Габриель Форе, вампир, 35

Габриель Форе
Мастер металла и камней
Alucard — Castlevania

Соблюдает нейтралитет

Рождён под звездой Цейна

Свет

История жизни, черты, образ

Человек, вампир

Тальтаун

Ювелир

Дочь великого ювелира была сказочная красива: тонкая талия, пышные женские прелести, роскошь золотистых кудрей сыпалась по плечам. Затейливые витки послушного в пальцах отца металла крепко держали в цепких лапках изысканные драгоценные каменья. За Мирабэллу многие были готовы отдать всё и даже больше. Даже не смотря на кошмарный характер красавицы. Девушка охотно принимала подарки, изредка одаривая поклонников царской улыбкой. Отец, почтенный ювелир Маркус, тяжело вздыхал и выбирал, что лучше: не выдать совсем дочь замуж и коротать век со вздорной бабой (хорошо, что её мать давно умерла!) или всё же рискнуть жизнью и здоровьем ни в чем не повинного мужчины. Он ещё помнил мать Мирабэллы, копией которой по внешности и характеру стала дочь. Макрус тихо мечтал сидеть в мастерской, заваленной камнями, заготовками и прочими радостями, а не выслушивать тирады о ленивых мужчинах, завистницах и злокозненных планах.
Однажды ночью появился странный заказчик. Это был высокий, худой и очень бледный мужчина, укутанный в тёмный плащ. Казалось, что все краски на нем давно-давно выцвели. Он хотел починить один старый и потёртый медальон, что отказывался открываться. Маркус махнул рукой на извинения за поздний визит – явно золотая крышка скрыла портрет давно любимой и уже мёртвой. Такие дела не терпят отлагательств. Ювелир принялся за работу тут же, а на шум вылетела злобная фурия. Мирабэлла высказала всё о ночных посетителях, мешающих сну порядочных людей. Но мужчина словно не заметил девушку, он молча стоял у дверей и терпеливо ждал. В конец рассерженная отсутствием и приветствия, и извинений, и восхищений её красотой, фурия ядовито предложила чая. Ответа не последовало. Со зловещей улыбкой Мирабэлла налила в большую чашку холодного чая и подошла к незнакомцу:
- Угощайтесь! – плеснула прямо в лицо и дико расхохоталась.
Легким движением руки облитый достал кружевной платок и слегка промокнул лицо. Маркус застыл в ужасе, потеряв дар речи. Взгляд посетителя наконец вцепился в девушку, тонкие губы дрогнули в ничего хорошего не обещающей улыбке:
- Кажется, кому-то пора замуж.
Медальон звонко раскрылся.
- Безмерно благодарю! – мужчина легко обошёл Мирабэллу, забрал вещицу, извлёк из кармана слишком увесистый кошель с монетами, положил на стол перед мастером и вышел прочь в дождливую ночь.
Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей – тем более, если эта женщина – самовлюблённая фурия. По Тальтауну поползли слухи о таинственном аристократе, безумно красивом и сказочно богатом. Такого Мирабэлла пропустить не могла и попалась на крючок Андрэ. Изысканные наряды, затейливые причёски, роскошные украшения – ничего не трогало сердца холодного красавчика. Только лишь тонкая улыбка выдавала в нем того самого ночного посетителя. Девушка предпочла сделать вид, что не узнала, но это было не важно. Он давно всё решил. После месяца истерических попыток привлечь к себе хоть какое-то внимание красавица впала в отчаяние. В доме царил погром, разбитые зеркала, растерзанные платья, осколки драгоценных камней. Маркус успел спасти только пару бутылей вина. В ночи снова постучали.
- Не заперто, но очень опасно, - предупредил ювелир.
Дверь легко отворилась, Андрэ приветственно поклонился и пошёл сквозь бардак к девушке, словно точно знал, где её комната. Маркус выпил слишком много вина, чтобы останавливать безумца. Хуже уже не будет.
- Что тебе нужно? – злобно крикнула дочь.
- Выходи за меня замуж, - слишком спокойно прошелестело в ответ.
Ювелир в миг протрезвел и вскочил на ночи, кинулся к ним.
- Молчание – знак согласия, - с хищной улыбкой заявил жених и надел на красивые пальцы тонкое изящное золотое кольцо.
Оглушенная внезапным поворотом событий, Мирабэлла весьма спокойно дала провести подготовку к скорой свадьбе и само торжество. Андрэ руководил всем, не скупился, обладал хорошим вкусом и твёрдой уверенностью, что всё будет так, как хочет он. Маркус спросил лишь одно: где они будут жить. Зять тепло улыбнулся и ответил, что очень-очень далеко, но будут часто навещать. Жизнь вдруг превратилась в сказку.
Роскошную свадьбу играли после заката солнца при свете свечей и факелов. Никто не задавал лишних вопросов – полагали, что это прихоть невесты. И вот шикарная карета увезла новобрачных в тёмную ночь.
Андрэ был пятисотлетним вампиром, он давно научился укрощать строптивиц. Мирабэлла была сиюминутной прихотью, желанием доказать, что он король ночи, а не она хозяйка положения. В мрачном, но роскошном замке можно было потеряться. Если только искать не пойдет хозяин. Он всегда найдет и получит то, что желает. В конце концов, что такое пару месяцев для того, кто существует полтысячи лет.
Через пять лет Маркус встречал гостей: зятя и внука. Мальчик унаследовал всю красоту матери и отца, а характер… характер передался по отцовской линии. Малыш гостил всё лето, мастерская дедушки захватила его сердце и разум, а осенью Андрэ забрал его. Из расспросов внука ювелир понял, что хозяин в доме отец, дочь его присмирела и бесконечно любит светлокудрого сынишку. И это было прекрасно.
Отец гулял с сыном по ночам, рассказывал истории про всяких чудищ, учил владеть мечом и вообще был довольно хорошим родителем. Для Габриеля было логичным, что днём папа много работает в кабинете, поэтому они играют и гуляют ночью. К тому же мама тоже любит поспать до обеда. Мальчик не видел злонравных выходок Мирабэллы – она уже знала, что вампир оставит за собой последнее слово и действие. Всё же существование в роскоши куда лучше попыток спасти свою жизнь. Габриель был уверен, что у него самая лучшая семья и прекрасный дедушка, что начал учить мальчика ювелирному искусству.
Приближался десятый день рождения. По обыкновению, праздновать собирались ночью. Однако странные чувства терзали именинника. Чего-то хотелось, чего-то не хватало. Андрэ налил красного вина себе и сыну, вручил в подарок меч и сказал, что Габриель теперь взрослый и может пить, как настоящий мужчина. Мать закрыла глаза и перестала дышать. Ведомый проклятием, мальчик осушил весь кубок. С последней каплей в разум пришла мысль, что это было не вино. Отец уже был рядом и внимательно всматривался в лицо сына.
- То были не сказки про чудовищ. Многие из них существуют. Ты мой сын, - тихий, спокойный голос рядом. – Я вампир.
Мирабэлла разрыдалась. Мальчик недоумённо переводил взгляд с одного родителя на другого. Он не мог поверить. Разве может быть вот так? Разве вампиры не кровожадные чудовища, что лишают жизни?
- Это непросто, - рука отца на плече. – Я буду рядом. И мама. Сколько сможет.
В десять лет жизнь Габриеля повернула во тьму ночи. Первое время он бессмысленно блуждал по лесам вокруг и искал понимания в самом себе. Отец незаметной тенью следовал за ним. Андрэ действительно очень любил сына и хотел как можно лучшей жизни для него. Потому и попытался сделать переход мягче. Получилось ли? Хороший вопрос, ведь теперь нужно учить премудростям охоты на обед. Но пока есть время, чтобы мальчик принял сам себя, а ужин – папа «наловит» и тепленький принесет, голодный вампирёнок не сможет отказаться.
Тёплая кровь придавала сил, от этого невозможно отказаться. Так сколько же лет отцу? Пятьсот? И он совсем не безумное чудовище. Значит, знает, как и научит. Тогда терять нечего? Кроме солнца… Но, говорят, если выпить прилично человеческой крови… Кстати, а чью кровь даёт отец? Как частно она нужна? Вроде пока ничего об этом не говорил.
Тем временем Андрэ привёз в свой замок свёкра со всей его мастерской и за поздним семейным ужином будничным тоном раскрыл свою истинную сущность и теперь уже сущность Габриеля. Маркус попытался отшутиться:
- Ты всё ещё хочешь себе титул самого главного чудовища в семье?
Улыбка тонких губ в ответ:
- Истинные чудовища уничтожают любовь, веру и надежду. Они вкладывают в головы ложь и ведут за неё отдавать жизни. Для этого не всегда нужны клыки, рога или адское пламя.
- Папа, ты ведь не только о вампирах рассказывал. Другие чудовища… Пожиратель? – Габриель запутался в вопросах.
- И это тоже не сказки. Я расскажу тебе, как бороться с ними, как хранить ясность разума и силу духа.
Жизнь потекла другим руслом. Терпеливо, по частям Андрэ открывал сыну информацию и морально готовился к первой совместной охоте.
- Это твоя суть, всегда есть несколько граней. Каждая хороша и плоха по-своему. Без тьмы нет света. И наоборот.
Душевные метания гасила животная кровь, отец научил использовать для питания домашнюю скотину. Огромная библиотека зрелого вампира открыла пути к изучению чего угодно. Но Габриель хотел возиться с камнями и металлами. Отец угадал – поэтому и уговорил Маркуса переехать к ним. Под тонкими пальцами юноши золото и серебро вились в затейливые нити, а камни после огранки сверкали идеально ровными гранями. Юноша нашёл себя. А отец позаботился, чтобы о талантливом ученике Маркуса узнали все.
Время безжалостно шло по лицу Мирабэллы, по суставам её отца и коварно посмеивалось. Андрэ часто повторял сыну, что нужно жить здесь, сейчас, сегодня и делать всё, чтобы не жалеть о прожитом дне. И быть с теми, кого любишь. И Габриель верил отцу, жил по его заветам.
По земле пронеслась коварная заразная болезнь и утащила на тот свет многих людей. В том числе мать и деда пятнадцатилетнего юноши. В тот день слезы лились из души обоих вампиров. Андрэ убивался, что никак не мог их спасти, найти чудо-лекаря. Он ведь действительно любил взбалмошную красавицу, что облила его холодным чаем. И не был готов расстаться с ней навсегда.
- Над многим нет нашей воли, - глухим голосом говорил отец над могилами сыну. – Я благодарю богов за те семнадцать лет, что была она со мной. Я буду помнить каждый день, бережно хранить в памяти. Пока мы помним – они с нами.
От отчаяния Габриеля спасли камни и металлы. Он скрылся от самого себя в мастерской и творил прекрасные вещи. Сколько понадобилось времени, чтобы оправиться от потери? Несколько лет. На очаровательного юношу стали класть свои глазки попутные красавицы, но тот их не видел. Да и что такое двадцать лет по меркам вампиров? Габриель вернул мастерскую дедушки в родные края, переехал сам и решил вести самостоятельную жизнь. Отец не возражал, хоть и не хотел отпускать сына. Слава ювелира бежала впереди него. В Тальтауне ещё помнили и сказочную красавицу Мирабэллу, и талантливого Маркуса, и его внука-подмастерье на лето. При одном взгляде на юношу было ясно, чей он сын: острые черты лица, презрительно-надменно-усталый взгляд тускло-серых глаз, тонкие губы, острые скулы, волосы блеклые, светло-русые, лениво вьющиеся, длинной до лопаток, часто перехвачены черной лентой для удобства работы. Равно как и характер – непредсказуемо-вздорный. Он мог отказать в выполнении заказа, если считал, что получится безвкусица. Или мог сделать обручальные кольца для бедняков за символическую плату из чистого золота. Или мог непростительно долго задержать заказ, например, подарки ко дню рождения любимейшей тещи. И точно не любил отвечать на назойливые и личные вопросы. А если отвечал, то посылал далеко и надолго.
Тридцатипятилетие Габриель отмечал только с отцом. Он вдруг осознал, что хочет остановить время.
- Меня пугает старость. Я хочу остаться таким, - признался Андрэ.
Тот кивнул и повёл сына на охоту. На человека.
- Ты готов убить? – кивнул в ответ. – Нет, нужно не столько много крови, чтобы человек погиб.
Это радовало. Или было бы проще быть полноценным убийцей ради вечной жизни? Итак, несчастный пойман, артерия порвана, а алая, горячая, ароматная, кровь струится прямо в самое сердце. Андрэ видел, что остановиться тяжело, но дал сыну право ошибиться.
Человек остался жив. Красота Габриеля запечаталась до скончания его дней. Теперь можно и в мастерскую, там как раз одна занятная вещица ждёт.