Он с сожалением смотрел на свою руку... На некогда твердую руку, разившую без жалости врагов племени, разрывавшую кожу, крошащую кости, проливающую кровь. Руку, смерть от которой нашли сотни зложелателей, будь то звери, кобольды или... люди! Сейчас она ни на что не годилась - она с трудом удерживала копье. Стоило ее вытянуть, и она начинала дрожать. И дело даже не в боли, нет, боль преследовала его уже третий день. Он свыкся с нею, он заряжался ею - она питала его ярость, не давала бросить свою цель! Дело даже не в усталости - он выносил и не такое. Его решимость подводило собственное тело - никчемное старое тело! После его последней попытки найти достойную смерть он умудрился выйти победителем. Но умудрился пропустить удар - и сейчас разорванные связки просто были не в состоянии удержать верное оружие. Кецаль как смог прижег рану, но свести связки вместе без помощи он не смог бы. 

А ведь к друидам было не обратиться. Мало того, что они были далеко, так еще он нарушил бы древний ритуал. Он в последней охоте! Он должен отдать долг! Но перед этим он заставит заплатить их...людей! 

Оторвав от своей накидки кусок ткани, он плотно перевязал руку с копью - в решающий момент он не должен его выпустить. Пусть он переломает себе все кости ударом, но острие копья должно настигнуть свою цель! Руку болезненно защемило, но от этого стало лишь легче - фокус ощущений ушел с ребер и теперь равномерно распределялся по руке. И даже стало казаться, что копье не так сильно дрожит. 

Но этого всего было мало. Искусно выделанный клинок бесполезен на охоте, если не выследить жертву. И оказалось, что людей вовсе не так много, чем казалось пару лет назад - Кецаль уже блуждал несколько дней, вдали от племенных земель. И к своему удивлению, так и не смог обнаружить ни дорог, ни деревень - природа в своем первозданном виде. Может...он все-таки был прав? 

Пришлось ко всему прочему еще и язык прикусить, чтобы избавится от навязчивой мысли. Сейчас уже не было место сомненьям. В конце концов, он наткнулся на лесную тропу. Тропу, обходимую зверьми, гниющей раной проходящей по кромке леса. И пусть сил дальше идти не было, Кецаль был абсолютно уверен - духи сведут его со своей жертвой. Это будет его последняя охота. И в этой охоте он добудет голову тех, кто сломил его. Это будет справедливо. Это будет достойной смертью. Еще раз проверив, хорошо ли зафиксировано копье в руке, он облокотился на ствол дерева. Засада была готова. Наконец, можно было немного отдохнуть перед последним броском в его жизни

Отредактировано Неби (2023-07-06 17:13:43)

Охотник должен всегда держать сознание кристально чистым, почти пустым. Когда начинается смертельный танец, когда счет идет на мгновенья, одна отвлекшая тебя мысль может стать последней. Чтобы этого не было, Кецаль учил ритуалам фокусировки. Ряд ментальных упражнений, что освобождали разум, помогали сосредоточиться только на том, что важно на охоте, обостряли чувства, ускоряли рефлексы. Охотник должен быть силен не только телом, но и духом. Через учения Кецаля прошло почти 20 поколений молодняка, каждый из последователей его пути мог на несколько минут стать яростным духом, чье существование посвящено лишь одной цели - победе. Но мастер учения вдруг осознал, что не может обуздать свои эмоции. Как бы он не сосредотачивался, какими-бы способами не пытался закрыть свой разум от чувств, они лишь с новой силой пробивали все барьеры. Как же много он все-таки пережил за это время. Сколько радости и горя. Сколько подвигов ради любимых. Но он так и не смог спасти свое племя.  — Я подвел вас...вас всех... - прошептал он, взглянув на небесный небосвод. 

К тому моменту, как за холмом появились ненавистный силуэт, он так и не нашел примирения с собственными чувствами. В любой другой ситуации он бы отложил охоту, но в этот раз другого шанса могло и не быть - он прекрасно понимал, что с такими ранами долго продержаться не сможет. Да и ритуал обязывал его наконец вернуть свой долг природе, хоть люди и были ее врагами. В конце концов, ему было достаточно лишь одной смертельной раны - перерезать артерию, поразить легкие - неважно. Выслеживать никого не придется, а если на запах крови сбегуться хищники, это лишь поможет его последней воле. Нужно просто не промахнуться! 

Осторожно подкравшись к краю ветки, он затаился в листве. Нужно было подпустить его поближе - в конце концов, это всего лишь человек. Люди слепы из-за своей гордыни, в своих мертвых городах они потеряли обоняние. Отринув природу, они перестали чувствовать настроение духов, слышать их голоса. До безумия простая жертва! 
Шаг, еще шаг, еще один - следующий станет последним. Кецаль сгруппировался, готовый в любой момент сорваться в мощном импульсе, подобно согнутому тростнику. Взгляд был прикован к шеи. Нужно только не промахнуться! Решающий миг! 

И именно в этот миг девушка обернулась, сорвав его взгляд с шеи и приковав к своим глазам. Она услышала духов! Они ей помогли?! Не может быть! Неважно - он уже не часть племени, их гнев не коснется любимых! Вложив все запасы сил в этот выпад, Кецаль сорвался с ветки, пытаясь уже в полете направить копье шею. Но, потеряв фокус с цели, он потерял точность удара, а в голове раздался сковывающий призыв: “СТОЙ”. Это стало роковой ошибкой - человек вовремя среагировал, и копье лишь садануло его по щеке. И только выточенные инстинкты охотника не позволили распластаться по земле - подмяв голову под себя, Кецаль начал делать кувырок, гася импульс выпада. Вот тут и сыграло злую шутку привязанное копье - невозможность его перехватить или отпустить заставило копье вонзиться в землю, и вместо того, чтобы вновь оказаться на ногах, готовым к новому удару, Кецаль распластался на спине, вывернув руку окончательно! Резкая боль пронзила его от самой кисти, он чувствовал, как рвутся оставшиеся связки, а следом и раздавшийся треск копья - оружие сломался подобно своему хозяину. Это было полный провал. Это был его конец.

Он смиренно закрыл глаза... Наполнил грудь свежим воздухом. Ему не было страшно, нет. Все рано или поздно возвращаются к матери-Земли. Ему было лишь обидно, что его жизнь закончится чередой провалов. Он подвел всех. Своего наставника, свое племя, даже самого себя. Все то уважение, что питало к нему племя, оказалось фарсом. Он не достоин ни мгновения тех похвал, что выражал его путь. Ничтожный старик...

Однако, он продолжал дышать. Кажется, продолжал целую вечность. Что за наваждение? Люди не прощали ошибок - сталь их народа должна уже оборвать его жизнь. Или он уже мертв? — Рука подвела тебя, охотник, — раздался женский человеческий голос, заставивший все-таки открыть глаза. Человеческая самка протянула ему свою руку, и повинуясь странным инстинктам, Кецаль потянулся ей навстречу, хотя от этих движений тело буквально крутило от боли. Но стоило коснуться ее пальцев, как по крови хлынуло приятное ощущение прохлады, снимающее боль с конечности. Несколько мгновений, и боль совсем утихла, а держать руку вытянутой не составляло никаких усилий.

Но удивляло не это. Жрецы людей умели и не такое. Удивляло, с чего бы люди бескорыстно помогали своим врагам! В какие еще интриги хочет втянуть его эта самка? — Попробуешь ранить меня теперь? Боги несомненно направят твою длань в верном направлении... Или... В кого там вы верите? 
Ох как зря упомянула она ненавистных богов! Все ужасы, что делали люди делали с его племенем, они делали с именем богов на устах. Железные люди, что убивали кобольдов, взывали к богам. Древорубы после уничтожения множества духов славили своих богов. Жрецы, что обманули его племя, делали это, хваля богов за мудрость поверивших в их ложь. — Не смей упоминать этих тиранов! Ярость застлила глаза Кецаля, и вырвав свою руку из ее ладоней, он резко поднялся на ноги, пытаясь с разворота вонзить осколок копья в грудь, уповая на острие скола. Но и от этого удара она легко ушла, ибо уже знакомый голос в голове вновь сбил удар. Он уже не сможет победить. В честной бою он был слабее. И к тому же, как боль ушла, ушло и то рвение, что заставляло стоять на ногах. Усталость обрушилась на старого охотника, и он повалился на колени, поджав хвост. — Заканчивай, ненавистное дитя богов. Я в твоей воле. — Прошептал он, глубоко вздохнув. Хотелось уже просто отдохнуть.

Отредактировано Неби (2023-07-09 13:37:40)

И вновь тягостное ожидание смерти. Да что с этой женщиной было не так? Сколько помнил себя охотник, люди были быстры на расправу. Может им не хватало звериной реакции, но коль кобольды оказывались в досягаемости их железа, люди не упускали возможность пролить кровь. Иногда они пытались убегать. Но чтоб оставлять без внимания того, кто мгновенье назад оборвать жизнь. Ни одно живое существо на памяти Кецаля так себя не вело - даже медведь, разогнав стаю волков, не будет беззаботно продолжать сбор меда. Но этот человек просто продолжила собирать цветочки. Как будто и не было тут никакого Кецаля! И среди всей этой растерянности начал отчетливо проявляться страх

Обдумывая дальнейшие действия, Кецаль наткнулся взглядом на воткнутое острие копья. Оно было совсем недалеко - хватило бы одного скачка, чтобы схватить его. И еще двух, чтобы вонзить его в спину безалаберной девушки. Какой бы альфой она ни была в своей стае, открывать спину хищнику, пусть и слабому, действительно грозный зверь не будет. Может, духи усыпили ее бдительность, давая охотнику второй шанс. 

Кобольд было потянулся к сломанному древку. Он особо не слушал речи девушки, уж тем более он не собирался ей отвечать: причин считать богов тиранами у него хватало. Люди были ненасытными тварями, что в своем стремлении забирать уподобились вечному Голодному. А вели их в этом стремлении те самые боги. Сколько зверств было совершенно людьми, известно лишь отцу-Небу. Но зачем ей это слышать? Она - лишь часть ненавистного племени. Она знает это все лучше него самого! Он вновь было почувствовал решимость. Духи дали новый шанс... 

— Я их тоже недолюбливаю, но вряд ли по тем же причинам, что ты. Заносчивые и жестокие, любят поиграться со своими детьми, а потом выбросить их, как наскучившие игрушки... —нужные слова все-таки достигли его слуха, развеяв порыв секундной решимости. Нет, от точно не ослышался. Она - первый человек за его жизнь, что не только не прославлял богов - он их презирал. Распознать сладкую ложь людей практически невозможно, но в этих словах он был уверен. Никто из них не станет открыто осуждать божественный план. Для них боги были как для кобольдов духи. Так значит, вот почему проявления стихий ее уберегли? Ровно по этой же причине она не считает Кецаля своим врагом - а голос в голове, что мешал ее убить. Голос духов! Это...это все не умещалось в такую простую картину мира, где все люди - враги, а все духи - союзники! Не было в его жизни исключений!... Хотя... И в племени не было предателей до Неби.
Шквал мыслей терзал сознание Кецаля, не давая возможности принять хоть сколько нибудь верное решение. Ритуал последней охоты требовал найти смерть в битве. Но игнорировать помощь девушки, оберегаемую духами, было нельзя. Она чтила гармонию, и коль забирала у природы, вернула ей самого Кецаля.

— Ах, совсем забыла. Меня зовут Матильда, я всего лишь травница из Тальтауна.
— Можешь называть меня Кецалем... охотник — тут он запнулся, осознав, что должен уже быть лишь предком — когда-то был охотником племени Сокрытых Листвой. А сейчас - неуспокоенный дух, что ищет свою смерть. — признался кобольд, устало поднимаясь с земли. Как долго он ищет последнею жертву? Кажется, эту тропу он искал три дня... Еще два искал предыдущую жертву, что и растерзала его. К горлу опять подступил ком крови - главная причина, почему он ушел из племени. Он уже и забыл, почему принял решение уйти. Сознание начало расплываться, а легкие сжались от очередного приступа кровавого кашля. А через мгновенье земля с небом слились в одну массу, а в голове раздался глухой стук от падения. Сознание покинуло охотника.

Отредактировано Неби (2023-07-14 15:08:45)