Закрыв глаза, граф Гейр лежал на продавленом диване в гостиной Ордена. Вчерашний день выдался откровенно паршивым, — учёбы в Ордене было много, но какой-то ненастоящей. Вместо полезных прикладных заклинаний к нему весь день приставали с теорией об истощении айперона, рунным черчением и числомагией, которые, по мнению Оливера, являли собой невероятный вздор. Мальчик и представить себе не мог, что волшебство и магия могут быть настолько изматывающе тоскливыми. Всё это было скучно, утомительно и никому не нужно, и заняло при этом целый день. И, разумеется, домашних заданий накидали невыносиму прорву. В конце концов, Оливеру это всё до смерти надоело, и он отправился спать. Сон при этом пришёл далеко не сразу, мальчишка, ворочаясь, измял все простыни, то проваливаясь в дремоту, то вскакивая непонятно от чего. В короткие моменты забытья ему снилась какая-то гадость, а какая — он, проснувшись, совсем не помнил, лишь на языке оставался неприятный привкус и смутное ощущение злости и потери. Кое-как мальчику всё же удалось уснуть по-настоящему.

Проснулся он поздно, в дурном настроении, и теперь с закрытыми глазами лежал на диване. Летом учёба шла в облегчённом режиме, так что занятий сегодня не было, однокурсники разошлись по своим делам. Кто-то отправился домой, кто-то со своими наставниками на задания. Оливер Гейр, хоть и входил уже в возраст, наставника себе пока не нашёл. Брать его к себе в ученики почему-то никто не хотел, — то ли сам Оливер чем-то им не угодил, то ли опасались крутого нрава старого графа. Мальчик подозревал, что дед пообщался — разумеется, через письма — со всеми наставниками Ордена. И, зная его манеру общения, вряд ли это общение положительно повлияет на его карьеру волшебника Ордена.

На гербе Гейров был изображён медведь. Это, конечно, не оправдывало тот факт, что старый граф вёл себя как шатун, который неизвестно на кого бросится по весне, а у единственного медвежонка-внука от этого только проблемы!

Может быть, Олли так бы и провалялся весь день в саможалости и раздражении, откладывая до последнего домашку по фрактальной малифицистике, но в его руку вдруг что-то ткнулось. Он открыл глаза, рывком поднялся. На краю дивана сидела сова. В лапе её было письмо. И долго она тут сидит, интересно? — подумал мальчик. Магические почтальоны Ордена были бесшумны и внезапны как ассасины. Конверт был примятым, на нём красной печатью виднелась литера «D».

— Задание? — удивился Оливер. — Наставников сейчас нет. Или это мне? Но мне без них нельзя...

Крылатая почтальонша и не думала настаивать. Сова отвернулась, расправила крылья и приготовилась взлететь.

— Ох, ради всего святого, — в сердцах сказал мальчик, поднявшись с дивана. — Давай сюда, горе.

Пернатое горе, не оглядываясь, брезгливо швырнуло письмо и улетело в окно так же бесшумно, как и прилетело. Оливер подхватил его, не дав письму упасть на пол. Осмотрев запечатанный конверт, Оливер задумался. Буква «D», означающая, что задание несложное, герб Ордена, а с другой стороны было чьим-то корявым почерком написано «для валшебника заинтиресуит».

Понятно было, что это конверт для наставников, которые сообразно своим разумениям раздавали задания желающим отличиться. И по уму надо было оставить его на столе в гостиной, но это ж только после выходных... Немногие оставшиеся дети были предоставлены сами себе, инструкции им оставили неконкретные, а дежурный волшебник был Соня Вальдшнеп, который был прозван так за длинный кручковатый нос и за то, что вечно спал. Идти к нему было бесполезно, да и не хотелось. А хотелось открыть конверт и уйти выполнять задание. 

Немного помучившись угрызениями совести, мальчик все же убедил себя, что он вполне валшебник, а значит, письмо могло быть и ему, и его, между прочим, это письмо очень «интересуит», а если бы нужно было его вручить лично конкретно какому-нибудь наставнику, то сова так бы и сделала или, как минимум, на конверте было бы сказано. После чего он с чистым сердцем вскрыл конверт и принялся читать.

Сначала он задумался. Затем нахмурился.
А затем плотоядно улыбнулся во все белоснежные зубы.
В красных глазах заплясал огонек, не предвещающий ничего хорошего.

Отредактировано Оливер Гейр (2021-07-02 20:01:32)

К южному краю Фермерских угодий Оливер добрался только к четырем часам, решив не спешить и не тратить силы понапрасну. Оные силы, чувствовал мальчик, ему понадобятся, — если верить письму из конверта, по ночам в этих местах происходил «кокой-то ужас». Этот Ужас кое-как был описан автором письма, но несколько фантастично, — Оливер имел полное право не верить в зубища как сабли, лапы как дубы, а также исполинскую силищу. Не верить в это Оливер мог и имел полное право — задание D-ранга, какие там дубы вместо лап. Но верил. Ведь тем героичнее будет приключение и тем ценнее будет зарубаный им Ужас! Та мысль, что Ужас, скорее, зарубит его, мальчику в светловолосую голову почему-то не пришла.

Собирался Оливер долго. Во-первых, что надеть? Не пойдёшь же рубиться с монстрой в долгополой мантии? Оно, конечно, стильно и с капюшончиком, но когда в последний раз Олли размахивал в таком балахоне светящимся мечом, пострадало окружение, потому что под этим капюшоном ничегошеньки не видно, а потом и пострадал сам граф Гейр, запутавшись в длиннополом плаще и пребольно навернувшись на пол. Поэтому стиль, как бы ни был он важен, в этот раз уходил на второй план. Доспехи, понятно, тоже отпадали, потому что нигде нельзя найти латных доспехов на двенадцатилетнего героя, не в замок же Гейров ехать, право? Там, конечно, был сделаный под него комплект. Парадный. Сияющий золотом, с медвежьей шкурой на спине и со шлемом, плюмаж на котором был таких размера и расцветок, будто на верхушке каски уселось два скучающих павлина. Комедия, да и только, плюс заворачиваться в медвежью шкуру посреди лета... Оливер был не настолько Гейр. В итоге выбор был сделан в пользу дорожного и неброского наряда в стиле "разбойник-кэжуал". Конечно, хорошо бы ещё сверху нацепить знак Ордена, но ах если бы у Оливера был этот знак!..

Мысль о том, что он скоро станет на одно выполненное задание ближе к знаку, придала ему решимости.
Почему-то вокруг было тихо и безлюдно. Стайка птиц нервно клевала хлебные крошки. Где-то выла собака.

Наконец,  Оливер увидел хоть кого-то. Незнакомая барышня стояла именно там, куда он шёл, и зачем-то размахивала бумагами.
Оливер подошел поближе. Мальчик был воплощением уверенности. В конце концов, он герой и сейчас обязан поступать как положено. Почему-то ему подумалось, что положено бы начать с эвакуации гражданских.

— Любезнейшая, — сказал он. — Доброго дня. Здесь творится, как выражается мой наниматель, кокой-то ужас. Значит, свирепствует, наверное, монстр. Не смотрите туда и не подходите, а то он откусит вам нос.

Он осмотрел снаряжение барышни, оценил одежду.
Вздохнул.

— Это, кстати, мой монстр, — несколько дрогнувшим голосом предупредил Олли. — У меня на него заказ. Перебивать заказы некузяво.