другие?
Тихий голос и сдавленный взгляд косвенно подтверждают догадки.
Он её не торопит, давая время подумать, лишь тенью движется следом, покуда в противовес Петре не становится в центр зала, не смущаясь объявшего убийцу света.
Слова застывают в воздухе, подобная парящим в лучах пылинкам.
Танто отвечает не сразу, явно пожевав мысли в голове. За этим не стояло скрытности, впрочем, — лишь желание выразиться наиболее корректно.
— Пожалуй, можно и так сказать. — Наконец сдаётся убийца. — Во всяком случае, так я сперва и подумал. Но, обдумав, теперь я уже не уверен, с чем именно имею дело. Однако убеждён, что человек, о котором мы говорим, был мёртв долгие годы, а теперь вот — нет. При этом он испытывает характерные, так сказать, трудности.
Танто не прикасается к сигаретам, но удивительным образом создаёт впечатление человека, который прямо сейчас курит, и между делом рассказывает о чём-то действительно важным.
Глаза его смотрят прямо в глаза Петре, спрятавшиеся за мягкими тенями.
— Интересно попробовать? За это я готов заплатить в любом случае.
В конечном счёте, только дурак бы не заметил, что Петра связана с дневником, который демонстрировала раньше, лично, и коли сама она обладала волшебством некоторого сорта, а на страницах опуса описывалась порча, тоже своего рода колдовство, пусть и по другую сторону... живой мертвец может дать один из ответов. Возможно, и очень даже весьма, на вопрос, который Петре не интересен, но он ведь предложил ей заплатить, верно? В накладе не останется.
