- Чертовы... Храмовники... Здесь... В такую рань... Еще и... Целый отряд, - каждая пауза тихого одинокого бормотания демона сопровождалась извлечением из солнечного сплетения осколком, аккуратным и медленным (а от того еще более болезненным), чтобы каждая капля пропитанной Порчей крови падала не на землю, а на расстеленную на коленях салфетку, - Как же... Благосклонна ко мне судьба... В этих краях, - Асмодей, по очевидным причинам нелюбви к магии в этих краях, не особо горел желанием ошиваться в Вайроне, а потому, когда тот или иной артефакт Кровавой Сделки оседал в северных землях, или иные надобности приводили его в эти промозглые края, Искуситель заряжался по полной программе — лишь бы не быть пойманным. Обереги на повозку с ароматом люцерны и вопросительной эффективностью? Имеются! Подавляющие присутствие проклятий руны? Штук двадцать как минимум в каждый угол. Зелье, позволяющее временно почти полностью нейтрализовать демоническую ауру, позволяя минут на пять аварийно скрыться с радаров охотников за демонами? Как обычно под рукой, а точнее, на груди. Был, до тех пор, пока патруль Храмовников не решил пройти мимо повозки демона, когда тот как ни в чем не бывало поглощал пародию на солнечные лучи, которую выдавало небо Веллехорта. Благо, что удалось их заметить вовремя, а потому один резкий удар по небольшому стеклянному кулону, спрятанному на груди под накидкой, - и полупрозначная жидкость сразу же всосалась в проделанные осколками раны, оказывая мгновенное действие и заставляя Искусителя хвататься за стол, дабы не рухнуть от внезапного оттока сил.

Теперь же приходилось прятаться в повозке, дабы выковырять стекло из тела, не вызывая подозрений ни своим цветом крови, ни наполовину звериными порыкиваниями от боли. Одним глазом он поглядывал за стойкой с товаром, дабы никто не посмел стянуть что-нибудь с прилавка, ведь уже был прецедент — паренек-оборванец, видать, подумал, что продавец действительно дрыхнет, не видя, что происходит из-под надвинутой на лоб панамки, а потому решил стянуть так удачно лежавший на краю стола кинжал с оделкой из дворфийского серебра в технике единственной выжившей до сих дней гномьей семьи. Даже без зачарований, такой кинжал стоил бы трех-, если не четырехзначной суммы. Впрочем, даже не это было решающим фактором для того, чтобы деревянная сандаля резко опустилась на пальцы мальчугана, когда тот решился и протянул руку в сторону заветного предмета, тем самым наверняка ломая ему кости. Просто, если хочешь быть охотником, то не стоит нападать на живность, осилить которую не в состоянии. И за этот урок от доброго дяди Асмодея парень заплатил совсем не деньгами.

Наконец извлеча все осколки, кинув в дальний угол окровавленную тряпку, демон вылил на грудь целый флакон зелья из лесной мариссы. Щипало, но все же это было ничто относительно только что испытанного, а потому почти ни одна мышца на лице не двинулась. Перевязав себя белыми линиями ткани, демон оделся и вышел с повозки на улицу. Площадь заметно опустела, и немудрено — томно закатывающееся за крыши низких домов солнце подсказывало как торгашам, так и их клиентам, что время сворачивать свою деятельность. И Асмодей отнюдь не был доволен таким раскладом — не для того он несколько дней подряд изучал расстановку палаток и повозок торговцев на этой площади, выторговывал конкретно это место для размещения у одного особо противного дельца тканями, стратегически выбирал не только самые редкие и представляющие ценность для глаза ценителя предметы из своей многовековой коллекции, но и даже то, какой из артефактов куда положить.

Все это было частью игры.

Началось всё ещё пару лет назад, когда с дозорной карты Асмодея, показывающей расположение всех артефактов Кровавой Сделки, начали эти самые артефакты... пропадать, ведь мраморные шарики, обозначавшие месторасположения, сначала становились прозрачными, а потом шли трещинами. Исчезали с карты предметы, защищенные невероятной силой, благословением самого Пожирателя. Его предметы. Какая наглость, какая самоотверженность! - подумал изначально демон, со злости спихивая всё на возможные проделки кого-нибудь из своей братии. Бывали ситуации, когда другие бесы опустошали предметы, забирая все поглощенные души себе, однако было понятно, что происходило нечто совершенно иное по природе. Либо кто-то полноценно уничтожал его сокровища, либо прятал от глаз владельца. Вот только у кого есть подобная сила? Даже не каждый Храмовник мог справиться с подобными предметами, поэтому речь шла о ком-то наверняка гораздо более могущественном, думал демон. Так или иначе, большинство исчезновений происходило рядом с Веллехортом, а потому пришлось натянуть панамку потуже, вспомнить все козьи тропы для пересечения границ Вайрона и отправиться с так не любимую Искусителем страну.

Уже на месте, нить за нитью, связь за связью, и удалось выяснить, кто же этот загадочный мастер укрощения проклятых товаров. Каковы же были удивление и интрига ищущего, когда тот узнал, что тем, кого он представлял могущественным магом или собратом, возможно, даже более старым, чем он сам, оказалась простая торгашка! Лавочница среднего пошиба, толкающая всякий ширпотреб разнящейся степени безвкусицы на рынке всеми забытого городишки! Какое оскорбление! Какой моветон! Какая... интересная возможность.

Конечно, хотелось вернуть проклятый товар в оборот мирской. Нужно же было продолжать сбор душевной подати человеческого рода. Но, вместе с этим, в голове Асмодея крутились мысли о том, как можно использовать такую талантливую девушку для своей же выгоды. Можно было бы и саму её заарканить в сделку, но, во-первых, раз она может понять, где проклятый предмет, а где зачарованный, то вряд ли она так просто поведется на увещевания. Во-вторых, грехом было бы упускать такой талант, в чем бы конкретно он ни заключался! А Искуситель хоть и грешник, но не настолько.

Можно было бы просто подойти к ней и все разложить по полочкам юной леди. Польстить, поторговаться, может слегка напугать. Но разве так интересно? Демон так уже сотни раз. Гораздо приятнее, когда зверь бежит на ловца сам. А потому место для размещения стратегического пункта привлечения внимания было выбрано рядом с Эридой. Все для того, чтобы она во время работы обратила внимание на лежащие на его столе полное собрание аметистовых колец восьми братьев Аллерон, графов Вайрона, живших более пяти веков назад, парные клинки героя эпосов Громмока Драконоубийцы, так удачно повернутые в сторону девушки магическими вензелями, будто парящими над рукоятями, кубок Лесного Короля из веток странного красно-розового дерева, сплетенных в уникальную посуду, и многое-многое другое. Если она такой эксперт, безусловно, она заметит величие этой коллекции и прибежит рассматривать все эти дорогие безделушки, тем самым попавшись в медовую ловушку, так ведь?

Увы, реальность оказалась гораздо более прозаичной. Девушка трудилась с такой отдачей, что даже и глазом ни разу не повела в сторону лавки Асмодея! Как бы он ни двигал предметы, как бы ни гремел вещами — Эрида была поглощена работой. Хотелось сломать стол пополам от того, насколько же ей было все равно до окружающих, когда она была сфокусирована на работе. И вот, день подходил к концу, а план так и не торопился срабатывать, а демоническое терпение, хоть и большое, подходило к концу. Ничего не оставалось, кроме как действовать радикально.
Вздохнув, Асмодей подошел к своей лавке и деловито, будто бы с какой-то целью, сложил на расстеленную на части стола скатерть с полторы дюжины разных штуковин со стола, не забыв увенчать их виновником торжества — браслетом для особых празднеств могущественного мага огня Первой Эпохи Ларса Коринда. Он не был зачарованным, однако чистая сила колдуна была настолько велика, что «отпечаталась» на золотом предмете, испуская ложную ауру зачарования, и только этот факт делал его уникальным в своем роде. Тканька была заботливо собрана в кулек и занесена на плечо, после чего демон с невинным видом, насвистывая нечто своего сочинения под нос, медленно покачиваясь пошел вдоль торговых рядов, мимо сидящей и сублимирующей Эриды.

Внезапно — о, ужас! - одна нога по усталости заплелась о другую, и неловкий торговец, сделав кульбит, шмякнулся плечом оземь, и все его сокровища посыпались из скатёрки на улицу, в том числе браслет, «удачно» прикатившийся прямо к ногам лавочницы.

- Уфф, прошу прощения, я такой растяпа, - неловко смеясь, протараторил демон, медленно поднимаясь, - конец дня, сами понимаете — уже и ноги не держат! - голова растяпы случайно ударилась о незамеченный при подъеме стол, и парень издал театральный скул боли, - извините, не могли бы Вы мне передать вон тот браслетик, что укатился к Вам? -

Стук браслета по деревянной столешнице, усталый и слабый, вместе с отсутствием какого-либо энтузиазма от девушки к предмету, мог значить одно из двух — либо он все же ошибся адресом, либо девушка действительно была настолько уставшей, что даже вопросы её профессиональной компетенции не задевали её глаза. Вариант, что с самим демоном сейчас играют в какую-либо игру, демон отмёл почти сразу же — немногословность Эриды, смешанная с вековой усталостью в каждом движении, говорили о том, что она вряд ли на подобное способна.

- Когда Вы правы, то Вы правы, - Асмодей виновато потер ушибленный затылок, всё ещё жмурясь от боли, неловко улыбаясь, - у Вас часто так много народу, лапающих, смотрящих, но ничего не берущих? Например, этот же браслет, - в последней попытке привлечь к предмету внимание, Искуситель взял его свободной от придерживания теоретической шишки рукой и покрутил, осматривая взглядом дилетанта, - я, конечно, сам не силен в вещах оценки артефактов, но мой отец говорил, что эта штуковина стоит больших денег, впрочем, у меня уже было желание снизить ей цену, когда двадцатый человек к ряду решил поинтересоваться тем, что это такое, - еще раз неловко усмехнувшись, парень с усилием сел на колени, изображая неприятный ушиб, и начал деловито собирать разлетевшиеся дорогие безделушки.

- Да, я только вчера сюда приехал — очень повезло, что другой торговец освободил тут место. Дела у семьи идут неважно, вот я и решил продать некоторые семейные реликвии — отец был коллекционером, вот и оставил всякое разное. Жаль только, что мне никогда всё это не было интересно, а то так бы хоть знал, что сейчас пытаюсь втюхать и сколько за это просить, - он говорил легким и непринужденным тоном, будто рассказывая о реальной судьбе реального незадачливого парня. Образ строился сам по себе, как и черты характера, семейные взаимодействия, особенности жизни — все это в сознании Асмодея сплеталось воедино ради того, чтобы ложь была сладка и убедительна. На данный момент единственное, к чему он стремился — уединения с девушкой. Тогда уже можно будет снять маску и рассказать о реальных интересах демона. Только не здесь, не на глазах и ушах уже немногочисленного, но всё ещё присутствующего народа, и кто знает, какой из них пойдёт да сдаст его самого или так активно обрабатываемую им девушку.

- Вам не говорили, что выразительность Ваших глаз особенно ярко проявляется, когда Вы устали? - закончив собирать свою утварь, парень, все так же сидя на коленях, сложил руки на стол и, положив на них голову набок, уставился раскрытыми как блюдца глазами на Эриду, непринужденно улыбаясь, - если не говорили, то поспешу быть первым! Не каждому осмелюсь такое сказать, но, похоже, даже усталость Вам к лицу — что уж до всего остального. Я видел, как упорно Вы работаете, и, должен сказать, если бы не собственные товары, требующие продажи и внимания, я бы весь день потратил исключительно на это. Знаете, это как смотреть на костер или текущую воду — увлеченная работа красивого человека дорогого стоит, - в языке тела девушки начала читаться то ли естественная напряженность, то ли начавшее зарождаться недоверие, а потому нужно было принять два важных шага — усыпление внимания лестными, но искренними речами, а затем — скорейшее претворение плана, пока рациональность не успела вновь поселиться в голове у жертвы. И если с первой частью демон справлялся, то ко второй нужно было переходить прямо сейчас.

Искуситель начал тяжело подниматься, грузно опираясь на стол, однако стоило ему опереться на обе ноги, как он тут же резко втянул воздух через сжатые губы, и его будто подкосило. Снова оперевшись на стол, парень чуть было не обронил панамку от внезапного маленького падения.

- Ох, сложно мне будет сегодня дойти до друга, похоже, придется отложить поход к нему до завтра, - виновато усмехнулся Асмодей, кинув взгляд за связку своих предметов, затем подняв взгляд на даму, - неудобно, конечно, просить уставшую девушку, но не могли бы Вы помочь мне докинуть мои вещи до повозки? Чувствую, сам я их только до рассвета доволоку... Кстати, Вы же определяете ценности вещей? Можем договориться о выгодном сотрудничестве. Я не жмот, плачу хорошие проценты от продаж, -.

- Хах, честное слово, Вы меня смущаете, - парень неловко хихикнул, довольно прищурив глаза в ответ на колкий, но при том незлой реверанс дамы в сторону лестных слов, - какая же тут лесть — я просто говорю то, что чувствую. Не люблю скрывать свои ощущения от окружающих, и когда мне приходится это делать, то, честно, чувствую себя не в своей тарелке, особенно если приходится сдерживать себя от того, чтобы не отпустить комплимент кому-нибудь прелестному, -.

Потихоньку девушка начинала поддаваться увещеваниям, впрочем, все в её подаче не говорило о том, что она так просто покупается на дешевые трюки. Да и не нужно этого было демону, все, к чему он стремился — это сбежать от лишних глаз. Ему нужен был разговор тет-а-тет, уединение ради подстраховки на случай, если торгашка решит выкинуть финт ушами и поднять бучу, а Асмодей не особо любил, когда на его способы решения экстренных ситуаций сбегаются посмотреть вечерние зеваки. К сожалению, даже такую малую услугу Эрида отказывалась ему оказать, и, получив отворот-поворот на просьбу о помощи с вещичками, Искуситель наигранно набрал в рот побольше воздуха, раздув щеки, и устало опустошил их наподобие кузничных мехов, всем своим видом показывая страдальческое, изнуренное нутро.

- Похоже, придется мне остаться ночевать поверх моих пожитков, здравствуй холодный жестокий мир северных ночных улиц..., - Асмодей драматически вскинул голову​, чудом не теряя панамку, и взглянул на быстро темнеющее небо, потихоньку подергивающееся россыпью звезд, пока что только самых рьяных, которым хватало сил и спеси сражаться с потухающим солнечным светом. На буквально мгновение он поймал себя на вполне ожидаемой, и тем не менее внезапной мысли — на рынке стояла полная тишина, было слышны лишь тихие звуки жизнедеятельности одного-единственного купца буквально за спиной демона, в палатке через проход напротив.

И в голове вырисовалась не самая плохая альтернатива уединению.

В конце концов, если на всём рынке не будет ни единой живой души, кроме них двоих, то некому будет за ними подслушивать, некому будет позвать на помощь при подозрительных действиях странного парня в панамке, и, что главное, - храмовники вряд ли успеют прибежать вовремя в случае, если криков все же будет не избежать. Оставалось только избавиться от последнего потенциального свидетеля. Слегка провернувшись на одной ноге, он увидел сидящего за столиком коренастого мужичка лет пятидесяти, что-то деловито заполняющего в журнале при свете небольшой горелки, под нос бубнящего что-то связанное с доходами и расходами за месяц, про оплату лечения сыну и про ремонт.

- Хэй, извините, - парень приветливо улыбнулся, помахав рукой мужчине, - а вы случаем не теплыми одеждами да одеялами торгуете? А то меня тут, похоже, хотят оставить замерзать на улице, - торговец нехотя оторвал глаза от писанины и кинул раздраженный взгляд на несущего чушь парня, всего лишь на мгновение посмотрев ему в глаза. И это было всё, что нужно Асмодею. Для того, чтобы порядочно порыться в голове человека, демону нужно некоторое время. Но, чтобы закинуть одну навязчивую идею слабому уставшему мозгу, по типу «с моим сыном что-то не так, нужно срочно бежать к нему», хватит и мимолетного контакта. Мужчина и не вспомнит секундного всплеска сиреневого сияния в глазах парня ровно до того, как в голове резко забил набат паники, и единственным желанием стало как можно быстрее вернуться домой, к семье.

- Нервные какие-то тут у вас ребятки водятся, - тихо, с усмешкой пролепетал парень, склонившись над столом, оперевшись на столешницу одной рукой, слегка нависнув над девушкой. Теперь все, что ему требовалось, - это чуточку времени, буквально пара минут, пока мужичок не исчезнет с горизонта, и Асми надо было на это время чем-нибудь отвлечь Эриду от резко улепетывающего соседа по торговле. И, после того, как Эрида сама подала ему идею о том, чем можно её заинтересовать, Искуситель решил сделать маленький тест.

- Ну раз к моим услугам, то, знаете, есть у меня тут один предмет, который меня, честно говоря, слегка волнует, - шмякнув узелок с товаром на стол, Асмодей немного порылся с нем и наконец извлек красивую серебряную запонку с большим рубином посреди. Это не был какой-то исторический предмет или работа известного ювелира, поэтому демон не ожидал от девушки анализа эксперта по торговле. Нет, это было его собственное дитя — одна из его Безделушек, проклятый предмет, уже второй век делавший круги по миру, предлагая тем, кто умудрится активировать способности запонки, возможность производить на всех вокруг впечатление самого опрятного, стильного и изысканного человека в компании, однако взамен медленно забирая красноречие. Не говоря уже о дополнительном налоге в качестве вечного плена души после смерти.

Немного полюбовавшись блеском камня, Асмодей аккуратно положил запонку перед дамой.  Поднимая взгляд с украшения на Эриду, глаз зацепился за её кисти, оголившейся после подпорки рукой головы. На них демон заметил крайне знакомую вещицу — браслет Башни. Увидеть подобное, конечно, не было огромной редкостью в Вайроне, и тем не менее, Искуситель где-то в глубине своего естества был рад, что не решил использовать магию и на свою жертву.

- Вот, эта штуковина, - парень пальцем слегка придвинул запонку в даме, - я не знаю, кто изготовитель, но не в этом дело. От неё исходит какая-то... странная аура, что ли? Не знаю, звучит, конечно, как бред сумасшедшего, но однажды мне показалось, что я увидел что-то внутри этого камня, будто... чужое лицо. И с тех пор, каждый раз, когда я держу эту фигулинку, у меня аж мурашки по спине бегут...,-.

Как долго могут тянуться томные минуты ожидания. А ведь демону казалось, что он достаточно припугнул мужичка, чтобы тот дал старт сразу со скамейки и непосредственно до порога дома. И все же скрупулёзность торговца не давала ему просто убежать, а потому мужчина в спешке что-то собирал и убирал ещё пару минут, прежде чем навострить лыжи. Асмодей это уважал — даже страх за жизнь собственных близких не давал этому смертному встать на пути коммерции. Это было так.. по-бесовски.

Пока последний свидетель не ретировался, Эрида увлеченно корпела над Безделушкой Искусителя. Все внимание, до того рассеянное по сознанию, теперь было собраннее лучей солнца в линзе, и все это отдавалось процессу изучения запонки. С одной стороны, Асмодею нравилось наблюдать за компетентной работой смертных, что-то смыслящих в его же ремесле. С другой, гораздо более циничной стороны, демон еле сдерживал надменную улыбку — как же много необходимо людишкам телодвижений, предметов, процессов, ритуалов для того, чтобы сделать один очевидный для любого его брата или сестры вывод — это вещичка проклята, и в ней сейчас сидит по меньшей мере полдюжины человеческих душ, стонущих и кричащих от невыносимых агоний пребывания в лимбо между телом и загробным миром, от страданий, на которые они сами себя подписали.

- Нет, что Вы я папенькины вещи вообще раньше не трогал, вот только в последнее время начал разбираться в его коллекции, - он говорил на полуавтомате, не особо заинтересованно, ожидая лишь одного. Наконец, демон услышал заветные звуки — мужичок, кряхтя, поднялся с места, и быстрыми шоркающими шагами начал поспешно удаляться с площади... Один за другим, мелкие шажки затихали вдали, пока их совсем не стало слышно. Только дальние звуки городка да тихое копошение работящей девушки прерывали тишину.

Наконец можно сбрасывать маски.

- Вещица выглядит проклятой, - наконец прозвучало из уст лавочницы, ровно тогда, когда демон, занеся руки за затылок, набрал полную грудь холодного, слегка шипящего нос воздуха, и шумно выдохнул уже после заключительных фраз девушки, смешивая выдох со смехом, однако отнюдь не похожим на те добродушные смешки, за которыми он раньше скрывался. В нем больше не было ничего милого.

- Бинго, детка! - слегка прикрикнул демон, хлопнув в ладоши и, щелкнув, «выстрелил» обоими указательными пальцами в девушку, - все абсолютно верно, эта запонка находится под страшным проклятием, могущество которого исходит от самого Пожирателя, - безбрежно схватив свой предмет, Асмодей медленно обогнул стол и встал в шаге от девушки, довольно улыбаясь; в его позе больше не читалось доброты и нравственности и неловкости, они во мгновение испарились, давая дорогу давящей ауре властности, - видишь ли, все демоны по-разному охотятся за смертными — кто-то поджидает проституток и алкоголиков по подворотням, кто-то действует по принципу разбойников с большой дороги, налетая на путников, а кому-то такие методы наскучивают, и они ищут изысков, - сделав пару вальяжных шагов, демон оказался сбоку от девушки, и начал говорить на манер странствующего рассказчика - например, они манят людей продавать свои души в обмен на мощные артефакты, осуществляющие их самые заветные желания, и притом душу можно отдать уже в конце своей жизни — этакий отложенный платеж. Они ведь не знают, что эти предметы их потихоньку убивают..., - убедившись, что девушка смотрит, Искуситель поднял перед своим лицом брошку, держа её на трёх вытянутых пальцах, и на мгновение прикрыл глаза. Когда они снова открылись, то вместо привычных зрачков в них пылал сиреневый огонь. Рубин в запонке резко засветился ярко-алым, и из него один за другим вылетело шесть белых шариков. Издавая еле различимые крики радости и экстаза, они начали кружиться вокруг вокруг кольца, а затем, словно по дуновению ветра, под хор криков, со счастливых изменившихся на отчаянные, исчезли в распахнутом рту демона. От удовольствия деликатеса его слегка перетряхнуло. Не давая девушке отреагировать на только что увиденное, демон положил одну руку ей на плечо, крепко прижимая один палец за другим, а другую поднес к лицу Эриды, прижимая указательный палец к её губам, тихо шипя, призывая к тишине.

- По крайней мере, они не будут этого знать, пока какая-нибудь паскуда-торгашка не подскажет им, что вещичка-то проклятая, и что нужно бы от неё как-то избавиться, - водрузив и вторую руку на плечо лавочницы, он недвусмысленно слегка надавил на них, добровольно-принудительно приглашая присесть обратно на стул, а сам же как ни в чем не бывало запрыгнул на столешницу. Всё, даже оскорбления, он произносил без какого-либо заметного изменения в беспечном тоне, - впрочем, я не обижаюсь, откуда тебе было знать, что эти безделушки не просто какие-то аномалии, а действительно кому-то принадлежат... И тем не менее, придется нам что-то с этим придумать. Так или иначе, мне пришлось недосчитаться большого количества душ. Пятьсот семьдесят четыре, если быть точным, - отрапортовал демон, где-то внутри даже слегка восхищаясь, как одна слабая смертная могла бросить такой мощный якорь в раскинутую сеть охотника.

- Ах точно, прошу прощения, я же до сих пор не представился — где же мои манеры! - закачав подвешенными ногами под столом, демон ударил себя по лбу ладонью и усмехнулся, после чего слегка наклонился, дабы быть на одном уровне с девушкой, и, подхватив её руку, медлительно поцеловал ладонь, - Асмодей, демон зависти. Приятно наконец с тобой познакомиться, Эрида Брэй, -.