- Ваша Светлость, - доносился тихий голос, отскакивающий от гулких стен, и Тейла поворачивала голову в сторону мужчины, что наклонял свою голову в вежливом поклоне. Холодно.

На ее плечах лежала тяжелая накидка, но даже той не удалось избавить молодую герцогиню от мелкой дрожи и холодку, пробирающемуся прямо по спине. Хотя, может, дело и вовсе не было в температуре. Может, это был страх. Страх, что ее план будет раскрыт и последствия будут жестоки. Может, это было отвращение. Отвращение ко всему этому месту и осознанию того, что именно зесь на многие годы был затоцен ее драгоценный брат. А может, это было извращение души, которого происходило от одного лишь осознания того, на что именно она готова была пойти для того, чтобы изменить свою судьбу.

Не имело значения. Кеннет заходил первым, не удостоив приветствовашего их мужчину даже и взглядом. И только тогда, войдя в серый коридор, он, наконец, отпустил руку своей дорогой супруги, которую он до этого сжимал до боли в костяшках. Романтично, как казалось со стороны. А если она снимет свою перчатку, то покажет миру, что пальцы Кеннета сжимали ее кисть до белых пятен и глубоких синяков что, скорее всего, проявятся только завтра.

- Разделимся, любимый? - Произносила она легко, подобно бабочке, придавая своему лицу выражение какой-то наивной покорности, прежде чем появиться перед ним будто бы пританцовывая. Кеннет купился на эту игру не задвая лишних вопросов. Лицо его исписывала довольная ухмылка, когда он прикасался своими пальцами к ее лицу, поправляя прядь белых волос, упавшую на щеку.

Она казалась хрупкой и маленькой. Что же, на самом деле Тейла и правда была и хрупкой, и маленькой, и сейчас она была подобно мотыльку, который летел слишком близко к свету, и рисковал обжечь собственные крылья, навсегда упав на землю изгибаясь от агонии. Это был осторожный план, выверенный, потребовавший невероятного количества манипуляций и унижений, о которых ей сейчас не очень-то хотелось думать и вспоминать. Все, что было в прошлом, в прошлом и остается. Сейчас же Тейла смотрела исключительно в будущее.

даже если ее будущее на данный момент находилось в стенах этой холодной и чопорной башни. Где-то там, за толстыми стенами, наверняка жил человек, который мог ее спасти. И она не упустит свой шанс, не сегодня.

- Да, конечно, - только и ответил он, опуская свою руку и отворачиваясь от супруги, резким движением руки заставляя всех присутствиующих действовать, показывая им комнаты, в которых их и ожидали маги. Это был ее шанс, ее возможность. Возможно, другого никогда и не станет. Самое время подлететь к огню. Самое время игнорировать тот факт, что совсем скоро станет слишком жарко и захочется повернуть назад. Вы когда-нибудь встречали людей, которым совершенно нечего терять? Это, пожалуй, самый опасные в мире люди. И Тейле некуда больше было опускаться. Ее приперли к стенке настолько давно, что лопатки давно покрылись синяками.

Дверь открывалась прямо перед ее носом, и Тейла все так же не могла найти в себе силы произнести и слова. Быть может, сейчас она боялась, что если попробует выдать хоть звук, то слова ее застрянут в горле и она забудет, как дышать. Однако, сейчас она входила в эту комнату со всей уверенностью и выжержкой девушки, которая выросла с воспитанием, которое и подобается в семье ее калибра.

- Герцог Калландора, - услышала она приветствие, прежде чем окинуть беглым взглядом мужчину, который предстал перед ее взглядом.

- Герцогиня, - поправила она его, прежде чем пройти чуть дальше внутрь. Сегодня ей не было совершенно никакого дела до вежливости, норм, и приличий. Ей нужен был человек, который сможет ей помочь, и не имело никакого значения кем именно этот человек являлся. Она выглядела серьезно, целенаправленно, и как человек, который не любит просить дважды. Сейчас, когда ее муж был где-то далеко от нее проводя подобного рода беседы с другими магами, она казалась полной противоположностью той девушке, что вошла в эту Башню вместе с ним.

- Прошу, оставьте нас наедине, - только и бросила она через плечо, и женщина с кандалами в руках едва успела приоткрыть свой рот, как Тейла продолжила, - и вы можете оставить его без наручников. - Женщина хотела что-то возразить, переступая с ноги на ногу. Она знала, что если с герцогиней что-то случится, то в первую очередь она сама голову и потеряет. Но в то же время спорить с герцогиней, тем более после того взгляда, который сама герцогиня сейчас показывала, казалось себе дороже.

- Конечно, Ваша Светлость, - сказала она, прошаркавшись, и удалившись, захлопнув дверь за спиной Тейлы, которая смотрела в упор перед собой, не разворачиваясь. Они остались наедине. И Тейле было совершенно нечего бояться. Мало что, если честно, могло быть страшнее чем жизнь с ее собственным мужем, если честно.

- Как мне Вас звать?

"Интересно".

Он смотрел ей в ответ, прямо в упор, не отводя своего взгляда и не замешкиваясь. Не рассыпаясь в поклонах, не пытаясь в ту же секунду рассказать Тейле обо всем, в чем он был хорош, только бы она забрала его из этого места. Это было странно, непривычно. Неужели он не был готов на все, что угодно, только чтобы выбраться из этой тюрьмы? Выкарабкаться из этой непроглядной штольни, в которую превращалась жизнь каждого, что хоть когда-то показал всему миру, что он маг? Что же, Тейла могла с этим работать. Если честно, так было даже лучше.

Сдержанный, а значит сможет сделать необходимое с прямым лицом и не отходя от заданного курса. Значит, возможно, что он не покинет ее план и не расскажет обо всем самому герцогу, чтобы получить за это награду. Что будет, если она попросит предателя себе помочь? Что станет с ней, если когда-нибудь Кеннет узнает о ее плане? Она не могла знать, не хотела об этом даже думать. Здесь даже ее семья, если ей в какой-то момент даже захочется ей помочь впервые в жизни, будет ничего не сделать. Сейчас, в этой комнате, Тейла была совершенно одна. И ей нужны была помощь.

- Мне нужен ментальный маг, - начала она, не распыляясь на какие-то вступительные фразы. Если он не мог ей помочь, то она просто теряет свое время, и надо будет найти нового мага, и на это у Тейлы совершенно не было никакого времени.

Но она... верила в Хана. Это было трудно объсяснить, трудно описать, но только лишь начав вчитываться в его папку Тейла приняла решение, которое должно было изменить курс ее жизни. В какую сторону пока что не ясно, но она точно знала только одно - после этой встречи ее жизнь станет другой. Мальчик, который провел всю жизнь в этой тюрьме. Мальчик, который хотел выбраться из этой трбмы так сильно, что не боялся даже последствий и наказания. Мальчик, который верит, что он сможет. Сейчас этот мальчик вырос, и смотрел на нее так пронзительно и продолжительно. Мальчик вырос, но изменился ли? Изменился ли настолько, что он больше не мог быть ей полезен?

Тейла присаживалась на предложенный стул, в основном из-за привычки а не потому, что ей этого действительно хотелось. Она не знала, насколько долгим будет этот разговор, но готова была говорить столько, сколько потребудется, чтобы, наконец, хотя бы начать чувствовать на собственном языке привкус свободы. А если не свободы то надужды. Хотя бы веры в то, что однажды может стать лучше. Неужели это было настолько невыполнимым желаением?

- Человек, который обладает магией влияния и может постепенно изменить поведение человека, - продолжала она, смотря в глаза Хана продолжительно и спокойно, жестом руки предлагая и ему присесть на ближайший стул, чтобы оба они могли поговорить. Странно было, наверное, предлагать что-то в чужой комнате, но сейчас с точки зрения ранга между ними пролегала пропасть. А что еще? А еще Тейла не могла позволить себе оказаться в этом сценарии жертвой, пускай даже сейчас она таковой и являлась. Она была повелителем, она хотела быть им, и она хотела, чтобы Хан шел за ней по пятам и помогал строить счастливое будущее, а не считал ее жалкой жертвой насилия. - Как думаешь, ты сможешь справиться с таким заданием?

В какой-то момент каждого из них жизнь хватает за шкирку и швыряет об землю. Кто-то ломает кости, кто-то лишается жизни, а кого-то этот момент оставляет с выбором того, подниматься ли им снова на собственные ноги, или же так и остаться лежать в грязи. Что знала Тейла? Что она в грязи надолго не останется. Что она, несмотря на свои собственные синяки и поломанные кости, решила подняться на ноги и продолжить битву. Неужели Хан и правда считал, что она согласилась бы на эти методы, если бы не была абсотно уверена в их необходимости? Неужели он считал, что в их королевстве, что так боялось магов, хоть кто-то придет за помощью к одному из них, тем более с такими страшными способностями, которые легко могли бы быть использованы против них самих?

Тейла не боялась Хана. Она вообще больше ничего не боялась, и дело было совершенно не в том, что она была рождена со свособностями к антимагии, нет. Причина была в том, что Хан даже при всем желании не мог бы сделать с ней ничего того, что собственный муж с ней еще не делал. Уголки ее губ чуть дернулись в улыбке чуть болезненной, и это было единственным ответом Хану на его вопрос. Что же, знание ментальной магии предполагало под собой отличное знание человеческой натуры. И сейчас, в тот самый момент, когда Тейла выбирает себе подчиненного, он должен был точно так же прицениваться к ней.

Наверное, именно поэтому она даже не собиралась ему сейчас врать. Во-первых потому что она и от него ждала той же самой честности во всей его службе, а во-вторых потому что знала что скоро, совсем скоро, ей придется поделиться с ним всей истиной своего положения, и это, на самом деле, никому не нравится. Тейла хотела, чтобы ее видели сильной. Чтобы ее считали мудрой. Она хотела быть лидером, хотела вести за собой и призывать людей быть храбрыми. Немного сложно это делать, когда правда состояла в том, что на самом деле ты жертва насилия и в собственном доме по-факту на правах рабыни. Станет ли он ее и вовсе после этого слушать, правда? Тейла не отводила своих глаз, прицениваясь к человеку, что стоял напротив нее. Человеку, что в заключении провел всю свою разумную жизнь. Может, он сможет увидеть к ней нечто большее, чем жертву. Потому что сама Тейла, например, просто жертву перед собой не видела.

- Это жестокий человек, - отвечала она совершенно бесстрастно, словно высказанное совершенно Тейлу не казалось, - ему нравится контроль и у него есть ресурсы, благодаря которым он управляет людьми вокруг себя. Иными способами нам его не остановить, - "нам", потому что она все еще делала вид, что она работает заодно со своим мужем. Хотя самому Хану, казалось бы, было совершенно все равно, с кем она сейчас работает. Если честно, пока что Тейла его не понимала. Не знала, с кем имеет дело, что его мотивирует, и что именно он готов был сделать для того, чтобы хоть на день покинуть это треклятое место. Имеет ли она право сейчас довериться человеку, о котором не знает пока что совершенно ничего, кроме какого-то файла, наполненного свухими фактами? Едва ли. Поэтому, наверное, и "мы". Хотя какяа разница, неужели он не догадается?

- Мне нужно сделать так, чтобы он перестал превращать жизнь всех вокруг себя в ад, - в мире бывает много людей, которые получают друг над другом контроль. Иногда это деньги, иногда это власть, а иногда это информация. Сейчас герцогиня могла говорить о любой проблеме, и она могла врать Хану прямо в лицо. Это действительно могла быть споперница, это мог быть какой-нибудь слуга который знал о какой-нибудь несуразной истории измены. И все же, сейчас она не сомневалась в том, что вся серьезность ее слов отразилась в ее голосе. Она не врет, не прячется от правды, не боится всей тяжести своего поступка.

- Иногда единственный способ совершить добро это с помощью тех способов, от которых многие отказываются, - и иногда бездействие, на самом деле, было ничем не лучше соучастия. И соучаствовать в уничтожении себя Тейла больше не собиралась. - Мой вопрос в том, готовы ли Вы с этим жить после того, как последуете за мной по пятам, Хан.

Власть и жестокость всегда шли рука об руку. Пока обычный человек мог попасть в тюрьму за одно единственное убийство, герцог мог отправить сотни и тысячи на неизбежную встречу со смертью и при этом показаться великим и разумным правителем. Сомнения Хана были совершенно понятны, и в то же время сама Тейла прищурила собственные фиалковые глаза, смотря на него в ответ. Ей не хотелось, чтобы он в ней сомневался. Почему? Потому что никто не сомневался во всей этой затее больше, чем сама Тейла, и сейчас ей была скорее всего поддержка а не противящиеся голоса. Она так стремилась к власти - она так сильно, так горько хотела все изменить. Чтобы мир стал теплее для таких людей, как Эрик, чтобы мир был хоть немного более справедлив к таким людям, как она. И чтобы больше никто не мог застрять в таком браке, в котором находилась она.

Тейла не отвечала. Она вообще ни перед кем не обязана была отчитываться, и тем более не перед магом, чья жизнь сейчас должна была быть в ее собственных руках. Он был дерзок, хладнокровен, и решился сейчас ей угрожать, словно бы совершенно забывая о том, в какой он оказался ситуации. Но в то же время он был проницателен. Потому что Тейла была осторожна, когда решила ни разу не упомянуть своего мужа. Но он догадался, конечно же. Потому что, вероятно, был ментальным магом. Возможно, он увидел это в ее жестах, в ее голосе, а может быть просто заглянул достаточно глубоко в ее глаза, чтобы увидеть синяки под одеждой. Чтобы увидеть те раны, которые были на душе.

Смотря на протянутую руку, она чувствовала что-то колючее, подобно холоду, пробирающееся по душе. Может, ей и правда стоило сейчас уйти и найти хоть кого-нибудь, что был бы немного послушнее, вежливее? Может, был кто-нибудь, что не посмел бы ей угрожать тогда, когда она пыталась протянуть вперед руку помощи? Но был ли шанс, хоть малейший, на то, что Хан был прав? Что именно такой человек - честный, храбрый, не скрывающийся за вежливыми улыбками и был ей нужен для того, чтобы не совершать одну страшную ошибку за другой? Тейла была молода. Тейла ничего, на самом-то деле, не понимала ни в правлении ни в жизни, кроме того, что успела вычитать в бесчисленных книгах. Какого бы ни было у нее таланта вести за собой людей, иногда этого было недостаточно.

И сейчас ее герцогство требовало перемен радикальных и огромных. Избавиться от советников, заздавить оппозицию. Тейла была молода. Она была молода и ее заставляли быть женщиной, заставляли быть правителем, заставляли быть жертвой. И ей приходилось становиться и сильнее, и храбрее, и просто... лучше. И возможно для того, чтобы стать лучше, ей придется обрасти людьми рядом с собою, которые были готовы оставить ее руку, если и она превратится в настоящее чудовище. Станет ли она таким? Тейла сомневалась. И в то же время тогда, когда она была веселым беловолосым ребенком, она не могла даже и подумать о том, что когда-нибудь превратится в деушку, которая будет согласна на такие методы. Но веселым беловолосым ребенком она, конечно, перестала быть как только отец продал ее в рабство садисту. Пора перевернуть шахматную доску.

- Ошибки не будет, - гулко произнесла она, и пусть Хан интерпретирует этот ответ как хочет. Тейла кивала, соглашаясь скорее со своими мыслями, чем со словами Хана, и продолжала, давая понять, что его согласие было принято и она была согласна. Пожалуй, сейчас больше не было смысла пытаться избежать откровенности - все карты были раскрыты и пора было подсчитывать ущерб. Хан согласился идти за ней по пятам, и значит пришло время посмотреть на то, на что именно он ради этого был согласен.

- Есть причина, по которой я попросила не надевать на тпебя наручники, - продолжала она, казалось бы, совершенно сменив тему, - мне нужно, чтобы ты использовал магию внушения на моего мужа, чтобы он согласился взять тебя в услужение. Осторожно, чтобы он ни о чем не догадался, а я помогу. - Поможет и своей красотой, и своим умом, и актерскими способностями. Что же, если план их будет успешен, то ей больше никогда не придется перед своим мужем унижаться подобным образом. Может быть, ей и вовсе больше ни перед кем не придется унижаться. И это все, что она сейчас могла попросить. - Сейчас я позову его в эту комнату, ты готов? - Вопрос, наверное, больше к ней. А готова ли была она? Сердце ударилось в груди гулко и болезненно. Какова будет цена ее ошибки?

Какой у него страх?

Тейла застыла, касаясь кончиками пальцев стола, над которым она только что приподняла, так и не успев поднять своего взгляда. Какой у него страх? Если честно, ей тяжело было представить, что этот человек чего-то боялся. Она так привыкла видеть его чудовищем, оставляющим глубокие синяки на ее теле, что как-то никогда и не задумывалась над тем, что он был и оставался человеком. Ах, сколько она слышала в детстве историй про порчу, про демонов, про бестелесные тени, что живут под кроватью. Про Богов и про героев и про нежить, что ступала своими ступнями по сожженной земле. Что ей не рассказали так это про то, что чудовищами могут оказаться обычные люди. Такие, как Кеннет Астал.

Пауза затягивалась, и Тейла втягивала в себя воздух, прежде чем собраться с мыслями и ответить. Монстры не под кроватями, монстры - в соседней комнате. И него, наверное, тоже были свои страхи. Вот только он их не показывал, даже когда хотелось. Потому что он считал, что нужно быть сильным, быть внушительным, быть... "Ах." Ответ пришел к ней настолько легко, что она даже не знала, почему ей понадобилось столько времени, чтобы это понять.

- Потерять контроль, - отвечала она тихо и уверенно, пожнимая на Хана взгляд. Она понятия не имела, как именно он сможет использовать эту информацию, но на то она и не была ментальным магом. Тейла училась манипулировать чужими эмциями так, будто от этого зависит ее жизнь. Что же, от этого и правда зависела ее жизнь. И в то же время ей наверняка было не сравниться с человком, для которого чужое сознание было раскрытой книгой. Нет, не той, в которой что-то можно было прочитать. Той, в которой можно было самому что-то написать. Наклоняя голову, Тейла надевала на себя покорное выражение лица так, как другие люди надевают на себя легкую шаль.

Она открывала дверь, встретившись взглядом с охранником, который послушно ждал ее указаний.

- Скажите, где сейчас находится мой муж? - Что-то в груди сжималось. Не то от понимания того, что совсем скоро ей придется снова встретиться с ним взглядом. Не то от того, что план начинал приходить в действие, и ошибка могла стоить ей жизни. А может быть, проблема была гораздо глубже, значительнее. Если она это сделает, если она и правда решится на этот план, то она своими же руками убьет своего первго человека. Из наивной, маленькой девочки, которая хотела только добра и света, она станет той, что не побоится поработить сознание другого человека. Он заслужил это, конечно же. Заслужил каждую судьбу, что ему предостанет. И все же... и все же это будет тот выбор, от которого ей, Тейле, больше не поверунть назад. Тот выбор, от которого изменится вся ее жизнь.

И Тейла было страшно терять того человека, которым она была сейчас. И в то же время она не могла дождаться, когда это все-таки произойдет.

- Любимый, - произносила она кротко и покорно, ласково касаясь его плеча. О, она привыкла так делать - мастерски подыгрывать любовь и ласку, пока ее любимый муж в ответ бьет ее и насилует. И он велся. Пока что велся. Герцог разворачивался к ней, хватая за руку и поттасиквая к себе. Слишком сильно хватая за руку. Ей казалось, что сейчас он переломит ей кости. Но она, конечно же, улыбалась. - Мне кажется, что я нашла его. Пойдем со мной? - Она вела его за собой, через темные коридоры, считая и шаги и вздохи до того самого момента, как она вернулись обратно в комнату Хана.

Он предстал перед ними, и Кеннет отпускал руку супруги, вместо этого положив руку ей на плечо и опуская ее на стул, пока сам он оставалсы стоять, окидывая взглядом фигуру мага перед ним.

- Что же, - начал герцог, думая что незаметно передвигая свою ладонь с плеча Тейлы на ее шею. Это мог бы быть ласковый жест, и едва ли кто-нибудь заметил бы, если бы не вглядывался пристально. Однако, пальцы герцога обхватили ее шею настолько сильно, что ей перехватило дыхание. На белой ее коже пролегали глубокие карьеры от его хвата. Контроль - он любил контроль. Всегда и непременно, и Тейла чувствовала что-то чужое на своей глотке, пока она пыталась хоть как-то повернуть голову, чтобы открыть дыхание. У нее не получалось. - Чем же ты так понравился моей супруге? - Она поднимала свой взгляд обратно на Хана.

Тейла не рассказала ему, что с ней сделал муж. Возможно, сейчас он и сам догадался. Однако, на глубине фиалковых глаз застряло толкьо одно сообщение: "действуй".