Было темно. Было очень темно.

Темнота была всепоглощающей, проникающей в глаза, в уши, в ноздри, в каждую открытую пору, в каждую незажившую царпину…. Давящей. Давящей своим невообразимым весом с такой силой, что невозможно было ни вздохнуть, ни пошевелиться. Паникующий разум осознаёт это… и паникует ещё сильнее.

«…не пошевелиться! Н-не могу дышать!»

И это не принимая во внимание другие вопросы и мысли, визжащие в голове, словно рой назойливых насекомых, от которых, если честно, лучше не становилось. Словно по спирали, панический водоворот затягивал глубже и глубже… хотелось кричать, хотелось брыкаться – это кошмар, дурной сон, этого не происходит на самом деле, этого не может быть!.. «Я умру! Умру!..» - снова и снова повторялось в голове, пока какафония не заглушила всё остальные звуки и мысли.

Вот и всё.

Три…

Два…

Один…

…

Пустота. Тишина. Молчание. Темнота. И появившаяся, спустя некоторое время, другая мысль.

«Я… не мертва.»

Странная мысль. С учётом того, что она, вроде бы, задыхалась, отсутствие воздуха точно должно было её убить – в её темнице не было ни лучика света, ни сквозняка, ни какой-либо щели или дырочки. Словно её замуровали в четырёх стенах. По крайней мере, так ей казалось – вполне возможно, что она сейчас парила в безграничной черноте и будет парить так до скончания веков… или пока она не перестанет думать… рано или поздно. Ни одна из этих мыслей не была хорошей, так что, на какое-то время, она задвинула их подальше на задворки своего разума. Подальше в окружавшую её черноту.

«По крайней мере, я не умираю. – подумалось ей. Почти сразу же появилась другая, куда более волнующая мысль. – Почему я не умираю?..»

Нет воздуха – нельзя дышать. Нельзя дышать – смерть. Так оно работает, в большинстве случаев. Живым существам необходимо… много вещей, чтобы не подыхать в массовых количествах. В их числе – пригодный для дыхания воздух. И… наверное, способность вдыхать этот самый воздух. Есть ещё вещи, которым воздух не требуется, но они всё равно… живут. Духи, например, или элементали, или големы, или куклы.

Она – дух? Это бы объяснило, почему ей не надо дышать… Но тогда, почему она не может, ну… выйти отсюда? И появится где-нибудь в другом месте. В лесу каком-нибудь, например? Духи вообще так могут?..

«А-а-а-АРГХ! НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЮ!»

Стук. И скрежет по чему-то. Заставляющий её «замереть». Прислушаться. Минута, вторая… ничего. Мысли вновь возвращаются к тому ощущению фрустрации.

«А-А-Р-Г-Х. Ничего. Не понимаю.»

Стук. Скрежет. Почти такие же, как в прошлый раз, только более… тихие. Менее резкие. Фрустрация сменяется любопытством. Она пытается повторить это действие ещё раз. Стук. Скрежет. Стук. Скрежет. Стук… Похоже на то, что что-то у неё всё же было. Она просто не могла почувствовать его… по какой-то причине. Но она могла его двигать. И таким же образом она узнала, что у её темницы есть какие-то границы. По крайней мере, с одной стороны.

Она… ну, пытается двигаться. Дёргаться. Брыкаться. Поворачиваться. Встать. Стуки, шуршания, скрежеты… А затем подозрительно громкий скрежет откуда-то сверху. Темница была нерушимой со всех сторон… кроме как сверху. По крайней мере, так показалось – там точно было что-то подвижное. И тяжёлое – с большим трудом, практически вслепую, ей удалось нашупать, надавить это нечто и едва-едва сдвинуть это в сторону.

«Ничего не вижу… Там тоже темно? Или я просто слепая?..»

Внезапный импульс, вонзившийся в её существо, словно раскалённый гвоздь в чей-то затылок. Заставивший скорчится от неприятного, очень неприятного ощущения. «Боль» - услужливо подсказывает память. Это одно из её ощущений. Дискомфорт, заставивший скорчится, сжаться, зажмуриться… отпускает. Темнота сменяется белизной. Постепенно затухающей, сменяющейся контурами форм, пятнами цветов и очертаниями образов.

Лучик света в царстве мрака. Просачивается сквозь полоску наверху. Он слепит… и в то же время манит. К себе. Туда. Она не сопротивляется этому порыву.

Две тени тянутся к полоске света. Хватаются своим отростками за одну из граней. Она приближается к ней, утыкается почти вплотную. И останавливается. Дальше хода нет…

…есть. Нужно только открыть его.

Она дёргает одну из граней. Скрип, скрежет… Дёргает сильнее, расширяя щель. Дальше. Сильнее. Теперь тени могут пролезть почти целиком… тени могут, а вот она нет. Шире. Толкать. Сильнее…

С громким скрежетом преграда отодвигается в сторону, после чего слышится тяжёлый удар обо что-то и треск. Не то, чтобы её это действительно волновало. Теперь она свободна…

Тень хватается за одну серую грань. За другую. «Встать» - приказывает она самой себе. И она поднимается, шатаясь, с большим трудом. После нескольких неудачных попыток, ей наконец удаётся принять вертикальное положение… она осматривается вокруг.

Комната. Точнее, зал. Серый камень… кирпич. Колонны. Плиты. Барельефы. Гравюры. Всё это выхватывает из темноты свет белого пламени воткнутых в стены факелов. Не слишком ясно, впрочем, где это она. Как и то, что ей делать теперь.

Вылезти из каменной коробки, в которой она сейчас стоит, впрочем, будет хорошим началом.

Она поворачивается. Смотрит вниз, на каменный бортик. Замечает кое-что другое. Серое, пышное, церемониальное… платье? Да, это платье. Серое. Кружевное… Непонятное. Не имеющее значение в данный момент. Её первый шаг посылает её кувырком через борт, прямиком на каменный пол. Странно, но ей отчего-то не больно. Скорее… это раздражает. Собственная неловкость раздражает.

Тени пляшут, пытаясь сообразить, как поднять скрученное тело с пола, в то время как взгляд мечется вокруг, осматривая окружение, на предмет чего-то полезного. Чего-то, что могло бы ответить на миллион роящихся в голове вопросов. И, в конце концов, он что-то выцепил.

«Л…О…Р…»

Буквы. Выточенные в камне. Следующие одна за другой. Формирующиеся в слова. Ряд больших, ряд мелких. Цифры. Ей хочется встать. Подойти ближе. Рассмотреть внимательней. Ждать, пока она примет вертикальное положение не хочется, так что она ползёт. Тени тащат её вперёд, ближе к буквам, ближе к камню…

«Л…О…Р…Е…Л…Е…Й… ЛОРЕЛЕЙ. Лорелей.»

Слово кажется ей знакомым. Подозрительно знакомым.

«Г…О…Д…Е…Л…Ь… Годель. Лорелей Годель»

Слишком хорошо знакомым.

У неё нехорошее предчувствие. Взгляд опускается ниже, теперь смотря уже на цифры… Неожиданное осознание заставляет что-то в глубинах разума сломаться, заполняя память неожиданным потоком информации… слишком большим для того, чтобы вобрать всё это в себя сразу. Гнев, ужас и отчаянное отрицание заполняют всё её существо.

«КАКОГО ХУЯ Я МЕРТВА?!»

…хочтеся заорать ей, но своды склепа эхом разносят лишь сдавленный хрип.

Крипта. Склеп. Здесь хоронят мёртвых.

Её звали Лорелей Годель. И она умерла.