[indent] — Это? — эльф, стоящий подле Эдельвейса, кивнул, даже не смотря на заведение. Смотрел же он куда-то в сторону, по заполненной вечно суетящейся толпой улице. Демон хмыкнул.

[indent] — Я ненадолго, Эд, — успокоил сослуживца Троэль, на что получил хлопок по плечу — мол, «все в порядке», иди и делай дело». Но вместо того, чтобы тут же зайти внутрь, Эдельвейс потратил немного времени смотря вслед удаляющемуся эльфу.

[indent] «Черные знамена» остановились в Эльмонте — одном из крупнейших городов Янтаря, к вящей радости подопечных демона. Не успел демон опомнится, как наемники разбежались кто-куда точно тараканы, ведомые своими нуждами. Кто к любовнице, кто к шлюхе, кто за долгом, кто на свидание с бутылкой или порошком — впрочем, сержанты, покинувшие предводителя одними из последних, догадались оповестить, где их можно было найти, в случае сбора. Организация «Знамен» в последнее время все больше удручала демона и он начал высматривать себе замену. Одним из очевидных вариантов стал Троэль — сержант при «Черных», эльф. В чем-то, он напоминал Эдельвейсу себя самого. Нет, разумеется не принадлежностью к их иномирной семье, но тот был нелюдим, молчалив и скрытен, даже на фоне остальных. А это что-то да значит, когда иной контингент просто не попадает в состав компании. Сделав отметку, что нужно будет обязательно поговорить о своих планах с эльфом, демон вошел на постоялый двор.

[indent] «Седьмая голова». Занятное название, но откуда оно произошло здесь вряд ли ответят. Здание было довольно крупным, большую часть помещений которого занимал трактир, в котором уже успело собраться прилично посетителей. Оглянувшись, Эдельвейс осознал, что контингент здесь не шибко респектабельный — впрочем, оно и к лучшему. Равно как и то, что судя по выкрикам с улицы, здесь можно было снять комнату, что было редкостью для заведений подобного типа в пределах города.

[indent] Найдя свободный стол, грубый, но крепкий, стоящий вдоль стены, мужчина аккуратно сел на табурет. Тот качнулся, заскрипел, но все же выдержал вес Эдельвейса. Развязав шнурки на поясе, привычным жестом демон положил на стол ножны с недлинным клинком и спокойно убрал капюшон с головы, обнажая длинные светлые волосы и едва виднеющиеся из-под локонов кончики остроконечных ушей. Будь он где-то в другом месте, подобного роскошества позволить было себе нельзя, но Эльмонт считался терпимым городом. Не то, чтобы воин переживал за свою жизнь, но драться здесь не входило в планы. Приманив монетой служку, мужчина попросил еды и кувшин с местным пойлом.

[indent] Время протекало равномерно спокойно. Окружающие напивались, сменяли друг друга, но по мере приближения вечера, они становились все громче. Эдельвейс уже успел покончить со второй порцией гуляша — от которого, к слову, было одно лишь название — и остудить тело парой пинт, когда его покой нарушила незнакомка. Сперва, он услышал шум на входе — такое случалось периодически, когда на горизонте появлялись знакомые той или иной компании. Бросив косой взгляд, демон обнаружил улыбчивую девицу в простеньком голубом платье. В иное время компания гулящей была бы неплохим времяпрепровождением, но сегодня он не был в настроении. И когда та приблизилась к его столу, Эдельвейс поспешил было отказаться от услуг, но…

[indent] Но?

[indent] А почему, собственно, нет?

[indent] Поставив на стол кружку, мужчина вытянул руку вперед, аккуратно пожимая крохотную ладонь. Незнакомка была мила — чистая кожа, опрятная одежда, симпатичное лицо. Она не шибко походила на шлюху, на которых успел насмотреться Эдельвейс за все вечера, проведенные в подобных заведениях, но предложение не оставляло сомневаться в том, кем является девица. Мог ли он позволить себе ее? Монеты имелись. Свободные комнаты — тоже, об этом успела напомнить служка. Было ли желание? Соприкоснувшись взглядом с карими глазами, мужчина ощутил неясную тягу. Может быть и нет, но это гораздо лучше, чем сидеть и глядеть на опостылые рожи.

[indent] — Хорошо, — кивнув, Эдельвейс начал подниматься, обнаруживая, что не хочет отпускать ладошку девицы. Обнаруживая, к слову, без удивления, а просто констатируя сей факт, — посмотрим, что ты умеешь.

[indent] Не забыв сгробастать свободной рукой ножны, мужчина последовал за молодой девушкой.

[indent] С каждым шагом в зале становилось все жарче. Эдельвейс чувствовал, в тех местах, где касалась девица его одеяний, по телу проносится волна приятной энергии, будоражащая тело, отчего его член начал наливаться кровью. Это было странно. Мужчина обычно не влекло так просто к полузнакомым личностям, видимо, в ней было что-то особенное, что заметил глаз, но не осознал рассудок. Или он все же нашел отдушину, как и любой другой член его отряда?

[indent] Девица тем временем подвела его к узкой лестнице, у которой сидел широкоплечий детина на бочке. При приближении парочки тот не стал задавать лишних вопросов, лишь оповестил о стоимости комнаты. Хмырь нашел потаскушку на утеху — весьма тривиальная ситуация, разве нет? Эдельвейс инстинктивно потянулся к кошелю, из-за чего пришлось отпустить руку девушки, и впервые ощутил себя действительно странно. Лицо его приняло сосредоточенный вид, но руки чисто механическим движением отсыпали небольшую горсть меди в подставленную ладонь ключника, который, взамен монет, предоставил ключ. «Вторая дверь слева» — расслышал демон напутствие детины и вновь попал в «сети» девицы, которая накрыла ладонь мужчины своей. Взгляд янтарных глаз обратился на лицо спутницы, а его сосредоточенная мина сменилась неуверенной, но и это «лицо» не продержалось долго. По мере того как они поднимались — женщина шла впереди, наверняка для того, чтобы продемонстрировать спутнику свои прелести, возбуждение, копившееся внутри, возрастало. Мужчина, мысли которого теперь роились вокруг того, что находится под одеждой у девки, задумался, а как давно он вообще в последний раз спал с кем-либо? Или хотя бы хотел кого-либо с той же силой?

[indent] Остановившись у кровати, Эдельвейс небрежно бросил клинок куда-то назад, пока пальчики незнакомки копошились со шнурками на груди, добираясь до ворота рубашки, а затем и до самой кожи. Прикосновение ногтей к груди обжигало, и мужчина с трудом держался, чтобы не схватить девицу за запястья, помятуя о своей неестественной силе. Смертны очень хрупки, а эта особа не казалась чем-то экстраординарным. С нее хватит «необычности» в иной манере. Легкая сонливость смешалась с возбуждением, поэтому мужчина опустился на кровать, сев на нее и глядя снизу в верх на чарующие карие омуты. Что-то в девице было родное. Что-то знакомое. Может, демон когда-то видел ее родных?

[indent] — Недавно, но я бывал здесь пару раз, — сняв куртку и оставаясь лишь в простецкой льняной рубахе с вырезом, мужчина скинул опостылевшие сапоги, пинком отправив их ко входу.

[indent] Ее тон, ее движения ласкали слух и взор. Чертовка, где же она научилась таким трюкам? Уж точно не среди местных завсегдатаев, которых и соблазнять толком не нужно — будь чуть краше свиньи и им сойдет. А ее игра была хороша. Тонкости демону были знакомы, заставить поверить, что ты избранный, особенный, но даже знание не спасало от веры. Растворится в подобном было приятно.
Взяв девушку за ладонь, Эдельвейс повел ее в сторону, заставляя повернуться вокруг своей оси а когда та сделала один оборот приобнял ту за колени, прижимая к себе. 

[indent] — Как тебя зовут? — после ночи это будет не важно, да и навряд ли она произнесет свое настоящее имя, но вопрос вырвался сам собой и казался вполне уместным.

[indent] — Фе-де-ри-ка, — с усмешкой повторил мужчина вслед за женщиной, пробуя на вкус имя, которое совершенно не подходило для подобной внешности, но, напротив, не удивляло, учитывая специфику работы. Куртизанки всех мастей придумывали себе звучные имена, ведь в их среде считалось, что чем пикантнее выглядит особа, чем ярче у нее одежды и чем изысканнее манеры — тем лучше для ее кошелька. Нетипичное, звучное имя — как дополнение к образу. И это вера себя как правило окупала. Лучшие из ветряных дам обычно неплохо понимали мужскую природу и то, как устроен мозг сильного пола.

[indent] Напористость девицы вдохновляла. Привыкшему контролировать окружающее пространство Эдельвейсу было приятно оказаться в пассивном положении, расслабиться и просто получать удовольствие от ее касаний, которые становились все более раскрепощенными, проникновенными. Сев на него сверху, Федерика сжала крутыми бедрами талию, не спеша раздеваться сама. Еще одна забавность — кажется, ее совершенно не волновало то, что она испачкает кажущееся чистым платье. Но об этой странности как следует поразмышлять девица не дала, начиная покрывать лицо демона жаркими касаниями губ, пока не добралась до губ, на поцелуй в который мужчина едва-едва не повелся.

[indent] Щелчок. 

[indent] Почему?

[indent] — Губы — не ее, это чужое, это родное — мысли уже начинали путаться.

[indent] Оторвавшись, от него, Федерика начала что-то жарко шептать, но слова, не способные соединиться в осмысленное предложение, таили, словно состояли из легкой дымки. Член болезненно напрягся в давно тесных кожаных штанах, а сам Эдельвейс, пропуская сквозь уши монолог девицы, пытался вздохнуть. Перед глазами плавали разноцветные круги, то сужаясь, то расширяясь, рот ловил воздух и неумело проглатывал его. Отравили? Впервые? Как такое вообще возможно? А в ответ поступили едва осознаваемые команды «чувствуете», «желание», «насладившись», «ночь», вспышками маяка освещающие смысловые потемки, в которых оказался демон. Точно светлячок, разум мужчины послушно следовал указаниям, пока сильная рука не надавила на грудь.

[indent] Его спасла лишь реакция, воспитанная за несколько сотен лет, проведенных на Арене и здесь, на Янтаре, в сражениях. Сила — это угроза, и хоть разум Эдельвейса находился где-то за гранью, спасительным кругом сработала мышечная память. Инстинктивно, не скрывая ни силы, ни сверхъестественной скорости, мужчина схватил женщину за горло, хваткой, способной легко переломать все шейные позвонки той девицы, за которую выдавала себя существо, назвавшееся Федерикой. Резко приподнимая ее над собой, он раскрыл рот. Вернее, не так, свою истинную пасть, без стеснений разрывая лицо на несколько частей, обнажая глотку, усеянную кольцами белоснежных солдатиков-зубов, из которой вырвался неясный завывающий гул голодного чудовища, отзвук которого мог бы испугать и храбрейших воинов. Финальным драматичным аккордом перед предстоящей экзекуцией послужил бесконтрольный импульс антимагии, исходящий от его фигуры, прежде такой привлекательной, а ныне — достойной разве что самых худших ночных кошмаров.

[indent] — Назовись, тварь. — утробный голос не скрывал враждебности, равно как и взгляд горящих янтарных глаз. Сомнений нет — будь девица девицей, сейчас бы демон сжимал остывающее тело с переломанной шеей. Но не-шлюха извивалась в его руках, а значит, имела природу иную, нежели людская. Подумать о том, что напал на одну из своей многочисленной родни у демона не хватило попросту мозгов, ибо те еще пребывали в сонливой дымке.

[indent] Образ девушки, за шею которой держал демон, начал трескаться и меркнуть, повинуясь антимагическим усилиям Эдельвейса. Прежде четкие черты лица превратились в сперва размытое иллюзорное месиво, из которого постепенно проступало истинное обличие Федерики — рогатого, с длинными тонкими ушами и крупными глазами, существа женского пола, наделенного крупными крыльями. Но даже не смотря на, казалось бы, не аппетитное описание, не-человек выглядела эффектно и привлекательно, продолжая испускать пульсирующими волнами потоки вожделения, бьющие прицельно, слишком точечно, метко. Жажда уничтожить существо на месте в равной степени преобладала в Эдельвейсе с потребностью трахнуть ту, что назвалась Федерикой. 

[indent] В бессильных попытках вырваться или по другой причине, рогатая схватилась за руку, держащую ее за горло, на что мужчина никак не отреагировал. Он чувствовал, какую нечеловеческую силу она прилагает в тщетных усилиях, но знал, сколь бы сила ее не была могучей — рогатая ему попросту не ровня. Поэтому, он начал вставать, угрожающие клацая многочисленными челюстями перед лицом Федерики, а среди колец зубов широкой плоской змеей появился его язык, длинный, хлесткий, с сочащейся, капающей на пол слюной, оставляющей на одежде и деревянном покрытии пола обожжённые участки.

[indent] Вытянувшись во весь рост, и сломав при этом телодвижении кровать, просто-напросто наступив на нее ступней, демон с силой приложил смеющуюся к стене, вдавливая в дерево, пока в его спину сзади начали врезаться самые разнообразные предметы быта. Казалось, Эдельвейс этого не замечает совершенно — осколки разлетелись во все стороны, в том числе и в саму суккубу. Ей нужно было отдать должное, страха она не выказывала, огрызалась, пыталась выдумать выход из сложившейся ситуации.

[indent] — Рожденный? — переспросил Эдельвейс и за утробным гулом, что тот выдавал за голос, нельзя было различить изрядную долю презрения. В личном списке уважения отродья Пустоты, чье происхождение оказывалось местным, располагались на скромных позициях. Случайные дети его Отца, воры, унаследовавшие Его дары, недостойные, редко когда служили Божеству, необоснованно предполагая, что ничем Тому не обязаны. Бесполезные, ненужные, они были хуже смертных, души которых хотя бы можно было преподнести в качестве подношения в Пустоту.

[indent] — Жалкие потуги, — оставляя без ответа вопросы Федерики, прокомментировал ее сопротивление демон, — прекрати их. И прекрати красть что не твое. Иначе…

[indent] Что «иначе» он продемонстрировал еще большим сжатием шеи, намекая, что это далеко не предел способностей.

[indent] Суккубы. Конечно. В ином мире он знавал сестер со схожими способностями. Хитрые и изворотливые, они были грозными бойцами, ведь никогда не выходили напрямую на поединок, предпочитая иной путь. Полноценные последствия которого чуть было не ощутил на себе Эдельвейс. Хватка чуть ослабла, дозволяя суккубе хотя бы отдышаться, но полностью освобождать из тисков демон не стал. В качестве миролюбивого жеста, он медленно сомкнул челюсть, возвращая себе человеческий облик. Впрочем, на, на первый взгляд, восстановившемся лице все еще виднелись полосы разрывов, из которых сочилась черная, «порченная», благословленная Отцом, кровь.

[indent] — Кто послал тебя за мной? Как ты узнала меня? — в мире, где враг — практически каждый первый встречный, нельзя было забывать о своем инкогнито. Подозрения, недомолвки, скрытность — обычное дело для Эдельвейса. Поэтому крайне важно понять, где именно он прокололся, чтобы не допускать этого. Поверить, что вся ситуация случайна… Нет, быть не может. Демон не настолько удачлив.

Отредактировано Эдельвейс (2021-04-17 12:15:04)

[indent] По мере того, как спадала ментальная слабость перед чарами суккуба, разум, объятый сонливой туманностью, обрабатывая полученную информацию, прояснялся. К мужчине постепенно возвращался рассудок, который успокоил первоначальные страхи. Похоть, впрочем, голодной псиной выгрызавшая в чреве Эдельвейса путь наружу, никуда не делась, и демону приходилось держать себя в руках, чтобы не припасть губами к набухшим соскам демоницы, призывно просящим приласкать их как можно скорее. В попытке отвлечься от вожделения, Эдельвейс отвернул лицо, обдумывая сказанное Федерикой.

[indent] Кто мог послать за ним? Храмовники — самая банальная причина отметалась тут же, ибо святые воители не стали бы использовать для этих целей дитя Порчи. Если бы они прознали о сущности Эдельвейса, устроили бы облаву на таверну в десяток рыцарей. Суккуб соврала и ее послал Отец? Эдельвейс не давал Ему ни одной причины для сомнений в своей преданности — такого просто не могло быть. Кто-то из врагов отряда? Уже ближе, но опять же, посылать суккуба… гораздо проще отравить или напасть на разъезд, с которым обычно перемещался Эдельвейс. То, что говорила Федерика звучало логично и оправдано, а значит могло быть правдой.

[indent] Мужчина, все также не поворачивая лица к собеседнице, усмехнулся. «Чудовище», ха? Вот была бы потеха, если бы он выявил свое истинное лицо в процессе — бедняжка бы обмочилась на нем. Разжав пальцы, демон поднес руку к своему лицу, утирая рукавом остатки черной крови, что не впитались в его кожу.

[indent] — Я думал тебя привлекают внушительные мужчины, — с мелкой издевкой произнес Эдельвейс, как в этот же момент в дверь застучали.

[indent] Послышался голос детины снизу, отдавшего ключ демону. Заозиравшись вокруг и понимая, насколько бедственной выглядит обстановка, мужчина взял рогатую девицу за предплечье и пошел к двери. Подтолкнув не-деву к стене у двери, так, чтобы при открывании та не оказалась в поле зрения, демон приоткрыл проход в комнаты, оставив небольшую щелку.

[indent] — Чего?

[indent] На него уставилась пара весьма подозрительных прищуров, как оказалось, детина приволок с собой еще кого-то, схожего с ним по размеру. Впрочем, несмотря на подозрение, мужчина, на удивление, начал с вежливости.

[indent] — У вас все тут в порядке? Мы крики слышали.

[indent] — Да, — короткий ответ явно не убедил ключника, чему свидетельствовало озирание по той части комнаты, которая попадала в линию обзора.

[indent] — И шум еще был.

[indent] — Кровать сломалась, — Эдельвейс и не пытался отвечать вежливостью на вежливость, с него стало, что он справлялся с собственным членом в тесных штанах, которые, судя по ощущениям, вот-вот должны были порваться. Дотронувшись рукой до него, демон в бессильных попытках пытался поправить непокорный орган, но удалось это от слова никак, поэтому, закрыв глаза и вздохнув, он сделал последнюю попытку отвадить охранников, — я заплачу. Девка, — при упоминании суккубы, мужчина невольно скользнул взглядом на расположившуюся рядом Федерику, — уж больно резвой оказалась.

[indent] — А-а-а-ах, — многозначительно протянул ключник и взгляд его размяк, — ну тогда не будем вам мешать, господин.

[indent] Оставив без ответа верзилу, Эдельвейс захлопнул тут же дверь, закрывая ее, как и прежде, на засов и уткнулся лбом в деревянную поверхность. Закрыв глаза, он глубоко вздохнул и, вновь скосив взгляд, уставился на выжидающую рядом демоницу. Оставалось решить, что делать с ней. Отпустить? Оставлять свидетелей его трансформации как-то не улыбалось. Убить? За что? Только за то, что отродье проголодалось и хотело удовлетворить свою потребность? Эдельвейс убивал по разным причинам и делал это без зазрения совести, но старался следовать определенной логике, которая помогала не превратится в столько лет в бездумную, жаждущую крови и смерти машину бойни. Демон знавал и такие случаи.

[indent] За мысленными рассуждениями, мужчина не заметил, как уперся взглядом в груди суккуба и уже несколько секунд только на них и смотрит. Ладонь сама потянулась к бархатной коже на животике рогатой и провела по ней легким мазком, точно стирая невидимое пятно.

[indent] Развлекаться — сказала Федерика, но Эдельвейс свое пожелание воспринимал в иной обертке. Тяжесть в брюках была назойливой мухой, мешавшей сосредоточится и думать адекватно, заставляла нервничать все его нутро. Чертова демоница не помогала, даже свои язвительные ответы та обрамляла под толстым слоем соблазна. Эти взгляды, полные страстного призыва, движение ничем не стесняемых грудей при вздохе — да ей даже не нужно было стараться, чтобы быть сексуальной. Это раздражало, как раздражала глубокая заноза в пятке. Не смертельно, не слишком болезненно, но ты знал о ней, ведь она напоминала о своем присутствии ежесекундно. Разумом Эдельвейс понимал, что это не вина суккуба — такова ее суть, таков дар Создателя, пусть и случайный, но не мог с собой ничего поделать. Как в моменте с рукой — такая же данность встроенным способностям. Убийца ли тот, кого заставили убить против собственной воли, лишив рассудка? Вопрос достойный отдельного философского диспута. 

[indent] Из сложившейся ситуации имелось всего два удовлетворительных выхода — выплеснуть и освободить энергию, клокотавшую в жерле вулкана, или попробовать ее закупорить, похоронить. Залить добротной порцией эля тоже можно. К счастью, Федерика все поняла и решила за Эдельвейса, прекратив поползновения демона, разорвав дистанцию и отойдя к кровати. Хотя, судя по сказанному демоницей, нежелание «развлекаться» выявляло полное непонимание собственной сути, что удивляло, и, благодарности, несколько отвлекало от текущей проблемы. Поэтому за театральной игрой мужчина наблюдал со смесью легкого налета недоумения и раздражения, куда уж без него. На риторический вопрос «где» он не ответил, но изнеженность до удобств вывела из недоумения и заставила хмыкнуть, вспоминая их с Вишней совместные сцены, где вопрос «где» не стоял никогда.

[indent] Демон мог бы заставить девицу силой и мысли об этом даже пару раз мелькнули в голове, но Эдельвейс успел оценить силу суккуба. Противоборство заняло бы какое-то время, и оно обязательно будет шумным. Шум привлечет внимание. На Федерику в общем-то плевать, но привлекать к своей персоне внимание местных демон не желал. В Аслейве у него еще были дела. Поэтому, в ответ на рассуждения отродье Порчи, мужчина меланхолично пожал плечами. Не хочет — хер с ней. Можно было сказать нечто вроде «плевать» или совсем сакраментально-жалкого «не очень-то и хотелось», но будем честны и последовательны, это было в корне не так. Стараясь не слишком пялиться на сидящую на кровати Федерику, он начал поднимать свои вещи, раскиданные волей телекинеза по всей комнате.

[indent] Тем временем, демоница засыпала его новой порцией вопросов. Кажется, рогатая не до конца понимала, что вести светскую беседу у Эдельвейса не было никакого желания, но, пока вещи не собраны, мужчина все же решил удовлетворить (ха-ха) ее любопытство. Пусть и частично.

[indent] — Я их не поддерживаю, — выпрямившись, мужчина привязывал кошель к поясу, попутно доставая оттуда несколько монет, — тебе, на новое платье, сестра.

[indent] Три серебряных грифона упали на одеяло подле сидящей. В самый раз, чтобы купить плюс-минус приличное (и вновь, ха-ха) одеяние, не слишком дорогое, но и не очень-то изысканное. Сравнив ощущения от увиденного в момент перемены облика, Эдельвейс предположил, что Федерика была иллюзионистом. И, судя по всему, довольно неплохим. Отличный навык для того, чтобы жить среди людей и охотится на них. Жаль, что девица растрачивает его так… посредственно. Приложи она каплю воображения, могла бы сидеть в особняке, окруженная подхалимами, и целится на кого-то крупного. Но в фигуре рогатой чувствовалось отсутствие амбиций. Та просто жила, плыла по течению. 

[indent] Подняв куртку и напялив ее на себя, мужчина обратился к небольшому окошку. За окном успело знатно потемнеть.

[indent] — И к чему тебе это знание? — скользнув по оголенным коленям взглядом, демон переместил его на валяющийся подле кровати клинок в ножнах. Славно, что во время перемещений, он не попал в поле зрения Федерики, — с тебя хватит того, что ты уже знаешь. Я — сын Отца. На том и остановимся.

[indent] Подойдя ближе, он поднял оружие и так же начал привязывать к ремню, любовно коснувшись рукояти меча, чувствуя прохладу кожаной обшивки.

[indent] — Дам тебе бесплатный совет, сестра — не называй своего истинного имени незнакомцам. Имена имеют власть.

Отредактировано Эдельвейс (2021-04-19 11:33:04)

[indent] Пальцы с силой затянули кожаные шнурки на поясе от ножен и уже было поднялись к груди, чтобы заняться курткой, как поползновения Федерики заставили мужчину замереть. Эдельвейс жил последовательностью, чёткими планами. Его мир окружала логика и единственное, что тот был готов терпеть — прихоти изменчивой Вишны. Любимая сестра не выводила его из равновесия, играясь между состояниями драмы и любовной лирики. Перепады намерений Федерики же заставляли усомнится в её адекватности. Вот она жаждет, вот она враждебна, вот она язвительна и снова благодушно обнимает его за торс. Напоминает разноцветную карусель настроений, не подверженных чёткой ритмичности.

[indent] Не обученный волшебству, демон всё же знал некоторые из магических принципов — это входило в состав необходимого для выживания комплекта познаний. Имя являлось таким же предметом, как и, скажем, любимая расчёска, и даже больше. Имя всегда оставалось при тебе. Наряду с этим, в мире существуют заклинания, которым для создания эффекта на тем или иным лицом, требуется предмет, важный для этого лица. Сложив одно к одному, в любой момент, маг, знающий имя другого, мог наложить на него проклятие или порчу (не Ту), даже не находясь рядом. Приятно было бы вам жить, если волшебник внезапно залезет в ваши мозги? Эдельвейс так не думал. Но пояснять принципы магических соединений он не стал по нескольким причинам, среди которой незнание всей подноготной магической механики было профилирующей над остальными.

[indent] Мужчина покачал головой. Как и ожидалось, Федерика не восприняла его слова всерьёз. Пальцы суккубы недвусмысленно заструились по одежде, ощупывая рельеф мышц и заставляя Эдельвейса изогнуть бровь. В любом из вариантов, демон не боялся нежданного родственника, но понимал, что произнесённые слова — фикция, способ вновь вернуть мысли к моменту близости. И, несмотря на тривиальность этого способа, вероятность чужого контроля над собой была соблазнительной. Собранность отягощает. Тяготит и то, что нужно быть постоянно сильным, постоянно настороже, контролируя слова, действия, своих людей. Отродье. Федерика будто бы знала о том, чего хочет Эдельвейс, в чём он нуждается. В другой жизни этим свойством обладала Вишня, но она была далеко — их разделяла сотня лет и, возможно, будет разделять еще больше.

[indent] Поэтому останавливать женщину не хотелось. 

[indent] Повернув лицо по направлению к стоящей рядом, мужчина внимательно посмотрел в её глаза. В красных, непривычных, отблесках сложно было разобрать что-то конкретное, разве что… Нежность? Не смешите. В искренность этого чувства демон поверит в последнюю очередь. Впрочем, не важно. Федерика знает, на что он способен, если вдруг почует неладное. Эдельвейс мелко кивнул, в подтверждении не высказанного «соглашения»: он получит разряду, она получит энергию. А после они разойдутся. Всё честно.

[indent] — Я и был доволен, — признание высказано просто и без стеснений, вкупе с пожиманием плеча. Повинуясь нажиму, светловолосый сел на кровать, как прежде, но, прежде чем женщина продолжила манипуляции, он поднял руку, придерживая дальнейшие действия, — без дурмана, — взгляд было ожесточился, подводя жирную черту под предупреждением, но тут же расслабился, — я хочу понимать, что происходит.

[indent] Удостоверившись, что Федерика осознала приказ (или просьбу?), он отпустил ее предплечье и занялся шнурами ножен (вновь, в который раз). Отложив клинок, мужчина поставил его у кровати, а сам откинулся назад, опираясь обоими руками на каркас.

[indent] — Давно ты живешь здесь? — задал Эдельвейс вопрос, возникший из праздного любопытства. До этого он прежде не общался со случайными детьми Отца, хотя и знал об их существовании. Более того, даже встречался с ними, но встречи эти оканчивались кровью. А тут демону представился шанс узнать, чем же живут «свободные» от любви и внимания Бога создания порчи.