Огонь. С огнём она знакома не понаслышке. Её первый друг. Самый надёжный, самый верный и преданный её товарищ. Её самое грозное оружие. Её сокровище и проклятие.
Огня боятся – и есть из-за чего. Освобождённый, он безжалостен, беспощаден и бесконечно голоден. Он пожирает всё, до чего может дотянуться, всё, что может поймать. Он – словно обезумевшее хтоническое чудовище, ведомое жаждой разрушения, оставляет после себя лишь пепел и золу. Против него сложно бороться, когда он на свободе и более-менее безопасен он лишь тогда, когда должным образом скован и заключён. Только тогда он может принести пользу. Согреть, приготовить пищу, осветить путь, отпугнуть ужасы, таящиеся во тьме…
Он так был похож на неё… Или, правильнее сказать, она была очень похожа на него? Разве что, в отличии от её товарища, она куда лучше контролировала себя… нет, не то. Такое сравнение не совсем честное. Огонь ведь не выбирает, куда ему идти – он забирает всё, что может забрать.
Люсия же, может выбирать. Что забрать, а что оставить. Что сжечь и что пощадить. У неё есть чаяния, желания, стремления… некоторые из них такие же разрушительные, как и огонь, если их не сдерживать, не контролировать, не направлять в нужное русло.
И она делает это. Сдерживает себя, свои порывы, направляя их разрушительную энергию в нужное русло. Выбирая, где и когда вспыхнуть, с какой силой и пульсом…
Без подпитки, огонь слабеет и гаснет. Но если топлива слишком много, он разгорается сильнее, чем нужно и может вырваться из-под контроля. Тогда он становится
Она скучающе, почти что апатично смотрела вниз, на пылающий пейзаж под ней. Дикое, первородное пламя. Пожирающее всё на своём пути, оставляющее золу и пепел, умирающее и возрождающееся вновь и вновь. В форме растений, животных, людей, неведомых созданий… постоянно сражающихся, постоянно борющихся. Пытающихся придать смысл своему существованию. Это была жизнь, лишённая своих красочных декораций. Жизнь, упрощённая до своих самых основных принципов.
Она оглянулась на своего собеседника – не то, чтобы она знала наверняка, кто здесь с ней, но у неё было такое… предчувствие, так сказать. Слишком уж знакомая, дикая аура. Здесь, впрочем, её не сдерживали какие-либо надуманные предлоги и нормы. Он был перед ней как на ладони, словно нагой… как, впрочем, и она.
- Гор.
Она другая… и в то же время, всё та же самая. Те же глаза, та же уверенность, та же горячая кровь… Но здесь она честнее. Чёрные чешуйки покрывают её руки, ноги, торс, прорезаясь сквозь одежду, нарастая на них, словно броня. Рога венчают её голову, словно чёрная с красным корона. Хвост, длинный и гибкий, украшен рядом шипов – безо всякого сомнения, острых – его вилочка, словно небольшой кинжальчик с лезвием из застывшего языка пламени. Её присутствие такое… ощутимое. Почти что надменное, гордое, словно настоящей королевы… и тем не менее – приглашающее. Притягательное. Чешуйчатая броня словно намеренно не прячет самое важное, подчёркивая его и выставляя напоказ… приковывая взор. Однако, она не демонстрирует именно что похоть…
Скорее, доверие. Готовность принять. Готовность отдать в ответ.
Готовность сражаться, если возникнет угроза.
- Я всё ещё жива. Это радует.
«Моя судьба ещё в моих руках.»
Металлический запах крови пробуждает недавние воспоминания. Звон оружия, крики сражающихся, стоны умирающих… И она, что возвышается надо всем этим. Вопреки всему, раз за разом обращая в прах все усилия мира по сведению её в могилу. Она уже не раз и не два доказала всем, что так просто её не взять.
На слова Гора об истинной сущности страсти к жизни она не отвечает. Философия никогда не была её сильной стороной. Тем не менее, ответить на вопрос Гора она может.
- Быть счастливой, наверное. И пусть остальной мир подавится.
Вот так вот просто.
- Готов разделить со мной моё счастье?
Она улыбается. Простой, доброй, светлой, а главное искренней улыбкой, какой улыбалась всегда. И кладёт свою руку поверх руки Гора.
Она принимает приглашение.
Но только потому, что он показал себя достойным.
