Храмовники знают, на что идут. С раннего детства их подвергают тяжёлому обучению, которое многие не выдерживают, чтобы закалить тело и душу для предстоящих суровых жизненных испытаний в авангарде с демонами. С Порчей. Их готовили к этому. Готовили к бесчисленным потерям и утратам. Готовили к смерти, помня, что каждый новый день может стать последним, воспринимая всё иначе. И они были готовы. Но даже так, некоторые события продолжали нести за собой не только дурные известия, но и скорбь. Так случилось и в этот раз.   

Её не стало.

― Старший приор, Арада Афеус ― мертва.

Подобные скверные новости застали его врасплох, вначале, не поверив ни собственным ушам, ни словам командора её отряда, с которым им предстояла совместная работа. Это ощутимо ударило по его состоянию, поражая хуже порчи, отравляя не только его разум, но и действия. У него было время, чтобы выместить всю свою бурю эмоций во время зачисток. Ему было это необходимо. 

Лишь спустя месяц, после зачистки отрядом очередного гнезда, Бутчер вернулся домой, в Синфъорд, обладая возможностью убедиться в правдивости подобных паршивых известий лично. И Гор это сделал, явившись на кладбище храмовников, где он бывал ещё реже, чем в церкви ― только когда погибал кто―то из близких ему. Таких в ордене можно было по пальцам одной руки пересчитать. 

Торопливые шаги резко остановились, поднимая краями своего потрёпанного тёплого дорожного плаща и хвостом снег в воздух. Гор замирает на месте.

Он нашёл её.

Глубокий выдох полной грудью, выпуская в воздух облако пара и остатки своих эмоций, уносясь северным ветром. Невыносимо тяжёлый, жестокий, полный бесконечного холода взгляд льдисто―голубого цвета, направлен на каменное надгробье. Вчитываясь бесчисленное количество раз в каждую букву и числа, словно намереваясь высечь ещё несколько своим взглядом, теряя из виду ход времени.

Сколько он уже здесь стоит столь неподвижно? Достаточно, чтобы его самого замело мягким снегопадом, словно статую. Достаточно, чтобы успокоить буран собственных размышлений и нахлынувших воспоминаний, начиная от самого детства и последней их встречей в коридорах замка, перед очередным заданием, вспоминая её прощальные слова и улыбчивое лицо со следами от ожогов. Теперь же перед глазами лишь её могила с промёрзлой землёй, каменная плита и снежное одеяло.

"Если они удумают помереть сейчас, то дальше продолжать им нет смысла вовсе." ― то, что часто можно было услышать от полудемона, во время тренировок или заданий. Жестокие, рациональные и лишённые какого―либо сострадания слова, воспринимая реальность какой она есть. Изменил ли он своё мнение на нынешний день? Абсолютно нет, и в каждый раз лишь больше в этом убеждался.

Из его "потока" остались лишь ещё несколько человек. Он не воспринимал это как личную потерю, всегда думая о том, сколько же ресурсов теряет орден с каждой смертью. Но одна из них была ему близка. Они выросли вместе, со временем взрастив то, что можно было назвать дружбой. О ней он думал несколько иначе. Воспринимал иначе. 

Наконец храмовник шелохнулся, сбрасывая с себя осевший снег, словно придя в себя. Скрип кожи, наконец, прекращая сжимать кулаки до треска костяшек. Прекратил стискивать зубы до онемения челюсти. Новый вдох, наполняя лёгкие морозным воздухом и выдох. Он совсем перестал чувствовать холод. Новые шаги, проминая под собой снег, приблизившись к свежей могиле. Вытянет руку, проведёт перчаткой по каменной плите, медленно смахивая осевший снег с надгробья, неотрывно взирая на него до сего момента.

Тяжёлый, пылающий вечным холодом взгляд, плавно переместится выше, взирая, теперь, на стройные ряды ступеней из трупов, по которым храмовники продолжают беспристрастно вышагивать, преследуя цели Ордена Цепи. На весь зарытый здесь нереализованный потенциал многих храмовников, на потраченные орденом бесценные ресурсы. Однако не все так думали. Некая часть давно позабыли истинные цели ордена. Такие были для него всё равно что мёртвые. Не она должна здесь лежать. Нет, не она. И чем дольше Гор смотрел на эти стройные ряды, тем сильнее сжимал её надгробье, врезаясь когтями через перчатку в камень. Ещё немного, и этого будет достаточно, чтобы отколоть кусок.

Ещё вздох. Хватка ослабевает, всё тот же взгляд возвращается к целому надгробью, скользит по надписям в последний раз, сужая вертикальные зрачки до состояния иголок.

― Ты была… исключительным солдатом.

Та, что смогла взобраться столь высоко среди храмовников, и Гор был уверен, что Арада могла бы взобраться ещё выше, если бы не события, что сломили её изнутри, так и не сумев до конца принять новую реальность и себя в том числе. Этого он ей никогда не сможет простить. Среди людей, он действительно считал её исключительным солдатом.

Громкие размышления, пока откупорил пробку пузатого бутыля и отпил глоток прозрачного, крепкого напитка, остальное вылил на надгробье, наблюдая, как влага быстро впитывается в снег и промёрзлую землю, после вернул ёмкость обратно в карман.

Из внутреннего кармана дорожного плаща, смуглый достанет некий деревянный футляр и оставит его у надгробья. Внутри покоились подаренные им новые очки, которые Арада часто теряла и разбивала во время заданий, зная, что подобная вещь для неё стала необходима. По их состоянию, он понимал, что она их, всё же, некоторое время носила.

― Прощай, Арада.

Последнее прощание, покидая местное кладбище храмовников, не произнеся за всё это время ни слова.

Гор не знал, при каких обстоятельствах погибла Арада и что именно стало причиной её смерти. Не знал, смогла ли она найти ненавистного мага по наводкам и отомстить за свою искалеченную жизнь. Вопросы, которые остались без ответов. Однако, у него будет время это проверить, перешагивая сейчас очередную ступень.

Сейчас, полудемон вновь держал путь в сторону заснеженных лесов. Сейчас, тренировочных полигонов ему будет мало.