[indent] «Тебе пора…» обрывок фразы донесся до чутких ушей Ингхильд, когда та очередной раз шагала по коридору знакомого здания, удивительно сосредоточенно рассматривая дощатый пол. Лилиана мягко прикоснулась к чрезмерно напряженному плечу волчицы, как бы указывая на то, что стоило бы не воспринимать все так близко к сердцу и наконец расслабится. Напряжение Хильды было достаточно частым явлением в дни полного безделия, ее будто съедало изнутри ощущение невыносимой беспомощности и хотелось попросту убежать. Сложно было осознать тот факт, что не всегда есть дело по душе, не всегда можешь всунуть где-то свой любопытный нос и свербящие руки. Редко дела складывались так, что приходилось долгие недели просиживать в приюте, считая дни до момента, когда все же придется в очередной раз ступить на «свободу», чтобы снова подобрать очередную заблудшую душу с пустых улиц. Она была свободна, могла бежать прочь прямо сейчас, но не стала. Вместо этого Хиль все так же виновата подняла взгляд от половиц и уставилась на женщину перед ней; ей было известен этот взгляд, этот немой вопрос, застывший в синих глазах – ей нужно было только подтверждение. Легкий кивок и оборотница уже разворачивается на пятках, направляясь за походной сумкой и накидкой. Работа не ждет.
[indent] Леса потихоньку готовились к зиме: листья только-только начинали желтеть, а трава жухла под еще теплыми солнечными лучами. Все это казалось столь родным и приятным для Хильды, что былое напряжение покинуло ее мигом, оставляя за собой лишь легкую нервозность в походке. Лишний день в компании слишком многих существ ей незнакомых не шел ей на пользу, и она то ли дело ходила, будто натянутая струна – еще немного и порвется. Сейчас же наконец можно было вдохнуть полной грудью, рассматривая удивительные цвета листвы над головой. Неужели она дожила до того, что палки и ветки ей куда ближе людей? Большие компании сковывали ее действия, не хотелось казаться глупой и смешной, а дикость иной раз было сложно скрывать.
[indent] За мыслями о своем недавнем поведении темноволосая не заметила, как бодро направилась вглубь леса, где найти заблудшего ребятенка было уже ситуацией более сложного типа. Дети боялись, прятались глубоко в ветви, будто маленькие зверьки, которые спасаются от хищника. И ведь она правда была хищником, но не стала бы вредить тем самым маленьким зверькам. Она здесь, чтобы защитить их, уберечь. Простояв в тишине леса еще с минуту или две, уставившись в глубины ветвей, Хиль все же решила обернуться волчицей. Людские глаза не разглядят малейших движений, а людской нос не учует самые тонкие запахи, особенно среди тысячи свежих ароматов трав и кустов.
Сероватые волчьи лапы коснулись еще зеленой травы, а шерстистое тело поежилось от буйства ароматов вокруг, все пытаясь поймать хоть какой-то след. Днем ранее ей поведали о том, что здесь давненько шастают беспризорники и нередко делаю местным какую-то шкоду. Самый смекалистый даже умудрился стащить курицу прямо из-под носа у хозяина. Продолжая вынюхивать едва видимые тропинки, она все же смогла уловить какой-то призрачный след. Запах легкой тины и полевых трав смешался для нее, образовывая едва четкое направление. Шаги были запутанными. Будто существо просто бродило вокруг, петляло, где-то ускоряясь и оставляя множество мелким следов, а где-то стояло подолгу. Шаг за шагом она приближалась, как ей казалось, к тем самым сиротинушкам, которых готова была забрать с собой. Но куда ей было показывать детям в роли волчицы? Испугаются и убегут.
[indent] Лапы мягко ступали по грязной и сыроватой почве, отпечатываясь достаточно четко. Белая песья морда совсем неуверенно нырнула в завесу кустов перед собой, отодвигая носом непослушные ветки, разглядывая отрытую полянку перед собой, но мелкие движения кусков были лишь игрой ветров среди листьев. Или нет? Хильд легко проскользнула сквозь зеленые ветви и аккуратно прошла ближе к центру поляны, вновь принюхивалась. В травах легко мог засесть кто-то выше нескольких локтей, и тихо посиживать там, ожидая пока хищное животное наконец уйдет.
- Интер-р-ресно… - полупрорычала оборотница, вынюхивая «след» снова. Понять ее речь было возможно, но иногда с трудом, когда разговор заходил далее нескольких слов. Тем не менее грубое рычание в некоторых словах было слишком заметно, и много болтать она не пыталась. Стыдилась. Сейчас же рядом никого не было, и приходилось общаться лишь с самой собой  в поисках хоть какой-то зацепки.