Dario Marianelli — Overture
[indent] Зима в Калландоре чудо как хороша. Мороз щиплет за щёки, пышные сугробы то и дело взрываются весёлым детским хохотом, потому что кто-нибудь обязательно играет в снежки, на застывшей речушке начинаются игрища и забавы, а дамы и господа наряжаются в роскошные меховые шубки. Вишна любит зиму ничуть не меньше чем скромное северное лето, поэтому с большим удовольствием выходит на прогулки, тем более что с мороза так приятно вернуться в тёплый дом, выпить травяного настоя и усесться возле камина, чтобы разобрать почту. Драгоценный супруг всё больше занят своими торговыми делами, поэтому у леди Джезабель есть достаточно времени для встреч с подругами, обширной творческой переписки и, конечно, визитов. Муж все эти светские глупости не любил — Тони сносно танцует только сельские танцы и сторонится своих прежних друзей, в то время как леди Джози — это богиня калландорского света. Если её мещанское величество соизволит посетить ваш торжественный обед, ужин или тем более бал — считайте, что вечер удался.

[indent] Она вернулась домой всего-то минут пятнадцать назад — поздравляла подругу с рождением первенца, который появился на свет не без её непосредственного вмешательства. Матери это стоило о нет, не души — обещания познакомить с самой герцогиней. Леди только недавно поднялась к себе, сбросила меховую накидку и, упав в кресло, взялась перебирать пухлую стопку писем — приглашения на мероприятия, пара рукописей, несколько счетов, милые признания в любви. Не то чтобы она искала что-то конкретное, это своего рода традиция. Кто владеет информацией — тот владеет миром.

[indent] В будуар вежливой тенью проскальзывает Марион, доверенное лицо и по совместительству практически лучшая подруга госпожи Джезабель. Марион знает многое, но далеко не всё. Про демонизм хозяйки она и не догадывается, но вот то, что никаких кузенов у хозяйки нет и в помине — знает наверняка. Но Марион безоговорочно предана своей хозяйке, дальше неё всё равно ничего не уйдёт. Горничная говорит, что к ней пришли двое мужчин — один совсем мальчик, а один выглядит измученным. К Джезабель постоянно прибиваются всякие поэты мелкого пошиба, которые часто выглядят изрядно побитыми жизнью, поэтому она особенно не удивляется. Вот то, что кто-то представляется её кузеном — это интересно. Ради этого стоило спуститься, даже не смотря на то, что сегодня она никого принимать не планировала.

[indent] Переменив при помощи всё той же Марион городское платье на чайное, Джози спускается вниз и видит, кого бы вы думали? Терренса Келта собственной персоной. Жив, здоров, отощал. Славно. Вишна легко подавила волну раздражения, которую не нужно видеть ни гостям, ни слугам. Она должна держать лицо, это теперь самое главное.

[indent] — Марион, милая, подайте, пожалуйста, сюда, в гостиную, травяной отвар и пирожные через двадцать минут. Милый брат, как я рада!

[indent] Джезабель расплывается в радушной улыбке, бросается к недо-брату и церемонно троекратно целует его в щёки. Получилось достаточно морозно – они только вошли, а Вишна не успела отогреться. От щёк веет холодом, а губы всё равно горячие. Марион исчезает в дверях, а Вишна продолжает улыбаться, напоминая себе, что людям нужно дышать, и что если она будет забывать это имитировать, кто-нибудь обязательно начнёт замечать, что она инфернальная тварь.

[indent] — Закрой рот, Келт, — кривится Вишна, сбрасывая маску радушия, — мальчик, подойди. Пойдём, поговорим в кабинете, не хочу, чтобы твой горе-провожатый смотрел на меня с укоризной.

[indent] Терренса оставляют в гостиной, наедине с книжными полками, карточным столиком, мраморными бюстиками древних поэтов и каменных божественных статуэток. Весь дом, от усыпанных снегом кустов возле двери и до изящной вазочки со свежими цветами не говорил — кричал о том, что здесь живёт Вишна, и что живётся ей хорошо. Следы её женской хозяйственности видны в неукоснительном порядке и еле заметных мужскому глазу деталях — в идеальном подборе цветов, в вышитых подушечках и преобладании благородного серебра над вульгарным золотом.

[indent] Демоница возвращается через двадцать минут и безоговорочно одна, милого мальчика и след простыл. Марион, как и должна была, оставила пирожные и две чашки отвара, пахнущего липой и чем-то фруктовым, может, сушёной вишней. Вишна настоящая закрывает дверь на замок изнутри и садится на диван, картинно подпирая ладошкой круглую щёчку.

[indent] — Ну? — такое короткое слово, а столько желчи. Как же она на него обижена.

Отредактировано Вишня (2021-06-19 19:08:42)

Рас-стояние: вёрсты, мили...
Нас рас — ставили, рас — садили

[indent] Чем дольше она на него смотрит, тем больше он её раздражает — это его высокомерие, это его зазнайство. Терренс всегда говорит с ней этим отвратительным менторским тоном, который раз от разу заставляет Вишну чувствовать себя глупой девочкой, которая ничего в жизни не понимает. А он, Терренс, наверняка прозрел суть мироздания, разгадал все загадки и нашёл ответ на вопрос жизни и смерти. Как это... по-человечески. Чем дольше она на него смотрит, тем сильнее в ней становится та старая обида. Или серьёзно или никак — и он выбрал никак, хотя, видит Пожиратель, она была... Вот именно что «была». Именно в прошедшем времени, потому что сейчас она чувствует Вишна объяснить затрудняется. Призраки того утра никуда не делись, они приходили к демонице опять и опять, напоминая о том, как горько она ошиблась.

[indent] Но самое страшное не это. Самое страшное — не та удушающая кипучая злоба, которая сжирала Вишну изнутри, самое страшное — то, что прячется за ней. Где-то там, под гнётом обиды, под тяжестью суеты и необходимости со всем этим бороться каждый, чтоб ему, день, прячется крошечная искорка радости. Золотая песчинка, сокрытая в толще пустой породы. Вишна не хочет себе в этом признаваться, Вишна всячески это отрицает, но эта мелкая дурная эмоция пляшет вульгарную польку где-то на границе её сознания.

[indent] Бороться с этим куда сложнее, чем с раздражением, но Вишна — сильный боец, она справляется, кутаясь в свои нежные кружева и обиду. Терренс продолжает говорить — про «скучал», про Вестника, про что-то там ещё, но Вишна слишком сосредоточена на целом вихре эмоций, который взметают в ней слова этого несчастного, в сущности, человека.

[indent] — Да, с ним всё будет хорошо.

[indent] Знает ли он, невольной причиной чего стал? Понимает ли хотя бы частично, сколько боли он ей причинил той ночью? Или он всё ещё считает, что раз она демон, то все эти переживания ей непонятны и недоступны? Это так по-человечески — думать, что только они наделены способностью к подобного рода умственным и душевным усилиям, а остальные — так, твари без чувств и сердца. Но нужно что-то говорить. От неё наверняка ждут каких-то умных, но скорее резких, слов, которые что-то подтвердят или опровергнут. Вишна берёт паузу, глядя на Терренса действительно не моргая. Ей, может, хотелось бы выдать ему длинную тираду о том, какая она вся из себя тонко чувствующая и высокодуховная. Ей бы хотелось рассказать, какой комок боли она носила в себе всё это время и носит до сих пор, потому что он, забери его Пожиратель, не помогает справиться с проблемой. он делает только хуже. Вихрь мыслей, самых разных, от выставить его за дверь, до броситься на шею и разрыдаться, не утихает, наоборот — он вертится всё быстрее и быстрее, он лишает её голоса. Вишне приходится приложить усилие, чтобы сохранить этот свой расслабленный беспечный вид.

[indent] — Ты соскучился, — повторяет демоница, катая это смешное тягучее слово на языке и на северный манер растягивая гласные, — а что было думать мне? Прекрати разговаривать со мной как с ребёнком, Терренс Келт, я старше тебя в четыре раза по времени этого мира!

[indent] Она, очевидно, на взводе, и даже не пытается это скрыть. Определённо, надо было вытолкать Терренса за дверь вместе с этим его дрожащим вундеркиндом, пусть бы решал свои проблемы сам. Вишне отлично известно, что и этот её всплеск эмоций Терренс извратит и вывернет наизнанку. Ну и пускай! Пускай делает что хочет, он же у нас молодец и герой, он соскучился и пришёл ей об этом рассказать! Он таскался где-то сколько? Два месяца, потому что придумал себе, очевидно, какой-то гениальный план, и оставил её с целым букетом сложных переживаний. Ой как замечательно, ой как хорошо. Ей нестерпимо смотреть на это спокойное лицо, поэтому она вскидывает подбородок, с раздражением встряхивая уложенными в пышный пучок волосами, и переводит взгляд на окно, за которым идёт снег. Это не помогает.

[indent] — Кто ещё из нас эгоист.

[indent] Так ведь он о ней отзывался тогда, безумно давно, когда она пообещала себе всё испортить в первый раз? На самом деле, вот уж кто эгоист, по нынешнему мнению Вишны, так это господин Келт. Сам всё решил, сам ушёл, сам пришёл и чего-то ждёт. Она рада, честно. Но, видимо, гордость в очередной раз хрестоматийно столкнулась с предубеждениями. Увы и ах, она скорее кинет в него тарелкой с пирожными, нежели скажет, что рада видеть.

Отредактировано Вишня (2021-06-20 08:53:50)

Tell me, how is it gonna feel without my arms wrapped around, wrapped around you?

[indent] Вишне надо немного... подышать. Успокоиться. Сдать назад. Нужно заставить себя замедлиться, взять себя в руки, уделить внимание не эмоциям, а вещам, которые кроются за ними. Нужно перестать расплёскивать вокруг себя пассивную (да и активную, чего уж скрывать) словесную агрессию. Нужно прислушаться к себе. Чего в ней больше? Раздражения? Неприязни? Нежелания его видеть? Или тёплой радости от того, что он вернулся? От того, что он извинился и старается, честно старается хоть что-то поправить.

[indent] Быть затравленным зверьком, которого все обидели, гораздо легче, чем признавать свои ошибки. Жалеть себя гораздо проще, чем что-то менять. Вишна, сколько бы она не заявляла об обратном, не идеальна. Но она знает, что всё поправимо. Она ведь знала, что Терренс вернётся. Вернее, как знала — ей так казалось, но со временем это превратилось в уверенность. Нет, Вишна не проводила дни в праздном ожидании у окошка, не вышивала салфеточки или что-то подобное, она вполне себе жила своей обычной демонической жизнью, но знала, что однажды эта встреча состоится. Честно, она думала, что будет к ней абсолютно готова, думала, что знает что сказать и как именно надо всплеснуть руками, чтобы подчеркнуть своё пренебрежение к этому гадкому человеку, который посмел так с ней обойтись. Вишна, ожидаемо, ошиблась.

[indent] Вместо того, чтобы продолжить гореть, она садится прямо, если позу с опущенными плечами и взглядом в пол можно так назвать. Вместо того, чтобы продолжить упражняться в злословии на несчастном целителе, она берёт его за руку. Бледные тёплые, почти горячие, пальцы переплетаются с мужскими, а другая ладошка накрывает руку Терренса сверху.

[indent] — Что ты хочешь от меня услышать, Терри? Ты мне нравишься. Мне не должны нравиться люди, по многим причинам, ты знаешь. Ты действительно несколько раз меня обидел, особенно в последний раз. Но я беспокоилась.

[indent] Вишна смотрит куда-то в дальний угол комнаты, стараясь лишний раз не шевелиться и по возможности выпрямить спину, чтобы не казаться такой потерянной. Произвести правильное впечатление — это безумно важно. Она беспокоилась, это правда. Она привыкла разлучаться с семьёй, но бессмертные демоны — это одно, а хрупкий человек, которого болтает по всему Янтарю — это совершенно другое. С Терренсом могло случиться буквально что угодно, где угодно и когда угодно, а она бы ни за что об этом не узнала. Это её пугало. В какой-то момент тот их последний разговор начал казаться ей неудачной сценой в какой-то пьесе, которую очередное юное дарование принесло Вишне на суд. Ей начало казаться, что всё это было вовсе не с ней, но пара светлых полосок на спине были более чем реальны, значит, реальным было и всё остальное, от объятий до грубых обидных слов.

[indent] — Мне казалось, что ты меня ненавидишь, ты так и говорил! А потом ты меня спас. И снова наговорил кучу гадостей. Я не знала, что думать, — пальцы на мгновение напрягаются, но потом снова возвращаются к аккуратным плавным прикосновениям. Может быть, потом она расскажет Терренсу, к чему привела её злость, но может и нет, в конце-то концов, сейчас речь не об этом. Сейчас они говорят не о войнах и картах, сейчас они говорят о материях куда более тонких и зыбких, словно летние сумерки или облака.

[indent] Должно быть, вся прелесть общения с Терренсом Келтом заключается в том, что никогда не знаешь, что он выкинет в следующий момент. Может быть, он сбежит. Может быть, снова начнёт её отчитывать. Может быть, расскажет что-то о гордости и высокомерии, как будто он такой весь из себя жрец Цейна, а она неразумная грешница, которую надо наставить на путь истинный. Вишна не знает наверняка, но уверена, что вряд ли он оставит её сбивчивый монолог без должного внимания. Ну и пускай! Ну и ладно! Пусть даже всё закончится здесь и сейчас. Ободрённая этой мыслью Вишна гордо расправляет спину, поворачивает к причине своих переживаний аккуратно уложенную головку и широко улыбается.

[indent] — Вот так.

Nirvana — Heart-Shaped Box

[indent] Тяжело ли Вишне? О, тяжело, конечно, тяжело. Кому не было бы? Она постоянно одна. Постоянно замкнута на злых, алчных людях, которым до неё самой нет никакого дела. Постоянно вынуждена жить в ожидании чьей-нибудь похвалы или внимания. Вишна всегда будет в плену чужих мыслей, так уж она устроена. Это тяжело, но с этим можно жить. К этому можно привыкнуть, этим, в конечном итоге, можно начать наслаждаться. Ей в какой-то момент начало казаться, что она со всем смирилась, что ей нравится быть этим гадким существом, которое упивается чужой низостью и старается сделать её ещё более мерзкой. Не то чтобы что-то изменилось с появлением в её жизни Терренса Келта. Он не стал этим стереотипным героем, который возвышает своей симпатией несчастную падшую девушку. Напротив, в какой-то мере он усугбил положение демоницы, но что-то в мире едва уловимо поменялось. Словно Вишна вдруг поняла что-то, раньше ей недоступное. Но, как это часто бывает, понимание — это всего лишь короткая вспышка, а не постоянное стабильное знание. Как печально. Оно мелькнуло и пропало, оставив Вишну с тревогой там, где должно было быть сердце.

[indent] — И что мы... — договорить она не успевает, потому что Терренс буквально затыкает её поцелуем. К этому всё шло долгие месяцы ожидания, но приносят ли его прикосновения Вишне удовлетворение? Рада ли она, что наконец занесла горе-целителя в список своих обожателей? Нет.

[indent] Рада она не этому. Удивительно, но Вишна рада тому, что Терренс Келт в порядке, разве что немного не в себе. Рада тому, что у него тёплые руки, которыми он так крепко прижал её к себе. Рада тому, что у него немного колется щетина на щеках. Она ловит его губы своими и обнимает зе шею, приникая к целителю всем телом. Вестник, скорее всего, всё это осудит, но ему, в случае чего, можно будет соврать. Себе Вишна врать, сказать по-честному, устала. Она целует Терренса долго и мягко, успокаивая его напор невесть откуда взявшейся нежностью. Она ещё помнит про то, что нужно дышать, и ему, и ей, пусть и медленнее. Всё это со стороны напоминает пошлую сцену адюльтера, которую потом было бы так сладко обсуждать по чужим гостиным, но вот проблема — Вишне всё это кажется правильным. Ей хотелось целовать этого человека ещё и ещё.

[indent] — Если ты пропадёшь ещё раз, я тебя убью, — выдыхает она, перебираясь к больше-не-охотнику на колени. Белое кружево платья тихо шуршит и кажется невесомым, словно стекая с неё на пол. Где-то там, за запертыми дверями и окнами, гудит холодом метель, взметая вверх клубы колких снежинок. Где-то там, за запертыми дверями, целому миру безразлично, встретилась ли демоница Вишна с магом Терренсом, но здесь, в жарко натопленной гостиной, только это и имеет значение.

[indent] — Ты меня понял, Терренс Келт? — повторяет она, взяв его лицо в ладони и ласково проводя большими пальцами по скулам. Вишна ласкова как котёнок, дорвавшийся наконец до любви и тепла. Через сколько всё пропадёт и растворится в вечности? Она не знает, и, если честно, не хочет знать. Может быть, хотя бы на один вечер, она не будет планировать вообще всё, чего так или иначе касается? Может же она позволить себе такую слабость? У всех великих героев ведь есть слабое место, они от этого не стали менее великими, может, даже ещё больше возвысились в глазах простых смертных. Может быть, Терренсу и стоит знать, какая она на самом деле — девушка-чудо, которая хочет, чтобы её любили и не бросали здесь одну.

[indent] Может быть, всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой, и Янтарь опять сделал с ней нехорошее. Что если она просто спит, там, в особняке, и всё это её воображение?

𝕿𝖍𝖊 𝕾𝖕𝖎𝖗𝖎𝖙𝖚𝖆𝖑 𝕸𝖆𝖈𝖍𝖎𝖓𝖊𝖘 - 𝕮𝖔𝖚𝖑𝖉𝖓’𝖙 𝕾𝖙𝖔𝖕 𝕮𝖆𝖗𝖎𝖓𝖌

[indent] Честность. Вот что подкупало её в Терренсе. Вишне люди и не люди врали много, постоянно и с удовольствием, врали обо всём — о семейном положении, о доходах, о чистоте души, о погоде и Цейн знает о чём ещё. Терренс ей не врал и даже не пытался, она бы почувствовала. Да, он был грубым. Был надменным. Был странным. Он заставил Вишню испытать доселе неизвестное ей чувство уязвлённой гордости и неудовлетворённых неясных желаний. Ну так что же? Разве сейчас это важно? Разве это имеет значение, когда его губы прикасаются к её бледной прохладной шее?

[indent] Наверное нет. Может быть, если они снова начнут пытаться разговаривать и выяснять отношения, всё испортится и сломается. Тогда сон станет уродливой реальностью, в которой она должна будет забрать душу охотника, а он — убить дикую тварь из дикого Предела или откуда она там вылезла. Слова, если так подумать, только им мешают, слова — это оковы, которые вешает на них само мироздание. Звучит, пожалуй, излишне патетично, но что есть, то есть.

[indent] Вишне не хочется ни о чём думать. Не хочется ни о чём вспоминать, потому что это неизбежно принесёт с собой разочарование и хлёсткую отрезвляющую пощёчину. Вишне не хочется — и Вишна не думает, полностью сосредотачиваясь на телесных ощущениях. Его рука проходит по лопаткам. Платье тихо шуршит под пальцами — зачем люди вообще всё это придумали? Ну, кроме того, что это красиво. Вторая рука так и остаётся на бедре. Довольно удобно,. Вишне хочется мурлыкать от всего этого, словно пригретой на солнце кошке, но это, всё же, немного не про неё. Вообще, куда больше «про неё» — это бессмысленные страдания, но сейчас не тот случай. От поцелуев Келта у неё нет пошлых бабочек в животе, но всё равно приятно. Хочется сделать что-то приятное взамен, что-то, что запомнилось бы, даже если через час они снова расстанутся на несколько месяцев.

[indent] Она становится более напористой, словно распробовав то, что он хотел ей дать. Теперь ей нужно ещё немного, ещё капельку его тепла. Вишна обнимает Терри за шею, в этот раз не пытаясь оцарапать, как тогда на балу или в полутёмном зале таверны. Вишна тянет Терренса на себя, укладываясь спиной на мягкий подлокотник. Ещё один поцелуй, ещё одна мягкая улыбка — теперь уже она скользит ладонями по его спине, выписывая пальцами замысловатые узоры между худыми лопатками. Терренс Келт знает, что Вишна бывает резкой, что Вишна бывает злой. Вряд ли Терренс Келт знает, какой мягкой она может быть.

[indent] Вишна улыбается, ненадолго разрывая поцелуй. У неё золотые демонические глаза и смешные пятна румянца на бледных щеках. Вишна кажется счастливой и немного смущённой хотя бы потому, что всего этого, всё же, не должно было случиться. Слишком парадоксально, слишком банально, но одновременно слишком правильно, чтобы сейчас сдать назад. Она могла бы сказать что-то о том, что сейчас вернётся Марион, что в любой момент домой может нагрянуть её благоверный, но как всегда — с ним — Вишне хочется удержать какой-то определённый хрупкий момент, чтобы запомнить его и бережно уложить в воображаемую коробочку воспоминаний. Потом достанет, будет любоваться. Вишна — та ещё скряга, когда дело касается теплоты.

[indent] Вишна улыбается, но молчит, склонив набок свою хорошенькую головку с разметавшимся светлым пучком. Плевать. Пусть смотрит на то, какой не идеальной она может быть, в конце-то концов, ей ведь не обязательно притворяться всё отпущенное ей время? Может же она хоть иногда позволить тебе делать то, что хочется, а не то, что ей велят?

[indent] Вишна ведёт пальцами вдоль позвоночника Келта и аккуратно запускает пальцы в волосы на его затылке. Забавно. Кто бы мог подумать, что она будет лежать вот так и вот так смотреть на охотника на демонов?

Avril Lavigne — Bad Girl (Ft. Marilyn Manson)

[indent] Вишна не была и не будет — не может быть — праведницей. Её никто не воспитывал как богобоязненную мать семейства, никто не учил как правильно. Всё что у неё было — это умение наблюдать и способность покорять людей. Наверное, она сама не знает, отчего так притягательна. Красива ли Вишна? Пожалуй, но не настолько, чтобы очень уж сильно отличаться этим от обычных девушек. Умна ли? По-своему да, она умеет поддержать беседу, но всё же наверняка многие волшебницы или древние эльфийки могли бы с ней посоревноваться в познаниях. Может, она как-то удивительно добра и сердечна? Вы смеётесь, конечно нет, ничего такого нет и в помине. В Вишне было всего по чуть-чуть и ещё толика демонического шарма, который делал её такой притягательной. Если вы спросите у самой Вишны чем она берёт — она скажет, что характером. Своим мерзким игривым характером, который не позволял быть демонице ни очень уж гадкой, ни очень уж хорошей. Может, когда-нибудь потом Вишна спросит у Терренса что такого он в ней нашёл. Вряд ли он ответит, впрочем. На такие вопросы мужчины отвечают либо глупости, либо не отвечают ничего, так уж они, забавные, устроены.

[indent] Сейчас Вишна об этом не думает. Сейчас ей вполне хватает того, с к каким тёплым выражением глаз Терренс на неё смотрит. Вишна знает, как смотрят развратники — они смотрят оценивающе, словно выбирают лошадь. Вишна знает, как смотрят невинные мальчики — с трепетом и смущением. Терренс смотрел иначе. У него были глаза человека, который наконец оказался там, где хотел быть. И дало даже не в том, что в данный момент он лез ей под юбку. Вишне нравился это выражение его глаз — словно обычно колкий взгляд бывшего охотника на демона подёргивался лёгким туманом, как речка в жаркий денёк перед рассветом.

[indent] Слова действительно были излишни, да и о чём говорить? И зачем тратить драгоценные мгновения, которые могут закончиться в любой момент? Оставляя одну руку в волосах Келта, Вишна опускает вторую вниз, помогая ему справиться с шуршащими слоями платья и нижней юбки. Пожиратель, наверное, всё это бы осудил, но Пожиратель, к счастью, не такой ханжа как людские боги. Она снова его целует, в этот раз коротко и дразняще, мимолётно прихватив нижнюю губу Терренса острыми зубками. Ему не стоит забывать, что он имеет дело с дочерью существа, которое в разы древнее не только его мира, но и парочки соседних.

[indent] Длинная нога в белом чулке скользит вверх по его бедру, тонкая ладонь снова пробегает по спине и задерживается на пояснице. Вишна улыбается, пряча тихий возбуждённый вздох. Сегодня она удивительно щедра на улыбки — и пусть, тем проще будет потом списать всё на дурацкое наваждение. Плоть слаба, о великий Отец. Прости меня, Пожиратель, ибо я согрешила. Вишне нравится приятная тёплая тяжесть сверху, нравятся его прикосновения и то, как чутко Терренс откликается на её ласки. Ей хотелось дать ему больше хотя бы просто для того, чтобы посмотреть, насколько довольным тот может быть. Вишне, о ужас, просто-напросто захотелось сделать кого-то счастливым не потому, что таково было чьё-то желание, а потому, что такая мысль пришла ей в дурную голову. Может быть, когда-нибудь она признается себе, что дело не в том, что ей нравится видеть это выражение человеческих глаз. Может быть, когда-нибудь она поймёт, что ей нравится это выражение его глаз.

[indent] Или всё это — просто хороший сон, а завтра снова окажется, что Терренс Келт так и не вернулся в Калландор, чтобы сказать, как соскучился. Откуда бы Вишне знать наверняка?

SOKO — We Might Be Dead By Tomorrow

[indent] Вишна, должно быть, много религиознее, чем все её знакомые и друзья вместе взятые. Там, где они увидели череду нелепых совпадений или просто случайность, она видела волю своего великого Отца. Она косвенно проявлялась во всём — в поступках демонов, в поведении людей, в реакциях мира на те или иные события. Была ли случайностью их встреча с Терренсом? Нет. Она сама его выследила. Была ли случайной их размолвка на чьём-то балу? Нет. Опять же Вишна затащила туда несчастного охотника на демонов. Было ли случайностью то, что именно Келт вытащил её из горящего дома? Вряд ли. Наверняка в этом крылась воля их в каком-то смысле общего родителя. Всё происходящее сегодня случайностью не было точно. Терренс пришёл к ней, потому что она была ему нужна. Терренс пришёл к ней, потому что она его ждала. Вишна потом усмотрит в этой близости что-то почти религиозное, но это будет потом.

[indent] Пока что у неё был целый мир, сосредоточенный в одном человеке. Это действительно не походило на какую-то трепетно выстроенное глубокое чувство, которое зиждилось бы на взаимном уважении, понимании и доверии, но вместе с тем они стали друг для друга больше, чем должны были. Наверное, Пожиратель всё это предвидел, но по хорошей доброй традиции умолчал.

[indent] Но шутка ещё и в том, что пока Вишна жадно сжимала ногами поясницу демонолога, пока вторила его дыханию своими сладкими вздохами и пыталась коснуться поцелуем то шеи, то высокой скулы или носа, она не думала ни о провидении, ни об Отце. Каким-то волшебным образом близость с Келтом вышибала из неё всё лишнее, оставляя только главное на этот момент — ближе, нежнее, резче. Парадокс, но Вишна сейчас оглушительно счастлива, и дело даже не в том, что бывший охотник на демонов смог довести её до высшей точки удовольствия.

[indent] Когда всё заканчивается, она ещё какое-то время лежит в его объятиях, бездумно водя пальцами по плечу Терренса. Говорить всё ещё не хотелось, но, скорее всего, придётся. Она знает, что когда она откроет рот, хрупкое ощущение близости разлетится на мелкие кусочки. Поэтому она как капризный ребёнок, которого слуга тащит в школу, упирается и отказывается вымолвить хоть словечко. Для того, чтобы открыть рот, приходится приложить недюжинное усилие. Видит Пожиратель, она не хотела.

[indent] — Ты уйдёшь прямо сегодня и не появишься, пока не понадобится перебросить в безопасное место очередного одарённого ребёнка? — Вишна вдруг с ужасом поняла, что с Эдом всё было точно так же. Он вернулся. Они переспали. Он пропал. Дело в тот раз было точно не в ней, но что если в этом есть какая-то особенная закономерность? Что если Терренс тоже из этого сорта мужчин, которые дают тебе надежду, а потом исчезают неизвестно куда? Ей бы стоило привыкнуть, но разве можно? Все, к кому она была хоть сколько-нибудь привязана, имели тенденцию исчезать из её жизни. Вряд ли такой человек, как Терренс Келт, будет исключением. Вишне пора смириться с тем, что сопливые сказки — это не про неё. Печально, но факт.

[indent] Ей на самом деле страшно от этой мысли, но она не умеет правильно с этим работать, а потому снова становится этой неприятной колючей версией самой себя. Бледные пальцы снимают с плеча целителя едва заметную миру былинку. Всё хорошее быстро кончается, верно?

Отредактировано Вишня (2021-07-03 07:17:12)

Rosa Walton & Hallie Coggins — REALLY WANT TO STAY AT YOUR HOUSE

[indent] Вот что на самом деле раздражало её в Терренсе больше всего — его абсолютное смирение и покорность судьбе. Казалось бы, вот, смотри — наконец-то они не пытаются убить друг друга взаимными колкостями и придирками, вот они наконец дали выход вполне понятным эмоциям. Нет, надо всё равно делать это лицо эпического страдальца и делать вид, будто завтра мир в самом деле провалится в Пустоту. Даже Вишна не была такой фаталисткой, так куда же лезет Терренс?

[indent] Пока они лежали рядом, всё было хорошо. Она пыталась угадать, чем от него пахнет (ну, помимо особенно прозаичных ароматов мужского тела). Ей казалось, что снегом и отчего-то полынью. Он перебирал её волосы и изредка целовал. Почему бы сейчас о чём-нибудь не договориться? Казалось бы, вот, бери, мироздание делает тебе удивительный подарок, на который ты, неблагодарное создание, и рассчитывать-то не мог. Вишна, изменчивая как река, была готова согласиться на какие-нибудь трогательные письма или обещания встречаться раз в несколько месяцев, чтобы хотя бы удостовериться, что ничью голову не надели на колышек возле какого-нибудь забора. Но, но, но.

[indent] — Как скажешь! — она становится неожиданно весёлой, усаживаясь рядом и тут же от него отодвигаясь, — делай как тебе удобно, не хотелось бы случайно узнать, что мой источник вдохновения на остроты скоропостижно иссяк.

[indent] Вишна поправляет платье, Вишна шуршит оборками, Вишна звенит чашкой о блюдце и улыбается довольно, но удивительно ядовито. У Терренса Келта, помимо тёплых рук и очаровательно несчастных глаз есть чудесная способность будить в ней целую кучу непонятных тревожных ощущений. Если так подумать, а с чего она взяла, что именно этот человек будет отличаться от всех других? Он ведь так старается подчеркнуть эту свою «обыкновенность». Эту свою «обыденность». Значит, Терренс Келт — самый обычный мужчина, которому не нужна Вишна с её взглядами на искусство, любви к голубым цветам и старой поэзии. Ему тоже нужна только видимость, симпатичный послушный морок, но не в смысле готовый раздвинуть ноги по щелчку пальцев, о нет. Терренсу от неё нужно куда более мерзкое — ему нужно, чтобы она перестала быть демоном. Вот тогда бы, наверняка, он бы о чём-то там задумался. Он мог бы сколько угодно наглаживать её волосы и смотреть в глаза взглядом побитого щеночка, но факт остаётся фактом — ему не нужна Вишна, ему вообще нужно неизвестно что, он может и сам не знать. Эта мысль демоницу успокаивает. Так становится легче дышать и проще смотреть на него. Никакой Терренс Келт не исключительный, ей показалось. Всё это сентиментальные глупости, а у неё есть работа.

[indent] — Куда тебя отправить? Загадывай, целуй в щёчку и до встречи, — ссориться ей, тем не менее, не хочется. Она от этого устала. Момент трепетной близости снова упущен и Вишна приложит все усилия, чтобы его забыть. Платье, которое сейчас на ней, следует хорошенько проветрить, чтобы избавиться от запаха снега и полыни. Засосы пройдут сами собой, эка невидаль. Может быть, они ещё встретятся. Может быть, нет. Время покажет, но Вишна не будет этого ждать хотя бы потому, что Терренс, кажется, не готов ради этого приложить хоть какое-нибудь серьёзное усилие.

[indent] Она так хорошо себя обманывает, что сама в это вери. Ей ведь нужно его отпустить, чем этот способ хуже других? Ничем, он вполне вписывается в её картину мира, где она несчастная и драматичная. Ой, как удобно. Ой, как логично. Все одинаковые, а она не такая и только её переживания имеют значение. Да, Вишна будет скучать. Но это будет потом.