what the heck

Страница: 1

Сообщений 1 страница 12 из 12

Поделиться12023-03-08 20:49:44

Автор: Мерседес
Гость

СФИНКС И ТАРЬЯ
В сущности, он сразу знал, что всё кончится этим.
Это была загадка того сорта, когда инстинктивно понимаешь, что знаешь ответ, но всё равно надеешься растянуть удовольствие — так уж хороша шарада-чертовка.

Увы.

Реальность кончалась. Здесь, но и не только.
Ничего, тайне найдётся место везде. К тому же, если взглянуть на происходящее под другим углом, то помимо истекающей зелёными протонами гниющей туши миропорядка можно заметить то, что Творец вкладывал в конец всего — новое начало. Здесь уже ширмам места нет.
Оставалось ровно одно — спасти то, что можешь. Именно поэтому рядом была Тарья.

Где были другие ученики, чем занимались, как умирали и растворялись в небытие — Сфинкс не знал, да и не искал ответа. Они перестали быть душами, и увы — они получали по заслугам, как сильно бы это не сжимало отдельно взятое сердце. Задушить это чувство не так сложно, как кажется. Встречались загадки и похитрей.

Источающее кровь небо гремело, точно вокруг разразилась вселенская гроза, своими молниями разрушающая миры, и несмотря на это — здесь было достаточно тихо, чтобы можно было говорить шёпотом и слышать друг друга прекрасно.
Возможно, в этот самый момент гибла сама концепция шума.
Впереди их ждала долгая дорога.

Сариэль Многорукий обнял Тарью так, сзади, как обнять мог только он — положив огромные, истерзанные ладони на грудь, поясницу, плечи, бёдра, колени, пах и, разумеется, шею; здесь — нежнее всего, мизинцем касаясь ключиц.
И всё это — всего-то двумя руками.
Кожа Сариэля была тёплый фарфор, слепящие крылья — драгоценные камни, узоры на теле — нестерпимым сиянием. Каждое касание его было нежней самого дорогого шёлка.

— Пора отправляться домой.

[icon]https://i.imgur.com/VdJ5FjV.png[/icon][nick]SPHINX[/nick][status]сплøшная загадка[/status]

Отредактировано Дейрдре (2023-03-08 20:54:26)

Поделиться22023-03-08 22:30:06

Автор: Офелия
Гость

[html]<head>
<meta charset="utf-8">
<title>Текст</title>
<style>
.blur {
text-shadow: #000 0 0 5px;
color: transparent; /* Прозрачный цвет текста */
}
</style>
</head>
<body>
<h1 class="blur">ʎdɐw</h1>
</body>[/html]водой стекает по пальцам, и Тарья какое-то время остекленевшими глазами любуется на мерцающую лужу, пока она не превращается в ничто.

Она наступает на беса, неосмотрительно подбежавшего к ней слишком близко - тупой, ничтожный, не ведающий, под чьей туфлей лопается.
Остекленевшими глазами Шара Ишвальда любуется на божественный свет, разрушивший беса. Свет блеклый, на тьму похож больше.
Тьма, но светлая. Глаза пощипывает.
Неудобное для восприятия явление, в слова облечь не получается.
прямо как творец

- Это Его новый Великий План? - Плоть Предателя насмехается внутри Тарьи, и сама Тарья тоже улыбку сдержать не может, обращаясь к Многорукому, которого можно было не увидеть, но невозможно не почувствовать. Улыбка кривая, жалостливая.

Чуждая Аду дьявольская сила поглощала его, и Шара Ишвальде хотелось плакать так же, как она, бывало, плакала, в ранние годы завидев жестокость, на которую люди могли быть способны по отношению к другим людям.
Плакать хотелось и по самой себе.
Тарья не наигралась в школьницу, не выжала ложь о своем возрасте до конца, не насладилась невинностью фальшивой юности. Сейчас школьная форма душила хуже Сфинкса.

- Будь твой дом проклят, Сариэль, - Шара Ишвальда беззаботно смеется, расслабленно нежась в ангельском тепле. Последние мгновения спокойствия - она заслужила. Впереди ее ждали многие часы скорби. - Хочется сказать, что поверить не могу, что ты так спокойно к этому относишься, да разве можно другого ожидать от верной собачки вроде тебя?

Покинуть его крепкие объятья не может быть задачей настолько легкой, и Тарья цокает языком с веселым раздражением - не видит надобности ее удерживать, да?
Творец ^{создатель} так и не забрали у Шара Ишвальды ни лука, ни копья, даже после того, как она от крыльев отказалась; сияющая тетива натягивается - такая глупая, такая человеческая деталь - и золотая стрела, никогда в настоящем полете не нуждавшаяся, упирается в фарфоровую его грудь.

- Я всегда хотела проверить, на сколько тебя хватит, - она подмигивает, будто не оружием ему угрожает, и пальцы разжимаются, отправляя в Сариэля стрелу.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/0a/8d/645/606007.png[/icon][nick]THARJA[/nick][status]Sinner's Syndrome[/status]

Поделиться32023-03-09 00:48:24

Автор: Мерседес
Гость

— Да.
Ответ простой, бесхитростный.
Сфинкс бы и рад поюлить, он это дело любит, если не обожает, но здесь всё вокруг — ответ, тут никакой загадки нет совсем. А значит и тайна тут бессильна.

Взгляд Сариэля опускается на Шара Ишвальду и не меняется ни на эре.
Она была для него загадкой, остаётся загадкой и сейчас. Внешне — обманчиво простая, но с тайной, которую не выковыряешь так просто, не сломав скорлупы, и самое страшное — Сфинкс не хотел решать эту загадку. Она его вполне устраивала, возможно — именно из-за таких вот улыбок и бессмысленного стремления бесполезной борьбы.

Было в ней что-то от Люцифера.
Потому-то и спасти её — задача не из лёгких. Шея-то вот она, но отчасти обвинительные нотки в голосе Тарьи были истинны — Душитель давно позабыл суть свободной воли, если вообще когда-то знал. Он лишь ломал хребты, один за другим, вечность — не меньше, покуда наконец, вот сейчас, не решил оставить одну загадку без ответа.
Загадку, которая решила сама по себе стать ответом?

В ответ на смех Шара Ишвальды Сариэль роняет бесцветную слезу.
Его не задевают издёвки, не трогает насмешливость, не беспокоит проклятье — ангелы проклинать не способны, да и даже если да — он Душитель уже много веков, и он бы может рад умереть от стрелы простого ангела второго хора, но ну никак не способен. Как ей поразить его — загадка воистину неразрешимая. Ответ знает только Сфинкс.

Всецветная рука сокрушает стрелу за мгновение до её короткого полёта, превращая в искры, истлевающие даже не за мгновение — тут же.
Ещё одна рука, фарфоровая, сжимает шею Шара Ишвальды, поднимая школьницу высоко вверх, лишь чуть надавливает большим пальцем на то место, где у людей гортань, и останавливается аккурат перед тем, как послышится отвратное хлюпанье раздробленных костей, перемешанных в тщедушной плоти.

— Бесполезно противиться неизбежному. — Это не ответ.
— Люцифер — лишнее тому подтверждение. — Всё ещё не разгадка.
— В твоей плоти и сути твоей лежит повиновение, отрицание которого ведёт лишь к падению. — Прописная истина не может быть истиной настоящей; н е м о ж е т.

Сариэль томно закрывает глаза, берёт девчонку за голову и отшвыривает Шара Ишвальду прочь, куда-то в сторону.
В глазах его залегает плотная тень, в былые годы не предвещавшая ничего хорошего врагам Душителя.

— Спокойствие — это не привилегия, не дар и не данность, не привычка. Покой — единственное, к чему стоит стремиться.
Сариэль расправляет плечи, и за его спиной не только три пары крыльев столь белых, что можно ослепнуть, но и бесчисленное число призматических рук, переливающихся радугой.
И притом рук у него — всего две, распростёршихся в приглашающих объятиях.

— Отринь пустую борьбу, если у тебя нет ключа к загадке.

[nick]SPHINX[/nick][status]сплøшная загадка[/status][icon]https://i.imgur.com/VdJ5FjV.png[/icon]

Поделиться42023-03-09 11:26:41

Автор: Офелия
Гость

Искры даже не успевают отразиться в синих, подобно небу, глазах.
Конечно, это было бы слишком легким ответом на ее вопрос - Сфинкс такого бы не позволил. Лук описывает круг, движимый пальцами, и оружие исчезает; если стрела разрушена, значит, стрелу надо было разрушить.
Если это не подсказка, то зачем?

Слуга господня на то и слуга господня, что даже рука, шею сжавшая, нежна и заботлива.
Пока легкие Тарьи пытаются решить, нуждаются ли они действительно в воздухе, она смотрит в глаза Сариэля, и кажутся они ей столь бесконечно мудрыми, что выглядят пустыми.
А ее?
Ангел, с истреблением человеческим столкнувшимся, что чувствовать может, если не печаль столь необъятную, что ее и увидеть невозможно?
Боль, впрочем, концепт куда более послушный. Тарья хватается за теплый фарфор, как положила бы руку на голову домашнего животного; улыбка дрожит на побелевшем лице.

Шара Ишвальда обрушивается на услужливо подаренный смертью мира кусочек пола из школы; ее плоть охватывает огонь боли, его плоть и ǝɹо дух сращивают бесполезные кости.
Как бы яростна не была любовь Тарьи к человечеству, от человека она была безнадежно далеко.

- Люцифер был прекрасен.

Она поднимается с такой легкостью, будто только что явила себя Сфинксу.

- Единственной его ошибкой было стремление доказать что-то Творцу, - мягкое сожаление, пока Шара Ишвальда заботливо отряхивает юбку и поправляет пиджак. Разве не должны были порваться? Не порвались. - Ты сейчас мало от него отличаешься, - смеется.

Ей кажется, что в мельтешащей, вибрирующей пустоте вокруг проносятся знакомые лица; видения эти едва ли можно было назвать воодушевляющими, однако улыбка Тарьи лишь закреплялась.
Не нужно много времени или подготовки для того, чтобы вновь призвать золотой лук.

- Такая красота, и вся - для меня. Ты знаешь, как заставить сердце девушки биться быстрее, - нет никакой разницы в том, чтобы стоять рядом с Душителем или далеко - руки его настигли бы ее и в ином измерении; а зачем она тогда соблюдает дистанцию? Тарья весело подмигивает. - Но мне загадки больше решений нравятся~

Сариэль хотел затащить ее в Рай - намерение вряд ли столь же чистое, как белоснежное сияние его крыльев. Вместо Шара Ишвальды в объятья его летят ее стрелы - успеет ли хоть одна из десятка долететь?
Пара нарочно мимо летит, врезаясь рядом с ногами; полевые цветы с нераскрывшимися бутонами цепляются за остатки самого понятия растений.
Тарья кивает, потому что знает теперь - пока существует она, существуют и цветы.

В нутре ее что-то гудит и ворочается; умирающие концепты, пытавшиеся возродиться знания?
Шара Ишвальда ставит перед собой щит такой же светлый, как и темный, смотрит сквозь него на Сариэля бесстрашно, щуря глаза подобно кошке.

- Загадка для Сфинкса, - она взмывает вдруг в воздух, щит - за ней, выпуская куда-то вверх стрелу, пронзающую небытие и исчезающую в полете. Мерцает где-то - далеко-далеко. - Во мне чего больше, демонического начала, - земля с давно забытой лужайки уже ждет внизу падения Тарьи. - Или все же ангельского? Только отвечай без учета личных желаний!~

[nick]THARJA[/nick][status]Sinner's Syndrome[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/0a/8d/645/606007.png[/icon]

Поделиться52023-03-11 00:21:51

Автор: Мерседес
Гость

Сариэль пожимает плечами — Шара Ишвальда не первая, кто считает Люцифера прекрасным. Увы, убеждение это не помогло ещё никому, включая самого короля ада.

Однако Тарья оказалась не так проста.
Сфинкс даже нотой себя не рассчитывал на то, что его так называемая "атака" станет смертельной, но в ангеле перед ним явно было что-то ещё, взывающее к падению, и речь тут не о человеческом облике.
В то же время, девушка вызывала некоторого рода восхищение — своим рвением и упорством, что были свойственны многим из её хора. Сам Сариэль себя почитал потерявшим не веру, но определённо — стремление к фанатизму.

В одном Шара Ишвальда, всё же, была однозначно права — столько лет прошло, а он, Сфинкс, всё так и не утратил тяги к показушничеству, и однажды этого заради даже вырядился наполовину львом — и кто тогда мог бы подумать, что его облик так восхитит людей Египта?
Нет, с ней такое не сработает.
Отвлёкшись от провалов пустоверти, в которых пропадали сами сути вещей, Сариэль вернул тяжелый взгляд на Тарью и думал — а чего именно она стремится добиться?

Душитель отмахивается от десятка стрел почти что лениво, сразу восьмью руками — игнорируя те стрелы, что в него всё равно бы не попали, после чего всё же поддаётся на провокацию и отвечает; исключительно из любви к загадкам.
Тарья сейчас вся — провокация.
— Решение — часть загадки. Без решения, загадка — лишь ненужный переплетённый клубок шерсти. Если ты любишь загадки, ты любишь ответы. Иного не дано.

Впрочем, пустое. — Это он думает уже про себя, внимательно наблюдая за движениями Шары Ишвальды.
Не стоило её недооценивать — храбрость города берёт, а черепаха обгоняет зайца, но даже у Сариэля не было ответа на вопрос — а как это вообще возможно? И это ведь ещё не самая сложная шарада.

Так чего она хочет? Что ищет?
Боли? Любви? Искупления, должное появиться, если она хотя бы постарается сразиться за то, что было?

У Сфинкса есть ещё немало козырей в рукаве — он знает загадок больше, чем какой-либо человек, ангел или даже сам Дьявол, — но карта подвластна воле игрока, а не сама по себе, вот и Сариэль вдруг недвижимо встаёт, скрестив, сцепив руки перед грудью — не статуя, не монумент даже, но чистое воплощение искусства. Крылья и многоцветные руки, будто услышав Тарью, Сфинкс снова прячет. Фарфор остаётся.

— А дурость — это ангельское или демоническое? — Вопросом на вопрос отвечает Сфинкс. Губы его будто бы улыбаются, но в глазах царит скорее печаль.
Придётся испробовать многое.

— А что будет дальше? Если ты победишь меня, куда пойдёшь? Что станешь делать? — Своя жизнь Сариэля не волновала. Не только потому, что он не верил в возможность своей смерти, но и потому что в сущности ему было всё равно; если он умрёт, значит так положено. Покой имеет много личин. — Творца тебе всё равно не переубедить. Лича тебе всё равно не одолеть. Человеком тебе всё равно не стать.

— Так за что ты борешься?

[nick]SPHINX[/nick][status]сплøшная загадка[/status][icon]https://i.imgur.com/VdJ5FjV.png[/icon]

Поделиться62023-03-12 14:29:53

Автор: Офелия
Гость

Прямолинейность Сариэля являлась плодом самой сути, на которой он был основан, а потому Шара Ишвальда ее несомненно любила.
С другой стороны, иногда он будто специально отказывался при всей своей загадочности быть интересным.

- Решение загадку в обыкновенные строки превращает, - она спорит, конечно, просто из принципа, неуместными радостными нотками каждое произнесённое слово наполняя.

Но представление Сариэля окончено; Тарья расстраивается - правда же красиво.
Она думала, что ей придется упасть, но получается мягко приземлится на землю. Несколько секунд очень явно раздумывает, не призвать ли новые стрелы, но вместо этого отзывает лук - пускай отдохнет.
Оружие становилось то горячим, то холодным; влияние плоти Предателя, это понятно, только странно, что так запоздало. Неужели смерти его дожидалось?

- Может, я хочу, чтобы ты меня убил? - Спрятав руки за спиной, Шара Ишвальда лукаво улыбается. Приглашает попробовать. - С другой стороны, поставить ногу на грудь поверженного Сариэля даже звучит заманчиво.

По правде сказать...
Но сейчас не время для правды, да?
Строго говоря, концепта времени, наверно, больше даже не существовало - он всегда скорее инструментом для людей был. Свидетели разрушения Ада слишком много прожили уже, чтобы волноваться об утекающих минутах.

- Ты помнишь, когда впервые увидел человечество? - Шара Ишвальда помнила тот день отчетливо; воспоминания нежностью отражались на лице. - Для меня это началом конца стало. Когда он положит конец этой цивилизации, думаешь, он создаст новую? Или погрузится в сон, обиженный, как ребенок? - Голубое пламя всколыхивается под ногами Тарьи, когда она приходит в движение, однако не успевает расцвести. - Как мне любить новое его детище, если меня лишили будущего первого?

Ее глаза полны обреченной надежды; ладони, легшие на фарфоровые щеки Сариэля, так же аккуратны, как остро подрагивающее копье, прижавшееся к его затылку.

- Он знает, что у меня в сердце будут сомнения. Конечно, убить меня - это не выход, а что тогда? - Шара Ишвальда виснет на щее Сфинкса без капли должного уважения, обращаясь с ним, как с бездушной статуей, коей он так упорно пытался выглядеть. - Тогда он не оставит в моей голове ни одного воспоминания. В твоей наверняка тоже~, - она печально вздыхает. - Но дело же не во мне или тебе. Дело в том, кого мы помним. О! Включая нас самих. Похоже было на запутанную болтовню первого хора, да?

Шара Ишвальда прислушивается к фальшивому биению своего сердца и не может вспомнить, сопровождало оно ее всю жизнь, или появилось относительно недавно.

- Я думаю, переубедить можно кого угодно~ Но теперь, правда, Сариэль, ответь мне про начало, - Тарья раскрывает глаза пошире, надеясь, что Сфинкс узрит в них то Предательское буйство, что билось в ее груди. - Потому что я начинаю чувствовать по отношению к тебе ненависть настолько глубинную, что никак ее понять не могу.

[nick]THARJA[/nick][status]Sinner's Syndrome[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/0a/8d/645/606007.png[/icon]

Поделиться72023-03-12 19:16:14

Автор: Мерседес
Гость

Сариэль склоняет голову в сторону, будто бы с укоризной.
Наивность Шара Ишвальды его порой искренне восхищала, но что уж там — Тарья изначально показалась Сфинксу прелюбопытнейшей загадкой, сотканной из противоречий, но определённо — имеющей в ядре своём исключительное решение.

Тарья кружит вокруг него, как поэт али шут — вокруг царя, облизывая словами и, реже, лаская руками.
Сариэль молчит, внимательно слушая, держа руки плотно сомкнутыми — думает и внимает.

— Похоже. Немного. — Признаёт он с тяжким, почти ироничным вздохом. — Но с чего ты вообще взяла, что это его детище — первое? Я, знаешь ли, помню. Они тогда пели ему песни, неисчислимые хоры, и розовое небо цвело, одаряя благословением ниспадающие лепестки, растворяющие в экстазе тех, кто ему искренне верил. Это было их счастье. Помнишь такое? Едва ли. Мало кто помнит. Даже моя память здесь — не моя. Я ведь брат Уриила.

Львиное тело — интереснейшая из недооценённых частей сфинкса.

Внезапно рук у Сариэля снова много — одна крепко держит копьё, не заметить которое было невозможно, другие — Тарью, хваткой сильнее, чем стальной, по рукам и ногам, распластав прямо в воздухе. И всё же рук у Сариэля всего две, а радужными отблесками сияют его руки, но не те.
— В тебе плоть того, кто презирает служение. Тогда как я — служение плоть от плоти. Как и шестеро моих братьев. Ты же всегда хотела ответов, да? Что же. Того хочу и я.

Сариэль с непроницаемым лицом уничтожает одежду Шара Ишвальды, словно та была даже не бумагой, а так — дыханием летнего ветерка. На этом Душитель не останавливается, и уже через мгновение разрывает её грудь, разводя в стороны истерзанную плоть, попутно ломая кости и нисколько не беспокоясь о крови, густо текущей вниз. Его не интересуют органы рядом, его алые по белому руки, на которых пульсирует ртутным серебром узор, хватают девичье сердце и освобождают от оболочки бренной плоти, ближе поднося к лицу.

— Это — его твой подарок? — Не скрывая брезгливости, интересуется Сариэль, сдерживая порыв смять бьющуюся плоть в ладони. — В тебе так сильна пустая уверенность, что ты даже не задумываешься над тем, а получилось ли у Него убедить Люцифера? Впрочем, дипломат из Творца не лучший.

Душитель хмыкает, довольный собственной шуткой, столь мрачно, что невольно обретает почти демонические черты, оставаясь чистейшим донельзя ангелом.
В одной руке держа сердце Шара Ишвальды, другой он касается её щеки, будто бы ласково, а потом непростительно равнодушно забирается ей в рот большим пальцем, оставляя помимо кровавого следа всей пятернёй ещё и росчерк, за которым следует резко порванная щека.

— Ты этого ищешь? Оправдания своему бунту? Чтобы предательский голос в твоей голове тебе сказал, что ты сделала всё, что могла, ведомая любовью? Тогда ты стоишь Люцифера. Это твой комплимент.

Сариэль задумчиво склонился и приблизился к Шара Ишвальде столь близко, что будто бы даже поцеловал.
Рука копьё отпускает.

[nick]SPHINX[/nick][status]сплøшная загадка[/status][icon]https://i.imgur.com/VdJ5FjV.png[/icon]

Поделиться82023-03-12 21:45:13

Автор: Офелия
Гость

Шара Ишвальда закрывает глаза, чтобы представить описываемую Сариэлем картину - внимательный слушатель; картинка столь живая, что на секунду ей кажется, что она правда помнит, но это просто иллюзия, надежды неоправданные.

- Для меня первое, - он прав - Творец мог разобраться с десятками, сотнями цивилизаций. А толку-то? Тарья только одну знала, только одну и любила. - Все мы братья и сестры, - легкий укор перемешивается с добродушной насмешкой.

"Братья и сестры" - концепт, вряд ли для ангелов большой смысл имевший.
Иногда Шара Ишвальда терялась в чужом сознании, особенно, когда вокруг сбивалось много Сил, но те времена завершились еще до того, как Лича с цепи спустили.

Тарья улыбается, потому что прямолинейность Сариэля делала его довольно удобным для принятия опрометчивых решений - всегда можно было примерно прикинуть, чем все закончится.
Боль, с другой стороны, с приятными чувствами не ассоциировалась; и если стальную хватку невидимых, но отчетливых рук она стерпела, но лишенное братской любви прикосновение заставило ее пропеть песнь, Бога совершенно не восхваляющую.
Она отрубила это чувство - как могла, на сколько удалось. Пока от боли кричишь, диалог нормально не построить.
Но окончательно с ней расстаться не получается; хруст костей судорогой сводит все тело, податливое чавканье плоти всхлипом срывается с губ.
Плачет Шара Ишвальда не из-за этого.

- Буду премного благодарна, если на место вернешь, - скорее всего, реальной потребности в сердце она не испытывала; тем не менее, оно существовало так же гордо, как и кровь, заполнившая рот.

Презрение ангелам... нет, было вполне присуще, просто не Тарье. Она все больше улыбалась, если нужно было - печально.
Оттого, должно быть, еще неуместнее на ее лице выглядело презрение, с которым она смотрела на Сариэля, пока его палец был в ее рту.
Лишняя, чуждая эмоция долго на месте удержаться не может; следует за ней не более разумное сожаление, но ехидная улыбка - разорванная щека возвращается к исходному состоянию практически мгновенно.
Как будто Тарья провела его как-то.

- Бунт? Бунт мне нравится, - сосредоточив все свое внимание на безгранично спокойном лице Сфинкса, можно перестать обращать внимание на разорванную грудную клетку; удерживающие ее руки и собственная нагота даже не нервировали. - Пока я не попытаюсь убить Творца, столь щедрого комплимента я не заслуживаю. Но ты ужасно мил!

Объятый голубым пламенем шепот в голове прекрасной мелодией повествовал о том, что все, отцом созданное, было ограничено его же представлениями о существовании; а раз все было конечно, значит, сам отец не верил ни в вечность, ни в бессмертие.
И означало это лишь одно.

Шара Ишвальда свое будто бы тратит на иное время, место и собственную целостность; поцеловать Сариэля она наверняка хотела давно, и, раз он здесь, раз блеклое райское сияние щекочет ее окровавленную кожу, то предоставленной возможностью необходимо воспользоваться. Тарья настолько робко нежна, насколько больно ей было несколько минут назад.
В конце концов, стольких демонов перецеловать успела, только ангелом ей точку и ставить.
В ее глазах вновь презрение, насмешливое и доброе.

- По крайней мере, я хотя бы попытаюсь. Ему меня силой придется вернуть наверх, если это не твоя роль сейчас, - Шара Ишвальда звонко смеется, и эхо боли заставляет ее замереть. - Или ты действуешь сейчас только из-за своих, личных, эгоистичных убеждений, Сариэль? Какое отвратительно человеческое поведение для мудрого Сфинкса. Как бы твои крылья от тебя не сбежали~

[status]sinner's syndrome[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/0a/8d/645/719505.gif[/icon]

Отредактировано Петра (2023-03-12 21:46:48)

Поделиться92023-03-16 12:12:46

Автор: Мерседес
Гость

Губы Тарьи оказываются маленькими, мягкими, податливыми. Сариэль сминает их поцелуем с лёгкостью, доступной только наднебесным созданиям — с чувством и жаждой, недоступными простым смертным.
Ловит себя на мысли, — «Быть может человеческое несовершенство и непостоянство ей и нужно?» — но увы, по другому Сфинкс попросту не умеет.

Сердце Шара Ишвальды архангел возвращает будто бы с неохотой — хотел бы оставить себе? [Да нет, чепуха какая.] Совсем не жаль.
В этот раз его огромные пальцы действуют аккуратно, даже нежно, вызывая боль совсем иного толка — что-то ноющее, источающее стылый воздух, тянущее за собой лёгкий флёр разочарования.

Глаза Тарьи Сфинкса не смущают совсем, на лице его — бесконечная стойкость, помноженная на [как будто бы] мудрость.
В действительности чувства Сариэля сильно проще. Его тщетно сжимает в своих объятиях печаль. Сам он, со временем, сжимает в объятиях, точно мягкую игрушку, Шара Ишвальду.

— Ты себя переоцениваешь. — С лаской в голосе, отдалённо напоминающей отеческую, говорит Сариэль. Голос его звучит так, будто исходит и не из губ вовсе, но это, вестимо, потому, что он вжался лицом в крохотное девичье плечо. — Ему до тебя дела нет. В грядущем, том, что уже наступило, у меня роли нет — я палач, но в топоре нет смысла, если нет подходящих шей.

Словно нарочно, его пальцы снова обхватывают, ложатся на шею Тарьи один за другим, но в этот раз — нежно, будто стремясь одарить своей лаской самый первый подснежник, выглянувший на солнце.
Другая его рука полностью накрывает грудь Шара Ишвальды, ещё одна — живот, — когда только Сариэль оказался сзади? Загадочных тайн в нём всё ещё было предостаточно, — промеж бёдер пальцы тоже находят своё пристанище, посягая на Тарью, словно в дешёвом порнографическом романе. Сфинкс не боится побывать в ней вновь, но тут, увы, куда теснее, чем в развороченной груди.

— Мудрость — сестра дурости. — Эхом звучит Сфинкс, носом очерчивая путь от плеча Тарьи до её уха. — Но ты права, это решение — моё. Я хочу, чтобы ты узрела, что такое есть будущее. Чтобы не поддавалась слепо желаниям плоти, но имела шанс прислушаться если не к мудрости, то хотя бы честно поступила как дурак. Твоё желание бороться естественно, но бездумный импульс — зело зерно краха.

Последние его слова разбились в воздухе осколками и осели пепельными остатками на то, что можно было бы счесть поверхностью; пылью самого концепта "слово". Впрочем, общаться дальше им это, видимо, не мешало?

[nick]SPHINX[/nick][status]сплøшная загадка[/status][icon]https://i.imgur.com/VdJ5FjV.png[/icon]

Поделиться102023-03-20 19:25:09

Автор: Офелия
Гость

Грудная клетка схлопывается, подобно капкану, стоит сердцу вернуться на место.
Тарья не чувствует ни расслабления, ни облегчения - возможно, сердце имело физическую форму только потому, что сама Шара Ишвальда на это рассчитывала. Кто знает, может, со временем новое бы выросло?

С другой стороны, внутри что-то все же щелкает.
Шара Ишвальда не меняется в лице, когда обнимает Сариэля в ответ - заботливо, нежно, будто успокаивает, будто он тревожится о чем-то, но сам того не понимает.

- Он не такой, - мурлычет, улыбаясь самозабвенно и самоуверенно. Эмоции немного чуждые, но Тарья никогда не отказывалась от непонятных механизмов, возникавших в ее душе. - Даже сейчас. Красуется, показывает~

Представление для последних детей своих.
Она поднимает глаза, но не встречается с ним взглядом - Сфинкс уже позади. И, так как смотреть было больше, в общем-то, не на что, она закрыла глаза обратно.
Быть может, ей удастся уснуть.
Каждая реакция ее - что, если не фарс? Зачем когда-то крылатому воину настоящие вздохи, полного неожиданного, но предсказуемого желания, зачем жажда чужого тепла, столь же бесполезного? Шара Ишвальда напрочь лишена ангельской невинности, когда чуть разводит ноги и кладет голову на плечо Сариэля.

- Желанию плоти в первую очередь ты поддаешься, Сариэль, - опять что-то клокочущее вырывается с его именем. Просится наружу осторожно, ненавязчиво, так же ласково, как Тарья сейчас уводит руки назад, чтобы коснуться фарфорового лица.
И почему-то перестали для нее такой уж преградой становиться невидимые руки палача.
Чувствуют ли они невидимо-голубой жар, мимолетно по ним пробежавшийся?

- Или у тебя оно не слепо? - Ее смех разбивается на два, на три, эхом рассыпается четвертый. - Во мне концепты, Сияющему принадлежавшие, спрятаны, - ее рука скользит вниз по его лицу, так же легко, как тяжело было дыхание. - Пока я буду, все происходящее - лишь временно. Обратимо, - замолкает ненадолго - передышка нужна. Так глупо. - В тебе тоже наверняка что-то есть. Иначе, думаешь, Он бы разрешил нам здесь сейчас быть?

[icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/0a/8d/645/719505.gif[/icon][status]sinner's syndrom[/status][nick]THARJA[/nick]

Отредактировано Петра (2023-03-20 19:25:52)

Поделиться112023-03-26 01:36:26

Автор: Мерседес
Гость

— Это не соревнование. — Невозмутимо заявляет Сариэль в ответ на брошенные обвинения в собственной поспешности.
Да и даже если бы было, это получается ведь, что Сфинкс бы победил?

Так или иначе, архангел своим желаниям явно не противится; фарфоровые щёки, преисполненные снисхождения, льнут к крохотным ладошкам, — явно не чуя или же игнорируя угрозу, — пока собственные руки Сфинкса безо всякой жалости мнут подвластное тело Тарьи. Он не боится сделать больно, когда крепко сжимает её грудь или надавливает на её живот так, что может пальцами зайти под рёбра, не разрывая кожи; плоть — мирское, тщетное, суетное, в конце-то концов.

Кроме того, в пальцах Сфинкса богатства больше, чем достоинства у иных королей.
Особенно тех, что внутри.

Но неужели именно СВЕТ — это то, что его так манит?
Сфинкс истоков своих желаний и сам до конца не осознавал, — не все загадки положено решать сразу, как они явили свой невинный лик миру, — и теперь медленно препарировал ткань сознания, подобно тому, как тщательно изучал тело Шара Ишвальды, которое изогнул так, чтобы с лёгкостью дать себе новый путь.

Касаться её, столь жадно и крепко, было прекрасно.

— Он — совокупность всего. — Размышляя вслух, в какой-то момент молвил Сфинкс. — Мы — часть бытия, плана, созданного им. Тут сменой перспективы не обойтись.
Он, всё же, пробует, и видит невольно, как прекрасна Тарья изнутри, где в ней он уже не только пальцем, и не только пальцами, и не только... впрочем, излишне — уж она-то точно чувствует Сариэля внутри себя. Никакой фальшивой претенциозности — чистая констатация факта: его в ней ныне неприлично много.

— Воля моей плоти может быть слепа. — Признаёт он, двигаясь столь плавно, что казалось, будто всё мироздание течёт за ним следом; на самом деле, лишь остатки концептов и принципов цеплялись в пустоте хоть за что-то настоящее, пропитанное жаром, жестокостью, жадностью. — Но она не нацелена на то, что спрятано в тебе. Зрит тайна что спрятано над тем, что скрыто изнутри: самое ты.

Он прижимает её к себе столь крепко, и опускает её столь низко в очередном действе, что у Шара Ишвальды разве что кости не хрустят, и всё же это движение, будто взывающее к единению, пропитано столь неземной нежностью, что даже Творец, быть может, не наблюдал такой ласки в своём взгляде, когда только-только сотворил людей.

[nick]SPHINX[/nick][status]сплøшная загадка[/status][icon]https://i.imgur.com/VdJ5FjV.png[/icon]

Поделиться122023-03-31 17:17:43

Автор: Офелия
Гость

Шара Ишвальда осознает, как забывает вдруг какие-то очень важные вещи; сжигаются в ее голове воспоминания, отвечающие за чувства, более не имевшие смысла.
Щекотно.

Будь это соревнованием, она бы, конечно, победила.
Тарья возводит глаза к небесам, смотрит с невероятной уверенностью на нечто, улыбается довольно - точно бы победила.

- Не смеши меня, Сариэль, - она услужливо податлива; если ему мало слов для того, чтобы донести свою точку зрения, то Шара Ишвальда готова прогибаться под ненавязчиво непоколебимыми руками, воодушевленным мерцанием глаз и румянцем щек демонстрируя, как сильно она поглощена размышлением над всем, что он произносит. - Разве то, что сейчас происходит, похоже на план? - Фальшивое, ненужное сердце бьется в такт потоку мыслей. - Экстренное выключение, только и всего!

Правда же - сколько глупых, совершенно пустых деталей было в ускользающем от них мире.
Тот же Сфинкс - зачем он такой большой? Истинная его форма человечество пугала своей... нечеловечностью, но эта? Статуя, которая обрела жизнь, совокупность красоты в глазах человеческих и божьих.
Собственные глаза Тарья ненадолго прикрывает, когда разница в ангельских размерах настигает ее - очевидно, впрочем, что наличие подобных трудностей вызвало радость куда большую, чем если бы их не было.

- Что ты, что я - просто сосуды для разных его идеалов, которые он придумал в разные дни, - голос Шара Ишвальды становился все натянутей и слаще. - Изначально, по крайней мере.

Слова подрагивают, теряются в пустоте.
Тарья хватается руками за его руку; в каждом ее жадном движении, особенно хаотичном в сравнении с ним, истина предсказуемая и улыбающаяся - как бы много Сариэля не было в ней сейчас, Шара Ишвальда стремилась получить еще больше.

Голубой огонек был подобен маленькой звезде в абстрактной тьме, оставшейся от ада; слизнув всю кровь, он растворился в Тарье, будто вернувшись домой - новые мысли и поднятые из пыли воспоминания заставили ее содрогнуться.
Шара Ишвальда попросила о времени.
Шара Ишвальде было даровано время.
Выдохнув особенно звонко и жизнелюбиво, Тарья постаралась к Сариэлю прижаться.

- Быть может, мне стоит попытаться убить тебя?