American Murder Song - Edward

[indent] То, что осень стояла на пороге, чувствовалось довольно ощутимо. Лес был холоден и темен, настолько мрачен, будто был зол на каждого путника, что осмеливался задержаться в нем дольше положенного. Приходилось немного быстрее идти, давя сапогами грязь на размытой дороге и хлюпая мутными лужицами.

[indent] Терренс надеялся дойти до деревни хотя бы до момента, когда станет совсем темно. Закат уже вовсю раскрашивал небо алой палитрой, а конец лесной чащи так и не был виден, что изрядно беспокоило его. Совершенно не хотелось заблудиться и невольно приходилось задумываться о том, что возможно ему придется заночевать где-то в лесу. Эта мысль тоже совсем не радовала, как и те многие, что продолжали витать в его голове. Келт, впрочем, не то, чтобы сильно беспокоился и злился из-за этой ситуации, идя шагом по дороге, слегка дрожа от холода в изрядно промокшей одежде. Скорее его одолевала легкая меланхолия. Сложно было охватить разумом то время, с которого в его теле поселился демон и который вынуждал скитаться по миру и нигде не задерживаться подолгу. В голову стучала мысль, что вместо бродяжничества и исцеления простых крестьян, он мог бы заниматься полезными для всего мира делами. Попытаться разрушить Башню Цейна, например, чтобы освободить магов из заточения. Эти мысли Терренс гнал прочь, они ему не принадлежали, они пришли с Вестником.

[indent] Неожиданный оклик заставил его резко обернуться, а свист рассекаемого болтом воздуха, который сложно было с чем-то спутать – резко дернуться в первом же попавшемся направлении. Это ли спасло ему жизнь или то была слепая удача или еще какой-то фактор, было неясно Терренсу, но он не задавался сейчас подобными вопросами, вглядываясь в стрелка. Которым оказалась красивая женщина, выглядящая не самым уместным образом для мрачного и холодного леса. Для разбойницы она уж точно выглядела слишком хорошо. Здесь могли бы быть уместны какие-нибудь шуточки про измену, но таковой не было, да и Терренс был не в духе.

[indent] - Добрый вечер. Хотя вряд ли его можно считать таким, - достаточно спокойно отозвался Келт, опираясь на посох и не спеша бросаться в бой. Не то, чтобы он прямо сильно боялся незнакомки, в конце концов, арбалет обычно требует весьма долгой перезарядки. Просто это все было выглядело довольно странно для случайной встречи в лесу, - да так меня зовут. Здесь могло бы быть замечание, что мне приятно, что вы знаете мое имя, но с учетом арбалетного болта – приятного мало, - выдавил довольно слабую улыбку Келт. Он не очень хотел льстить, потому что ситуация совсем не располагала и он был не в настроении. Да и эта прекрасная особа вряд ли была столь глупой, что красивыми речами можно было бы ее убедить в ошибочности идеи стрелять в одинокого целителя, который последнее время даже мухи не обидел.

[indent] - Я вас знаю? – задал довольно простой вопрос Терренс и слегка удивился звучанию этого вопроса, пока смотрел на незнакомку. Даже пару вдохов пропустил, продолжая глядеть на нее, немного приоткрыв рот. Потому что он ее знал, пусть и видел в первый раз. Несмотря на то, что черты ее были совершенно новы для него, ни голос, ни мимика – ничего такого, что вызывало бы четкие ассоциации, Терренс знал ее хорошо. Как близкую родственницу, как товарища, как близкого друга. Закрыв, наконец рот, он чуть помотал головой, стараясь отогнать наваждение и невесть откуда взявшееся ощущение. Келт ее первый раз видит, не знает совсем. Глупо делать вид, что верно обратное.

Отредактировано Терренс (2021-05-08 15:58:05)

Aurelio Voltaire - Never
[indent] Понимание происходящего расползалось и утекало меж пальцев, добавляя картине определенную нотку нереальности. Не будь Терренс продрогшим от холода и не чувствуй он усталости от долгого дня перехода – мог бы задуматься о том, что он дремлет и видит какой-то очень странный сон. Потому что ну вот не помнил он в своей жизни таких вот схваток. Да и ждал он вражды с других сторон. Ну чего Келт мог ждать. Что разбойники придут и захотят все его пожитки. Что храмовники вычислят, кто он такой и изрубят его освященными мечами и предадут тело огню. Может если Вестник пробудится, придется скрываться от тех, кто придет отомстить за его злодеяния.

[indent] Странная девушка с крайне озлобленным и жестким выражением лица, одна с арбалетом наперевес казалась Терри совершенно нереальным. Как будто кто-то подослал наемного убийцу. Но подсылать убийцу к бродячему целителю – это просто какая-то нелепая шутка, он никому толком-то дорогу не переходил. Хотя с учетом того незваного жильца, что плел гнездо в его голове – возможно скоро и до этого дойдет дело.

[indent] - Прекращай, - жестко отозвался Терренс, увидев, что незнакомка продолжает перезаряжать арбалет, явно собираясь выстрелить в него еще раз. На его свободной руке пробежалось несколько огненных сполохов. Он все еще не хотел драки, но хотел предупредить, что не будет просто тренировочной мишенью для стрельбы. Не говоря уже о том, что по идее арбалетный болт он сможет пережить, если он не в голову прилетит. Впрочем, нападать он все еще не решался. Но сделал пару шагов в сторону дерева, заходя за него так, чтобы иметь возможность спрятаться за него в один момент.

[indent] - А, эту. Похитительницу людей… помню ее, - ответил Келт. Он помнил ту девушку с золотыми глазами. Правда, далеко не все время ее лик был такой, также довелось увидеть что-то куда более чудовищное. Охота на нее не была особо длинной, но крайне жестокой. Их противница была достаточно свирепой и сильной и наверно, если бы не его умения в магии исцеления, отряд Ульрика не смог бы справиться с ней без потерь. Отрубив голову священным клинком, а тело предав огню, они смогли положить конец террору, который накрыл тот край.

[indent] На губах Терренса заиграла сардоническая усмешка от этих мыслей. Об этом было почти больно думать. Не о самой охоте, она в прошлом. Сложно было судить, кто перед ним была в этот момент. Тоже потомок Пожирателя? Или же просто какая-то обманутая женщина, которая была близкой подругой? Это, конечно был интересный вопрос, если бы не было так тяжело вспоминать о смерти товарищей. Сожженных и добитых им самим.

[indent] - Хочешь отомстить? Они все мертвы уже давно, а я… возможно хуже, чем мертв, Вишна. Мне мстить бесполезно, - процедил Терренс, чувствуя, что его тело скручивает судорога. Мысль о том, почему же он так назвал незнакомую ей женщину, смела волна агонии, которая чуть не свалила его с ног. Он рвался. Он лез наружу, собираясь словно попутно разорвать тело Келта на куски. Догматическая, фанатичная воля Вестника давила на него.  Сдавленно ловя воздух ртом, Терренс сморгнул пару раз и рыкнув, сделал еще шаг в сторону, прислонившись к дереву и спрятавшись от своей немезиды с арбалетом. Пару мгновений он судорожно восстанавливал контроль над собой, чувствуя, будто его грудь горит изнутри. По мышцам продолжала ходить волна спазмов, демон явно не спешил успокаиваться.

[indent] - Не сейчас, - прорычал самому себе Келт, борясь изо всех сил за право управлять тело, быть самим собой. Он собирался оставаться главным здесь, даже если не доживет до следующего утра.

Calivania - DOOM
[indent] Занятно, насколько же не права была вся церковная братия, рассуждая о том, что чистому, непорочному духу, посвятившему себя службе богам, не страшны демонические козни. Какая-то крохотная часть Терренса, занятая осознанием себя, поражалась тому, насколько далекой от его представлений была борьба с Вестником. Из них двоих демон был идеалистом, он выстраивал порядки и принципы и повергал чужие устои и нормы. Вера, чувство справедливости и порядочности ничего для него значили, он их либо разрушал, либо менял и обращал против самого Келта. В конце концов, чего стоит вера, боги не слушают, занятые вроде как удержанием Пожирателя, что тоже не факт, что является правдой. Чего стоит справедливость и порядочность, если мир по определению полон жестокости, неравенства и раздора.

[indent] Терренс в результате отбивался обычно от Вестника своей человечностью. Простой жаждой жизни, приземленными желаниями и открытым эгоизмом. И это хоть как-то работало время от времени. Не пытаться что-то доказать демону касательно устройства мира, а тупо отвергать его всеми своими инстинктивными, почти животными чувствами, которые в самом сыром, естественном представлении определяли, что хорошо, а что плохо.

[indent] Но сейчас это не работало почему-то. И это, кажется, как-то было связано с той женщиной, что где-то там, далеко от Терренса, на расстоянии аж целых нескольких шагов. Слишком далеко по сравнению с демоном, что сидел прямо у него в голове. Маг швырнул пригоршню огня куда-то в ее направлении, стоило лишь боковым зрением увидеть какое-то движение. То, что он подпалил какое-то дерево, было не столь важно, как то, что Вестник продолжал настойчиво рваться наружу. Он не пытался что-то сказать, не пытался выдать хоть какую-то конкретную мысль, как это обычно бывало. Не было ничего такого, что провоцировало этого проклятого миссионера, который вечно жаждал насадить всем о разрухе, несовершенстве Янтаря и неминуемом возвращении его отца.

[indent] - Я что, мешаю тут семейному воссоединению, - хрипло отозвался Терренс на этот напор, а не на слова девушки, которые он прослушал начисто. Продолжая опираться на ствол, он сделал шаг, чтобы вновь взглянуть на свою угрозу. Правда слепая догадка оказалась последней ошибкой, потому что в этот момент он потерял контроль над собой окончательно. Словно до этого Вестник лишь вполсилы наседал, а теперь начал расползаться по телу, подобно порче, от которой не было никакого спасения, никакой отсрочки.

[indent] Глаза Терренса горели блеклым золотом, а по венам струилась сырая энергия, пока он выпрямлялся и прекращал напоминать умирающего от неизвестной болезни. Несчастное дерево, что до этого служило опорой, начало стремительно осыпаться и терять листья и кору, скрючиваясь и грозясь упасть в любой момент. На его губах играла теплая улыбка, столь искренняя и радушная.

[indent] - Привет, дорогая сестра. Мы так давно не виделись, - отозвался Вестник под оглушающий аккомпанемент падающего мертвого дерева, чья основа просто рассыпалась в прах.
[icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/0a/8d/296/717925.jpg[/icon]

Отредактировано Терренс (2021-05-09 12:38:17)

[indent] Они так давно друг друга не видели. Оторваны, разделены, разбросаны по Янтарю, подобно россыпи камней, что выбросили в море и стали смотреть, на каком участке дна они осядут. Вестник нередко встречал жалкие отбросы, неразумных созданий, в которых может лишь капли крови хоть как-то относились к их славному Отцу. А других, истинных сыновей и дочерей Пожирателя удавалось видеть столь редко, один раз за несколько жизней. Сколько же их, его братьев и сестер ходит по этому бренному миру? Пара сотен? Может полсотни? Может меньше десятка уже? Вестник не знал, он лишь мог гадать. Эти мысли навевали меланхолию. Да, у него есть предназначение, есть свое место. Но он был достаточно разумен, чтобы задавать многие вопросы себе, надеяться отыскать их, прежде чем священный клинок, пламя или собственная разрушительная сила не отправит его в объятья смерти. Снова, снова и снова.

[indent] - Неудивительно, меняю я тела почти столь же часто, сколь ты наряды. Но я все тот же брат, что несет живущим в этом мире напоминание о нашем Отце. И о его грядущем возвращении, - с налетом театральности Вестник поклонился, отводя руку в сторону. Таков уж он, чрезмерно драматичный, чрезмерно торжественный. Таким его слепил Отец. Символом опустошения, проповедником, жрецом, что не словом, но делом несет волю Пожирателя. И пусть он не могучий воитель, не коварнейший политик, но его рвения и силы духа хватит, чтобы напоминать жителям Янтаря о том, Кто находится в Пустоте и Кто вернется, когда барьеры этих жалких богов падут. Даже если он умрет еще тысячу раз, если потребуется.

[indent] - Мне жаль, дорогая сестра, что мы не смогли встретиться раньше. Воля Отца идет превыше наших желаний, - негромко выдал Вестник, идя навстречу, стуча посохом о землю, пока трава вокруг него умирала, а земля лишалась всякого подобия жизни. В его голосе действительно звучало сожаление, а на лике мага застыла маска легкой меланхолии. Ему действительно жаль, что он не мог быть вместе со всеми, он хотел бы чаще видеться с каждым из них. И если любовь к Отцу была подобна религиозному пылу, то с братьями и сестрами он чувствовал единение, словно частичка Его была в каждом из них и наоборот.

[indent] Но они не могли видеться на Янтаре. Точно не Вестник. Не безумный фанатик, что сгорал на костре, не дикое бешеное чудовище, утыканное освященными стрелами, не печать мора, что пожинала жизни. Он умирал, умирал и умирал, теряясь в объятьях агонии, подселяясь в разумы живущих, чтобы умереть снова. По Его воле. Пожиратель одарил своего верного сына целью, предназначением, за что Вестник был ему безмерно благодарен. Но это предназначение сковывало его по рукам и ногам. Он не мог себе позволить просто блуждать по Янтарю, заниматься «своими» делами. У него не было места для «своих» дел, кроме влияние распада. Он не мог себе позволить пойти повидаться с Вишной, не мог найти других своих братьев и сестер.

[indent] - Я уже забыл, каково это – быть не одному, - с любящей улыбкой Вестник обнял дорогую сестру, чувствуя приятное тепло от этой близости с кем-то, кто одной с ним крови. Он всегда хорошо относился к Вишне. Наверно потому что его вообще не трогал этот титул «любимой дочери Пожирателя», он не соревновался со всеми за внимание Отца. Он был одарен им в достаточной мере, чтобы нести разрушение этому миру, отголоски, подобия той рваной раны, что до сих пор зияла на теле Янтаря.
[icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/0a/8d/296/717925.jpg[/icon]

[icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/0a/8d/296/717925.jpg[/icon] [indent] Ему хотелось верить Вишне. Правда, хотелось. Вестник, конечно, нес волю Отца по Янтарю, но он не был лишен разума, чувств, желаний. Пусть даже и следование своему предназначению стояло превыше всего, он хотел бы не быть брошенным в этом бренном мире. Он даже не так сильно страдал от того, что вынужден был проходить вновь и вновь этот путь агонии и смерти, постигая безумие каждый раз, когда ему стоило поселиться в чьем-то разуме. Но ему хотелось хоть немного поддержки. Эгоистично, глупо, наивно. Вестник даже задумывался, а не проявлялось ли это в нем с того, что люди влияли на его восприятие мира. Работал ли этот процесс в обе стороны, может он менялся со временем, проведя в человеческой шкуре множество лет. Ведь он точно раньше был другим. Гордым, уверенным в себе, безмерно обожавшим ту роль, что отведена ему Отцом. Лишь со временем эти страсти немного поутихли, сменившись спокойствием и, наверно, смирением паломника, который странствует по миру, держа на плечах отмеренное ему бремя.

[indent] Но сейчас не время для раздумий, ведь его любимая сестра была здесь. Вестник нежно, по-отечески погладил ее по спине, словно стараясь утешить. Какими-то такими у них были отношения  с самого начала. Он, одаренный предназначением, частичкой Его Воли, мог словно поделиться своим просветлением и добротой с другими.

[indent] - Я был последней «дичью» этой группы охотников. И их погибелью, - отозвался он на закономерный вопрос Вишны о Тёрн. Никакой отрады, впрочем от осознания, что отряд охотников был уничтожен, а их последний член явно не будет заниматься ничем подобным, у него не было. Да, можно было со временем принять ту вражду и озлобленность, что испытывали по отношению к ним смертные, но от этого не становилось легче от каждой утраты. Каждый раз этот отдаленный крик боли и его мир становится немного более пустым. И его братья и сестры не плодится и расползается по миру, словно саранча, каждый из них уникален, каждый из них – душа, уникальная и поразительная своей многогранностью.

[indent] - И даже если бы я с ней был до ее кончины, смог бы я ее уберечь? Смог бы хоть кто-то ее уберечь? – спросил Вестник, понурив голову. Тёрн была всегда неугомонной, неукротимой. Даже если бы Отец дал ему роль беречь других своих детей, эта бы точно сбежала и вырвалась из его опеки. Он тоскливо вздохнул и болезненно дернулся. Терренс хотел вернуть себе права обратно, но это не было важно для Вестника, погруженного в скорбь. Какая-то его часть сокрушалась над тем, что Отец, при всей своей мудрости и любви к своим чадам, не бережет их от жестокости Янтаря. От озлобленности и ненависти его жителей. Сколько уже пало детей, брошенных, обездоленных за пределами их дома. Новый тычок со стороны хозяина этого тела заставил его поморщиться.

[indent] - Сестра моя, насчет тела и кто им владеет. Я не прошу тебя прощать его. Кровь на его руках не смыть. Благо он и так убивается виной из-за убийства своих товарищей. Он безвреден, теперь уж точно. Я не знаю, как описать мои с ним отношения. Они сложные, - Вестник отвел взгляд, не зная какие слова мог бы подобрать правильно. Чтобы и свою сестру не расстроить и Терренса не обозлить. Ни к чему говорить то, что Вестник пытается им манипулировать, сталкивает  на путь раздора и разрушения, - мы договариваемся. Пожалуйста, попробуй и ты договориться с ним. Если не можешь, то уйдешь. Я пойму, - добавил Вестник, чуть поджав губы. Он чувствовал, что просил немалого. Конечно, было тяжело просить Вишну вести какой-то диалог с тем, кто пусть и сам не наносил последних ударов, но с чьей помощью другие погубили достаточно много его сородичей. Это было нелегко. И потому Вестник был готов принять чувства своей сестры, если та откажется видеться с ним в подобном облике. Был готов больше не видеться с ней, чтобы не бередить раны на ее сердце. Она и так достаточно настрадалась в этом мире.

Мой ласковый и нежный зверь
[indent] Вестник опустошения. Так претенциозно, так помпезно. Гордый сын своего Отца, возможно, самый верный из них. Он не великий воитель, но он знаменосец, глашатай, и слава Пожирателя спроецирована через него, чтобы возвещать всем и каждому о том роке, что навис над всеми, ибо Он вернется. Его миссия одна из самых священных и праведных, ведь Отец могущественнее и бесконечно мудрее жалких божков Янтаря и Его Воля должна быть известна каждому в этом обреченном мире.

[indent] Он смертник, застывший в вечном цикле агонии и смерти. Бешеный зверь, ведомый даже худшим поводырем, чем животный голод – лишь тяга к раздорам и разрушениям. Его путь – слепые метания по свету с целью погубить очередную пригоршню душ. Его образ жизни – паразитический, Вестник пригревается в чужом теле, потому что иначе даже жить не способен, не говоря уже о том, чтобы выполнять свой постоянный проторенный путь.

[indent] Два таких разных Вестника и одна сущность. Поселившаяся в закромах разума у одного просто невезучего волшебника. Демон посмотрел на свою руку, сжимая и разжимая пальцы. Иронично, но Терренс, ввиду своей силы воли, возможно, будет его самым долгим пристанищем за множество жизней. Если бы демон захватил полный контроль над телом, он уже успел бы где-нибудь убиться, об мечи охотников, об собственную разрушительную природу. Но здесь, он был почти что в плену, получая лишь эти краткие вдохи свободы.

[indent] Было больно слушать, смотреть на свою дорогую сестру. Дело было даже не в том, как жестоко обошелся с ней Янтарь, который явно никого не щадит. Этот мир полностью достоин быть уничтоженным и поглощенным Отцом. Но куда больней было от того, что Вестник не мог ее выслушать. Не мог побыть с ней наедине, обнять. По этим коротким фразам и так было понятно, что было что сказать больше, озвучить сомнения, вопросы, что так и просились наружу. Но они не одни. Он не сможет контролировать это тело долго.

[indent] - Спасибо сестра, - улыбнулся Вестник болезненной и грустной ухмылкой. Он знал этот ответ Вишны. Знал этот голос покорной девочки, которая пыталась быть со всеми дружелюбной, быть со всеми услужливой. Он очень хорошо помнил его, этот тон всегда вызывал у него тошноту. Он знал, что там другие мысли. В этот момент Вестник думал достать кинжал и перерезать себе горло. Закрыть эту тему, свести счеты. Подыщет потом другое тело. Но он хотел ей помочь. Хотел, чтобы что-то изменилось. К сожалению, ради этого придется пойти на жертву в виде пребывания с проклятым Келтом, который бился в его голове и протестовал. Но Вестник хотел помочь своей сестре. Потому что он в нее Верил. И не хотел заканчивать разговор на столь подавленной ноте. Он не закончил, силы пока были.

[indent] - Я помню, как-то выдал тебе одну мысль, которую тогда считал умной, - сказал он, роняя посох на землю и беря мягко одной рукой ладонь Вишны, уводя ее в сторону. Вторая рука обвила ее талию, ноги заняли нужную позицию, - что жизнь это танец под чутким взором нашего Отца, - он улыбался, делая первое движение, почти такое же, как когда они танцевали за пределами этого мира. Конечно, он выглядел иначе и обстановка была другая, но это неважно. Его не смущало чужое тело, не беспокоила грязь под ногами, которую Вестник беспечно расплескивал. Он был там, с музыкой и прекрасными, наивными разговорами. О том, как важно желание при танце, как важно выражать то, что чувствуешь. Что если заставлять себя танцевать, то ничего не выйдет, сколько не упражняйся в контроле. Не все поменялось в его рассуждениях, но что-то точно изменилось с появлением на Янтаре.

[indent] - Не научилась ли ты вести в танце, дорогая сестра? – в движении спросил Вестник у Вишни. Левый поворот, правый, хезиштейн, наклон – все это было множество жизней назад, но повторялось сейчас, как будто было вчера. Вестник верил, что его поймут. Она же умная, получше многих братьев и сестер, которых одарили силушкой и не приучили разбираться в сложных материях, - выбирать фигуры, которые ты хочешь исполнить, вести инициативу и давать партеру выбор, подстраиваться или действовать. И помнить главный парадокс, что если выбор фигуры на стороне ведущего, то контроль фигуры – на стороне ведомого. Я верю в тебя, ты сможешь вести, - ободряюще заметил Вестник, явно перестав настаивать на танце, не словом, но языком тела показывая, что сейчас она вольна выбирать, как ей двигаться, что делать. Может продолжить, может прервать этот вальс, каков ее выбор будет – не столь важно. Важно, чтобы этот выбор был сделать. Вестник не надеялся, что его дорогая сестра за краткое мгновение изменится кардинально. Но очень рассчитывал дать возможность ей ступить в том направлении, хотел, чтобы Вишна почувствовала – это возможно перестать быть для всех податливой и услужливой. Если она этого захочет. 
[icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/0a/8d/296/717925.jpg[/icon]

I'm awake because of you
[indent] У каждого из его братьев и сестер была своя роль, каждый обладал предназначением, дарованным Отцом. Не было смысла в результате этого ссориться, как-то выкручиваться друг перед другом, Он ведь определил, кому какая участь. Потому Вестник при всей своей любви и принятии Вишни таковой, какая она есть, почему-то хотел меньшего притворства, меньшей подавленности. Он верил, что его дорогая сестра может проникнуться любовью к себе искренностью. Если не с миром, который, возможно, не заслуживает ее правды, то хотя бы самой с собой.

[indent] Он вслушивался. В шелест листвы, плеск воды под ногами, шорох одежды, размеренное и ровное дыхание. В повороты, наклоны, жесты тела, на которые следовало отзываться как положено кавалеру. Вестник помнил, держа эти драгоценные образы, пронося их через агонию перерождений, оберегая от стирания временем. Каждая фигура – отголосок, осколок, отражение того вальса в бездне безвременья, их неведомой и непостижимой жизни тогда. Наивных, прекрасных детей. Но через такие воспоминания, что поднимал их танец, можно было дать возможность вздохнуть свободно, возможность снова жить, а не влачить существование.

[indent] Вестник не отвечал на ее слова, слова закончились. Ведь Вишня поняла каждое его слово в точности, уловила ту мысль, которую он хотел ей передать, пока время не вышло. Теплой ободряющей улыбкой он в принципе мог выразить достаточную часть того, что чувствовал в этот момент без дальнейших пояснений.

[indent] Силы заканчивались резко, словно после попытки задержать дыхание он начинал чувствовать, как не хватает воздуха в груди. Такое редкое чувство для могущественного демона. Беспомощность. Целитель выдавливал его из своего тела, выцеживая словно яд из вен. Шаг, поворот, он сбился, не в силах держать ритм. Последний взгляд на дорогую сестру, Вестник попытался открыть рот, чтобы что-то сказать, но голоса и не было даже в этот момент. Тело перестало повиноваться ему, а маленькое подобие смерти охватило. Чувствовать судороги, как отнимаются ноги, а сердце разрывается от тщетных попыток вернуть все в норму, чуть не пропуская удар.

[indent] Келт упал на одно колено, лишь опираясь рукой на землю смог избежать полного падения. Как марионетка, которой перерезал нитки кукловод. Но он снова был. Чувствовал озноб, прохладу слегка влажной одежды, грязь под рукой и под ногами. Горло непрерывно саднило, а в голове стоял гул как будто в ней колокол пробил полночь. Пытаясь восстановить дыхание, Терренс с трудом поднялся на ноги. Он знал, что было, но все равно слегка вздрогнул, взглянув на ту, с кем он, а вернее его тело только что танцевало. Она стояла слишком близко для той, кто совсем недавно собиралась его убить.

[indent] - Ну надо же, он никого не убил первый раз, пока управлял мной, - не зная как заполнить неловкую паузу, выдал Терренс, отряхивая грязь с руки и не сводя взгляда с демоницы. Вишны, как он понял. Конечно, кровное воссоединение это мило и здорово, но ему-то от этого было как-то пока не то, чтобы шибко приятно.

[indent] - Что теперь? – уточнил он демоницы, с трудом удерживаясь от очередной горькой сардонической усмешки и язвительной фразы в духе «мы теперь друзья?» или еще чего-то такого же едкого. Рисковать не хотелось, несмотря на всю тягу к самовыражению. Он увидел достаточно, чтобы сделать хоть какие-то выводы об их взаимоотношениях, но недостаточно, чтобы поверить в них. Терренс решил взять себе на заметку попытаться как следует разобраться и разговорить демона на тему этих родственных уз. Хотя бы того, кто сидит в его голове.

I won't save you
[indent] Он пока жив, пока его не пытались убить, что можно было считать хорошим знаком. Плохим знаком было то, что рядом с ним была, похоже, женщина с демонической природой и весьма нестабильной психикой. Терренс не разобрался толком, что происходило между ней и Вестником, но это было про какую-то семейную драму про обездоленных детей. Это было бы трогательно и печально, если бы они все не были демонами. Келт мог придумать уйму простых решений хотя бы их совместного времяпрепровождения, если бы Вестник не был поглощен полностью идеей разрушения и опустошения всего белого света, превращая почти каждую свою успешную попытку захватить контроль в массовую резню.

[indent] - Скорее то, что до ближайшей деревни, где можно было бы кого-нибудь убить, слишком долго идти, - отозвался он на слова Вишни о хорошем влиянии. Он глянул на нее и хмыкнул своим мыслям. Если бы эта женщина так много значила для Вестника, они пересеклись бы куда раньше и разговор бы пошел в другом направлении. Но этот проклятый «миссионер» только и думает о том, чтобы ради Пожирателя отправить к богам еще пригоршню душ. Какими бы не были эти семейные ценности, для чудовища, что поселилось в его голове, они имеют второстепенное значение. Независимо от того, была ли эта сцена в лесу искренней со стороны Вестника хоть сколько-нибудь искренней или же лживым фарсом, как это у демонов часто бывает.

[indent] - О, значит Каллендор? Занятно, - отметил Терренс, возвращаясь к своему посоху и поднимая его с земли. Его не особо сильно привлекал визит на родину, все-таки там магов не любят. Возможность задать вопросы своей незадавшейся убийце была, конечно, в меру интересна, но пока что не было ни капли доверия. Какие бы отношения там не были, они все равно могли быть лживыми и к тому же никто не гарантировал, что арбалетный болт снова не вонзится.

[indent] - Вишня, я правильно запомнил ведь? Я бы мог спросить тебя о Вестнике, но не знаю даже, смогу ли я нормально воспринять всю эту информацию.  Все-таки этот монстр только и занимался тем, что ходил и пытался убить как можно больше. Ни одной попытки жить в этом мире, хотя бы прикидываться человеком, - поделился Келт своими мыслями. Он хотел узнать что-то об этой способности Вестника вселяться в других людей, но не хотел особо вступать в разговор на тему одержимости с Вишней сейчас. Сейчас этот «дорогой брат» как-то защищал от летящих в голову арбалетных болтов и если он даже сможет найти способ от него избавиться, месть за убитую девушку к нему вернется. Да и мало ли, может она ему подсунет что-то подлое, наоборот дающее возможность Вестнику полный контроль над телом заполучить навсегда.

[indent] - Тогда, полагаю, мы закончили. Я бы сказал «приятно познакомиться», но приятного мало. Конечно, ты наверно его давно знаешь и все такое, но с учетом того, что он в моей голове и я слышу каждую его мысль… мне кажется, он хуже, чем ты думаешь. Он бешеный зверь, помешанный даже по вашим меркам, - мрачно добавил Терренс, не то, чтобы надеясь чего-то добиться этими словами. Понятно что он общается с демонами, тут нет никакого намека на хоть какие-то человеческие понятия, как сострадания, сочувствие и добродетель. Несмотря на то, что он посвятил несколько лет охоте на демонов, он-то точно не утратил этих черт. И даже к той, что стояла перед ним, испытывал хоть капельку, но сострадания и потому счел нужным сказать это. Какие бы душевные муки ее не терзали, Терренс был абсолютно уверен, что Вестник в этом не помощник. Он сам, наверно, тоже, потому Келт медленно развернулся и пошел по дороге, думая, что на этом эта встреча завершена. Во всяком случае, здесь точно нет ни для кого спасения и избавления от мучений. Ни для него, проклятого носить чудовище под сердцем, ни для нее, обездоленной и непризнанной.