Февраль, 891, за пару месяцев до событий.
Тромвин.

Тихий вечер. Завывающий ветер, тянущийся с юга, казался чем-то далеким в стенах трактира на отшибе. Даже в такой глуши, подобные заведения давали определенный уровень комфорта. И защиты. Не от супердемонов, что обитали в каком-нибудь Пределе, но, по крайней мере, от плохой погоды. Вероятно, именно поэтому, в этой тихой деревушке, и была назначена встреча с приключенцами, что отозвались на поиск наемников для одного крайне опасного дела.
Разве что, пока что ни сам трактир, пустующие столы, не подавали ни признаков жизни, ни намека на то, что в этом месте будет происходить хоть что-нибудь. И единственной деталью, что имела хоть какое-то движение, был седовласый человек, что стоял за стойкой в дальней части зала, что делился на две половинки. Ту, где была дверь, ведущая наружу. И ту, где стоял сейчас трактирщик, аккуратно, с улыбкой, протирающий стакан из чистого стекла, прежде чем поставить его под стойку и вытащить оттуда еще один, такой же. Для того, чтобы повторить с ним ровно те же самые манипуляции, подразумевающие тряпку и терпеливое избавление от всех лишних пятнышек.
[float=right][/float] Одетый с иголочки, этот человек был предан своему делу достаточно, чтобы, стоило дверце скрипнуть, оторваться ровно на мгновение. Уголки губ на его лице чуть дернулись вверх, одаряя его облик мягкой улыбкой, однако, приветствовать первого из посетителей - и пока единственного - старик не стал до самого последнего момента, пока фигура не оказалась возле барной стойки.
- Неплохой вечер, не правда ли? - произносит хозяин, при ближайшем рассмотрении вызывающий немного противоречивые чувства. Слишком чистый. Слишком явно было отсутствие грязного фартука. Но, все же, он стоял за стойкой. И, хотя и был одет так, что больше подходил для какого-то заведения Аслейва, а не захолустного Тромвина, позади него стояли бочки. Все же, это был трактирщик.
По крайней мере, так казалось.
И, по крайней мере, он был достаточно дружелюбен. Словно прекрасно знал, что сегодняшние гости будут требовать определенный уровень вежливости.

Седовласый... Улыбался. Скромно, скрипя тряпкой по стеклу, придерживая стакан второй рукой, и еле заметно кивая красноволосому, что решил использовать в качестве сиденья стол. Один за другим, посетители появлялись. И кто-то решил отдалиться. Кто-то же все же сидел теперь неподалеку от хозяина трактира. Двое. Молодой человек. И... Нечеловек.
Казалось бы, что-то должно происходить. Например, кто-то мог бы спросить о том, в правильный ли трактир завалилась троица... Нет, квартет. Однако, поскрипывание тряпки и слегка опущенный взгляд трактирщика, что пару раз кивнул на просьбы молоденькой девицы о клубничном молоке, заставляли сделать определенные выводы.
Так прошла секунда. Вторая. Третья. После чего хозяин, стоящий за барной стойкой с заметным стуком поставил стакан на стойку перед собой и взглянул сначала на Базальта, а затем на Халида.
- Итак.
Он слегка наклонился. Сместил торс в сторону, наклоняясь и оставляя тряпку под стойкой, вместо нее извлекая другой такой же стакан из чистого стекла. Низкий, явно не предназначенный для прохладительных напитков, он, был таким же предметом, не подходящим для окружающего пространства, как и сам хозяин. Старый трактир явно требовал некоей коллекции кружек, исключительно под эль, и исключительно массивных. Оказавшийся же на стойке стакан был явно из другого заведения.
- Честно говоря, я крайне удивлен, что никто из вас не решился спросить одинокого хозяина корчмы, не здесь ли вас должен встретить наниматель, ну да ладно. - начал тот самый наниматель, снова наклоняясь и выуживая из недр, что были под стойкой, и казались бесконечным складом, еще кое что. Бутылку. Непомеченную, прорзрачную, с темно-янтарной жидкостью внутри, что тут же обзавелась еле заметным, но вскоре ставшим достаточно ярким, запахом. Спиртное. Крепкое.
- Так или иначе... - начал было седовласый, уже собираясь опрокинуть часть содержимого в ближайший стакан, но вдруг остановившись и поставив бутылку на стойку, дабы снова наклониться и заставляя свой голос звучать глуше - Я рад, что по крайней мере вы пришли, это уже достойно. -
И выпрямился. В ладони - шесть кубиков. Каменных. Три из которых отправились в один стакан, три в другой, и только после этого мужчина разлил содержимое бутылки, отвлекшись на мгновение и чуть повысив голос - Милая. не томитесь там, подходите. Я найду вам молока. -
И подмигнул. Сделав улыбку, чуть скрытую под усами, такими же седыми, как и шевелюра, чуть шире, прежде чем поставить бутылку, оставляя ее на стойке и продолжая доставать откуда-то снизу теперь уже кувшин.
И массивную пивную кружку.
- Удержите в голове мысль. - начинает он снова, откупоривая глиняный кувшинчик и нюхая содержимое, прежде чем пожать плечами и вылить белоснежную жидкость в крупную кружку, что теперь была предназначена уже не элю, а молоку - Дети Эйры готовы оплатить только... Трех. -
Последнее слово он произносит, глядя на девицу, что стояла у входа и, подождав, когда белоснежная зверолюдка окажется чуть ближе, добавляет - Если вы хотите взять свою компаньонку, то ваше право, но, имейте ввиду, там, куда вы отправитесь, обычно не встречают служанок. -
Только в последний момент взгляд голубых глаз падает на жрицу, перенесясь со служанки. На мгновение. Ровно перед тем, как обе ладони трактщика - хотя, то, что это явно был не трактирщик, теперь было довольно очевидно - оказываются на стойке, а взгляд начинает переходить от одного героя к другому, пока улыбка на губах остается на месте.
- Сейчас самое время позадавать какие либо вопросы, если они у вас есть. Потому что потом я не хотел бы прерываться. Да и в письме, что вы получили, уже был разговор о горах. - и, после короткой паузы, добавил - Ну или, если вопросов нет, я могу сразу рассказать вам весь план, и тогда вам надо будет только появиться в нужное время и в нужном месте. -

- Отличное начало! - будто засветившись, подмечает трактирщик, стоило "гному" на столе задать первый вопрос, прежде чем повернуть голову к лисице и, одарив ее не менее доброжелательной улыбкой, добавить - И это тоже замечательный вопрос. -
Он вдохнул. Ноздрями, сильно, будто собирался говорить очень много и, в целом, это было верно. Разве что, перед тем, как начать отвечать, выслушав вопрос последний, снова бросил взгляд в сторону Мари. Пауза. А затем резкое движение левой руки - щелчок пальцев - будто адресованный кружке. И подмигивание. Уже не кружке, лисице. Намек. Намек на то, что молоко "поменялось". Что что-то поменялось. И тонкий запах, еле заметный для кого угодно, кроме одной зверолюдки, исчез. Как и привкус. Но оценить последнее можно было только вернувшись к кружке с теперь "идеальным" молоком.
Да и не о молоке сейчас была речь, потому как трактирщик все же начал свой монолог.
- Начну с простого. О хозяине можете не беспокоиться, у него сегодня выходной. А вот что до гномов.. - его взгляд снова блуждал, то к зверолюдке, то к тихому пареньку, то к гному, будто каждому из них лжетрактирщик хотел что-то дать, какую-то частичку информации - ..В каком-то смысле да, в каком-то смысле нет. Никто не  знает, и в этом как раз самое интересное! -

Речь была об артефакте. По крайней мере, так стало ясно из рассказа. О чем-то крайне таинственном и крайне странном. Потому как, даже с крохотными крупицами знаний, которыми обладал трактирщик из Детей Эйры, известно о вещице, за которой идет эта троица... нет, квартет, было крайне мало. И из-за этого цена вопроса вырастала даже не столько благодаря задаче "найти и принести", сколько из-за желания узнать, что это за вещь.
Некоторое количество информации, правда, все же было известно. Эта вещь, именуемая "посох", похоже, не была сделана гномами. Или не была сделана ими полностью. Кто-то говорил о ее эльфийских корнях. Кто-то о древних людских героях. Но из четкой информации был лишь факт, что артефакт этот у гномов не хранился. Он был заперт. Так, как запирают что-то страшное и что-то опасное. Что само по себе вызывало вопросы, и могло вызвать их не только у приключенцев, но и у Детей Эйры, однако, с новостями об экспедиции гномов наконец-то появился шанс отправиться в Горы. Во многом потому, что отправляться туда всего одним отрядом - то еще самоубийство.
Но в случае достаточно крупного сборища, прикрывающего подобную маленькую вылазку, у них был шанс. И, похоже, за шанс этот нужно было хвататься прямо сейчас.

- ..конечно, ваша награда будет зависеть от того, что вы найдете в хранилище. - завершая рассказ, наклоняется мужчина и достает еще один стакан, такой же, что предлагал и Базальту, и Халиду, однако, помимо него поставил на стол также и небольшой флакон с изящной шейкой, что был закупорен, но тут же открыт ловким движением большого пальца - Я точно слышал про то, что за сам артефакт Дети Эйры обещали чуть ли не замок отдать, но, честно говоря, звучит это скорее как преувеличение. -
Последние слова трактирщик произносит, берясь за бутылку, выливая часть янтарного содержимого теперь уже для себя и, закончив с алкоголем, опрокидывает капельку зелья в свой стакан, прежде чем поставить фиал на стойку, прямо перед троицей.
- Так что. Если вам повезет, награда будет крайне неплохой. - его пальцы, тонкие, жилистые и с довольно заметными венами на тыльной стороне ладони, берутся за стакан, подносят его к губам, скрытыми под седыми усами - Если нет, то за любые сведенья Дети Эйры обещают соответствующую награду. -
Пауза. Небольшая. Крохотная. Во время которой взгляд седовласого скользнул снова по каждому в группе, прежде чем его губы разомкнулись и он бросил последние слова:
- За ваше здоровье. И за удачную экспедицию.

Трактирщик опрокинул в себя содержимое стакана. И, чуть поморщившись, ощущая, как уже охлажденный виски обжигает рот и горло, сморщился, прежде чем поставить стеклянную утварь обратно на стойку. Вдохнуть носом воздух. Выдохнуть через рот. И слегка поежиться, приоткрывая веки. И снова вдыхая через нос, прежде чем вытереть рукавом рубахи рот, и бросить в сторону сидящей поодаль зверолюдки еще один взгляд, вместе со словами.
- О, не беспокойтесь, здесь вы не останетесь. - произносит он, снова вздохнув и пояснив уже более подробно - Экспедиция назначена на апрель, у вас будет пара месяцев, чтобы подготовиться, так что вы сможете распланировать и припасы, и все остальное. -
В конце концов, трактирщик выпрямляется, затем склоняет голову вправо, щелкая шейными позвонками и, добавляет уже последние детали.
- Что ж. Раз мы закончили, думаю, мне тоже пора. В следующий раз мы встретимся с вами, скорее всего, уже при других обстоятельствах, и после Гор Орона. Так что, удачи вам всем еще раз. -
А затем что-то случается. Будто пелена перед глазами, что разом порвалась, как тонкий шелк. Заставляя зажмуриться. Протереть глаза. Моргнуть пару раз, пока в уши, словно шум моря, начал вливаться гомон. Тихий. Не такой, который бывает в заполненных по вечерам тавернах. Нет. Это был гомон нескольких человек, что общались, сидя за столиками. И вопросительный взгляд трактирщика, что смотрел на двух человвек, сидящих за барной стойкой. Слегка разочарованный. Не слишком добродушный, вероятно, из-за того, что один из посетителей все еще предпочитал стулу стол. Однако, оба стакана перед посетителями были пусты. Как была пуста и кружка перед зверолюдкой, что сидела за столиком. Та самая кружка, что пахла сладким забродившим виноградом.
Но дело было не во внезапно появившихся из ниоткуда посетителях. Не в виски. Не в вине.
А в том, что трактирщик был другим. И вместо седых волос, вместо усов, вместо серой шевелюры, была лысина. Была длинная, до груди, борода. И были брови, которыми можно было протирать барную стойку.
И стеклянный стакан в руках, протираемый тряпкой.
- Вам что-нибудь еще налить? - нетерпеливо задавал вопрос теперь уже новый трактирщик. Который, похоже, на этот раз, был самым обычным.

Конец апреля, 891.
Черные Горы Орона.

Лжетрактирщик не соврал. По крайней мере, в том, что спустя несколько месяцев гномы действительно отправились к горам. А вместе с ними, и другие. Кто-то, кто явно не был гномом, шел туда за сокровищами. Которые явно обязаны были быть найдены во время экспедиции. Иные же не планировали спускаться вовсе, организовав возле прохода в горах, что был обнаружен, своеобразный палаточный городок. Тот самый, где можно было закупиться чем-то забытым, но нужным, хотя и втридорога. И, для большинства из тех, кто следил за событиями, на этом все заканчивалось.
Не было длительного спуска. Не было черных скал, окружавших со всех сторон. Не было темноты. Не было ощущения, будто, спустя несколько шагов в глубины, за тобой следят. Не было тишины, прерываемой только звуком шагов и скрипом колес. Не было, впрочем, и тихих песен. И разговоров, что стали заметными, когда первые часы молчания прошли. Когда стало ясно, что, не смотря на все легенды, все слухи и все ужасы, что витали вокруг, это все еще были горы. Знакомые, понятные, по крайней мере для тех, кто не отличался высоким ростом. И что-то родное, хотя и явно затерянное, в них было. Словно караван пеших исследователей, вскоре бросивших повозки, когда дорога перестала быть дорогой, и стала скорее провалами, скачками и истерзанными переходами, за годы переставшими выглядеть так, как они должны были.
Где-то они встречали обвалившиеся коридоры. Где-то можно было заметить следы наследия гномов, правда, изрядно попорченные спустя века запустения. Где-то, вместо крохотных залов их ждали гигантские провалы, что уходили глубоко вниз. А где-то, вместо стен, виднелись колоссального размера дыры, что тут же вызывали вопросы о том, могли ли они образоваться сами по себе, из-за движения камня и земли, или же их проделал кто-то. Или что-то.
Однако, даже не смотря на эти вопросы, ответов на которые пока было не найти, они двигались вперед. Вся экспедиция, чуть меньше полусотни, спускалась все ниже и ниже. Пока, на одном из привалов, не стало ясно, что они прибыли. Не экспедиция - та обещала спускаться ниже. Однако, карты, что были предоставлены троице героев и одной служанке, непонятно как вписавшейся в это дело, говорили о том, что этот привал - как раз и есть их шанс.
Всего в нескольких поворотах, коридорах и проходах от них должна была быть та самая каверна. Огромный зал, выточенный не гномами, но самой природой, со сталактитами, свисающими с потолка, словно зубы чудовища. Тот, о чьем секрете знали немногие - о гигантских воротах без дверей, до которых еще требовалось дойти. Однако, прежде чем отправиться в эту сторону, оставался лишь один вопрос.
Точно ли они собираются это сделать?
В конце концов, они не были первыми, кто так делал. Ранее, на привалах, некоторые исследователи, взяв с собой нескольких человек из охраны, тоже откалывались. И возвращались к концу привала. Так что, теоретически, сейчас был как раз тот момент, когда им можно было отправиться дальше.

Ответ на вопрос не заставил себя ждать. Он донесся со стороны молодой девушки со звериными ушками. Той, что озиралась по сторонам, держась за посох обеими руками и, казалось, не была заинтересована в огоньках. Нет, куда больше ее беспокоила темнота. Та, что сгущалась, та, что следовала по пятам, и та, что будто бы притягивалась к троице, как бы сильно те не пытались противодействовать ей с помощью фонарей.
- Это магия, вон, смотри. - бросает она, наконец-то отвлекаясь от опасливых взглядов по сторонам и кивая Базальту, попутно указывая рукой на один из огоньков, что дрожал, словно пламя свечи. С каждым мгновением он будто обещал погаснуть окончательно, периодически клонясь в сторону, но возвращаясь спустя какое-то время обратно в ту же точку, где находился изначально. Словно привязанный. По крайней мере, до того момента, пока жрица не приподняла ладонь, подведя ее ко рту, а затем, сложив губы трубочкой, выпустила из легких струю воздуха.
Не вполне обычную, похоже, судя по тому, что порыв, слишком сильный для такого легкого дуновения, пронесся мимо Зальта, метя в ближайший огонек и, добравшись до него, разбил голубоватое пламя, заставляя его разорваться на несколько искорок, потухших окончательно спустя мгновения. Лишь после этого зверолюдка взглянула на юношу и, кажется, взгляд ее был достаточно серьезен.
- Притом, дилетантская. - намек, намек жирный, на то, что огоньки не были гномской работой.
Зато вот колонны точно относились к горному народу. Дело было даже не в рунных письменах - те были по-своему особенными. Нет, куда проще. Архитектура, обручи из металла, отмеряющие расстояние, основание, все это Халид будто уже видел. Но... Меньше. Будто какие-то детали можно было заметить в домах подгорного народа. В иллюстрациях в книгах. Но если то, что можно было увидеть в городах, в которые гномы сбежали, то здесь... Здесь оно было настоящее. Явное. Древнее.
Как и истории, запечатленные в символах, вырезанных в поверхности аккуратными надрезами, не стершимися со временем. Рассказывающими какую-то историю, начало и конец которой уходили далеко вверх. Не то чтобы это было прямое заклятье, которые можно было бы встретить в орудиях гномов. Нет, руны в нынешних инструментах были экономичны. Они давали смысл и тут же реализовывали его. Здесь же, колонны служили гигантским полотном. И каждая из них имела небольшие отличия, на котором история, запечатленная на них, чуть отличалась. Будто намеренно. Но все их объединяло одно - чудовище в подземелье, что сторожило, нечто - какое-то сокровище - и иссушало каждого, кто приходил сюда и пытался его найти.
"Ни  дикарь с равнин, ни каменный вор, ни сестра листа не возьмут в руки острие дуба." - завершалась каждый раз рассказанная рунами история.  Однако, подчерпнуть что-либо четкое из рун не выходило. Ни четкого заклятья. Ни осмысленной угрозы. Только намеки на нее.
И тихий гул огоньков, уходивших вперед. Туда, где все еще можно было, при наличии, к примеру, подзорной трубы, увидеть два силуэта. И именно туда сейчас смотрела жрица, хотя и обращаясь к гному-переростку.
- Нас, похоже, опередили. - кажется, в ее голове сейчас решался вопрос, стоит ли им развернуться, или, наоборот проследовать к парочке, которая стояла в окружении огоньков, далеко в глубинах зала с колоннами, у противоположного его края.

Все произошло мгновенно. То, как темнота опустилась, то, как в ней послышался крик. Как дальше, впереди, раздался грохот расколовшегося камня, вперемешку с криком. И как, звеня, с каменной стеной, железное лезвие падает на пол.
А затем - тишина.
Она окружала их, не смотря на то, что момент встречи с опередившей их парочку, выдалась крайне громкой. И, казалось, распространялась именно на те места, что скрывала чернота. Потому как, за пределами той воображаемой границы, что окружала Халида и Базальта, не было ничего. Совсем ничего. Конечно, они знали, что там, дальше, были колонны. Конечно, они знали, что впереди была стена, с гигантскими воротами впереди, такими же, как и те, что были далеко позади. Но зрение не выцепляло их. Точно так же, как не позволяло понять, куда именно прилетел и молот, и кинжал. Последний, вероятно, валялся где-то впереди, но молот... Судя по звуку упавших камней, он теперь был в стене. Грохот хоть и был, но явно не отдавал тем же звоном, что обладало оружие дракона.

Застрявший в стене, он крепко засел в каменной кладке, вылезая из нее лишь наполовину своей колотушкой и полностью рукоятью, что теперь выглядела, словно импровизированный рычаг. Стоит только подойти к нему, как окажется, что в образовавшемся проеме в пробитой стене он был не один - за колотушкой можно было заметить следы ткани. Коричневой. Той самой, что раньше была шляпой, а теперь являла собой скорее ошметок, впечатанный в каменную крошку.

Потребовалось еще несколько мгновений, чтобы они смогли привыкнуть. Оглушительная тишина, что окружала их, постепенно начала сдавать позиции. Слух смог выцепить из нее сбитое дыхание, напряженные кулаки, и тихое, еле заметное бормотание, раздававшееся со стороны зверолюдки, что тщательно сжимала посох, пока фонарь на поясе разгорался сильнее. Словно пламя в нем подкармливали теперь не только маслом, но и чем-то еще, заставляя его освещать большую площадь, чем могло позволить пламя.

И... Ничего.
Либо эту троицу бросили, либо внезапный вывод в самом начале подарил им небольшую отсрочку. Достаточную, чтобы они могли сделать что-то. Подготовиться? Собраться? По крайней мере до того момента, пока где-то вдалеке, за незримой пеленой из мрака, не раздался еле заметный щелчок, а затем... Все еще ничего.
Словно им давалось еще одно лишнее мгновение.

I\III